Он мне не муж

Глава 1

Кристина

– Ой, девочки, – загадочно тяну по видеосвязи, мечтательно закатив глаза. – Мне такой расклад Таро на сегодня выпал… словами не передать.

– Так ты языком немых передай, – подшучивает надо мной Маша, одна из моих лучших подруг.

Вообще, нас в нашей банде трое. Я, Маша и Роза. И самое смешное, что мы лучшие подруги во втором поколении. Наши мамы до сих дружат. А ещё мы с Машей родственники. Её мама и папа – мои двоюродные бабушка и дедушка. И, по сути, Машка – моя тётя, но мы не любим об этом говорить. Точнее, не нравится мне, а Лебедева просто не хочет меня лишний раз бесить.

Нас, Лапиных, если выбесить – то кранты всем! Пока кого-то не убьём и крови не увидим – не успокоимся. Мы такие, особенно я и моя мамулечка.

А Роза – дочь бывшей моего папы. Довольно странно и чудаковато, но это прошлое. И не наше с Розой. Поэтому и здесь мы не обращаем никакого внимания. Наши мамы решили, что это не помеха их дружбе, так чего там проблемы создавать?

– Мария, ну ты как всегда! Шутки за триста, – цокаю языком. – Роза, ты с нами?

– Да-да, с вами! Подарок Виктору выбираю, – отзывается наша единственная подруга, у которой есть парень. Мы же с Машей холостячки. И если Машка хоть с кем-то общается из парней, я нет. Меня начинают бесить мальчики уже на первом свидании. – Так что там у тебя выпало, Крис? Рассказывай.

– Скоро в мою жизнь ворвётся властный и темноволосый мужчина. Он молниеносно перевернёт всю мою жизнь. – Читаю по картам, чуть ли не вздыхая от данной перспективы. – У нас с ним будет огненная страсть. Он будет старше меня. И внимание, девочки! Он состоятелен! Сказочно состоятелен!

Хотя я и сама небедная. Чем только моя семья не занимается и чем не увлечена. Порой мне кажется, что одна из подруг моей мамы права. Лапины скоро захватят весь мир.

Мы как секта. Один раз тебя увидим, и всё! Затащим в рабство.

Шутка, конечно, но с годами я понимаю, что она недалека от истины.

– И когда случится эта встреча? – интересуется Маша, но по её тону становится ясно, что она во всё это не верит. Она никогда во всё это не верила. Живёт в своей реальности здесь и сейчас. Совсем не мечтает, как мы с Розой.

– Скоро, – ворчу, собирая карты обратно в колоду. – А ещё на сегодня мне выпала какая-то неприятность. И лучше оставаться дома. Чтобы, как в прошлый раз, не проколоть себе ногу гвоздём. И зачем Матвей их тогда рассыпал?! – ворчу на старшего брата, который вечно мне проблемы создаёт. – До сих пор нога болит.

– А мне? Мне разложи карты, – просит Роза. – Хочу знать, что меня ждёт!

– Запрос принят! Сейчас! – отзываюсь и быстро раскладываю карты. – Ну… день будет спокойный, благоприятный для работы и удачный в общем. Ничего такого.

– Ну ладно, – вздыхает. – Я ожидала страсти, романтики…

– Девочки, чего вы глупостями занимаетесь? – не выдерживает Маша, устав от нас. Вообще, она обычно молчит, но когда тема заходит про парней, страсти и любви, становится букой. До сих пор не может смириться с тем, что все парни не соответствуют её интересам. – Ну, врут все эти карты! Неправду говорят!

– А вот и правду! – заступаюсь за свои гадания.

– Ну и где тогда предсказанный мне принц на белом коне? – припоминает то, что я никогда, наверное, не забуду. И зачем тогда только предложила ей погадать? – Наверное, копыто отвалилось, и он задерживается. Или у коня колёса спустило?

– Мария, нужно уметь ждать! – восклицаю и отключаюсь от группового звонка.

Нет, я люблю свою подругу, но порой она бывает настолько невыносимой, что сил не хватает просто! Ну не веришь ты – промолчи! Зачем другим настроение портить?

И то, что Маша мне добра желает, тоже понимаю. Её недоверчивость из-за того, что я ещё год назад ей встречу с её второй половинкой предсказала, а она не произошла. Но я же не могу всё по минутам ей расписать! День сказать. Месяц и даже минуту!

Судьба не подвластна и изменчива.

– Да? – отвечаю на одиночный звонок Розы.

– Обиделась? – догадывается подруга. – Крис, не обижайся на Машу. Ты ведь знаешь её. Она реалистка. Это мы с тобой мечтательницы. И мы все втроём нужны друг другу. И у каждой из нас бывает плохое настроение.

– Да не обижаюсь я, – вздыхаю. – Просто надо терпение иметь. А у неё его нет.

– Забей! – советует она мне. – Маша просто устала быть одна. Ей хочется счастья и любви, а их нет. Она ведь старше нас, а с мужчинами ей не везёт. Уверена, что она сейчас сидит на кровати и ревёт, жалея о своём срыве.

– Знаю, – соглашаюсь с Розой. – Но ты-то веришь в моего властного?

– Верю! – хохочет. – Но как только ты его увидишь, то сразу сфотографируй! Хочу его увидеть. И пришли мне первее, чем Машке. Хорошо? – договаривается со мной хитрюга.

– Я тоже! Вся в предвкушении! – чуть ли не пищу, и ещё немного поболтав с Розой о своём ненаглядном, отключаюсь.

Посылаю Маше стикер с целующимися котиками, получаю такой же в ответ, что означает «мир, дружба, жвачка». Довольная, откладываю телефон и иду на кухню заедать свою минутную депрессию.

И заедать я планирую её своими любимыми сырками, которые вчера вечером только купила. Целую коробку из сорока штук купила. Мне её на неделю или даже на десять дней хватит.

Но… на кухне меня ожидает сюрприз, устроенный старшим братом.

Порой я мечтаю зашить рот этому проглоту!

***

– Матвей! – кричу на весь дом, заметив то, что вновь прощать брату точно не намерена. – Ты опять?! За старое?! Я убью тебя, гад!

Зло пыхча, смотрю в холодильник и вижу пустоту в том месте, где оставила вчера сырки.

– Зайка, что-то случилось? – отзывается папа, протянув руку и достав из открытого мной холодильника соус к мясу.

– Твой сын съел мои сырки. Он решил совершить самоубийство моими руками, – говорю, рыча на проглота-родственника. – Пап, вам с мамой обязательно было этого рожать? – ною папе, закрывая холодильник и садясь к нему за стол. – Не могли потерпеть немного? Меня бы одну родили и хватит! Но нет же! Этого, с незакрывающимся ртом, наперёд меня произвели? И, спрашивается, зачем? Толку-то? Он столько ест, что легче было просто бомжа приютить. Он бы и ел меньше, а ещё в благодарность что-то бы делал по дому.

– Не поверишь, но твой брат меня не спрашивал, когда его «производить» и когда рожать, – поджимает он губы, но ненадолго. После продолжает есть. – Я сам в шоке. Он вечно мои котлеты съедает. Приходится прятать за овощами.

– Надо его наказать, – предлагаю своему собрату по несчастью.

– Надо, – соглашается родитель втайне от мамы, потому что если это услышит она, то вновь начнёт «У него растущий организм. Пусть ест».

Пусть ест! Но не мои же сырки. И папины котлеты. Совесть иметь надо!

– Ты чего кричишь? – Матвей наконец появляется на кухне. – Я занимался, вообще-то, а сейчас уезжаю.

– Ты зачем мои сырки трогал?! – Встаю и опасным шагом надвигаюсь на него с половником.

Бить буду! Мама говорила, чтобы я не применяла к брату ножи, вилки и ложки. Про половник речи не шло!

– Да так, вкусненького захотел, а больше ничего не было, – отзывается он безразлично. И даже половника не пугается. – Вот и взял.

Сорок сырков! Он взял сорок сырков! Ну ладно, может, тридцать девять. Мама вчера в комнату заходила и говорила, что с чаем хочет один съесть.

– То есть пытки на даче тебя уму-разуму не научили? – напоминаю ему и даже папы не стесняюсь. Он вообще спокойно к нашим ссорам и стычкам относится. Говорит, что у нас их с мамой характеры, а они в своё время ссорились и бесили друг друга. Так что наши перепалки – мелочь. – Не научили тебя пытки тому, что чужое трогать нельзя?!

– Всё, что находится в холодильнике моего дома – не чужое!

– Матвей, не зли меня! – рычу и ударяю половником по своей руке. – Иначе мама без поварёшки останется!

– Ой, да не бурчи ты, Крис, – закатывает глаза брат и достаёт кошелёк. – Вот, купи себе новые. Скандал из ничего делаешь! Ну, съел и съел! Скажи на здоровье!

– Нет! Я не куплю, – тут же противлюсь, отталкивая деньги от себя. – Ты иди и покупай. Ты съел – ты покупаешь!

– Я тебе денег дал, – пихает купюры обратно. – Иди возьми. Магазин в пяти минутах ходьбы.

– Нет! Не пойду я. Матвей, ты должен идти, – противлюсь, потому что помню про своё предсказание на сегодня. Неприятность какая-то случится.

– Я сейчас уезжаю помогать дяде Кариму, – говорит он, закатив глаза. – Он уже едет за мной. И приеду я только послезавтра.

– Пап? – молю родителя.

– Зайка, я на работу, – говорит он, откусывая от куриной ножки. – Могу после работы заскочить в магазин. Сойдёт?

– А когда ты приедешь? – подстраиваюсь и, повернувшись к нему, ангельским голосочком обращаюсь: – Пораньше сегодня?

– Как обычно. Ближе к ночи, – огорчает меня.

– Блин!

– Ну, сходи сама. – Явно смерти своей желает мой старший братец. – В чём проблема?

– Проблема в том, что мне карты Таро предсказали неприятности сегодня, – ворчу на Матвея.

– Зайка, прекрати в это верить. Это всё неправда, – говорит папа, и я даже начинаю сомневаться, что этот человек – мой родитель.

Может, нас с Машкой перепутали? Потому что её отец, дядя Карим, верит во всё это и частенько его судьбу просит предсказать. Может, и в шутку, но меня он поддерживает.

– А вот и правда! – восклицаю. – А ещё они мне предсказали скорую встречу с властным темноволосым мужчиной, – дразню папу.

Он ненавидит слышать то, что у меня может быть парень, мужчина. И вообще, что я когда-нибудь замуж выйду.

Для него идеал моей жизни – если я всегда буду сидеть дома и буду избегать всех мужчин.

– Никаких властных и темноволосых, Кристина! – ожидаемо шипит отец. – Иначе он станет лысым, побитым и жалким.

– Крис, пропажа сырков – вот неприятность, – Матвей подходит ко мне и вновь предлагает мне деньги. – Твоя проблема решена? Решена! Иди в магазин сама. Я даже добавлю денег, как моральную компенсацию. – Достаёт кошелёк. – Вдвое больше сырков.

– Ладно, – сдаюсь, потому что восемьдесят сырков – звучит заманчиво. – Пап, а можно мне в комнату личный холодильник? И замок на него?

– Нет, – мотает головой родитель, и я расстроенно иду в свою комнату переодеваться.

Но если бы я знала и если бы карты мне подсказали, то ни за что не пошла. Ведь там, в чёртовом магазине, я встретила его! Свою главную неприятность, о которой меня и предупреждали карты.

Чёрт Сабуров! Властный и темноволосый напыщенный индюк!

Глава 2

Богдан

– Точно всё хорошо? – заботливо интересуется Ада, с жалостью глядя на меня.

– Всё хорошо. Прекрати делать из меня больного, – прошу её, сдерживая себя и пытаясь сохранить спокойное и беззаботное выражение лица.

– Ты свалился со второго этажа, Дан! – возмущается она, нервно поглядывая на водителя. – И упал на повреждённую ногу. Это не шутки. Давай всё же в больницу?

– Нет, – мотаю головой. – Сейчас заедем в аптеку, и я куплю себе обезболивающее и воду. Всё в порядке!

– Дан! – зло выпаливает, когда я отказываюсь от её заботы.

Ада всегда такой была и, наверное, останется. Всегда за всех переживает, всем сочувствует и всех жалеет.

В силу своего характера я мог бы её возненавидеть, оттолкнуть от себя подругу сестры, но не могу. Ада до жути напоминает мне мою маму. А затем я привязался к этой девушке, можно сказать, влюбился. Только вот… это совсем иная любовь. Словно брата к сестре.

Когда-то я даже подумывал пойти ва-банк и взять Аду в жены. Но, к моему счастью, обстоятельства сложились против. А затем Ада и вовсе встретила того, кого заслуживает. Мужчину, за которого, я надеюсь, она выйдет замуж и будет счастливой.

И всё же, даже её мужчина не может заставить меня или саму Аду разорвать наше общение. Да я и не позволю. Надо будет, уберу Эльдара, но Аду я терять не намерен.

– Если не прекратишь – высажу и пойдёшь домой пешком, – угрожающее ей бросаю.

Конечно же, я этого не сделаю, но меня с детства раздражает, когда из меня пытаются сделать мученика. В частности, это делала именно мама. И сейчас, когда так поступает Ада, она ещё больше напоминает мне ту, по которой я скучаю.

– Я тебе не верю, – ворчит она, сложив руки в замок. – Ты специально так говоришь, чтобы я не переживала. Но только хуже делаешь.

– Андрей, останови около вон того магазина, – прошу водителя, и тот кивает. – Я в аптеку и за водой. Тебе что-то взять?

– Я сама сбегаю и возьму, – тут же отзывается. – Тем более мне ещё курица нужна на супчик.

– Ада, я сам. Я лучше знаю, что мне нужно, – говорю ей и вручаю телефон. – Ты пока позвони Ивану Анатольевичу и попроси, чтобы он сейчас же поехал и занялся ремонтом лестницы в том детском доме.

– Ладно, – нехотя сдаётся, столкнувшись с моим взглядом, перед которым всегда робеет.

Дожидаюсь, пока машина припаркуется, и лишь затем выхожу. Иду в магазин максимально спокойный и нормальным шагом, зная, что Ада за мной наблюдает и переживает. Стоит мне хоть раз дать промах, и она выбежит, чтобы перехватить инициативу.

И лишь зайдя в помещение, позволяю себе расслабиться и даже застонать от боли.

Ненавижу то, как государство заботится о детских домах.

А если бы не я в тот момент проходил по лестнице, а ребёнок? Твою мать! Одна злость!

Дохожу до аптеки и прошу мне дать сильное и быстрое обезболивающее, но за водой приходится всё же ковылять в продуктовый. В запасах этой аптеки осталась лишь противная солёная, которую я с детства не переношу.

Одну таблетку принимаю на сухую, но дальше решаю всё же с водой пить пилюли. Сухо.

С небольшой тележкой иду в сторону полок с минеральной водой, когда, проходя мимо холодильников, вспоминаю слова Ады о том, что ей нужна курица. Решаю взять. Всё равно ведь в магазине.

Поворачиваю в сторону нужных холодильников. Открываю нужную дверцу, когда мне в ногу влетает чья-то большая тележка. И весь удар приходится на многострадальную ногу.

Можно было бы подумать, что она сама откатилась, но скорость у машинки для этого была большой.

– Ай! – не сдерживаю шипения. – Смотри, куда несёшься! – Поднимаю взгляд на водителя тележки и сталкиваюсь со взглядом рыжеволосой девушки.

– Я… Я не неслась! Я сырки выбирала. – Очаровывает своими огромными глазами. Испуганными. – Спокойно себе шла, и я…

– Так спокойно, что влетела в меня? – Оглядываю её с ног до головы.

Школьница какая-то. Лет шестнадцати на вид. Джинсы потёртые, толстовка на несколько размеров больше. Крупные черты лица. Детские щёчки ещё не ушли. Волосы огромной копной в пучке объёмном. Рост как раз для девятиклассницы или десятиклассницы.

Будь постарше, я бы даже пригляделся. Хотя нынешние девушки совсем не соответствуют своему возрасту. Этой может и двенадцать быть или даже двадцать с хвостиком.

– Нормально я шла, – бросает она. – Это ты в мою тележку врезался, а сейчас орёшь, как больной?! Что, жена не даёт?! – Кидает быстрый взгляд на мою руку, и кольца там не замечает. Даже губы расстроенно поджимает, что ошиблась.

– Иди давай, конфеты покупай, – намекаю на содержимое её тележки, где сплошь детские сырки. Моя племянница такие любит.

Махнув рукой, беру курицу и ухожу прочь. Прямиком к рядам с нужной мне водой.

– Ой, ой, ты посмотри на него! – доносится мне вслед голос рыжей сумасшедшей девчонки. – Хромает, бедненький. Его тележка сбила. Актёр погорелого театра! Тележка даже не в ту ногу врезалась! Чего строишь из себя, а?!

– Малая, иди давай. – Оборачиваюсь к ней с насмешливой улыбкой. – Тебя папа на кассе уже ждёт. Покупки твои оплатить хочет. Спеши, иначе без сладкого на ужин останешься. – Наслаждаюсь лёгкой перепалкой с рыжулей.

Отвык я от того, что девушки грубить мне могут. Обычно они либо вешаются мне на шею, либо бояться лишнее слово сказать.

– Вот хамло!

– Вот же голос громкий! – говорю в тон ей. – Его бы, да в правильное русло. Да и фигурка ничего такая…

– Идиот! – кидает она и, виляя своими красивыми ягодичками, спешит на кассу.

Да, красивая, зараза.

Всегда знал, что рыженькие с огоньком. Но эта мадам – настоящий пожар!

Сколько всё же ей? Я бы всё же пригляделся…

– Дан, всё в порядке? – интересуется Ада, когда я возвращаюсь с курицей, водой и таблетками обратно в машину. К моему счастью, таблетка начала действовать, и боль хоть немного притупилась.

Молча вручаю Аде пакет с курицей, на что она выгибает бровь, а проверив содержимое, начинает смеяться. Но презент всё же принимает. Демонстративно при ней принимаю ещё одну пилюлю, запивая водой и, качнув головой, отвечаю на её вопрос, что всё прекрасно.

– Заедем сейчас ко мне. Я тебе компресс сделаю, – скорее констатирует факт, чем предлагает. – Моя бабушка делает хорошую домашнюю мазь. Лечит и гематомы, и синячки обычные, и если привыкнуть к запаху, то и мешки под глазами убрать можно. Но я пока на такое не решаюсь.

– Хорошо, – соглашаюсь, потому что иначе не отстанет. Будет звонить каждый пять минут и спрашивать, как нога. С мазью будет каждый час.

Кидаю взгляд в окно и вновь вижу рыжеволосую девчонку, которая пакует свои покупки в машину, нервничая отчего-то. Складирует пакеты с творожными конфетами на заднее сиденье.

Странная девчонка. Напряжённая. Злая.

Словно ей уже под сорок и жизнь треплет каждый день. Дом, работа, дети и неблагодарный муж. Хотя по её машине и пафосу, с каким она расплачивалась на кассе, девчонка точно не замужем и счёта деньгам не знает. Значит, у родителей на шее сидит или папик есть. Хотя… папик и у такой? Рыжая покладистой вряд ли бывает, а именно таких богатым толстосумам и подавай.

Машинка у девчонки примечательная. Рыжая, переливающаяся. На такую точно обратишь внимание на дороге.

– На кого смотришь? – звучит голос Ады, и она вглядывается в окно, пытаясь понять, что меня могло зацепить. – На того дедушку? Или на девушку?

– Уже неважно, – бросаю, когда рыжая садится в машину и трогается. – Андрей, поехали. Завезём Аду, а затем поедем в клуб. Там ЧП какое-то. Полина мне всю трубку уже оборвала.

Жаль, что больше не встретимся с рыжей. Даже как-то горько на сердце от этого. Я бы с радостью ещё немного с ней пообщался.

Но вряд ли мы ещё встретимся. У нас нет никаких точек соприкосновения.

Она обычная богатая мажорка, а я… взрослый состоятельный мужик, который владеет клубом боёв без правил, несколькими заводами по области, парочкой ресторанов, сетью по устранению проблем. И главное, я холостяк и статус свой менять не намерен.

Хотя… было бы неплохо обзавестись супругой, чтобы одни благотворители обратили внимание на благотворительный проект Ады. Плюс это избавило бы меня от других проблем в виде назойливых эскортниц.

Кристина

– Что случилось? – вздыхает Маша в трубку.

– Ты не представляешь! – восклицаю в трубку, пребывая в ужасном настроении уже продолжительное время. – Со мной сразу несколько неприятностей случилось! Вначале Матвей все мои сырки опять сожрал, а потом какой-то старпёр в магазине из себя вывел!

– Не поделили с ним последний сырок? – шутит подруга, и будь я рядом, закидала бы её чем-нибудь. Тяжёлым и большим.

– Нет! – цокаю языком, решив простить ей её вольности и безразличие ко мне. И, набрав побольше воздуха в лёгкие, начинаю говорить. – Моя тележка отъехала немного от меня, пока я выбирала сырки. И прямо в его ногу врезалась. Совсем немного! Как комарик укусил. А он как застонет. Как закричит. Хромать начал! И вообще, оскорблять меня стал! А я что виновата, что так молодо выгляжу, что меня иногда на кассе просят паспорт предъявить? – тараторю и, вероятнее всего, Маша и половины не понимает, и связи не улавливает. Но мне главное – выговориться и выплеснуть все свои эмоции сейчас. А объяснять всё нормально я ей буду потом.

– Какой ужас! – тянет Маша, явно понимая, что мне сейчас не участие в беседе надо, а выговориться.

– Говорила же папе, что мне лучше не выходить из дома, – продолжаю ворчать, как старая бабка. – Неприятность будет. Вот она и случилось. Этот мужик мне всё настроение испортил.

– Крис, да успокойся! Не злись.

– Я еду к тебе, – объявляю ей и выворачиваю руль в сторону дома Лебедевых. – Взяла нам сырки и сладкий кефирчик. Устроим вечер кино? Мне нужно расслабиться немного. И забыть этого дурака! Иначе я что-нибудь натворю!

– Ну, можно, – соглашается она. – У меня папа уехал до послезавтра на стройку. Твой Матвей, кстати, с ним. Дома только мама и сестра.

– Звоню Розе? – спрашиваю, кинув взгляд на зеркало и отметив, что видок у меня и правда не из лучших.

Как он меня ещё за малолетку принял, а не за бомжа?

– Не приедет она, – отзывается Маша. – Она же к нашему завтрашнему плану по захвату клуба готовится. Да и с Виктором она. Так что сегодня без неё.

– Точно! Завтра у нас захват клуба боёв без правил, – вспоминаю с мстительной мордашкой. – Раскрасим мордочку её владельца в цвета флага! Пусть знает, злодей, наших!

– Мне его даже уже жаль! – хохочет подруга.

– Он нашего Виктора шантажирует и свободы не даёт. Заслужил! – напоминаю, чтобы жалостью к жертве не прониклась. Маша и так у нас шпион небезопасный. Не умеет в стрессовых ситуациях работать. Теряется. Мы с Розой её на свой страх и риск взяли. Обидеться ведь, что мы без неё ограбление совершили.

– Ладно, – сдаётся Лебедева. – Всё равно вас с Розой не оставить. Буду вас страховать.

– Да-да, ты клятву давала!

Богдан

Заехав к Аде и получив от неё, так сказать, первую медицинскую помощь, ещё долго слушаю её уговоры съездить в больницу. Ведь гематома обещает быть не маленькой и очень долгой.

Единственное, что меня радует во всём этом, что перелома точно нет. Медсестра в детском доме осмотрела меня и сказала, что всё в порядке.

Ещё одного месяца в гипсе я бы точно не выдержал. Лежать и ничего не делать – не про меня. Мне нужно с утра и до ночи работать, что-либо делать или хотя бы кем-то руководить.

Месяц, проведённый в больнице, был для меня пыткой. И лишь моменты, когда я сидел в палате дочери Ады, были для меня раем. Ведь малышка такая маленькая, крохотная, милая, наивная и… она заставляла меня чувствовать себя нужным. Не за то, что я могу купить ей всё, что она захочет. Не за то, что я могу ей что-то дать. А лишь потому, что сижу с ней и разговариваю. За то, что отвечаю на её вопросы и проявляю к ней любовь.

Я люблю детей, и они меня любят, но сам пока на этот шаг не готов.

Я боюсь то, каким я могу стать отцом. Хороший пример я увидел лишь во взрослом возрасте, когда нашёл родного. Тот же отец, который меня воспитал и который закладывал в мою голову семейные установки, был не ангелом.

Как человек, бизнесмен – он был идеален, и я во многом ему благодарен. В основном своей крепкой хватке. Но в остальном… я ненавижу его. И боюсь стать таким же. Тираном. Монстром. Зверем.

После Ады еду в клуб. Долго решаем с Полиной и Арсом, моим младшим братом, возникшие проблемы. И за всё это время я не сажусь ни разу. А зайдя в кабинет и опустившись в своё кресло, наконец, ощущаю то, что завтра моей ноге будет точно плохо.

В одном Ада права. Моей ноге нужен сегодня отдых.

– Я всего на несколько минут, – объявляет Майя, моя сестра, заходя в мой кабинет в клубе. Подходит и швыряет на стол папку с бумагами. – Это всё, что я смогла выяснить про твоих зарубежных благотворителей.

– Хм-м… – отзываюсь и, потянувшись к папке, открываю её. – Негусто… Сдаёшь позиции, Майя. Я не узнаю тебя, малая. Неделя и так мало информации, – хмыкаю, подняв на неё взгляд. Оглядываю её якобы недовольно, но она вообще не обязана была что-то для меня делать. Я лишь издеваюсь над ней и не даю расслабляться. Для неё это вредно. – Фарид плохо на тебя влияет, малая. Надо бы его… – дразню её, обожая смотреть, как она закипает, когда я начинаю угрожать тем, кто ей дорог.

– Не трогай его, – просит, опускаясь на стул. – Про них ничего нет, потому что ведут дела тихо. Штрафы оплачивают. Любовниц не было. Нигде замечены не были. Да и наши с тобой связи не так далеко раскинуты, чтобы достать аж до Норвегии. Расслабься и прекрати мной манипулировать!

– Соглашусь, мы не всесильны, – киваю со вздохом, оглядывая сестру. И как бы я ни говорил, что её жених плохо на неё влияет, это неправда. Рядом с ним она цветёт. Наконец превращается в обычную женщину, а не в мою женскую версию. И это даже радует. Я желаю ей счастья, а я… Я несчастен. Несмотря на то что у меня есть всё, у меня нет главного – ощущения счастья. Оно было, пока у меня была семья. Сейчас же у всех своя жизнь, а я одинок. – И как мне быть, Майя? Их поддержка Аде пригодилась бы.

Я нахожу себя в помощи другим. И сейчас я весь зациклен на Аде и её проекте. Она придумала идею, как помочь детским домам. У неё собственный цветочный магазин, который вдохновил её на эту идею.

Провести мастер-классы по садоводству в различных детских домах. Выделить ребёнку по цветку или участку, за которым он будет ухаживать, а затем магазин Ады и ещё нескольких, с которыми мы заключили контракты, выкупят у детских домов или напрямую у ребёнка его растение.

– Я тебе уже сказала. Тебе нужно взять одну из наших девочек и притвориться её мужем. Семейным они, – указывает на папку, – больше доверяют. Стань для них безопасным. Примерным мужем и добрым благотворителем. С последним тебе Ада уже неплохую репутацию создала.

– Нет, – мотаю головой. – Врать я не буду.

– Точно! – закатывает глаза от моего принципа. – Ты же не врёшь!

– Ладно, я подумаю, как решить этот вопрос, – вздыхаю и перехожу к другой теме, которая стоит сейчас острее. – Что насчёт Виктора Есенского? Он перестал искать способы избавиться от меня?

– Вам нужно поговорить, Дан! – повторяет она, наверное, уже раз в десятый, словно я не пытался этого сделать раньше. – Он ведь думает, что ты…

– Пока он сам не поймёт, в чём корень проблемы, разговоры между нами бессмысленны, – перебиваю её и, протянув руку к своему столу, беру с него телефон. – Он взял у Полины несколько пригласительных жетонов. Наверное, приведёт свою девушку. Я попробую поговорить с ней. Может, что-то выйдет из этого.

– Можно, кстати, – соглашается Майя. – Но зачем несколько? Розе и одного хватило бы. Да и без жетона её можно было пропустить. Мы ведь все её знаем и как бы… не знаю. Подозрительно всё это.

– Может, ещё кого привести хочет? – предполагаю безразлично, не переживая ни о чём. Я в людях разбираюсь, уж что-что, а подставить Виктор не может.

В своё время он с нами провернул такую аферу, что доказывает, что он наш парень. Честный, целеустремлённый, порядочный и совестный.

Не укусит он руку, которая ему помогает.

– Не думаю, – Майя напряжённо вздыхает. – Он же не хочет, чтобы кто-то знал. От отца скрывает. Кого он может привести и кому доверяет настолько?

– Я не беспокоюсь на этот счёт, – пожимаю плечами. – Виктор парень умный. Не сдаст наш клуб и проблем не создаст. Думаю, он что-то просто затеял. Со временем узнаём.

– Как бы тебе твоё безразличие боком ни вышло.

Да, всё же Майя – моя сестра. Раньше я всех подозревал. Теперь она.

– Что он может сделать? Приведёт кого-то, кто меня уничтожит? Такого человека не существует, – развожу руками. – Ну а в случае чего, у меня есть ты. Ты займёшь моё место и отомстишь за старшего брата.

– Да, конечно! Делать мне нечего, – фыркает она. – Но помяни моё слово. Виктор точно что-то придумал и приведёт кого-то, кто может тебе навредить… Я чувствую! А моя интуиция редко меня подводит!

– Не придумывай…