Юсупов. Последний из рода

– Увлекаетесь альтернативной историей? – подмигнул Артем.

– Совсем чуть-чуть.

– Я тоже слышал такую версию, но чтобы ее проверить, нужно иметь доступ к полотнам да Винчи. И защитить докторскую по химии, я полагаю.

Собеседники улыбнулись друг другу. Софья извинилась перед Егором, что не останется на вторую часть конференции. Тот понимающе кивнул, продолжая что-то жевать. Амбициозные выводы роились в голове молодой журналистки. И ей срочно нужно их опровергнуть или подтвердить. Господи, пусть это все окажется ложью, иначе жизнь больше никогда не будет прежней.

Глава 7. Кто кого обратил?

– Ты – Юсупов даже не по крови! – рявкнула Софья.

Она торчала в дверном проеме кабинета редактора «Петербургского сноба».

Пахло хорошим кофе, очень дорогим парфюмом и осенью. Приоткрытое окно впускало уличную прохладу. Кабинет устроен со вкусом и с капелькой вычурности.

Вешалка под бронзу для верхней одежды. На стенах, естественно, обложки лучших выпусков журнала. Напротив окна бирюзовый диван. Тут же прозрачный столик с букетом свежих цветов. Поодаль на высокой тумбе графин с водой. Сверху шкафчик со стеклянными дверцами наподобие буфета.

Юсупов развернулся к гостье полубоком и теребил ручку.

– И что?

Софья с шумом выдохнула. А так хотелось огреть этого зазнайку по головушке со стильной укладкой.

– Вы – Юсуповы – великолепные предприниматели. Дабы укрепить личный бренд подмазались к самому пророку Мухаммеду. Ни подтвердить, ни опровергнуть.

Юсупов развел руками и спросил:

– Кого это волнует?

– Действительно! Так и пишется история. Только не победителями, а теми, кто больше заплатит.

– Поздравляю тебя с открытием Америки.

Софья переминалась с ноги на ногу, в груди клокотало от чувства несправедливости.

– Не было никаких трех Феликсов подряд, ведь так? Ты говорил, что прожил гораздо дольше. Значит ты Феликс Николаевич Сумароков-Эльстон?

Юсупов поводил глазами туда-сюда. Софья запрокинула голову и с шумом выдохнула.

– Но как?.. Это же… Это же величайший исторический подлог! Невозможно подделать столько фотографий, документов, портретов. Про тебя же французы в конце шестидесятых снимали документальный фильм. Ты сам давал интервью!

– О театральном гриме тебе что-нибудь известно? – продолжал играть ручкой Юсупов.

– А как же современники? Ты вертелся в императорских кругах. Столько людей тебя знало в лицо!

– Ммм… святая наивность. Неужели ты думаешь, я – единственный вампир на всю бывшую Российскую империю?

Софья потерла виски.

– В голове не укладывается. Это выворачивают всю историю наизнанку. В ней вообще есть хоть доля правды? – не сдавалась она.

Князь наигранно задумался и ответил:

– Возможно.

Софья тупо уставилась на него. Слова не шли.

– Хочешь правду? – спросил Юсупов. – Всем плевать. Каждый знает об истории ровно столько, сколько нужно, чтобы жить и ни о чем не волноваться. Больше знаешь – больше рискуешь. А кто хочет рисковать и без того короткой жизнью?

Софья скрестила руки на груди и спросила:

– Как ты стал вампиром?

Юсупов отложил ручку и отвел взгляд.

– Я не знаю, – ответил он.

Повисла пауза.

– То есть как это – не знаешь? – не поверила Софья. – Ты не знаешь, кто тебя обратил? Вот, зачем ты вернулся? Напал на след?

Юсупов поднялся с места и накинул пиджак.

– Полагаю, ты наконец составила список смысловых вопросов и готова начать интервью с вампиром, – сказал он.

За мгновение князь преодолел расстояние от стола до двери и теперь дышал Софье в упор.

– Такие вопросы я предпочитаю обсуждать на сытый желудок.

Софья попятилась.

– Ты что собрался на охоту?

Юсупов поморщился.

– Ну зачем же? Достаточно бифштекса. С кровью.

***

Пахло жаренным мясом с пряностями и свежеиспеченным хлебом. Официанты сновали по залу, принимали заказы, разносили блюда. Желтое освещение придавало домашнего уюта. Из окон ресторана виднелся купол Исаакиевского собора. Пока Юсупов листал меню, Софья включила диктофон.

– Я могу есть и говорить одновременно. Начинай.

– Какой из трех Феликсов – истинный ты?

Князь начал разгибать пальцы.

– Первый, второй и третий. Следующий вопрос.

– То есть ты Сумароков-Эльстон?

– Ох, Софи, ты меня все больше разочаровываешь. Знаешь, какое проклятье лежит на каждом вампире?

– Жажда крови?

– Скука. И если ты продолжишь в том же духе, интервью быстро закончится.

Софья глубоко вздохнула. Подали чай с ароматом брусники и можжевельника, с легким звоном расставили чашки.

– Кто тебя обратил?

– Я же сказал – не знаю.

– Что ты помнишь о дне своего обращения?

– Ничего.

– Ты так и будешь увиливать?

– А ты так и будешь задавать скучные вопросы?

Софья сделала пару глотков и отставила чашку.

– Расскажи историю своего обращения. Все то, что сможешь вспомнить.

Юсупов звякнул вилкой, разрезая добротный кусок мяса.

– О том дне я помню немногое. Ведь я был убит.

– Убит?

– Ага.

– Ну а потом?

– В этом твоя проблема, – Юсупов указал на нее вилкой, – ты слишком торопишься. Жаждешь быстрых результатов. Хорошую историю в спешке не рассказывают.

– Цитаты мудрых людей. Эф Юсупов Сумароков-Эльстон. Возьму в качестве эпиграфа.

Князь прожевал кусок и наклонился к Софье.

– Я неспроста дал тебе задание изучить иные версии мировой истории. То, что я расскажу, будет идти вразрез всему, что ты знаешь. Даты и события совсем не те, к каким ты привыкла. Возможно после этого ты почувствуешь, что сходишь с ума.

– Переживу.

Юсупов пожал плечами и ответил:

– Мое дело – предупредить.

Софья поерзала на диванчике. К ужину так и не притронулась.

Сейчас это событие в России называют Крымской войной. В мире же она оставила след как Восточная, Турецкая или нулевая мировая. А правильнее сказать, это была война всех со всеми. Таковы последствия потопа, о котором ты, конечно, уже наслышана.

Наш батальон готовился к наступлению. Как сейчас помню кровавый мозоль, который натер левым сапогом. Что, собственно, и послужило причиной моей нелепой смерти. Мы шагали строем. От боли я оступился, упал. Дальше чувствовал тяжелые ноги, марширующие по моей спине и голове.

– Тебя затоптали свои же? – ахнула Софья.

Юсупов криво ухмыльнулся и захрустел корнишоном.

– Слишком дурацкая смерть для человека с такой родословной, правда?

Софья не находила в этом ничего смешного. Желудок скрутился в тугой узел.

Видимо моя душа еще не успела улететь на тот свет, когда некто оставил на шее след от укуса. Я очнулся на поле, усеянном трупами своих и чужих. На мне лежала чья-то оторванная рука. При каждом вздохе легкие будто наполнялись битым стеклом. Я едва поднялся на ноги и огляделся. Ошметки мяса, окровавленная одежда, куски покореженного металла и тяжелый дымный смрад. Но все это заглушало одно – запах крови.

Кровью залита трава, земля, мое тело и мое лицо. Я почувствовал, что не один. Кто-то шевелился в тридцати шагах от меня. Я хромал, спотыкался на трупах, наступил кому-то на грудь и ощутил, как захрустели ребра.

Солдату оторвало ногу. Невидящими глазами он смотрел перед собой и что-то шептал. Он задыхался, кашлял кровью, из пробитого легкого со свистом выходил воздух. Каждый его вздох мог стать последним. Но он отдал его мне.

– Ты выпил крови умирающего солдата?

– Я не просто выпил его кровь. Я был готов съесть этого парня.

Опомнился я, когда почувствовал запах паленых костей и дыма. Поле с телами зачищал батальон огнеметчиков. То ли предотвращали распространение заразы, то ли заметали следы. А может все сразу.

Я что-то кричал и, кажется, махал им. А потом пришел в себя в военном госпитале. Стоит ли говорить, какой запах меня разбудил? С тех пор началась моя новая жизнь. Ох и наломал я дров в первые ночи, пока меня не успокоила сестра милосердия, что присматривала за ранеными. Она была из сербской деревни. По-русски, по-французски и даже по-немецки не говорила. Но я понимал все. И она понимала. Так вместо горьких микстур она стала подливать еще теплой крови. Потом снова и снова.

Каждый день я ждал, когда она придет. Меня мучил голод до скрипа зубов. Ни один запах привычной еды не вызывал во мне прежнего аппетита. Я хотел лишь крови.

А однажды вместо нее пришел мой будущий генерал-лейтенант. Понюхал стакан, из которого я пил. Спросил, что я помню о последнем сражении. Следующим утром я уже следовал в его экипаже на пути в Петербург.

Юсупов облизнул ложку с последним кусочком десерта тирамису. Софья опустила глаза и в задумчивости изучала узоры на салфетке.

– То есть ты не знаешь, кто тебя обратил?

– А я говорил.

– Но с чего ты вообще взял, что тебя обратили, а не что в тебе пробудилась вампирская природа? – не унималась Софья.

– Начнем с того, что вампирами не рождаются, а становятся.

– Вампиры не могут иметь детей?

Князь сцепил пальцы в замок и уперся в них подбородком.

– Могут. Но не все выживают. Это как рулетка, – ответил он.

– Так вот оно какое – проклятье рода Юсуповых.

– Ага, кто не умер в младенчестве, погибал по глупости.

– Как твой брат?

Юсупов хмыкнул и отвел взгляд. За секунду Софью осенило.

– Это ты его обратил?

– Я любил его. Как брата, как родственника – неважно. Будучи мальчишками – я по духу, он по возрасту – мы отлично проводили время. Дурачились, кутили, меняли девок.

– И тебе стало жалко его после смертельной дуэли? – догадалась Софья.

– Дуэль – глупейшее изобретение человечества после андронного коллайдера, – Юсупов выудил пачку сигарет, огляделся, поджал губы и убрал сигареты обратно в карман. – Мы слишком хорошо ладили, чтобы его смерть помешала нашим родственным узам.

– Ты обратил его против воли, и Николай обратился против тебя.

Князь оперся на спинку дивана, закинул на нее руку и отвернулся к окну.

– Я готов был стать для него учителем, как когда-то им стал для меня генерал. Но Николай не поддержал мои стремления.

– Он посчитал тебя эгоистом?

– Хуже. Обвинил, что я пошел против природы человека. Против воли Бога.

– Так объяснись ему. Уверена – он поймет.

– Хах, а ты бы хотела прожить вечность, попивая людскую кровушку, и мучиться чувством вины?

Глаза князя приобрели холодный блеск. Кожа побледнела самую малость, что придало остроты чертам его лица.

– Ты винишь себя?

Юсупов фыркнул и сказал:

– Я похож на того, кому известно это чувство?

– Скрывать его показной самоуверенностью, цинизмом, пресыщенностью жизни – известный способ.

– Ты решила стать моим личным психологом?

Теперь настал черед Софьи фыркать.

– А что если не все так плохо, и Николай вернулся не ради вендетты?

– Жизнь меня научила готовиться к худшему.

– Ну а Дмитрий? Он-то зачем приехал?

– Соскучился. Откуда мне знать?

Софья налила остатки уже холодного чая и сделала глоток.

– Еще вопросы? – Юсупов склонил голову, будто разглядывал безделушку.

– Почему ты мне все это рассказываешь? И не надо морочить мне голову, что ты увидел во мне великий потенциал гения-журналиста.

– Как ни смешно, но тут ты попала в точку.

Софья сжала двумя пальцами переносицу и вздохнула. Как же он надоел своим сарказмом.

– Думай, Софи, думай. Иногда у тебя это неплохо получается, – сказал князь.

Софья прикрыла глаза. При первой встрече Юсупов обзывает ее занозой медиасреды Петербурга, а потом прощает ее неудавшуюся провокацию, но с требованием вернуть все отснятые материалы в офисе. Той ночью в клубе он мог запросто ее прикончить, но отчего-то сохранил жизнь. Когда же Софья пришла к нему в офис во второй раз, перечислила доводы и рассказала об охотниках, лед тронулся. А сутки спустя он уже сам заявился к ней со словами «я согласен».

Так что либо Его Сиятельство страдает шизофрений, либо… Софья округлила глаза.

– Ты хочешь, чтобы я помогла найти того, кто тебя обратил?

– Браво, Софи! С твоим интеллектом не все так плохо.

– Но как… в смысле, я же… с чего ты вообще взял, что я могу помочь?

– Неправильный вопрос, Софи, – Юсупов понизил тон и оперся локтями о стол. – Правильнее спросить – как в этих поисках опередить моего брата?

***

Вы знали, чтобы стать вампиром, мало быть просто укушенным? Надо умереть. Да-да, взаправду умереть. Воскреснуть и выпить человеческой крови. Правда никто не дает гарантии, что вам удастся вернуться с того света. Иначе весь мир заполонили бы вампиры. Так что да, это дело случая – свезет, не свезет. Хотя это еще как посмотреть.

А еще желательно, чтобы вампир, которому вы попались, оставил хотя бы глоток этой жидкости в вашем теле. Иначе вы умрете насовсем. В смысле, без шанса на воскрешение.

Сей факт доказывает, тот, кто укусил Юсупова, прекрасно понимал, что делал.

– Зачем твоему брату тот, кто тебя обратил? – спросила Софья.

– Чтобы снять проклятье.

– Проклятье рода Юсуповых?

– Согласно легенде, если убить того, с кого началась вампирская ветвь, то все, кого он обратил, станут людьми.

– А для тебя это смерти подобно, – догадалась Софья. – Но ведь это могут быть сотни, если не тысячи укушенных.

– Это лишь легенда. Не стоит верить всему, что рассказывают в сказках.

– И ты веришь, что Николай хочет снова стать человеком? Тогда почему бы ему не убить тебя?

– Фу, как это пошло, – сказал Юсупов. – Мы – кровные родственники как-никак. К тому же хочется думать, что наше общее прошлое еще имеет для него какое-то значение.

– Князь Юсупов сомневаться изволит.

Юсупов одарил ее колючим взглядом.

– Ну а я-то чем могу помочь? – спросила Софья. – В охоте на вампиров я не упражнялась.

– На вампиров может и нет, но по части мужчин…

– В каком смысле?

– Когда я впервые увидел тебя, думал, что пора лечиться. Но вампиры не болеют шизофренией. К слову, вампиры вообще ничем не болеют.

– Ближе к делу.

– Ты – точна копия Марины Гейден, из-за которой стрелялся Николай. Разве что у тебя волосы светлые. Но в остальном… Ты даже смеешься и хмуришь лоб как она.

Софья отстранилась. Правильнее сказать – вжалась в диван.

– Ты хочешь, чтобы я соблазнила твоего брата? – догадалась она.

– Соблазнила, очаровала, заворожила… В общем, сбила с пути истинного.

Софья почувствовала ирреальность происходящего. А что если это все – один большой неудачный розыгрыш? Вон и парочка за соседним столом наигранно беседует. Официанты ходят с восковыми лицами. Даже звон столовых приборов звучит искусственно.

– Я на минуту.

Запинаясь, Софья проследовала в туалет. Громыхнула дверью кабинки и оперлась на раковину. Что же это творится? Неделю назад она грезила славой блогера-разоблачителя, а сейчас, значит, готова лечь под вампира, пусть и княжеского рода?

Зашумела вода. Софья смочила лоб, шею, затылок. Так, успокойся. Никто ни к чему не принуждает. Тогда почему ком стоит поперек горла, а в голове завывает сирена, оповещая красный уровень опасности? Софья вытерла руки и вернулась в зал.

Князь с безучастным видом смотрел в окно. Профиль на зависть, хоть портрет пиши.

– Извини, мне нужно было… – пробормотала Софья.

– Понимаю, – ответил Юсупов. – Твоя жизнь больше не будет прежней. Ты готова молиться о том, чтобы завтра проснуться и забыть все, о чем мы с тобой тут говорим. Но есть чувство, которое подгоняет тебя сильнее страха и инстинкта самосохранения.

Юсупов выдержал театральную паузу.

– Любопытство.

Софья отвела глаза.

– Согласись, такой шанс не каждому выпадает, – продолжил князь.

– Ты хочешь, чтобы я чувствовала себя избранной?

– Но ведь у меня это хорошо получается?

Подпортить бы ему эту победоносную улыбку. Софья потерла лоб и спросила:

– Как мы будем искать твоего брата? Город-то большой.

Князь повел ладонью и ответил:

– Мы же четверть века провели вместе. Оставь эту заботу мне.

– Есть еще один неизвестный – охотники на вампиров.

Юсупов кивнул.

– Пока они не досаждают, – сказал он. – Но я включу их в наше уравнение. Ну так что – по рукам? Ты соблазняешь моего брата, выясняешь у него все о том-с-которого-все-началось. С меня – всяческое содействие в подготовке твоих творческих изысканий, в какой бы форме они ни были.

Софья поерзала и спросила:

– Насколько это опасно?

– Это подобно милой беседе за ужином в ресторане.

– Настолько все плохо?

– Несовместимо с жизнью, – сказал Юсупов таким тоном, будто угощал мороженым. – Сейчас ты в точке невозврата. Согласишься – назад дороги нет. Откажешься – покинешь этот ресторан и будешь дальше снимать свои разоблачения.

Знаете это чувство, когда вы из теплого помещения выходите на холод? Тело, не успев адаптироваться, бьет мелкая дрожь. Софья сейчас испытывала то же самое. Руки заледенели. Глаза, как и мысли, никак не могли сфокусироваться на чем-то одном.

Софья прижала кулак к губам, потерла нос и сказала твердым тоном:

– Ты помиришься с Дмитрием.

Юсупов закатил глаза.

– Он может нам помочь, и ты это понимаешь, – настояла она.

– Хорошо, я помирюсь с ним. Это все твои условия?

– Будем скреплять кровью?

Князь поморщился и ответил:

– Побереги кровь. Она тебе еще пригодится.

***

– Чего они там так долго? – сказал водитель, постукивая пальцами по крышке подлокотника.

– Желудки у них бездонные, – фыркнул пассажир.

Он припал к окулярам бинокля, наблюдая за парой в окне ресторана.

– Думаешь, она знает? – снова спросил водитель.

Пассажир убрал бинокль и ответил:

– Князь – еще тот темнила, чтобы болтать.

Водитель засопел.

– Но мы должны быть готовы ко всему. Убрать и ее, если потребуется, – дополнил пассажир.

Глава 8. Тайные знания

В воздухе витали десятки ароматов благовоний и эфирных масел. Царил полумрак, нарушаемый светом кольцевых ламп, цветных гирлянд. Краснокирпичные стены задрапированы черными полотнами.

Колышутся перья, свисающие с ловцов снов размером с ладонь и со столешницу. Деревянные идолы высотой с локоть изображают древних богов и богинь. А вот целый стол завален коробочками с камнями на любой вкус и цвет: сердолик, кианит, горный хрусталь, розовый кварц, черный агат и другие. Они приятно хрустят, когда пересыпаешь их на ладони или ковыряешь пальцами в ячейках.

На соседнем стенде висят цветастые полотна с индийскими божествами. Тут же десятки свечей в виде кошек с рожками. По словам изготовителя, это фамильяры для исполнения желаний. А еще свечи в виде пирамидок, денежных мешочков, чаш с монетами и обычных цилиндров с нанесенными на них руническими ставами.

На свечи в виде мужских причиндалов Серафима обратила особое внимание. Выбирает между черным и ярко-розовым с ароматом иланг-иланг.

– Тебе-то зачем? – спросила Софья. – У тебя с этим вроде нет проблем. Или австрийский хахаль не справляется?

Серафима сморщила нос.

– Грех жаловаться, – сказала она. – А вот тебе такая свеча точно не помешает.

Подруга помахала восковым членом у лица, сделала селфи и продолжила зыринг.

– Магический фестиваль? – спросила Софья, когда Серафима примчалась на кофеек и вывалила флаеры на стол. На квадратных листочках большими желтыми буквами:

ФЕСТИВАЛЬ-ВЫСТАВКА МАГИИ И ВОЛШЕБСТВА

уникальные волшебные атрибуты и украшения, магические артефакты и одежда, мастер-классы и лекции от магов всех мастей, шоу-программа, конкурсы и фотозона

– Давай сходим! – зудела Серафима с горящими глазами. – Там соберутся все тарологи, маги, ведьмы, шаманы, колдуны. Может нагадают чего-нибудь.

– А еще снимут венец безбрачия, карму почистят и чакры вправят, – ответила Софья.

Когда Серафима что-то предлагает, с ней лучше согласиться, иначе она вас законючит.

Фестиваль расположился в старом здании бывшего оружейного завода еще дореволюционных времен. Звучала трансовая музыка. По сцене вышагивала дама в серебристых ботильонах, в которых отражались цветные лампы. Она что-то рассказывала о пользе натуральных камней. Слева от входа – фотозона. Стол с рассыпанными на нем картами таро. Тесла-шар, который можно заказать на Озоне за 300 рублей. Очки а-ля Гарри Поттер и скелет в пиджаке да при галстуке.

Серафима плюхнулась на стул. Нацепила ведьминскую шляпу-конус, взяла карту таро и начала делать селфи.

– Помоги, – протянула она телефон Софье.

Подруга сменила двадцать поз, даже скелет в костюме пригодился. Софья сделала лишь пару кадров себе. Серафима уже тыкала пальцем в экран, выкладывала сторис, делала отметки организаторов фестиваля.

Софья пошла по залу на второй круг. В правой части коридором выставили столы с гадающими мастерами, которые тасовали карты, шуршали мешочками с рунами, двигали маятниками и какими-то рамками, подносили лупы к ладоням клиентов.

«Узнай код судьбы», «Денежный код, код удачи» «Луч миссии 500р», «Гадание на таро 15 мин 300р», «Хиромантия и хирология», «Натальная карта за 5 минут» – значилось на табличках. Софья разглядывала визитки экстрасенсов. На некоторых свободного места не оставалось от перечисления всех способностей мастера: от градуса посвящения до отливок воском и собственной школы чакрологии.

За некоторыми столами самые обычные девушки, которых встретишь в метро, в магазине за углом, в парке. По соседству дамы как из старых голливудских фильмов. Волосы цвета воронового крыла, густо подведенные брови, черная одежда, глубокое декольте, длиннющие ногти.

А рядом с ними дядечки за сорок, увешанные громоздкими амулетами. Они больше слушали, чем говорили.

Серафима задалась целью обойти каждого и уже забила очередь к четырем экстрасенсам. А пока что уселась напротив миловидной девушки, которая читала судьбу по отпечаткам пальцев. Она использовала электронную лупу. Выводила изображение отпечатка на экран ноутбука и толковала значение завитушек и линий.

Софья прошла по коридору гадателей взад-вперед и поймала взгляд мужчины в красной рубашке. Поверх лоснилась кожаная жилетка. На груди большущий черный камень. Гадатель улыбнулся и сделал приглашающий жест. Журналистка пожала плечами, но все же уселась напротив.

– Что на сердце, под сердцем или куда податься? – спросил мужчина, тасуя карты.

– Честно говоря, даже не знаю, – ответила Софья. – Вроде столько вопросов, а мысли разбегаются. А можно начать с чего-то без вопроса, чтобы настроиться?

– Вас как зовут?

– Софья.

– А меня – Марсель.

Марсель достал платок и промокнул лоб. Говорит приятно, смотрит прямо в глаза с радушием. Мужчина отложил карты в сторону. Достал мешочек темно-синего бархата с золотистой оторочкой и начал трясти.

– Давайте представим, что вы пришли к старому другу. Будьте со мной честны, а я в ответ – помогу, чем смогу, – сказал Марсель.

Софья кивнула и размяла плечи. Марсель развязал мешочек и выудил деревянный квадратик.

– Тэээк-с… Давайте посмотрим, что мои скандинавские руны шепнули… Кстати, я их сам вырезал из можжевельника. Он считается лучшей защитой от негативных воздействий.

– Оу, – только и ответила Софья.

Хорошо ли, что руны из можжевельника, почистят ли они от каких бы то ни было воздействий, Софья не поняла. По правде сказать, она чувствовала себя как на приеме у терапевта, который отсмотрел историю ее болезней, кардиограмму и даже рентгеновские снимки. Вот-вот озвучит диагноз, и от этого у Софьи засосало под ложечкой.

– Это руна Перт, – сказал Марсель.

На квадратике изображена фигурная скобочка. Как буква С, только от нее еще расходятся палочки в обе стороны.

– Она указывает на затуманенность ума, – продолжил Марсель. – Вас заботит чужое мнение, из-за чего вы принимаете решения из чувства долга, а не из чувства уверенности. Например, молодой человек предлагает вам замужество, а вы не настолько его любите, чтобы отвечать взаимностью, но и обидеть не хотите.

– Но мне не предложили еще замужество.

– Это я в качестве примера вам пояснил, – ответил Марсель и повел бровью.

Он достал из мешочка еще руну и добавил:

– А это Лагуз показывает, почему вам не предложили замужество.

– И почему?

– А потому что вы не честны с собой. Видите, руна перевернута?

Софья подалась вперед – символ похож на цифру один вверх ногами. Марсель придвинул руну ближе.

– Вы гонитесь за иллюзиями. Слышите сотни чужих голосов, но не свой. А ведь он звучит, как нежный колокольчик – вот оно, мое! Помните, как у Экзюпери: «зорко одно лишь сердце»?

Софья провела рукой по волосам. Пока что это лишь общие фразы. Так можно каждому второму говорить.

– Ну а… эээ… вы можете посмотреть, какое направление выбрать? У меня есть одна идея. Очень рисковая идея.

– И вы хотите знать возможные варианты исхода? – закончил за нее Марсель.

Софья кивнула и начала нервно мять ладони.

– Что ж, давайте смотреть, – сказал гадатель. – Знаете, мешочек с рунами – это символ Вселенной. Задавая вопрос и погружая левую руку в мешочек, как в пространство вариантов, мы вытаскиваем руны в качестве подсказок от него.

Марсель выудил еще три деревянных квадратика. На них изображены W, I и перевернутая P. Гадатель в задумчивости покусал нижнюю губу и пробубнил:

– Ага, перевернутая Эваз, Иса и перевернутая Вуньо.

Затем снова промокнул лоб платком и сказал:

– Начнем с варианта, когда вы отказываетесь от своей идеи. Вы не очень хорошо представляете, куда идти в таком случае. Это ситуация замороженности… Отказавшись, вы заблокируете себе все возможности дальнейшего продвижения. И самое плохое – такой застой приносит с собой печаль. Руна радости перевернута.

Теперь настал очередь Софьи закусить нижнюю губу. В груди сжался осьминожек.

– А если рискну? – спросила она.

Марсель собрал руны и разложил на столе лист бумаги с нарисованным кругом, разделенным на восемь секторов. Затем снова встряхнул мешочек – деревяшки внутри приятно зарокотали. Через мгновение в круг на бумаге выпали три руны. Марсель выровнял их и перечислил: Хагалаз, Соул и Йера.

Софья увидела на них скошенную букву И, молнию и знаки больше-меньше, направленные друг на друга. Марсель прочистил горло и подхватил первую руну.

– Хагалаз не зря олицетворяет град во всей его разрушительной силе. Порой встряхивая застывшую ситуацию, мы обновляемся. Это как гроза с градом перед радугой положительных перемен.

Марсель придвинул две других руны и сказал:

– Соул и Йера вторят друг другу. Вам уготована перемолотая в жерновах обстоятельств ситуация и воздаяние по заслугам – щедрый урожай, четко соответствующий затраченным усилиям. Слава, успех и признание будут вам наградой за выдержку и стойкость в период града испытаний. Если проще, вы будто сначала пробежитесь по горячим углям, потом заберетесь на Эверест и спрыгните оттуда с парашютом без предварительного инструктажа.

Софья присвистнула.

– Впечатляет.

– Вы только не спешите с решениями, берегитесь огня или горячих точек, – добавил Марсель.

– Это как?

– Например, большие вечеринки с горячительными напитками, экстремальные поездки в жерло вулкана на худой конец, – засмеялся Марсель. – Вы кем по профессии будете?

– Журналист, – Софья сложила бровки домиком.

– Тогда вы понимаете, о чем я.

Этот мужчина ей определенно нравится. Может он и не говорит конкретики, но расположить к себе умеет.

– А можно узнать, стоит ли доверять одному человеку? – спросила Софья. – Понимаю, звучит странно. Просто не знаю, как выразить точнее.

– Вы достаточно точно выразились, – ответил Марсель, собирая руны в мешочек. – Поясните только, в каких вы с ним отношениях – романтических или дружеских?

– Коллегиальных, – нашлась Софья.

– Что ж, тогда я использую другой инструмент.

Мужчина достал дорогую на вид коробочку c золоченной надписью «Таро Круг жизни». Карты и впрямь оказались нетипичной круглой формы.

Марсель разложил колоду веером, перемешал и заново собрал. Достал из нее три карты. На первой изображен мужчина с застывшим на лице криком. В руке сжимает меч. Вокруг головы как тюрбан обмоталась зеленая змея. А на плече как мартышка уселся чертенок с кинжалом.

– Король мечей, – пробубнил Марсель. – Вы имеете связь с очень влиятельным и непростым человеком. Про таких говорят, один пишем – два в уме. Так вот у него в уме не два, а двести два.

– Это точно, – пробормотала Софья.

– Ваш коллега обладает до неприличия большим богатством вкупе с мстительностью и изощренностью. Он обуреваем большими планами, одновременно беспощаден и расчетлив. Меч – его острый как бритва ум и склонность к вспышкам агрессии, резкой смене настроения. Эта зеленая саламандра – символ хитрости и живучести. Черт – коварные замыслы, которые ваш коллега строит виртуозно.

Марсель прервался и приложил руку к груди.

– Вы уж простите за мою оценку, но ваш коллега самого дьявола в карты переиграет.

– Что есть, то есть, – подтвердила Софья.

На второй карте значится «8 мечей». На ней человек пытается выкарабкаться из каменного мешка с помощью кинжала. У его ног валяются обломки других кинжалов.

– Как видите, мужчина замуровал себя высокомерием и зашел в тупик, из которого не выбраться, – пояснил Марсель. – Самые большие препятствия он выстроил внутри себя. Он опасается огласки своих тайн, причем вероятно часть из них вам уже доверил. А это многое значит для вас обоих. Доверять ему или нет – не совсем то, что вы хотите знать. Как доверять, но не прогадать – вот, что важно.

Софья склонилась ниже и разглядывала третью карту. Женщина индейского племени сидит в медитативной позе. От ее головы исходят два мощных рога, которые опираются на колонны. Выглядит сюрреалистично, но очень притягательно.

– Это Папесса, – сказал Марсель. – Указывает на тайную власть закрытых знаний. К слову, неспроста журналистику именуют пятой властью. У вас есть козырь в рукаве. Кто владеет информацией, тот владеет миром, слышали такое? Ваш козырь – это информация. А это не только тайны, что вам доверил коллега. Но также ваша способность получать ответы на вопросы, которые еще не прозвучали. Находить ответы там, куда не каждый решится пойти. Так что без вас этот человек как смартфон без интернета. Может найти информацию, но либо доставать звонками всех знакомых, либо идти в библиотеку.

– Я поняла, – расплылась в улыбке Софья. – Спасибо вам большое! Вы очень толково все разъясняете. Можно вашу визитку?

– Конечно.

Марсель поделился визиткой, на которой, кстати, тоже изображены рунические формулы. На прощание сложил ладони и сказал «намастэ». Софья заплатила в три раза больше, чем попросил гадатель. В груди разлилось приятное тепло. Она улыбается как дурочка, да и плевать.

Софья поискала глазами кудрявую голову подруги. Серафима сидела напротив очередной дамы с картами таро. Хмурилась так, будто гадалка вещала на севернокитайском языке.

– Уважаемые гости, подходите ближе, – сказала ведущая в микрофон. – Сейчас перед вами выступит наш постоянный спикер. Женщина, которая два десятка лет посвятила исследованию истории Петербурга. Организатор клуба «Альтернативная история» Лилия Соколова. Встречайте!

Зазвучали редкие хлопки. Софья протиснулась в первый ряд и уселась на крайний стул. На сцену поднялась женщина – типичный университетский лектор. Странная прическа, блузка в тонкую полоску и жилетка, в которой и в аудиторию, и на юбилей свекрови. Цепкий взгляд и активные передвижения по сцене выдавали в ней холерика.