Она неохотно поплелась следом. Ноги не слушались, были ватными. Татуировка на руке еще начала зудеть и ныть. Наде хотелось сесть прямо на пол длинного пустынного коридора и громко зарыдать. В какой-то момент ей показалось, что они идут уже целую вечность, халат брата впереди нее медленно расплылся большим белым пятном…

Очнулась она от резкого запаха нашатыря. Обнаружила себя лежащей на кушетке в серо-белом просторном помещении, таком же, как лаборатория брата. Над ней наклонилась кудрявая круглолицая женщина в возрасте. Она совала ей ватку с нашатырем и щупала пульс на запястье.

– Пришла в себя! – громко объявила женщина.

– Хорошо. Можем уже сейчас провести МРТ? – послышался глухой ледяной голос брата.

– Минут десять дай ей. Пусть в себя придет, чая попьет с шоколадкой.

– Побыстрее бы…

Надя повернулась на бок лицом к стене. Гений зла. Только о своих роботах беспокоится.

– …Она проглотила партию наноботов. Нужно обследование с целью их обнаружения и, по возможности, извлечения.

– Петр Николаевич, ты в своем уме? – бесцеремонно возмутилась женщина, – Эксперименты на родной сестре ставишь?!

– Нет, – в голосе брата послышалась досада, – Это вышло случайно!

– Ну вы даете! – продолжила возмущаться коллега, – и сколько твоя сестренка съела инородных тел?

– Пять кубов.

– Они жидкие что ли?

– Да, на основе галлия.

– И чего ты тогда мне про МРТ жужжишь?! В жидком виде галлий парамагнитен! Девчонку в аппарате начнет трясти как эпилептика, не дай бог. Ты же не знаешь, где они в ней засели? А если задели ЦНС?!

– Клавдия Ивановна, помогите! – взмолился Петр, заламывая руки и впиваясь длинными пальцами в густые бронзовые вихры волос, – Как мне установить место локализации наноботов в теле человека?

– Во-первых, это твоя сестра, родная кровь как-никак. Ты в первую очередь должен думать о ней, о ее здоровье. А потом уже о своих ботах. Во-вторых, давай попробуем УЗИ – самый безопасный вариант.

Надя, все это время слушавшая перепалку ученых у себя за спиной, тихо плакала, прикрыв глаза.

УЗИ ничего не обнаружило, инородные наночастицы никак не проявляли себя.

– А в туалет ты не ходила? Может, их уже нет в тебе? – спросила Клавдия Ивановна у девушки, выключая аппарат.

– Нет, – Надя отрицательно покачала головой и стала одеваться, – давайте МРТ. Все равно же надо найти этих наноботов.

– Я… Это может быть опасно, – вздохнула Клавдия Ивановна.

– Жизнь вообще опасная штука, – меланхолично произнесла Надя, – жестокая и несправедливая.

Под наблюдением двух лаборанток Надю плавно закатили в аппарат МРТ.

– Это оно? – ткнула указкой в затемненную область снимка Клавдия Ивановна, – Похоже на твоих скитальцев?

– Похоже, – Петр внимательно присмотрелся к снимку, – они сконцентрировались вокруг сердца? Это же сердце?

– Да, это сердце, – подтвердила Клавдия Ивановна, – Я не знаю всех свойств галия и тем более устройства твоих роботов. Могу только предположить, что эта та самая парамагнитная реакция на томограф.

– Возможно, – задумчиво согласился Петр, – тогда нам понадобиться магнит.

– Петя, ты бы с сестрой сначала пообщался, помирился. Девочка в жутком состоянии, – покачала головой Клавдия Ивановна, будто осуждая коллегу за его рабочий фанатизм, – Похоже, сердечко у нее разбито, вот глупостей и натворила.

– Она все время творит глупости! – не сдержался Петр Николаевич, но тут же сам себя осадил, – Поговорю, обещаю.

Они снова оказались в длинном пустом коридоре, пугающим своим ярким светом и шумоизоляцией, будто они находились на инопланетном корабле пришельцев. Оба молчали. Петр тяжело вздохнул, почесал голову и решительно скомандовал: «Пойдем сдаваться!» Надя, не проронив ни слова, последовала за своим «инквизитором» – так она уже мысленно окрестила брата.

Профессор Складовский, к удивлению Петра, совершенно спокойно воспринял информацию о потере одной из одиннадцати колоний наноботов. Озадачился, но без паники. Сказал, что ему нужно подумать, посовещаться с «комиссией». Что-то подсказывало Петру Николаевичу, что речь шла не о комиссии ООН, а о каких-то других, сверхвлиятельных личностях, но он не стал расспрашивать куратора подробнее. В общем, разошлись мирно.

– В общем опростоволосился я. Не смог полностью вжиться в роль научного работника, – Павел стоял посреди просторного кабинета с панорамными окнами, за которыми вдалеке празднично подмигивал Лидер Тауэр.

– Однако подружился с его сестрой и бабушкой. То есть расположил к себе ближний круг, – Крупный человек, горой восседающий в черном кожаном кресле, – еле заметно улыбнулся уголками губ, глядя на молодого подчиненного, стоящего перед ним и искренне переживающего за прокол в работе. «Хороший малый, ответственный» – подумалось ему.

– Но сам Петр Николаевич не желает со мной больше сотрудничать. Пластическую операцию я не сделаю, чтобы явиться к нему в новом обличии.

– Другого телохранителя мы внедрять не будем! – тон был безапелляционным, мужчина занес руку над столешницей, чтобы хлопнуть по ней ладонью в знак окончательности решения, но потом передумал и только погладил отполированную поверхность, – Ты вернешься в проект «КипАрктикАйс». Скоро отправка в экспедицию. Зиновьев скорее всего поедет сам на Северный Полюс, никому не доверит проведение финальной стадии. Ты поедешь с ним. Уже без прикрытия, как сотрудник службы безопасности АО Заслон. Приказ подпишу сразу же, как станет известна дата отплытия. Другой кандидатуры кроме тебя нет.

Павел опустил голову еще ниже, будто старался рассмотреть каблуки своих туфель.

– Паша, – голос руководителя стал елейным, – ты лучший сотрудник на сегодняшний момент, по части защиты ума и тела гениев науки. Вспомни операцию в пустыне Намиб. Ведь не подвела меня чуйка тогда – хрена с два договорились наши дипломаты с местными головорезами на проведение эксперимента. А ты, именно ты, смог тогда Василия Анатольевича вытащить и не дать этим обезьянам захватить его в плен. Если бы не ты, не было бы сейчас ни Нобелевской премии, ни самого профессора Горова!

– Там команда работала…

– Не умоляй своих заслуг! Неприлично. А то, что Зиновьев против охраны – это уже неважно. Он, как ученый, представляет ценность для государства, для всей России. Иди отдыхай, скоро позвоню.

Никогда раньше они не проводили столько времени вместе. Петр был погружен в учебу, затем в работу, даже дома закрывался в своей комнате и что-то придумывал, обдумывал, изучал. А Надю учеба мало интересовала, больше творчество. В младших классах, пока были живы родители, она тянула отметки до пятерок, старалась, чтобы мама и папа похвалили. А теперь их не было… Она писала стихи, пела в группе, мечтала о славе и любви миллионов фанатов. Хотя понимала, что ей не хватает просто родного человека рядом, любящей ее одной души.

Брат не разрешил уходить из лаборатории. На ее возмущение сухо ответил, что сама виновата в своем вынужденном заточении. Потом еще неловко добавил, что напишет справку для техникума, чтобы Надю не отчислили за прогулы.

– Вообще плевать на эту шарагу! – буркнула девочка, достала большие накладные наушники фиолетового цвета, надела их и врубила музыку с телефона на полную мощность так, что до Петра Николаевича стали доноситься отдельные гудящие басы.

Часов в семь вечера он скомандовал собираться домой. Оказавшись на улице, Надя глубоко вдохнула влажный свежий воздух и потянулась, встав на носочки.

– Свобода! – громко выкрикнула она на всю улицу, так что голуби сорвались с карниза и быстро растворились в выгорающем вечернем небе. Петр только покачал головой и стал вызывать такси через приложение смартфона:

– Завтра встаем в шесть утра и снова едем сюда, – предупредил он. Ликование Нади сошло на нет, она зло нахмурилась:

– Зачем еще! У меня свои дела есть!

– На данный момент научные «дела» важнее, – съехидничал Петр, – Наноботы внутри тебя. Значит, ты стала частью проекта «КипАрктикАйс». Сколько времени продлится твое участие – я не готов сейчас ответить. Но завтра ты точно должна быть под моим контролем в лаборатории.

– Ненавижу тебя! И за Пашу, и за проекты твои! – прошипела Надя, будто запуганный котенок. Старший брат не нашелся, что ответить. Домой ехали в молчании, а как зашли в квартиру, Надя закрылась в своей комнате. Диалога по душам так и не получилось.

На следующий день профессор Складовский огорошил Петра Николаевича: тайный консилиум решил отправить Надю непосредственно как оператора на место выпуска наноноботов в окружающую среду.

– Дело там нехитрое. Девушка справится. Как она, кстати? Как самочувствие?

Петр помедлил, переваривая полученную информацию, а потом все же поделился новостями:

– Я сделал небольшой магнит, установил его напротив сердца Надежды. Наноботы снова собрались всей колонией вокруг сердца. На УЗИ теперь хорошо различимы. Температура тела Нади понизилась на ноль целых три десятых градуса Цельсия. Возможно, это воздействие наноботов.

– Ну я надеюсь, температура останется в границах выше тридцать градусов Цельсия? – уточнил профессор, – Пока вы не придумаете, как их извлечь. Все-таки в жидком виде это сделать будет проще… Да и смерти нам не нужны.

Петр вздрогнул от озвученной профессором вероятности, хотя уже просчитал ее:

– Да, но…Я не понимаю, зачем Наде ехать в Арктику?

– Потому что все этапы должны быть под контролем. Человеческим контролем. Проект «КипАрктикАйс» чрезвычайно важен для всего человечества. Человек – самый лучший вариант оператора, гораздо надежнее, чем машина или животное. Мы не рассматривали такой сценарий ранее, но судьба распорядилась иным образом. Сроки экспедиции сдвинем на одну неделю вперед. Пока Надежда добирается до Северного полюса, ваша задача, Петр Николаевич, решить вопрос с извлечением одиннадцатой колонии из тела вашей сестры.

– Я поеду с ней. Мне нужно наблюдать ее.

– Хорошо, ничего не имею против.

Пока Петр Николаевич общался с куратором, Надя в лаборатории развлекала себя общением с роботом-помощником ФФ-3. Искусственный интеллект, встроенный в андроида ростом метр двадцать, с колесиками вместо ног и двумя манипуляторами в качестве верхних конечностей. ФФ-3 следил за чистотой в лаборатории, мог помочь в переноске предметов, умел делать кофе и чай, то есть управляться с чайником и кофе-машиной, а также отвечал на любой вопрос, если ответ находился во всемирной паутине.

Разговор прервался с появлением старшего брата. Надя надеялась, что он уже сегодня извлечет из нее драгоценную серую слизь, пускай даже путем операции, но брат объявил, что ей предстоит отправиться в центр Арктики.

– А почему меня не спросили?! Кто это вообще решил?! Я не ученый и не Юрий Гагарин! Геройствовать у меня нет никакого желания!

– Я тебя прекрасно понимаю, – согласно кивнул Петр, – ты стала заложницей обстоятельств. Я изначально предлагал профессору модернизировать ФФ-3. Но «комиссия» решила, что ты идеально подходишь на роль оператора. Даже сроки передвинули.

– Я уже вторую репетицию пропускаю! – продолжила возмущение Надя, – Что мне лично за это будет? Тебе – почет, слава, деньги. А мне? Мне что?

– В первую очередь я думаю не о славе и деньгах, – грустно улыбнулся Петр, – Я стремлюсь своими разработками облегчить жизнь человека. А в проекте «КипАрктикАйс» цель еще глобальнее: помочь всему человечеству избежать катаклизмов, причиной которых является глобальное потепление климата. Пойми, наша с тобой миссия убережет миллионы человеческих жизней.

– Только родителей уже не спасти, – глаза Нади колко заблестели, будто в них образовались кристаллики льда.

– С этим уже ничего не поделать, – признал Петр. Он сложил руки в замок на груди, походил вперед-назад, будто меряя шагами помещение, потом остановился, взглянул на сестру и добавил, – Знаешь, я всегда вспоминаю слова отца: «Если за что-то взялся, то делай в полную меру, не отступай на полпути, не бросай. А когда достигнешь одной цели, ты увидишь, как твои горизонты расширились, ты увидишь свой путь дальше!»

– А я ничего не помню. Никаких умных слов. Помню, как мама пела колыбельные. Как папа смеялся, подкидывая меня на руках высоко вверх. И я вроде смеялась… Но это все смутно, будто и не воспоминания вовсе, а сама себе напридумывала.

Петр не знал, что ответить. Хотел подойти и обнять сестру, но она отвернулась, снова надела наушники. Закрылась от всего мира.

Глава 4.

На следующий день в лабораторию привезли водолазный костюм для глубоководного погружения.

– Примерь, – попросил Петр Николаевич Надю.

– Я в этом нырять должна?!

– Да, только его надо немного доработать. А в целом, твой размер.

– Ты издеваешься! – заныла девушка, приступая к примерке.

После замеров Надя подошла к брату и твердо сказала:

– Я знаю, чего хочу, – Петр оторвался от компьютера и внимательно посмотрел на сестру, – Расскажи мне все, что помнишь о родителях. И верни Пашу…Павла Сергеевича.

– Как я его верну? И зачем? Человек подвел меня. Я не смогу с ним больше работать!

– Это мои условия! А иначе я никуда нырять не буду!

Подготовка шла по плану. Надю подключали к каким-то датчикам три раза в день. Около получаса ей нужно было лежать без движения и смотреть на мизерную черную точку на белом потолке, которую она успела разглядеть еще с первого раза. Лицо Павла, спокойное, мужественное, открытое, с задорным энергичным взглядом часто всплывало в ее памяти, и становилось тепло от этого, а потом сразу тоскливо и неуютно из-за поступка брата.

Еще Наде мерили давление и температуру тела. За пять дней с того момента, как она спонтанно проглотила колонию наноботов, температура ее тела понизилась на полтора градуса. Чувствовала она себя нормально, мерзла только часто. А вот Петр сильно переживал: что-то у него не получалось, какие-то расчеты не сходились.

– Всем привет! – Павел без белого халата, в сером строгом костюме с бейджем АО «Заслон» на лацкане пиджака бодро вошел в лабораторию.

Надя резко обернулась, так, что ФФ-3 с опаской откатился от девушки назад. Сорвалась с места, побежала и с разбега кинулась ему на шею:

– Ты пришел! Ты снова будешь со мной рядом!

Петр выглянул из-за монитора, с удивлением нахмурился, глядя на Павла, а тот только уважительно кивнул. Когда Надя отцепилась от него, Павел прошел к ее брату и после рукопожатия достал из внутреннего кармана пиджака лист А4, сложенный в четверо. Петр Николаевич развернул документ, ознакомился с ним и как-то криво ухмыльнулся:

– Что ж, продолжаем работу в штатном режиме, – и снова сел за рабочее место.

Надя была несказанно рада появлению Павла и теперь была готова ехать хоть на край света.

Через два дня они поднялись на борт исследовательского атомного ледокола «Чукотка», сошедшего на воду только три года назад в 2027.

– Путь будет пролегать через Баренцево море к Архипелагу Земля Франца Иосифа, – рассказывал капитан корабля пассажирам.

Кроме команды «КипАрктикАйс» и сопровождающего их путешественника Виктора Мамонтова на борту плыл сменный коллектив полярной обсерватории имени Эрнста Кренкеля.

– …Там мы высадим часть вас и примем на борт отстоявших свою вахту героев. А вас, молодые люди, – капитан уважительно кивнул, переведя взгляд на Петра Николаевича, Павла Сергеевича и прячущуюся за их спинами Надежду, – мы доставим на самый северный остров архипелага, остров Рудольфа. Предупреждаю сразу: с погодой не угадать, поэтому высадка может затянуться. Но! Терпение и еще раз терпение! На борту работает команда профессионалов, судно у нас молодое, современное и сверхнадежное!

– А с острова Рудольфа нам как до Северного полюса добраться?! – послышался звонкий взволнованный голос Нади. Капитан улыбнулся, но не успел ответить, так как Виктор Мамонтов перехватил инициативу:

– Это уже моя работа: доставить вас на точку, приближенную к девяноста градусам северной широты. Предлагаю организовать отдельное совещание, а сейчас послушаем капитана, – Виктор, бородатый, с сединой на висках мужчина, уважительно улыбнулся все и немного извиняясь – лично капитану.