Read the book: «Я забуду тебя. Не прощу»

Пролог

– Эта девка недостойна тебя, Алексей. Она лжет тебе, а ты, как дурак, повелся на красивые глазки и ладную фигуру. Не позволю, чтобы моего единственного сына окрутила какая-то интриганка, – жестко припечатал Алексей Максимович Чернов, не сводя пристального взгляда с сына.

– Папа, ты опять за старое? Сколько можно говорить об этом? Ты меня не переубедишь. Марина не такая, я у нее был первым мужчиной. Мы любим друг друга и поженимся в ближайшее время, хочешь ты того или нет, – не соглашался младший Чернов.

– И что из этого? Сберегла себя, чтобы подороже продать? Ей нужны только твои деньги! – настаивал отец, словно не слыша слов сына.

– Не говори так, – довольно жестко произнес молодой человек.

– Видел я, в каких условиях живет твоя Марина. Не квартира, а настоящий клоповник, – привычно преувеличивал генеральный директор ЧарКомБанка. – Им наверняка не хватает денег, вот и поймали в свои сети тебя.

– Папа, ну это уже слишком, – разозлился Алексей, стиснув зубы. – Да, согласен, квартирка маленькая, втроем ютятся в однушке. Но там чисто, а для меня это важнее лишних метров. Просто Маргарите Ивановне не повезло в жизни…

– Не повезло ей, – зло фыркнул банкир. – Я против вашей свадьбы, не приму в семью дочь гулящей женщины. Это же надо было, одну дочь нагуляла, так еще и вторую родила.

– Зачем ты так? Чем тебе не угодила Марина и ее мать?

– Своим существованием, – выплюнул фразу Чернов-старший. – Таким не место в нашем круге. Я не позволю, чтобы моего сына окрутили как последнего олуха. Ты же во все веришь и готов жениться на голодранке! – опять повысил голос мужчина.

– Не говори так о моей будущей жене, – мрачно попросил молодой человек.

– А как мне говорить о том, кто хочет привести в нашу семью девицу, которая даже не знает, кто ее отец, – опять напирал на больную тему Алексей Максимович.

– Это не так, папа. Прошу, давай прекратим этот разговор.

– Я докажу тебе, что прав. Не хотел открывать всей правды, но, видимо, придется, – тяжело вздохнув, Чернов-старший вытащил из верхнего ящика стола объемную папку и бросил ее перед сыном. – Почитай, тут все о твоей обманщице Марине.

Молодой человек посмотрел на папку, как на ядовитую змею, и отступил от стола.

– Извини, папа, но я даже не открою эту папку. Я не верю тебе.

– Как можно быть таким идиотом?! – взорвался в крике Алексей Максимович, мужчина поднялся на ноги, горой нависая над столом. – Она вертит тобой, как хочет, а ты всему веришь? Да у нее сейчас есть другой! Этот мужик ей в отцы годится, а туда же, окучивает молодую красотку. Посмотри, в папке много их снимков. Но это еще не все… – сделал театральную паузу владелец ЧарКомБанка.

– Что ты еще придумаешь, папа? – так и не хотел верить в слова отца Алексей.

– Пока ты был в командировке, твоя Марина приходила в банк, требовала денег, говорила, что беременна. Я согласился и дал ей требуемую сумму.

– Что ты придумываешь? – резко произнес побледневший молодой человек.

– Но она все же сделала аборт в одной из клиник. Уж не знаю, твой у нее был ребенок или нет, но твоя Гладышева избавилась от него с радостью, – нанес окончательный удар фразой Чернов, не обращая внимания на изменившегося в лице сына. – Так что подумай, стоит ли она того, чтобы впускать ее в свою жизнь?

Банкир встал и вышел из кабинета, он знал: его единственный сын примет верное решения. Он все сделал так, как нужно. Необходимо было избавиться от этого гнилого балласта в виде глупой Марины.

“Нашла с кем тягаться, – хмыкнул мужчина мысленно. – Не по зубам тебе, девочка, Алексей Максимович Чернов”.

Молодой человек долго сидел за столом, пересматривая документы и снимки, собранные детективом, которого нанял отец. Справки из больницы, выписки из амбулаторной карты, фотографии Марины и неизвестного мужчины. Они явно были хорошо знакомы, его некогда любимая девушка нежно улыбалась чужому мужику за сорок, обнимала и целовала в щеку.

Алексей до последнего не верил, что все это правда.

Марина обманула его. Взяла деньги отца и избавилась от ребенка. Хотя его ли это был малыш? Сейчас мужчина в этом не был уверен.

“Хватит. Пора брать себя в руки. Пора забыть эту никому не нужную любовь. Подобным глупостям нет места в его жизни. Нет и не будет!” – принял жесткое решение Алекс Чернов, собрал все документы и фотографии, резким движением убрал в папку и спрятал в тот самый ящик стола отца.

“С этого дня все должно быть по-другому. Пора заканчивать витать в облаках. Черновы не сдаются”.

Глава 1

Прошло десять лет

– Марина, сегодня у нас замечательная культурная программа. Я уже заказал столик в твоем любимом ресторане, – восторженно заявил Васинов, позвонив мне днем. – А после у нас билеты в театр, открытие сезона в Табакерке.

– Игорь, но я не уверена, что у меня что-то получится этим вечером, – попыталась охладить энтузиазм жениха. Как же тяжело с ним – постоянно все решает за меня. Принцип “Я знаю лучше” в действии. – Я сегодня обещала Ксюше почитать ей новую книгу сказок.

– Опять Ксюша. Ты в последнее время ставишь ее интересы выше наших общих, – недовольно фыркнул мужчина. – Оставь ее с няней, и все. Что за проблема?

– Я не могу иначе. Не могу предать ее доверие. Не могу, понимаешь?

– Нет. Не понимаю, Марина, – раздраженно выдал Игорь. – Тут ты совершенно не права. Ничего страшного нет, когда родители оставляют детей дома. На то и существуют няни. Ты только усугубляешь ситуацию с племянницей. Ты так ее избалуешь, и что будешь делать в будущем? – назидательным тоном поинтересовался он.

– Ксю только-только начала говорить. Ты же помнишь, как она молчала пару месяцев? – еще раз попыталась донести я свою мысль до жениха. – Я не могу откинуть этот прогресс в сторону…

– И что? – резко прервал меня Васинов. – Помолчит и заговорит. Обычные детские капризы.

Капризы? Это он о моей крохе, которая потеряла родителей?

Нельзя срываться…

Вдох-выдох… Вдох-выдох…

Нельзя ссориться с Игорем, я сейчас не могу себе этого позволить. Для меня важно выйти замуж – другого выхода я не вижу.

– Игорь, ты же сам детский врач, должен понимать, что к ребенку, только потерявшему своих родителей, нужен особый подход, – как можно спокойнее проговорила я.

– Марина, я детский хирург, не психолог, – недовольно заявил Игорь. – Мне по барабану, что у ребенка в голове, лишь бы его родители заплатили за операцию.

Господи, дай мне сил… И зачем я решила принять предложение Васинова? Ведь знала про его вздорный характер.

– Извини, Игорь, но сегодня точно не получится встретиться, – категорично сказала я, устав от капризов мужчины.

– Смотри, как бы не пожалеть, Марина. Я найду, с кем провести вечер, желающих тьма. А вот куда ты денешься в своей непростой ситуации? Думаешь, найдется другой дурак, который решится взять тебя с чужим ребенком? – на одном дыхании выдал, наверное, уже бывший жених и бросил трубку.

Что-то мне везет в жизни на мужчин, думающих только о себе любимом.

Но и потакать прихотям Васинова я больше не буду. Сейчас для меня на первом месте Ксюня. Я бы с удовольствием вообще не выходила замуж, если бы не было необходимости. Но ситуация такова, что мне нужен штамп в паспорте, чтобы оформить удочерение Ксюши. Иначе органы опеки так и будут донимать меня своими визитами.

Как я устала от их еженедельных визитов. У меня создалось такое впечатление, что они ходят к нам с особым рвением и придираются так, словно хотят отобрать у меня Ксению. Но я этого не могу позволить.

Что же мне делать?..

***

После работы я поехала за Ксеней в детский сад. Малышка встретила меня печальным взглядом. Что опять произошло?

– Марина Николаевна, Ксюша опять сегодня весь день молчала, – пожаловалась воспитательница, когда я забирала племянницу домой.

– Ксюнчик, ты почему снова молчишь? Что случилось? – озабоченно поинтересовалась я у малышки, которая доверчиво прижималась ко мне.

Но ответа не дождалась.

– Тебя обижают в садике? – спросила я.

Ксеня помотала головой, ответив “нет”.

– Тебе не нравится воспитатель?

Опять ответ “нет”.

– Тебе нравится в садике? – вновь попыталась спросить я.

Ксюша подняла на меня виноватый взгляд и утвердительно кивнула.

– Тогда в чем дело? – устало поинтересовалась я, погладив малышку по темным кудрям.

– Чего я только ни делала, Ксения молчит. Я уже не знаю, что предпринять дальше. У нас подготовительная группа, и скоро начнутся занятия к школе, – сказала воспитательница и обратилась к малышке: – Ты же хочешь учить буквы и цифры?

– Я и так их знаю, – наконец заговорила Ксю.

– Но почему ты целый день молчала? – с изумлением спросила Зинаида Ивановна.

– Скучно было. Со мной никто не играет, – пожаловалась девочка.

– Но как же, к тебе же подходили ребята, звали играть, а ты отказывалась.

– Не хочу с ними.

– Ксения, но со мной-то ты почему сегодня не разговаривала? – с обидой спросила воспитательница.

– Простите, Зинаида Ивановна, я виновата, – опять опустила голову моя кроха.

– Ксю, ты же уже большая девочка и понимаешь, что твой детский садик – это как моя работа. Я не могу прийти в клинику, ни с кем не разговаривать и молча принимать пациентов? Меня просто не поймут.

– Мама Марина, я больше не буду. Прости, – посмотрела на меня малышка полными слез глазками.

– Не плачь, все хорошо. Нам с тобой повезло, что у тебя такая понимающая воспитатель, – перевела я взгляд на Зинаиду Ивановну.

– Кстати, завтра выходит Максим Чернов. Кажется, ты с ним успела подружиться до его болезни? – спросила женщина у малышки, глазки которой и правда заблестели от радости.

– Да. Макс интересный. Я буду с ним играть, – заверила нас Ксения.

– Что же, до завтра, Ксюша. Жду тебя в хорошем настроении, – попрощалась с нами воспитательница.

Вечером я вспомнила о друге Ксени. Максим Чернов. Как тяжело от простого упоминания этой фамилии. Больно…

Алексей Чернов… Моя первая и единственная любовь…

Как же долго я болела им. Как тяжело мне было, когда правда открылась. Больно падать с небес на землю, особенно если предает любимый.

Почему я не увидела раньше истинную суть Чернова?

Глупая, глупая Марина…

Сейчас Алексей наверняка занял кресло отца. Он так упорно шел к посту генерального директора банка. Шел, сметая все на своем пути…

Сколько же горя он мне принес, растоптав мои чистые нежные чувства.

Может ли этот мальчик быть сыном Алексея?

Нет. Не надо. Пусть это будет просто его однофамилец. Путь это будет не его сын!

***

Утром Ксюша проснулась рано и с энтузиазмом засобиралась в детский сад. Всю дорогу она не умолкала, рассказывая о Максиме.

– Мама Марина, он очень хороший. Мне с ним интересно.

– Это замечательно, солнышко. Но я прошу тебя, давай сегодня без молчанок, – попросила я племянницу. – Я переживаю за тебя.

– Хорошо. Ты прости, но вчера у меня совсем не было настроения, – призналась девочка.

– Я запишу тебя еще на несколько сеансов к Ларисе Борисовне. Наверное, мы рано завершили лечение.

– Я не против, мне нравилась тетя Лариса, – согласилась малышка.

Лариса Потапова была хорошим детским психологом. Если бы не она, мне пришлось бы очень тяжело с Ксенией. Сама я не вытащила бы девочку из депрессии и шока, после того как на ее глазах погибли родители.

Мне и самой пришлось непросто после смерти сестры, но я не могла себе позволить полностью уйти в горе. На моих руках оказалась маленькая племянница, у которой из кровных родственников осталась лишь я.

– Как думаешь, мама Марина, Максима уже привели? – спросила Ксеня, когда мы подъехали к детскому саду.

При упоминании друга племянницы у меня опять появилась тревога.

“Лишь бы он не был сыном Алексея”, – молила я кого-то.

Но мои мольбы не были услышаны. Когда мы зашли в раздевалку группы, то увидели маленького мальчика, сидевшего на скамейке.

– Максим, привет, – поздоровалась Ксения, радостно улыбаясь приятелю.

– Привет, Ксюша, – улыбнулся он в ответ, встал и подошел к нам. – Я ждал вас.

Сердце заныло от осознания надвигающейся правды – этот ребенок точно сын Алексея Чернова. Иного просто не может быть. Он был маленькой копией своего отца: те же глаза, нос и улыбка.

– Здравствуйте, вы мама Ксюши? – обратился Максим ко мне.

– Это моя мама Марина, – больше запутала, чем объяснила Ксюня.

Мальчик удивлённо перевёл на неё взгляд, но ничего не уточнил.

– Меня зовут Марина Николаевна, – представилась я.

– Я запомню, – кивнул Максим. – Вы не переживайте, я присмотрю за Ксюшей, – совершенно серьезно добавил он.

– Спасибо, – сказала я.

Племянница быстро переоделась и побежала в группу.

Всю дорогу до клиники я гнала от себя тревожные мысли. Нельзя было отвлекаться – движение на дорогах в Москве непростое. Автомобиль я водила уже шесть лет, за эти годы ни разу не попала в аварию. Хотя, наверное, виной всему моя осторожность, которая после гибели сестры лишь усилилась.

В клинике мне было не до Чернова. На утро у меня было записано пятнадцать пациенток, причем одна новенькая. Работы с ней было намного больше. Двум женщинами сама сделала УЗИ, хотелось увидеть результаты нашего лечения.

Около часа дня ко мне заглянула Ульяна Смирнова, невропатолог нашей клиники.

– Марин, ты не посмотришь меня? – неожиданно попросила она.

– Я, конечно, не против, но почему именно я? Почему не обратилась к доктору Филатовой?

– К этой звезде просто так не подъедешь, – фыркнула женщина. – Я пыталась как-то попасть к ней на прием, в ответ услышала лишь: “Все места расписаны на пару месяцев вперед”.

– Это да, к ней постоянные очереди, – вынуждена была согласиться я. – Хорошо, у меня есть свободные полчаса. Иди, готовься для осмотра.

– Спасибо, Мариночка, – обрадовалась коллега.

– Беременность четыре недели. Плод развивается в пределах нормы, – вскоре сообщила я женщине, которая тут же радостно улыбнулась. – Где будешь наблюдаться?

– У тебя можно? – с надеждой спросила Ульяна.

– Конечно, можно. Сейчас все документы заполним, медсестра после выпишет тебе направления.

– А где она у тебя? – посмотрела Смирнова на пустующее место моей медсестры.

– Отправила ее в детское отделение, мне нужна консультация для одной пациентки. Пронина обещала посмотреть женщину.

– Марина, извини, что лезу с личным вопросом, что у тебя с доктором Васиновым? – неожиданно поинтересовалась коллега.

– А в чем дело? – удивилась я.

– Извини, но о его дурном характере знают все. Он же наверняка тебе мозг чайной ложкой выедает. Хирург от бога, но как человек – ужасный.

– Вынуждена с тобой согласиться. Да и похоже, наши отношение канули в Лету. Кажется, вчера мы поссорились. Только не знаю, радоваться этому или переживать.

– Точно радоваться, – уверенно выдала Ульяна. – Тут даже без вариантов.

– Заговорила ты меня. Давай за работу, будущая мамочка, – улыбнулась я пациентке.

Через час я спустилась в столовую. Взяла себе борщ со сметаной, рыбу с рисом и ягодный компот. Села за дальний столик в надежде спокойно поесть – любят наши коллеги подсаживаться и выносить мозг своими новостями.

Сегодня мне повезло, я успела доесть, когда на стоящий рядом стул села яркая брюнетка в форме медсестры.

– Вы что-то хотели? – недовольно поинтересовалась я.

– Да. Хотела поблагодарить, что ты ушла с моей дороги, Марина Николаевна, – выдала красотка, поигрывая темным локоном, выбившимся из плотной прически.

– Вам не знакома субординация? Судя по вашей форме, вы медсестра, но вы так панибратски разговариваете с доктором, – сухо поинтересовалась я. – Хотите лишиться места в клинике?

– И что ты сделаешь? Настучишь на меня кому-нибудь? – фыркнула девица. – Не настолько ты влиятельна в “Клинике доктора Калинина”. Всего лишь обычный гинеколог, каких у нас несколько штук.

Я постаралась успокоиться. Не должна я реагировать на подобные провокации. Сама ведь пять лет назад, когда пришла в эту клинику, не захотела светить именем отца.

– И все же, вы что-то хотели? – наконец спросила я, спокойно смотря на интриганку.

– Я просто хотела сообщить, что провела сегодняшнюю ночь в объятиях великолепного мужчины, – сказала незнакомка, сделав театральную паузу.

– Рада за вас, но зачем мне эта информация? – равнодушно произнесла я.

– Сначала мы поужинали в лучшем ресторане столицы, затем пошли в театр. В Табакерке открытие сезона было просто шикарным, – пропела брюнетка. – А после Игорь пригласил меня к себе. Это была незабываемая ночь.

Так вот в чем дело. Красотка решила мне сообщить, что место рядом с доктором Васиновым уже застолбила она. Только от этой информации мне стало даже легче. Сейчас мне будет проще расстаться с бывшим женихом.

– Рада за вас с Игорем, – все так же спокойно произнесла я, вставая из-за стола. – Еще бы ваше имя узнать, чтобы поздравить бывшего жениха со столь значимым событием, как обретение новой пассии.

– Светлана Мидкова, – озадаченно сообщила девушка, возможно, не понимая, почему я не повелась на ее подставу.

– Что же, совет вам да любовь, – сказала я, отходя от неприятной особы.

Глава 2

После работы я забрала Ксению из детского сада, и мы поехали домой. Всю дорогу малышка рассказывала о том, во что они играли с Максимом, что делали на занятиях.

– Мама Марина, представляешь, Максим читает уже намного лучше меня. Я хочу научиться читать так же хорошо, как он, – щебетала девочка на заднем сиденье.

– Я рада это слышать, Ксюша, – улыбнулась я племяннице, посмотрев на нее в зеркало заднего вида.

– Жаль, что ты приехала за мной поздно. Мы с Максом хотели познакомить тебя с его папой, – неожиданно выдала кроха.

Хорошо, что я уже припарковалась у нашего дома, а то от такого известия мне как-то не по себе. Не хочу видеть Чернова. А уж знакомиться с ним повторно и тем более.

У подъезда нас ждала знакомая троица: два специалиста по опеке и наш местный участковый. На меня и так косятся соседи из-за частых визитов, а тут еще выстроились под самыми окнами. Специально это сделали, что ли?

– Сколько можно вас ждать, Марина Николаевна? – недовольно встретила меня главная воительница опеки, Евгения Павловна Оскольская.

– Я с работы, забрала Ксюшу, мы заехали в магазин и только после этого направились домой, – попыталась объяснить я, но меня никто не слушал.

– Вы обязаны были приготовить девочке ужин, сделать уборку в квартире, а не сидеть на работе, – грозно произнесла вторая дама, Полина Васильевна Смирская. Мы уже столько раз встречались, что я выучила их имена и фамилии.

– Вы предлагаете мне раньше уходить с работы? – просто уточнила я.

– Если это в интересах ребенка, то да, – фыркнула Евгения Павловна.

Я с трудом заставила себя промолчать и не спросить: “А жить на что мы будем, если у меня будет неполный рабочий день?”

Мы поднялись по лестнице на третий этаж, Полине Васильевне, кажется, не понравилась эта вынужденная гимнастика.

– Какой спертый воздух, – выдала она, когда мы зашли в квартиру.

Конечно, спертый воздух. Как же иначе? Целый день окна были закрыты.

Я в который раз заставила себя успокоиться – не могу позволить себе спорить с органами опеки.

Я помогла Ксюше снять обувь и куртку, помыть ручки и оставила ее в окружении игрушек. Только после этого я вернулась к незваным гостям, которые чувствовали себя как дома, расхаживая в обуви по квартире.

– У вас, как всегда, грязно, – укоризненно сказала Евгения Павловна, проведя пальцем по деревянной поверхности книжной полке и оставляя еле заметный след.

– Не поверите, но пыль я вытирала вчера, – спокойно ответила я на провокацию.

– Не поверим, – покачала головой Полина Васильевна. – Вот и нужно было посвятить день уборке, а не мнимой работе.

– Почему мнимой? – не поняла я.

– Нам стало известно, что в клинику доктора Калинина вы попали по протекции своего любовника. Так что не придумывайте. Какой уж вы специалист? – окинула меня женщина уничижительным взглядом.

– Очень интересно, я и не знала, что у меня вообще есть любовник, – печально рассмеялась я.

– Ну да, вы же сами купили квартиру и иномарку, на которой подъехали к дому? Как же, – с пренебрежением проговорила Смирская. – Любовник и купил, не так ли?

– Квартиру действительно купил мне отец, а машину я сама приобрела в кредит, недавно его выплатила, – почему-то оправдывалась я.

– И это ложь, зачем говорите неправду? Мы же все знаем. Ваш отец умер пятнадцать лет назад, так и не удосужившись удочерить вас, – переврала информацию Оскольская.

– Пятнадцать лет назад умер мой отчим, отец же жив, – хотела я что-то еще объяснить, но меня прервала Полина Васильевна:

– Ладно, это не важно. Показывайте, какую одежду купили девочке за это время, – приказала она не терпящим возражения тоном.

– Одежду? Но вы же были неделю назад. Пока я ничего нового не купила Ксюше. Но скоро нам нужен будет зимний гардероб, малышка из старого выросла.

Но и в этот раз меня не услышали.

– Вам же выплачиваются дополнительные деньги от мэрии Москвы. Почему вы не купите девочке более качественную одежду, а не из секонд-хенда? – теперь на меня напирала Евгения Павловна. – Эти платья и футболки только выбросить. Неужели вам самой не стыдно приводить девочку в такой одежде в детский сад?

Что? Это уже перебор. Да как они вообще могут такое говорить?

Нет. Нельзя срываться. Нужно успокоиться.

Вдох-выдох… Вдох-выдох…

– Одежду для Ксении я покупаю в детском мире, – почти ровным голосом сказала я, но мне явно не поверили. Обе визитерши синхронно поджали губы и с презрением посмотрели на меня.

– Мама Марина, а что у нас на ужин? – возникла в проеме комнаты Ксюня.

– Сейчас пожарю котлеты и отварю гречку. Будешь? – спросила я, на мгновение забыв о гостях.

– Вы собираетесь жарить котлеты? Еще и полуфабрикаты, наверное? – опять начала свою песню Смирская. – Детям нужно готовить на пару. У вас есть пароварка?

– Пароварка? – озадаченно посмотрела я на женщину, та почувствовала мою слабину и начала дальше читать мне нотации:

– Жареное вредно для желудка. Детям нужна здоровая пища, никаких углеводов и… – она все говорила и говорила, пока ее не прервала коллега:

– А почему у вас ребенок до сих пор не накормленный? – гневно поинтересовалась Оскольская.

Я посмотрела на нее как на умалишенную. А ничего, что это по их вине я не могу приготовить ужин?

Нужно успокоиться. Нельзя говорить все то, что я сейчас думаю.

Вдох-выдох… Вдох-выдох…

На этот раз меня спас участковый инспектор.

– Время, отведенное для визита, завершилось, – устало отметил лейтенант Тимуров. – Пора дать возможность Марине Николаевне приготовить ужин для Ксении.

– Но мы еще не все проверили, – запротестовали в голос женщины.

– Значит, проверите в следующий раз. Вы и так посещаете эту семью чаще, чем нужно, – спокойно произнес инспектор, жестом приглашая работниц опеки на выход.

– Мы еще вернемся, – недовольно выдала Полина Васильевна, выходя из квартиры.

***

Поздно вечером, уложив спать Ксюшу, я позвонила отцу.

– Привет, папа, как у тебя дела? – начала я издалека.

– Нормально, Мариша. Работаю. Егор заведовать хирургией предлагает, но я думаю. Не уверен, что мне нужна эта бумажная морока, – хмыкнул родитель и перевел разговор: – У вас как дела с Ксюшей? Почему в гости не приезжаете?

– Постараемся в выходные выбраться к вам, – сказала я в надежде, что у меня получится исполнить обещание. Нравилось мне приезжать в загородный дом отца. – Как Галина Леонидовна?

Галина Леонидовна – доктор нашей клиники, врач-окулист. Они с папой были знакомы больше десяти лет, а четыре года назад внезапно для всех, кроме меня, поженились.

Я была искренне рада за них. Папа после разлуки с моей мамой долго не женился, ходил бобылем, как он сам говорит. И лишь после маминой смерти решился “создать ячейку общества”.

Сейчас, глядя на папу, я не понимала, почему мама так категорически была настроена против него. Не верила я, что отец просто так не женился, кажется, он по-настоящему любил мою маму.

– Хорошо все у Гали, в гости вас ждет. Хоть ты нас внучкой порадовала, ее-то мальчишки и не думают о создании семьи, – пожурил папа пасынков. – Мариш, ты что звонишь? Что-то случилось? Ксюша в порядке?

– Папа, мне нужна помощь. Нас с Ксю донимают работницы опеки, сил больше нет терпеть их еженедельные визиты, – пожаловалась я, и на душе стало легче.

Я была уверена: папа обязательно найдет выход из этой ситуации.

– Ох, дочь… – тяжело вздохнул родитель в трубку. – Вся в мать. Спасибо, что о проблеме рассказала не через пятнадцать лет, как твоя мать о твоем рождении.

– Пап, ну ты же знаешь, маму было не переубедить. Она вбила себе в голову, что ты заберешь меня у нее, поэтому и молчала.

– Да женился бы я на Маргарите. Тут без вариантов. Любил я ее, дуру своенравную, – устало произнес отец.

– Тогда бы не было Яны и, как следствие, Ксюши, – вставила я свои пять копеек.

– Не факт, просто отцом Яны был бы я, а не второй муж Риты. Ладно, не будем о прошлом, давай о сегодняшних проблемах. Вопрос с опекой я решу. Есть у меня там знакомства. Ты мне имена и фамилии своих частых визитерш скинь. Мы найдем на них управу. Скорее всего, это сводный брат Эдуарда решил подсуетиться. Ему не так Ксюня нужна, как ее наследство.

– Я тоже думала об этом. Но доказательств у нас нет.

– Найдем. Сейчас позвоню Юре Калинину, пусть его ребята поищут правду в этом деле.

– Спасибо, папа, – с облегчением выдохнула я.

– Да что уж там. Ты, Мариша, больше не скрывай от меня ничего. Помни, я всегда помогу, пациентов и просто нужных знакомых у меня много, – заверил меня отец. – А тебе бы в идеале удочерение оформить. С опекой тебя так и будут донимать.

– Я это понимаю, папа. Но я же не замужем.

– Ну да, хорошего мужа найти непросто. Кстати, я слышал, ты встречаешься с Васиновым. Надеюсь, ты не собиралась за него замуж ради удочерения Ксюши?

– Папа… – протянула я.

– Что – папа? Я уже почти тридцать лет как папа, – запнулся он на полуфразе. – Хотя о собственной дочери я узнал, когда тебе было пятнадцать. Кому скажи – не поверят. Позор на мою седую голову.

– Папуль, ну перестань, не говори так. А то я подумаю, что для тебя позор, – невесело хмыкнула я.

– Ты лучшее, что случилось в моей жизни, дочь, – тихо произнес папа, сделал небольшую паузу и опять начал допрос с пристрастием: – Так что там с Васиновым?

– Да ничего уже, расстались мы. По крайней мере, я думаю именно так.

– Интересное определение. Ну ладно, я присмотрю за твоим бывшим, от него можно ждать чего угодно. Кстати, ты не думала обнародовать наше родство? Если честно, то я бы хотел открыто гордиться успехами единственной дочери, а не втихаря с Егором за рюмкой коньяка.

– Надо это было делать сразу. Прости меня, наверное, это мамины гены не дают мне спокойно жить. И почему я при удочерении не согласилась на твою фамилию?

– Надо было, Марина. Но ты встала в позу: “Не хочу, чтобы все думали, что я попала в клинику по твоей протекции”. Глупости одни тогда были у тебя в голове.

– Согласна, – тяжело вздохнула я.

– Ладно, спокойной ночи, родная. Все решим. Завтра зайди ко мне в отделение, поговорим. И ждем вас в выходные у себя.

– Хорошо, папуль. Спасибо тебе за все, – с грустной улыбкой сказала я и отключила вызов.

Конечно, я тогда обидела папу, когда отказалась от его фамилии, но я думала, что поступаю правильно. Сколько ошибок мы наделали с мамой.

Она скрывала от отца мое рождение, от меня – его имя. Пока я случайно не нашла их переписку. Тогда меня поддержала Яна, она заставляла поехать к отцу.

– Марина, у тебя есть папа, разве это не подарок судьбы? Ты просто обязана увидеться с ним. Я такой возможности уже лишена, – твердила мне сестра, смахивая слезы при воспоминании о погибшем родителе.

Я послушала ее. Поехала к папе и гордо заявила, что я его дочь, передавая свое свидетельство о рождении и его письмо к маме. У отца был шок, ведь он впервые увидел дочь. Не маленькую кроху, а пятнадцатилетнего подростка с ярко-розовыми волосами.

Мама была на меня сильно зла, она еще не пришла в себя после смерти моего отчима, а тут я с таким фортелем.

Но все же я тогда поступила правильно. После папа хорошо помогал мне. И дело даже не в финансах, которыми он меня поддерживал. А в чувстве защищенности. С того момента я поняла: в моей жизни есть отец. Он помог советами при поступлении в медицинский университет. Поддержал меня, когда мне это понадобилась больше всего. После разлуки с Алексеем именно папа вытащил меня из той трясины, куда я попала. Страшно подумать, что бы со мной было, если бы не отец.