Read the book: «Энеата. Воин и Солнце», page 14
– …и тут она такая говорит, мол, что ничего против не имеет, а я… О! Нунна! Проходи, братец. Мы как раз говорили… ой. Эне, а о чём мы говорили?..
Энеата поднялась, поворачиваясь и смотря на вошедшего в комнату Нунну. Юноша казался смущённым; отводя взгляд от Эне, он теребил пальцами кудри, сбивая уложенную маслом причёску в нечто непонятное.
– По-моему, я говорила что-то про Идшар. Ох! Забыла. Нунна, что сказал папа? Ты почему так долго? Там уже темнеет или нет? Ой, Эне! Я вспомнила, совсем забыла тебе сказать – байру Асахир велел передать тебе, чтобы ты зашла к нему, когда проснёшься и поешь… Наконец хоть увидела его вблизи! Боги милостивые, я думала, на ногах не устою, в дрожь бросает от одного вида. А как голос услышала – вот честное слово, думала, в обморок упаду. Такой грозный! Он тебя уже целовал? Хи-хи-хи!.. Я бы умерла!..
– Мира, помолчи! – сердито вмешался Нунна. – Эне, не слушай её, она дура. Как ты?
– Сносно.
– Я не должен был тебя оставлять одну, – каштановые кудри Нунны уже превратились в подобие птичьего гнезда, но юноша всё продолжал их теребить. – Извини меня. Прости меня, пожалуйста!
– Но она же сама сказала, что хочет одна пойти, ты не виноват, – вмешалась Мира. – Ты же…
– Мира! Помолчи!
– Нунна, ты всего на год старше меня, а делаешь вид, что очень умный и важный! Сама решу, когда мне молчать! И вообще, что ты пришёл сюда, мы с Эне без тебя прекрасно разговаривали.
– Дай угадаю – ты порола чушь без умолку, а она боялась тебя заткнуть. Так, Эне?
– Нунна!.. – возмутилась Мира.
Энеата грустно улыбнулась, не отвечая. Хоть беззаботная болтовня Фазмиры и пролетала мимо ушей, этот шум успокаивал асу, немного отвлекая от горестей. Виноватый и хмурый вид Нунны, напротив, казался лишним напоминаем об унылой действительности. Слушать же, как друзья ворчат друг на друга, было не слишком интересно, и Энеата произнесла:
– Ну, раз байру звал меня, я, пожалуй, пойду…
– Эй, он сказал сначала поесть! – возразила Фазмира. – Нунна, сгоняй за едой?
– Нет, ты иди за едой, мне надо поговорить с Эне.
– Мне тоже! Вы меня всё время все затыкаете, а Эне слушает…
– Да она просто стесняется послать тебя подальше!
– Что?! Нунна, я тебе сейчас как…
– Нунна! Мира! – вмешалась Энеата, решив не дожидаться, пока брат с сестрой перейдут к взаимным угрозам. – Я совсем не хочу есть. Мира, спасибо, что поговорила со мной, мне стало гораздо легче. Нунна, пожалуйста, проводи меня.
– Байру будет тебя ревновать, если будешь ходить с Нунной, – обиженно пробурчала Мира.
Энеата виновато улыбнулась подруге, идя к двери.
…Некоторое время они шли молча, затем Нунна, явно смущаясь, сказал:
– Эне… Слушай… Ведь теперь всем всё равно известно, что ты – Солнце Ахарта.
– И что?
– Значит, твоя якобы помолвка с байру…
– Наверное, уже бессмысленна.
– Ага… Значит, мы с тобой снова будем женихом и невестой?
– М… наверное.
– М, – так же невнятно ответил Нунна. – Слушай, я…
– Да?
– Нет, ничего.
Оставшийся небольшой отрезок пути они снова прошли в молчании. Остановившись недалеко от пары идшарских стражей, охранявших эту часть дворца, Нунна произнёс:
– Ну… всё?
– Пока, – отозвалась Энеата, не оборачиваясь и не задерживаясь.
Но один из идшарцев остановил её, позвав:
– Госпожа Энеата! Если вы ищете байру, то его нет во дворце. Он вернётся чуть позже.
– А господин Азмар?
Воин жестом указал на одну из дверей в отдалении. Энеата поблагодарила и направилась туда.
Сотник расчерчивал символы на мягкой глине письма, когда Энеата переступила порог. Не отвлекаясь от своего занятия и не оборачиваясь, Азмар на удивление дружелюбно провозгласил:
– Асу! Проходи. Удивлён, что ты пришла ко мне, но… Погоди-ка. Позволь пожать тебе руку, асу, – похоже, он едва сдерживал смех. – Я так давно ждал, чтобы кто-то хоть немного встряхнул эту… м… Боюсь, Асахир рассердится, если я научу тебя паре новых слов. Так что назовём её Дивиярой.
Энеата ответила на рукопожатие, боясь показаться грубой, но весёлость сотника казалась ей совершенно неуместной. Тот, похоже, понял и развёл руками, извиняясь:
– Прости, не мог сдержаться. Да-да, ты, конечно, сделала это не забавы ради. Но всё равно вышло здорово… Проходи. Садись.
– Отчего вы не ладите с госпожой жрицей? – не смогла удержать любопытства Энеата.
– Личные счёты, асу. Слишком личные, чтобы доверять эту тайну тебе. Уж прости. Итак, что же могущественное Солнце Ахарта позабыло в моём скромном обществе?
– Я хочу попросить вас кое о чём, господин Азмар.
– Как любопытно.
– Господин байру всё ещё хочет отправить меня в Идшар?
– Вроде как.
– Я должна остаться. Я должна встретиться с Зарой. Я хочу убить пса.
– Миленькая маленькая асу жаждет мести?
Энеата поджала губы и спросила:
– Сам Ахарт, он… слишком ценен для Идшара?
– В смысле?
– Дедушка Хурсан… – Эне сглотнула, борясь с внезапно пересохшим горлом, – он… написал в письме, что… если уничтожить Ахарт, то это… «очистит прикоснувшихся к нему»… Это может сработать. Надо просто сломать сам артефакт, и Зара лишится силы. Почему бы не пойти простым путём?
– Хм. Нет, не думаю, что это сработает. Я уже думал об этом. Но ведьма, укравшая Ахарт в первый раз, что-то намудрила. Ведь сила не перешла к моему наставнику, убившему её, не вернулась в Ахарт, как должна бы, а отправилась по наследству. Это было совершенно непредсказуемо, и ни в одном тексте не было даже намека на то, что такое вообще может быть. Нет, тут теперь что-то сломано. И верить преданиям… уже не так надёжно.
– Но попробовать-то стоит? Хуже не будет?
Азмар пожал плечами.
– Эсин вряд ли позволит. Идшар много веков хранит Ахарт. Я поговорю с Асахиром, быть может, он сумеет убедить эсина. Но я не стал бы на это надеяться. Надо готовиться к большой драке.
– Об этом, собственно, я и хотела просить…
– Да-да…
– Я никак не смогу помешать, – пылко заверила Энеата. – Честное слово, я буду совершенно незаметна, не буду лезть в лишние дела, не буду надоедать разговорами, к походному быту придираться не буду, всё, что надо делать, буду делать, слушаться приказов и… не знаю там… нести мешок и готовить еду, честно!..
Азмар не выдержал и засмеялся.
– Ох, – отмахнулся он. – Асу, ты такая… забавная.
– Самое меньшее, чем я смогу помочь – это приманить их. Она же точно придёт за мной. Да и всё же… Кое-что я всё-таки могу, правда? Если байру боится, что я буду мешать или что-то делать не так…
– Асу, – перебил Азмар. – Хорошо. Я и так с тобой совершенно согласен, не утруждайся. К чему столько слов… Хорошо-хорошо. Я поговорю с Асахиром.
– О чём? – раздался позади голос военачальника.
Энеата и Азмар разом обернулись к двери. Хмурый ещё более, чем обычно, Асахир переступил порог комнаты и сразу прошёл к дальней стене, усаживаясь на скамье и устало откидываясь на спинку.
– Ну? – добавил он, переводя недовольный взгляд исподлобья с Азмара на Эне.
– Асу жаждет отомстить и хочет идти с нами за ведьмой, – сообщил Азмар.
– Дело не в мести! – вмешалась Эне. – Я…
Асахир не стал дожидаться, пока Энеата закончит говорить, и кратко и резко ответил Азмару:
– Исключено.
– Почему, Хиру?
– Она ничем не поможет.
– Она приманит нам наших врагов.
– Она не справится с ведьмой.
– Но девочка имеет право на месть! Тебе ли этого не понять?!
– Я не… – ещё раз безуспешно попыталась встрять асу.
– Я сказал – нет!
– Хиру, ты не прав. Ты придумываешь трудности там, где их нет! Я уже говорил…
– А я уже слышал! – повысил голос военачальник.
– Господин байру!.. – пискнула Энеата, пытаясь встрять в разговор, но её воззвания не заметили.
– Ты же видел, она не так беззащитна, как кажется!
– Довольно! Я не собираюсь…
– Ты предпочитаешь, чтобы нас убивали по очереди?
– Я предпочитаю, чтобы никто не умирал!
– Да ведь…
– Заткнись уже! – рявкнул Асахир.
Азмар собирался что-то ответить, но замер, уже было открыв рот, и, отмахнувшись, с размаху плюхнулся на скамью под окном, склоняясь и подпирая подбородок ладонью.
Энеата, закусив губу, развернулась было к двери, но Асахир остановил её:
– Я не разрешал тебе уходить.
– А я вас и не спрашивала, – ответила Эне.
– Боги!.. – воскликнул Азмар, разводя руки в стороны в отчаянном жесте. – Перестаньте же вы быть такими…
– Какими? – перебил Асахир, останавливая порыв товарища.
– А, сами разбирайтесь, – снова насупился сотник, затем, немного помолчав, встал и произнёс: – И вообще, я пойду. Моя сотня и так видит меня слишком редко. Удачи, асу.
Энеата и Асахир молчали, не глядя друг на друга, пока шаги Азмара не стихли вдалеке.
– Вы что-то хотели мне сказать? – спросила Эне, пытаясь поймать взгляд военачальника, но Асахир упорно смотрел себе под ноги.
– Хотел, – согласился байру, но не стал продолжать высказывания. Энеата терпеливо дождалась, пока он не добавил: – Я говорил с Дивиярой.
На это сообщение Энеата никак не отозвалась, решив подождать конца известия. Асахир шумно вздохнул, пригладил умасленные волосы и сказал:
– По её словам, ты не можешь справиться с ведьмой. Вы не можете сражаться друг с другом. Это какая-то особенность Ахарта. Поэтому тебе и нет смысла идти с нами.
– Но с Эадиву-то таких проблем нет? Сестре я всё равно не смогла бы причинить вреда… – устало ответила Энеата. – Даже теперь… не решусь…
Асахир наконец поднял взгляд, как-то странно посмотрев на Эне. Девушка смутилась, отворачиваясь и тихо добавляя:
– По крайней мере, я смогла бы привлечь её внимание. И вам не придётся тратить время на поиски…
– Это опасно.
– А что мне теперь терять? – пожала плечами Эне. – Убьёт так убьёт. Не волнуйтесь, не так-то просто сразу справиться с силой. Пока она сможет разобраться… Я думаю, это даже смутит и собьёт с толку на первое время. Вам наоборот станет проще…
– Энеата, – хмуро позвал Асахир, но отвёл взгляд и замолчал, когда Энеата вновь повернулась к нему.
– Да?
– Ничего…
– Так вы согласны? Я поеду с вами?
– Нет, – это прозвучало так резко, что асу на миг усмомнилась в своём желании. – Энеата, я уже говорил, что не хочу твоей смерти. Переждёшь опасность в городе. Обсуждению не подлежит.
– В городе?..
– Здесь, в Энаране. Теперь, когда все знают, что ты – воплощение Ахарта, отправлять тебя в Идшар опасно. Пока я не могу тебя сопровождать, тебе лучше туда не соваться.
– Пожалуйста, я должна пойти с вами!
– Нет.
– Я совсем не буду вам мешать! Вы даже не заметите моего присутствия! Я буду делать всё, что прикажете! Но я должна…
Она запнулась, вдруг о чём-то задумавшись. Помолчав, она тихо спросила:
– Сколько воинов погибло, чтобы вы смогли отомстить прежнему эсину? Почему мне одной нельзя умереть, чтобы хотя бы попытаться избавить мир от чудища?
– Энеата!
– Ведь я не стану последней, кто потерял родного человека из-за Эадиву, ведь…
– Энеата!
– Вы не хотите брать на себя вину? Ведь вы воин. Сколько уже погибло по вашей вине? Одна лишняя смерть уже ничего для вас не изменит… Неужели вам не всё равно? Ваша суть – нести смерть. Так с чего бы вам мешать ей…
Асахир прикусил губу, поднимая на Энеату хмурый взгляд. Когда байру заговорил, его голос дрожал от ярости.
– Да что ты знаешь… – прорычал он. – Что ты вообще можешь об этом знать, девчонка?!
Энеата невольно попятилась назад, отступая от Асахира. Сейчас она понимала, что Фазмира очень точно описала чувства, которые вызывал идшарский военачальник. Даже теперь, когда в обожжёной горем душе девушки почти не оставалось места для страха, она едва не дрожала, глядя на байру. Однако Асахир усмирил гнев, тихо и сдержанно произнес:
– Не спорь.
Энеата отвернулась, из-за вернувшегося спокойствия байру устыдившись своего высказывания. Изо всех сил стараясь унять терзавшую её обиду и злобу, жаждавшую выплеснуться хоть на кого-то, асу виновато сказала:
– Господин байру… Вы могли бы ответить мне на один вопрос, только честно?
– Не уверен. Попробуй.
– Если представить, что всё уже получилось, Эадиву и Зара мертвы… что тогда?
– Ура, победа. Что ещё?
– А со мной? Со мной вы что сделаете?
Асахир помолчал, то поднимая взгляд на Эне, то вновь отворачиваясь, пока, наконец, не произнёс медленно и, казалось, через силу:
– Эсин хотел говорить с тобой. Иди.
– Я не получу ответа?
– Не теперь.
– А…
– Хватит расспросов!
– Хорошо. Я пойду? – Асахир кивнул, но Эне задержалась, смущенно произнося: – Господин байру… я, наверное, обидела вас…
Асахир пожал плечами.
– Сгоряча сорвалось… Простите мне мои слова. Не знаю, что со мной… Я вовсе не считаю вас злодеем.
– Нет?
– Нет.
– Почему же?
Энеата растерялась.
– В смысле?.. Но… да хотя бы из-за Энарана… Вы могли и вовсе сравнять город с землей. Но вы не тронули жителей, хотя могли.
– Я не мог.
– Что?
– У меня был приказ моего повелителя, он запретил делать это.
– О… – только произнесла Энеата.
– Твоё мнение изменилось, асу?
– Пожалуй, – пробормотала она. – Но… это же не значит, что без приказа…
– Теперь не проверить, да?
– Не проверить… – отозвалась Эне. – Но… вы не убили меня. Об этом точно никаких приказов быть не могло.
– Что скажут о воине, убившем женщину? Что он слишком слаб, чтобы биться с мужчинами?
– Вопрос чести?.. Но… А Нунна? Ведь и его…
Асахир совсем невесело усмехнулся. Сперва он помолчал, а потом тихо и хрипло, будто слова приносили ему мучение, произнёс:
– Я не убил его лишь потому, что не хотел, чтобы ты меня ненавидела. Если бы я не знал, что он дорог тебе… я просто сказал бы страже убить его.
– Эм, – неуверенно протянула Энеата, хмурясь. – Но… Здесь что-то не совпадает…
– Эсин хотел с тобой поговорить. Думаю, он хочет помочь тебе с вопросами наследства. Иди.
Эне не решилась спорить и, кивнув, удалилась.
Глава 23. В поисках Аарки
Отправленный в Иртассу отряд возвратился в город поздним вечером, когда красноватые отсветы заката угасли перед блеском зажжённых на улицах светильников. Идшарский военачальник встретил своих подчинённых уже в расположившемся под стенами Энарана лагере. Выслушав вернувшихся, байру Асахир приказал воинам собираться – с рассветом им предстояло покинуть Энаран и отправиться в путь к родному Идшару. Узнав, что сам военачальник собирается остаться здесь, на время назначив вместо себя одного из сотников, многие высказали недовольство; но Асахир не думал менять своё решение.
Азмар, конечно, добился разрешения сопровождать Асахира в походе. Торжественно и пафосно объявив товарищам, что сражение с древним чудовищем и малость взбесившейся Ааркой-Луной – дело, достойное сына Эллашира, а долг самого Азмара, как жреца – содействовать своему повелителю, Азмар передал управление своей сотней старшему из десятников и занялся сборами.
Слухи расползались по берегам Великой Реки с немыслимой скоростью, обрастая всё новыми подробностями и измышлениями. На улицах Энарана все только и обсуждали, что забредшее в их края воплощение Солнца, уже за вечер подзабыв, что выдумали, а что было на самом деле. Немногие связывали призванное сияние с колдовством и силами Ахарта; куда больше людей и впрямь были склонны приписать Энеате родство с божественной Адуаной, повелевающей дневным светилом. Что касается вестей, принесённых торговцами с окрестных земель и соседних городов, то там мысли дарфийцев занимала Аарка и покорённное её чудовище. Сложно было понять, как сообщения расползались по земле с такой скоростью; и всё же судьба сестёр начинала интересовать всё больше людей.
Асахир не напрасно вновь запретил Энеате покидать пределы небольшой части дворца. Юная и неопытная девушка, слишком занятая своим горем, не замечала и не понимала взглядов и перешёптываний встречавшихся людей, не могла оценить последствий своей вспышки. В глазах и словах обитателей дворца слишком ясно читались ужас и страхи, пусть и смешанные с каким-то болезненным обожанием. Если бы они поняли, что юная асу далеко не так грозна, жизнь Энеаты оказалась бы в опасности. Асахир понимал это; Энеата вряд ли смогла бы даже допустить мысль о чём-то подобном.
На город спустилась глубокая ночь; стражники, обходившие Энаран, гасили светильники, выпуская на волю ночной мрак. Улицы пустели, стихал шум во дворце; байру Асахир, с тоской поглядев на любимое копьё, отложил его в сторону.
– Не берешь? – удивился Азмар, тихо сидевший в углу комнаты и наблюдавший за сборами военачальника.
Асахир едва заметно качнул головой.
– Глупо получается, – протянул Азмар. – Всё время так ждал, когда же выпадет подобное приключеньице, а тут… знаешь, страшновато.
– Я говорил – иди домой.
Азмар фыркнул в ответ.
– Ты плоховато слушал Ашшару, дружище Хиру. Пропускал мимо ушей слишком много ценных советов. Нет, пропадёшь ты без меня.
Асахир невесело улыбнулся. Свернув полотно небольшого шатра и перевязав его верёвками, военачальник остановился и оглядел сложенные вещи каким-то растерянным взглядом.
Покосившись на друга и хмыкнув, Азмар как бы невзначай произнёс:
– Я проходил мимо её двери, когда возвращался с кухни. Она ещё не спит. Плачет, слышно. Ты сходил бы к ней.
Асахир поджал губы, но не стал отвечать. Молча поднявшись, он вышел из комнаты.
…Сквозь тонкую тростниковую дверь и впрямь слишком отчетливо слышались шорохи и тихие всхлипывания. Асахир протянул было ладонь к кольцу дверной ручки, но, остановившись, отдёрнулся и постучал – тихо и осторожно.
Хныканье стихло, Эне, шмыгнув носом, неуверенно спросила:
– Кто там?
Отзываться Асахир не стал, открыв дверь и остановившись на пороге. Юная асу, похоже, не собиралась спать; не погасив светильника, она сидела на полу под окном, обхватив колени руками. Распущенные волосы, взъерошенные и спутавшиеся, опутали её рыжеватым покрывалом, а блеск воды в покрасневших и опухших глазах слишком явно виднелся даже в слабом и дрожащем свете.
Подняв на вошедшего отрешённый взгляд, Энеата молча ждала.
Асахир как-то неуверенно и смущённо спросил:
– М-м… Не спишь?
Энеата едва заметно повела головой в сторону, посчитав это достаточным ответом.
– Хм… Могу я войти?
– Вы уже здесь, байру, – неожиданно спокойно прозвучал голос Энеаты.
Асахир шагнул вперёд, переступил порог и закрыл за собой дверь.
– Утром уходите? – так же ровно произнесла девушка, словно и не плакала несколько мгновений назад.
– Да. Рано, так что… Подумал, что утром тебя будить не стану. Я… я хотел попрощаться.
– Что ж. Доброго пути.
– Это всё?..
Энеата шумно вздохнула, стёрла сжатыми кулаками слёзы со щёк и добавила уже куда менее хладнокровно:
– Байру, возьмите меня с собой, – её голос дрогнул, выдавая смятение. – Я должна идти. Поймите…
Асахир только помотал головой, очередной раз отказывая. Энеата продолжила, уже срываясь, перемежая слова всхлипами:
– Как же так… ведь всё… ведь всё для меня кончилось… Хотя бы… хотя бы завершить… то, что дедушка сказал… ведь это моё… дело…
– Всё для тебя только начинается, – ответил Асахир, подойдя ближе и опускаясь на корточки рядом с Эне.
– Каково это? – вдруг спросила Эне, закрывая глаза и жмурясь.
– Что?
– Отомстить.
– Месть даёт силы жить. Пока не свершится.
– А потом?
– Потом… – Асахир вздохнул. – Потом – пустота и разочарование.
– Вы всё ещё горюете по вашему побратиму?
– Конечно.
– Но вы выглядете совсем спокойным. Всегда.
– Я воин.
Они оба помолчали, не решаясь продолжать беседы, пока Энеата не спросила:
– А чудовище и… Зара? Вам… не страшно идти?
– Страшно? – Асахир задумчиво почесал кончик уха, размышляя над вопросом. – Знаешь, в этой жизни мне были дороги шестеро. Пятеро из них мертвы, а шестой идёт вместе со мной. Чего мне бояться, Эне? Разве что…
Протянув руку и осторожно проведя ладонью по всклокоченным золотистым волосам Эне, Асахир хмуро добавил:
– И всё же я хотел бы вернуться. Конечно, хотел бы.
– Возьмите меня с собой, – настойчиво произнесла Эне. – Я смогу помочь. Я знаю.
– Нет.
– Вы же понимаете, что я всё равно пойду? – в этот раз её голос прозвучал вкрадчиво и как-то холодно. – Но вместе… нам всем будет безопаснее. Я ведь всё равно уйду.
– Ах да. Спасибо, что напомнила. В Энаране остаются несколько сотен идшарцев, – спокойно ответил Асахир. – Два десятка будут сторожить лично тебя.
– Думаете, не смогу ускользнуть?.. – Энеата даже улыбнулась, ничуть не сомневаясь в своих силах.
Но Асахир, не смутившись, продолжил:
– Если ты покинешь дворец, головы я поснимаю с них. Так что хорошенько подумай, если надумаешь уйти.
Эне закусила губу.
– Это нечестно, – возмутилась она. – Они-то ни в чём не виноваты!
– Пока что, – согласился Асахир. – Но если упустят, то будут.
– Вы можете и не вернуться.
– Ты хотела бы этого?
Энеата, посмотрев на Асахира, спокойно ответила:
– Нет. Конечно, нет. Но если выбирать между одной жизнью и двумя десятками, то я предпочла бы спасти два десятка.
Асахир поднялся, несколько мгновений простоял, как-то странно глядя на Энеату, затем развернулся и зашагал к двери.
Энеата успела сказать вдогонку:
– Байру! Байру!
Асахир не остановился и не ответил.
– Асахир!.. Я очень хочу, чтобы ты вернулся, – прошептала Эне уже в пустоту.
***
Заснуть не удавалось. Энеата встретила рассвет, ворочаясь и безуспешно заставляя себя задремать. Когда ещё в полумраке за окном раздались первые трели утренних птиц, опережавшие пробуждение солнца, юная асу поднялась и переоделась в свою старую тунику. Залатанное одеяние не сгодилось бы для окружавших её роскошных комнат дворца, да и для прогулки по городу; но Энеата собралась туда, где красивое облачение было бы вовсе не к месту.
Наскоро побросав в сумку часть своих небогатых пожитков, Энеата почти бегом покинула свою комнату, устремившись к другой половине дворца.
От внимательных взглядов стражи её вновь укрыло колдовство, и в комнату Фазмиры Энеата скользнула незамеченной.
Дочь эсина спокойно спала с выражением безграничного блаженства на лице, и Энеате было жаль будить её; не решившись потревожить спящую девушку, Энеата положила на столик у окна начертанное вечером письмо.
– До встречи, Мира, – зачем-то вслух попрощалась Эне и пожелала: – Сладких снов.
Из дворца она вышла с первыми розовыми лучами солнца, только коснувшимися верхушек башен; но она не была первой из тех, кто уже начал свой день. Идшарский рог прозвучал над городом, когда Энеата только шагнула на верх широкой лестницы; более высокий голос рога Энарана раздался чуть позже, позволяя ночным стражам удалиться на покой.
Колдовской морок позволил Эне без вопросов и сложностей пройти в нужную ей часть города; ворота Адуаны уже были отворены, и через раскрытые створы асу наблюдала, как идшарцы сворачивают оставшиеся шатры.
Энеата сердито прикусила губу. Она надеялась прийти немного раньше, когда на поле у стен города оставалась лекарская палатка, видная издалека; как теперь найти в огромной толпе людей Таллиса, Энеата не знала. Асу хотела попросить у приятеля взаймы некоторые лекарства, которые казались ей необходимыми в пути. В её собственной сумке почти ничего не осталось, да и брала она с собой изначально не много, думая, что особых сложностей в дороге не предстоит. Энеата могла бы обратиться за помощью к Нунне, но знала: Нунна не даст осуществить задуманное.
Эне прошагала сквозь ворота и остановилась в тени растущих вдоль тракта финиковых пальм. Стараясь не обращать внимания на порывы чар, Энеата вглядывалась в суетливую толпу, ища знакомые лица.
Солнце приподнялось над далёким горизонтом, розовый туман сменился ярко-золотым сиянием, повторно пропел энаранский рог, и город начал просыпаться. Пять сотен воинов Энарана, что Идшар забирал к себе на службу, покинули ворота, выстраиваясь рядом с идшарцами; запряжённые онаграми телеги вывезли пожитки отбывавших в новый дом, а следом выходили провожавшие воителей родные и просто любопытные зеваки.
Пройдя в сторону столпившихся горожан, Энеата разрушила чары, уверенная, что среди множества других людей её не заметят.
Два войска вновь стояли рядом; но в этот раз военачальник Энарана мирно приветствовал вышедшего ему навстречу Асахира. Два байру о чем-то спокойно переговорили; Энеата нервничала, понимая, что издалека не услышит ничего интересного.
Эсин Арнунна с семьей и стражей вышел к войскам чуть позже. Энеата хотела пробраться в первые ряды, чтобы последить за происходящим, но слишком боялась привлечь чьё-либо внимание.
Эсин старался держаться достойно, не выражая волнения и тревоги; однако его супруга с трудом сдерживала слёзы. Нунна и Фазмира покидали Энаран вместе с воинами – в залог верности Энарана; и хотя Нунна мечтал служить Идшару, а Фазмира просто никогда не теряла веселья и уверенности в доброй судьбе, их родители явно не были столь же спокойны.
Похоже, Фазмира не нашла письма, покидая свою комнату. Она явно сосредоточена на другом, любопытно озираясь по сторонам и что-то бегло рассказывая стоявшему рядом старшему брату.
Военачальник Идшара приблизился к семье эсина в сопровождении нескольких воинов. Асахир выглядел ещё более хмурым, чем обычно; однако Арнунну он приветствовал весьма дружелюбно:
– Да осенят твой путь боги, эсин.
Громкий голос военачальника был прекрасно слышен и здесь, в задних рядах столпившихся зевак. Арнунна же отвечал тихо и не слишком чётко, и Энеата не разобрала ответа. Однако по следующим словам Асахира можно было догадаться о словах эсина:
– Не беспокойся, эсин. Твои дети будут в безопасности. А сотни Энарана вернутся домой через три года, если не будет иного приказа моего повелителя.
Ответа эсина Энеата вновь не расслышала, но в этот раз байру перевёл разговор в другое русло, и слова Арнунны так и остались тайной:
– Да, ещё, эсин, – военачальник на несколько мгновений смолк, затем продолжил: – Солнце Ахарта поживёт у тебя, пока я не вернусь. Её будут сторожить мои люди, твои могут не волноваться.
– Но, повелитель, – вмешался звонкий голос Нунны, – разве Энеата… не ушла с вами?
Повисшее молчание длилось недолго, но достаточно, чтобы Энеата смутилась и на всякий случай покинула свою смотровую площадку, скрываясь внизу за спинами людей.
– Опять? – как-то спокойно произнёс Асахир.
– Я её найду! – вызвался Нунна.
– Нет. Эсин! Если объявится, постарайтесь удержать её на месте. Арнунна, госпожа Таман, – он слегка склонился, посмотрев в сторону жены Арнунны, – да хранят вас добрые боги. Сын эсина, иди за мной.
К удовольствию Энеаты, наблюдавшие за всем горожане не спешили расходиться, и ей не пришлось вновь прибегать к чарам – пёстрая толпа прятала её надёжнее, чем сила Ахарта.
Асу ждала среди зевак, пока строились войска, приготовившиеся пройти неблизкий путь, и не сходила с места, пока звуки рога не повелели воинам отправляться. Фазмира в сопровождении служанок примкнула к шествию энаранских воинов; Нунна же покидал дом в строю идшарцев. Часть воинов Эллашира осталась в городе; энаранская стража проводила их сквозь ворота ко дворцу. Асахир, которого легко можно было узнать и издалека, от стен Энарана отошёл вместе со своим войском.
Толпившиеся у ворот люди потихоньку начали разбредаться, и чары вновь скрыли Энеату, спешно устремившуюся следом за удалявшимися воинами. Потеряв военачальника из вида, она вплела его имя в колдовство, взволнованно призывая и отчего-то удивляясь звучанию:
– Асахир…
***
Странно хмурый сотник обратился к Асахиру, призывая:
– Повелитель! Посмотрите туда, – он кивнул головой куда-то назад, к стенам города.
– И? – с такого расстояния подробно разглядеть тёмное пятно, похожее на человека, было сложно, и Асахир, как ни вглядывался в одинокую движущуюся фигуру, не мог сказать ничего толком.
– Это Римиар, – уверенно сообщил Азмар. – И кроме него ещё чувствуется призыв, но пока не слишком чётко.
– Призыв?
– Да, она сама нас ищет.
– Ротнар! – громко окликнул Асахир.
Один из сотников покинул вышагивающих воинов, спешно подбежав к военачальнику.
– Всё, я вас покидаю, – Асахир протянул ладонь, обменявшись с соратником рукопожатием, и добавил, уже останавливаясь и поворачиваясь в другую сторону: – Ступайте с честью…
–Возвращайтесь со славой! – согласно идшарскому обычаю отозвался тот.
Широкими шагами устремившись навстречу идущему вдали Римиару, военачальник покинул своих соратников; торопливо попрощавшись с Ротнаром, сотник Азмар последовал за другом.
Через пару десятков шагов Асахир и сам узнал в приближающемся силуэте отправленного им на разведку жреца; когда они наконец поравнялись, Римиар, поклонившись подошедшему военачальнику, сообщил:
– Повелитель, Эадиву отпустила Дивияра по приказу госпожи Аарки. Точнее…
– Уже знаю, – буркнул Асахир.
Римиар, похоже, смутился, и Азмар объяснил ему:
– Дивияра уже сама рассказала. Что сама ведьма, нашёл?
– Она теперь не особо скрывается, похоже. Когда я проходил через одну из деревень, там говорили, что она бродит где-то рядом. Они оставляют ей подношения на окраинах, как богине луны – молоко, серебро и цветы. Я знаю ещё, что она какое-то время открыто жила в святилище в Эорне, к счастью местных жителей. Вообще, в половине деревень, где никто не пострадал, оказывают ей всяческие почести. Там, где кто-то погиб от её пса, люди менее дружелюбны, но страха в них всё равно больше, чем неприязни.
– Повелитель, Эне где-то рядом, – очень тихо вмешался Азмар.
Римиар замолк, оглядываясь, а Асахир громко произнёс в никуда:
– Эне, иди сюда. Не бойся.
Очертания девушки возникли из пустоты, в паре десятке шагов от остановившихся мужчин. Неспешно подойдя ближе, опустив голову и не глядя на уставившихся на неё идшарцев, Эне обиженно буркнула:
– Как вы узнали, что я здесь?
– Спроси Азмара, – отозвался Асахир. – Римиар, что ещё?
Тот пожал плечами. Асахир хмуро продолжил:
– Деревни придётся обходить. Или вызвать отряд воинов с собой.
– Надо бы найти её побыстрее, – добавил Римиар. – Если не заходить в деревни… еды не так много.
Азмар согласно кивнул. Энеата, посмотрев поочередно на всех, спросила:
– А можно я просто позову её, и она придёт за мной сюда? И не надо будет искать.
– Если она будет знать, где ты, – покачал головой Асахир. – Она придёт тогда, когда ей это удобно. Если мы будем знать, где она, то время выберем мы сами.
– В любом случае, она не знает, что Эне не одна, – решил возразить сотник. – Скорее всего, она просто примчится при первой возможности.
– Римиар, где её видели в последний раз?
– Возле деревни Иноара, – отозвался жрец. – Думаю, она пошла к старому святилищу Аарки в Делле, там её давно ждут размечтавшиеся фанатики.
– Ну вот туда и пойдём.
