Сovert Netherworld. Бесконечность II. Медальон погибшей принцессы

– Историю эту я услышала из уст одного монаха латиноамериканца. Он даже показал мне свиток, датируемый началом XVI века. В этом же свитке было написано, что камни охраняли Испанскую империю больше ста лет, но потом часть камней была выкрадена одной молодой девушкой, которая служила при дворе английской королевы Елизаветы и более о них ничего не известно.

Кирсанов засмеялся.

– Короче во всем виноваты англичане – сказал он – всегда считал, что испанцы похожи на нас. Что мы, что великорусы никогда не можем избавится от имперских комплексов. Вот и испанцы туда же.

Авалова отвлеченно кивнула.

– Каждое государство с великой историей похоже друг на друга – со снисходительной улыбкой заметила девушка – однако, что-то… какая-то часть из этого… вполне может быть правдой. По крайней мере, думаю наша Кристина в это верит.

Кристина бросила быстрый взгляд на Ксению, оценивая степень иронии в её словах и обнаружила, что говорит Авалова совершенно серьезно, хотя она никогда прежде не одобряла подобные сентенции, предпочитая работать со строгим наборов фактов. Что же окружающая действительность заставляет нас подстраиваться под неё и меняться самим.

– Вера – это то, что мы не можем доказать – вслух отозвалась Кристина – но если что-то не подтверждено, то не значит, что этого нет на свете. Наш мир состоит из множества историй, легенд, фактов, событий. Они все переплетены между собой в единую связь. Мы можем не видеть эту связь в силу определенных моментов, но это не умоляет её существование. Истина всё, пока не доказано обратное.

– Хотите сказать, что и охотницы были в XV веке? – спросил Кирсанов с явной иронией.

Кристина мотнула головой.

– Они всегда есть – сказала девушка – охотницы вечны, пока в этом мире существует месть. Всегда найдутся те, кто ими станет. Всегда найдутся те, кто захочет их для себя.

– Если они так смертоносны почему просто не перебить их по одиночке? – поинтересовался Кирсанов.

Кристина засмеялась. Если бы он знал, сколько раз она задавала себе этот вопрос.

– Не хочу говорить банальности из политических ток-шоу про несогласованность государств и прочее – улыбнулась девушка – каждый, кто пытался им сопротивляться, погибал. Страх, что они несут вместе с собой, эффективнее любого оружия. Никто не знает сколько их и какой они национальности. Они могут быть любыми и принимать какой угодно облик. К тому же не забывайте, что они часть системы, а система не может воевать сама с собой. Но именно в этом их слабость и наше преимущество. Мы над системой, поэтому сильнее и превосходим их.

– Хотите, чтобы я вооружился старым клинком и рубил охотниц? – спросил Кирсанов.

Кристина пожала плечами.

– Вас сюда никто не тащил, ведь правда, Ксения Игоревна? (Авалова тонко усмехнулась) Вы сами спросили. Я ответила. Знание есть то, что опасно для Организации, оно разрушает страх перед ними. Против страха бессильно оружие, но эффективно знание.

Она замерла и остановилась. Остановились и шедшие впереди проводники. Послышался свист, как будто птичий. Болото пришло в движение и вот уже путники были окружены несколькими вооруженными людьми. «Белка» о чём-то поговорила со старшим и подошла к Кристине.

– Это наши люди, они проводят нас в лагерь – сказала женщина – там решим, что делать с вами дальше. Там последнее наше пристанище в этих местах. Его пока не нашли, а если и найдут, то мы сможем долго там продержаться. До него около двух километров. Только с этого отрезка вам придется завязать глаза.

– Не очень-то вежливо, как выводок вести нас, после того как мы вас спасли, не находите? – поинтересовался Кирсанов.

– У вас есть вариант остаться здесь и погибнуть без припасов – жестко ответила «Белка». Ни один чужак не должен знать дорогу, ибо только по этой одной дороге можно пройти к воротам лагеря.

– Обычно предателями оказываются те, кто знает, а не те, кто не знает – отозвалась Кристина с дипломатичной улыбкой на лице – мы пришли не воевать и не спорить. У нас общий враг. Завязывайте.

– Разумно – кивнула «Белка»

Глаза завязали плотными бежевыми шарфами и сверху натянули еще и толстые шапки. Руки оставили свободными просто сцепив за спиной. Когда очередь дошла до Кирсанова, молодой человек ещё повозмущялся некоторое время, но всё же согласился.

Теперь о дороге они могли только догадываться. По сгущающемуся вокруг запаху сероводорода можно было предположить, что из болота их выводить не собирались. Идти продолжали гуськом, правда теперь «местные» шли спереди и сзади. Внезапно тропинка начала круто спускаться, и путники почувствовали под ногами холодок от погруженных в воду камней. Где-то вдалеке послышался шум бегущей воды и стал приближаться, постепенно заполняя собой всё пространство. Стало резко холодно, и путники вошли гуда-то в темноту. Очевидно, что это был грот, поняла Кристина, по уходящему вверх звуку воды, грот под водопадом.

Пройдя ещё с полсотни шагов их резко остановили. Теперь вода была совсем близко и плескалась возле ног, создавая приятную свежесть после болота. Путники стояли с завязанными глазами, ничего не видя.

Царило молчание. Откуда-то сзади послышались шаги и распорядился голос: – Снимите повязки!

Кристине не нужно уже было развязывать глаза, чтобы определить обладателя голоса. Ксении, вероятно, тоже. Только Кирсанов проморгавшись ахнул от изумления. Его изумление должно быть касалось больше антуража. Удивляться действительно было чему. Узкое горлышко пещеры уходило в недра подземного водопада, завеса которого стекала сверху. Сквозь отверстие сверху дробился свет от лунного света, вода блестела в нём, словно россыпь падающих алмазов.

Приказавший снять повязки вышел на лунный свет. Он сильно изменился с последней встречи. Раньше зачесанные назад светлые волосы теперь были длинными и спадали до плеч. Лицо закрывала густая борода. Александр Верховский теперь казался старше своих лет.

– Приветствую вас, любезные гости – сказал он – вы пришли сюда как раз вовремя, чтобы быть награжденными за терпение.

Ксения и Кристина переглянулись.

– Думаю у нас с вами есть о чём поговорить – согласилась Кристина.

Нежданные встречи, случайные встречи, усмехнулась девушка, но случайные ли? Она в совпадения не верила, но её больше интересовал вопрос, если Верховский здесь, то где сейчас тогда Флориан?

* * *

– Не стоит благодарить меня за очередное чудесное спасение – промурлыкала Алин, отрываясь от созерцания мигающей панели управления батискафом и разворачиваясь в кресле к остальным товарищам.

Подводное судёнышко медленно скользило сквозь толщу воды распугивая местную фауну, но Наташа понимала, что вероятно это обман зрения, потому что точка на карте, которая обозначала их аппарат, уже находилась в открытом море.

Покровская повернула голову в сторону своего компаньона. Штильхарт расположился в кресле штурмана и делал какие-то пометки на карте.

– Ещё около 250 морских миль, до точки – пояснил он, обернувшись на монаха – если ваши данные точны, то с нашей нынешней скоростью, мы окажемся на месте минут через двадцать.

– Не точность данных нам поможет – многозначительно отозвался монах – готовы к неожиданностям должны быть мы.

– О-о-о – только и смогла скептически произнести Алин – если речь идет о морском звере из легенд, здесь установлен прекрасный отпугиватель акул.

Пилот ни на йоту не была готова сменить свое скептическое отношение к жизни. Наташа же предпочла лишь только молча кивнуть. В давящей обстановке глубин она предпочитала располагаться там, где меньше всего понадобится её помощь, предпочитая не вмешиваться в процесс управления лодкой, тем более в разговоры о чудовищах. С неё уже силуэта охотницы хватило.

Субмарина нырнула в один из коралловых туннелей, разбрызгивая подводную живность. Алин привычно фривольно управлялась с вертким транспортом. Время от времени из тьмы выступали коралловые стены, когда их освещал свет от прожекторов. Мимо плыли по своим делам, не обращая внимания на незваного гостя, разноцветные маленькие рыбки, а субмарина продолжала свой путь на секунду освещая окружающее пространство и оставляя за собой черноту. Никто не заметил, как чернота неожиданно изменила форму и поплыла за субмариной.

– Держу пари они следят за нами – заявила Наташа, рассматривая рыбок.

– За мной? – осведомилась Алин – да никогда.

– Я бы не была так легкомысленна на вашем месте – язвительно бросила Наташа.

– Да на вашем месте я бы тоже не была бы легкомысленна – улыбнулась Алин – что скромные пилоты могут знать про легкомыслие. Конечно, куда как меньше народных избранников, которых мы обычно спасаем.

Авонамйелус криво усмехнулась, разглядывая вспыхнувшее лицо Наташи, она обожала такую голубоглазую наивность.

– Не заметила, чтобы вы особо перетрудились – закипела высокая особа – я вообще не понимаю, как мы ещё живы с таким легкомысленным подходом.

– Вы хотели сказать креативным – уточнила Алин – выбивающимся из общепринятых норм правил. Принимаю комплимент на свой счет. Штильхарт я одобряю твой вкус.

Наташа зло посмотрела на пилота, на лице которой застыла издевательская усмешка. Она хотела ответить и даже встала для этого, но её рот зажали рукой и принудительно опустили назад в кресло. Какая наглость!

– Ты закончила сканирование? – спросил Флориан, сквозь мычание Покровской, продолжая зажимать ей рот.

Авонамйелус покачала головой.

– Сканеры здесь бесполезны – сказала пилот – впереди нас сильное электромагнитное излучение, источник которого я не могу установить.

– Сама лодка? – спросил Флориан.

– Издеваешься? – поинтересовалась Алин – она сто лет тут пролежала, по вашим словам, да у неё бы аккумуляторы сдохли, а речь идёт о постоянном излучении.

Наташа всё же вырвалась из хватки.

– Которое будет препятствовать любому кораблю подойти к этому месту – вставила она.

Алин всплеснула руками.

– Бинго – воскликнула пилот – это было трудно догадаться. Чтобы не мучать вас дальше, я рискну предположить, что ваш капитан Долматов спрятал лодку на глубине ниже источника излучения. Так выходит логически.

– А это излучение для нас безопасно? – боязливо спросила Наташа.

Алин издевательски пожала плечами.

– Откуда я знаю – бросила пилот – мы на глубине 150 метров. Здесь ничего не может быть безопасным.

Авонамйелус хотела ещё добавить, что в такие места лучше вообще не соваться, но вдруг, будто бы в подтверждение последней фразы подводный аппарат сильно тряхнуло и он накренился на правый борт, словно бы налетев на скалу.

– Вот и пример – воскликнула Алин.

Субмарину еще раз тряхнуло и ещё сильнее, и какая-то не неведомая сила начала тащить её вниз. Раздался негромкий хлопок под контрольной панелью и на всю рубку завизжала аварийная сирена.

– Мы теряем мощность! – закричала Авонамйелус – приборы отказывают!

На локаторе тем временем показалась точка чего-то приближающегося.

– Смотрите – сказала Наташа, указывая пальцем на локатор – это что, корабль или рыба?

Флориан изумленно глянул на монитор.

– Слишком большой для рыбы – сказал он.

Алин резко врубила дальний свет и тогда они увидели…

Больше всего это напоминало гигантский подводный хребет, только затянутый в черную кожу, а ещё с зубами и большими желтыми глазами.

– Я надеюсь у вас здесь увеличительное стекло – пролепетала Наташа.

Алин ничего не ответила, она вцепилась руками в штурвал, и пыталась увести субмарину от столкновения с «хребтом». «Хребет», чем бы он ни был оказался на редкость проворным и по узкому коралловому туннелю, уходить от него было очень сложно. Субмарину снова тряхнуло, на сей раз вперед-назад, а затем судно стало раскачивать из стороны в сторону, точнее кто-то стал раскачивать. Экипаж благополучно рухнул со своих мест и покатился по металлическому полу. С потолка посыпались искры и где-то сбоку полыхнуло. В противоположную от субмарины сторону полетели болоны со сжатым воздухом.

– Замечательно! – воскликнула Алин – нужно срочно перекрыть CO₂ или взлетим на воздух!

– Я пытаюсь – крикнул Штильхарт откуда-то сзади, крутя какие-то вентили.

Субмарину сотряс новый удар. На сей раз пострадал левый борт. Что-то, что их атаковало просто вырвало с мясом кусок обшивки и стало протискиваться внутрь корабля. Гигантская пасть больше всего похожая на акулью, только гораздо больше стала разрывать приборную панель и перекусывать провода. Моргнул свет и пропал. Единственным источником энергии были электроразряды выпускаемые рыбиной.

– Вы хотели узнать откуда поле? – поинтересовалась Алин – это ваш шанс.

– Беру свои слова назад – заявила Наташа – если мы здесь задержимся, нас просто расплющит.

– Дельная мысль – заявила Авонамйелус – свежая. Отступаем в задний отсек, там гидрокостюмы.

Они стали пятится с ужасом поглядывая на гигантскую пасть, только Монах по-прежнему сидел в кресле и не двигался. Алин зло зашипела на него.

– Сейчас не время для ваших молитв святой отец – взмахнула рукой пилот – надо отваливать, пока мы не стали обедом.

– Только от тебя зависит уйдем ли мы отсюда, Алин Авонамйелус – сказал старик – ты должна попросить зверя пропустить нас.

– Я что!!??? – опешила Алин – я что ихтиолог по-вашему?

Старик сардонически засмеялся.

– Ихтиологи знают о рыбах все – сказал он – а ты не знаешь ничего. Ты должна узнать. Ты не веришь в то, что зверь существует, поэтому ты против контакта с ним.

– Да это какая-то бессмыслица! – воскликнула Алин – хорошо я поверю в вашего зверя, только уходим отсюда.

Старик сидел на месте.

– Ты боишься его Алин Авонамйелус – сказал он – ты боишься разбудить своё я. Свое происхождение, то которое ты тщательно скрываешь. Не противься ему. Вспомни кем ты являешься, и ты спасешь нас. Откажешься, и мы никогда не покинем этот корабль.

Морской зверь зарычал и стал трясти подводный аппарат, вырывая куски обшивки.

– Я свернула с этого пути! – воскликнула Алин – я выбрала другую жизнь. Свободную!

– Не свобода это, а страсти – ответил монах – твоим страхом выкованные. Грубой материей заменить ты пытаешься душу свою. Как храм Духа святого создан человек, не как тело бренное. Ты должна ощущать истинную связь со всем, что тебя окружает, с небом, землей, водой и даже с этим зверем, но настоящая ты должна быть. Та, которая при рождении появилась Алин из клана черной росомахи.

Все застыли, зачарованно слушая монаха. Алин только стояла и хлопала ресницами. Казалось, что с неё вдруг спала вся колкость и острость её темперамента. Затем девушка закрыла глаза и пошла прямо навстречу гигантской пасти. Наташа видела, как Флориан округлив глаза хотел броситься следом. Рукой она придержала его.

– Стойте – сказала она – это её дело.

Она не знала почему именно это сказала, но слова монаха зародили в ней удивительную уверенность, что внутри этой колкой и дерзкой Алин Авонамйелус живет совершенно другая Алин, которая зажата рамками обыденной действительности жизни и происходивших в ней метаморфоз.

Авонамйелус встала перед рычащей рыбьей пастью и протянула руку, быстро, но осторожно положив её между глаз зверя и устремив свой взгляд в эти желтые глаза. Высоко и четко она произнесла непонятный Наташе набор звуков. Эх говорили мне: учи языки, вздохнула про себя девушка.

Внезапно всё затихло. Пасть перестала разбивать корабль и два громадных жёлтых глаза уставились на Алин. Они были так близко, что пилот могла видеть в них свое отражение. Авонамйелус чуть-чуть отступила, но продолжала держать руку вытянутой. Внезапно существо моргнуло глазами, и гигантская пасть развернулась в противоположную сторону выронив субмарину из своей хватки. Лишенный хода корабль под углом градусов в шестьдесят рухнул куда-то вниз и уткнулся в илистый грунт. Наступила тишина.

Флориан пошатываясь поднялся на ноги.

– Что случилось? – воскликнул он – я думал нам конец.

Алин с удивленным лицом стояла и смотрела на свою ладонь, словно хотела что-то прочитать на её линиях.

– Не знаю – потрясенно сказала она – я просто прикоснулась рукой к нему и вдруг во мне как будто пробудилось что-то. Я даже не знала, что способна на такое.

Монах засмеялся.

– Древнее существо это – сказал он – древнее начала времен. Когда-то очень давно охотники твоего рода обнаружили его, но не стали убивать. Они понимали лучше свою связь с природой, чем мы сейчас. Они приручили существо и научили его исполнять заученные команды, например… уйти в сторону. Наш проводник сказал об этом капитану. Только говорить надо на языке племени вашего. Прекрасное время моей молодости.

Алин рассвирепела.

– Вы знали!? – воскликнула пилот – знали, и позволили этой зверюге раздолбать мой корабль, пока говорили свои высокопарные речи??? Выставили меня, боевого офицера, не пойми, кем!!!

Старик продолжал смеяться.

– Легко быть боевым офицером Алин Авонамйелус, уничтожая врагов во вне, которых ты сама себе нарисовала – веско сказал монах – и гораздо сложнее победить врага в собственной душе и поверить в саму себя.

Алин громко фыркнула. Она терпеть не могла, когда разные бородатые умники лезли в её голову.

– Испытать хотите? – спросила пилот – не выйдет. У меня иммунитет на такие штучки. Я побывала в самых разных местах и видела много всего и уж поверьте только сама отвечаю за свою судьбу. Мне не нужны для этого джейдайские наставления и тем более мистические заговаривания.

Она была истинно уверенна, что это так и не имела ни малейшего желания продолжать дискуссию. Монах только коротко улыбнулся. Иногда, чтобы что-то понять нужно прожить. Она сделала первый шаг в новый большой мир, хоть, возможно, и сама не понимала. Поймет, со временем.

– Ладно, давайте двигать – сказала пилот другим тоном – эту посудину даже мне уже не запустить, а лично я не хочу больше встречаться ни с этим зверем, ни с его родственниками. Так что теперь только пешком и надеяться на то, что воздух в скафандрах не кончится раньше, чем мы достигнем лодки.

Наташа окинула компаньонов скептическим взглядом.

– Сомневаюсь, что на глубине, на которой мы находимся воздух нам, что-то даст – сказала она.

Алин осклабилась. Их избранная важность оказывается разбиралась в гидрологии. Удивительное рядом.

– Об этом не беспокойтесь – заявила пилот – я, на всякий случай, захватила баллоны со смесью кислорода и гелия.

– Тогда за дело, чего стоим? – командно бросила Наташа, резко направившись к переборке, отделявшей рубку от грузового отсека.

Авонамйелус лишь экспрессивно всплеснула руками.

– Нельзя было спрятать этот медальон в лесах Терра-новы – пробурчала девушка, покидая рубку.

* * *

Путников по распоряжению Верховского отвели в один из закутков пещеры, где было устроено подобие умывальника – большой чан с водой и несколько полотенец. Кристина с большим удовольствием сунула голову в холодную толщу, наконец ощутив долгожданную влагу и снимая с себя отнюдь не нужный сейчас сон.

Обитатели пещеры тем временем очевидно готовились к трапезе. Одни вскрывали и перетаскивали ящики с хлебом, вином и кое-какой другой снедью, другие носили большие ведра с водой из водопада.

Умывшихся и освежившихся путников пригласили к столу.

На ужин им подали какую-то похлёбку на свином бульоне, яблоки, хлеб и солонину. Не бог весть что, конечно, но после нескольких дней блужданий по лесам, болотам и пещерам горячий суп казался настоящим пиром. Кристина понимала, что местные люди, и так питаются редко, судя по их изможденному виду.

Прислуживал гостям мужчина в изношенных джинсах и засаленной майке без рукавов, перевязанной толстым ремнем, за которым торчал одноручный топор. Его чуть тронутые сединой волосы были кое-как сплетены в тугой хвост. Возраст же мужчины определить было нельзя. Он мог быть и очень старый, а мог быть и средних лет. У этих людей не было ничего, поняла Кристина, даже возраста. Было только очевидное желание выжить. Однако, возможно, что именно это желание и толкало их вперед.

– Что это за место? – спросила Кристина.

– Местные прозвали его «Адашевка» – коротко пояснил Верховский – в честь генерала Адашева. Директория не рекламирует это местечко среди пропагандистского великолепия. Это по приказу Адашева фермеров согнали с их земель, когда Директория национализировала земельные наделы в Республике. Всех, кто сопротивлялся, арестовали за измену и казнили. Теперь это место обитания лишних людей. Присаживайтесь. Ужин готов. Вино, хлеб, фрукты. Как говорится, чем богаты.

Верховский усадил гостей рядом с собой, но за едой предпочел обойтись уже без разговоров бросая только длинные взгляды, на каждого из гостей, а вот жители пещеры засыпали вопросами. Кристина рассказывала много, но о поисках медальона и клинике она не упоминала, больше отвечая вопросом на вопрос и распространяясь о мужестве обитателей катакомб в их подземном приключении. Местных особенно взволновал рассказ об облаве. Люди, перебивая друг друга, стали делиться предположениями о мотивах Секуритаты, Кристина о своих подозрениях предпочла не распространятся.

Трапеза проходила в какой-то иной, непривычной атмосфере пьянящей свободы. Вино согревало кровь, а пряный аромат солонины с хрустящим хлебом очищал мысли. Снори после сиял, как масляный блин и даже принялся довольно мурлыкать. На душе впервые за много дней стало легко и весело.

Однако, какие поразительно красивые вещи можно заметить в таком девственном спокойствии и понять их истинную цену, которая теряется в суете обыденной беготни. Кристину продолжал удивлять этот мир.

Гости интересовались, чем живут эти обитатели пещер и на что надеются в своей борьбе? Те отвечали, что надежда – это то немногое, что у них ещё осталось, чтобы отстрочить последний день. Тень, расползавшаяся из города всё, крепнет, а свободные люди слабеют.

Много говорили о делах в Великоруссии, о которых гости ничего не знали. Совершившийся там переворот теперь сильно занимал мысли Кристины. Организация нанесла новый серьезный удар и не столько окружение Балторуссии двумя скалящимися друг на друга странами беспокоило её, сколько вся та неопределенность, в которой теперь где-то там был Флориан. Что же он нашел, приехав туда? И нашел ли? Напряжение, скорбь и страх, притупленные вином и едой, вернулись и вновь стали терзать душу девушки. Невдомек ей конечно было, что сейчас Флориан, Наташа и Алин удирали от патрульных катеров, а все их мысли были сосредоточены на поисках медальона и помощи Кристине. И всё же, может быть, девушка чувствовала это, потому как в глубине души её ещё горел огонек слабой надежды, которая всегда подпитывала её. Та самая единственная безумная надежда.

Ужин был закончен и Александр Владимирович увел их в угол в глубине пещеры, где стоял тяжёлый дубовый стол и несколько старых кресел. На столе стоял бронзовый подсвечник с горящими плавящимися свечами. Возможно, что здесь они и получат ответы на свои вопросы. Предстояло многое услышать и многое решить.

Верховский обошел стол и заняв кресло напротив гостей, кинул на них свой отточенный взгляд, словно бы оценивая важность и нужность предстоящей беседы, а может быть и понимая её неизбежность. В его лице чувствовалась какая-то отрешенность к происходившим событиям, а возможно, что это была просто степенность. Кристина заметила, что Ксения тоже изучает его лицо, очевидно, что она сопоставляет то лицо с тем, которое запомнила пять лет назад. За себя Кристина могла сказать, что это было другое лицо. В нём не было прежнего риска и азарта. Верховский более не играл в свою жизнь, а жил ею и, наверное, только он сам мог сказать, как тяжело ему это давалось.

– Вот уж действительно неисповедимы пути Господни – сказал Александр – менее всего, я ожидал увидеть вас именно в том составе, как при нашем последнем свидании. Хотя я и просил о помощи любезную Кристину Сергеевну, никак не думал, что мне доведётся вновь встретиться с вами, Ксения Игоревна, хотя я желал этой встречи.

Ксения вежливо кивнула. Её казалось уже перестала занимать новая личность Верховского. Кристина отметила, что Авалова не утратила своего дара моментально фотографировать людей, делать их анализ и продолжать созерцание окружающего мира.

– Я знал вашу сестру – продолжил Александр, поворачиваясь к Кирсанову – она была удивительной девушкой и замечательным другом. Старалась им быть.

Кирсанов смущенно улыбнулся.

Верховский повернул голову к Кристине.

– Прошу прощения, что повременил с разговором – сказал он – однако не всё, что мы здесь будем обсуждать будет интересно и понятно моим людям. Они присоединятся на финальном этапе.

Из темноты пещеры вальяжно перебирая лапами вышел Снори, и придирчивым взглядом окинув Верховского, улегся возле одного из кресел. Ему очевидно было интересно.

– Значит это вы «Аспирант»? – спросила Кристина. В её голове было столько вопросов… этот был не хуже других. Надо же было с чего-то начать.

– Да – кивнул Верховский – здесь меня так называют. Эти люди приняли меня в трудную минуту и помогают мне, а я принял их и помогаю им.

То первое впечатление, о Верховском, посетившее Кристину при разговоре с Анной оказалось точным. Александр действительно не утратил манеры изъяснятся многозначительными витиеватыми фразами. Впрочем, смысл конкретно этой был достаточно понятен и вряд ли содержал какой-то иносказательный смысл.

– Меньше всего мы ожидали увидеть здесь вас – честно призналась Кристина – Анне вы говорили, что отправляетесь в Петерштадт. Предполагалось увидеть вас там.

Верховский пожевал губу. На его лице выступила тень улыбки.

– Значит я рассчитал правильно – усмехнулся мужчина – вы с ней виделись, однако, она почему-то не с вами, я бы хотел поговорить и с ней.

На красивое лицо Кристины легла тень печали.

– Секуритата захватила её – ответила за девушку Ксения – когда мы бежали из катакомб. История повторяется, Александр Владимирович. Вновь вы затеяли какую-то игру и вновь погружаете в неё невинных. Что вы играете за партию, Верховский? Ваша жена, Мецгер, Кропс, они уже погибли. Анна в плену. Зачем это всё?

Верховский помрачнел.

– Ваши упреки справедливы – заметил Александр – только, если бы все шло, так как я задумывал изначально… Мощь нашего врага растет и обманывать его уже крайне сложно. Я действительно отправился в Петерштадт, где должен был встретиться с последним оставшимся в живых членом экипажа подводной лодки «Барс». Той самой лодки, на которой служил мой прадед. Я был так близко к тому, чтобы получить последний кусочек пазла и раздобыть медальон. Однако я недооценил мощь и хитрость врага. Его шпионы повсюду. Они выследили меня и задержали. Я поддался на самую простую уловку врага и из-за того чуть не случилось большой беды.

Впрочем, об этом позже. Пока же, и я уверен в этом, что возможно всё получилось гораздо лучше. Ведь для врага ваше появление Ксения Игоревна стало большим сюрпризом. Он безусловно предполагал, что я пошлю, за Кристиной Сергеевной. Он желал этого! Он ненавидит её и жаждет поквитаться с ней за весь тот урон, который она доставляла пять лет Организации, но вас, Ксения Игоревна, в его расчетах не было и уж тем более он не предполагал, что вы объедините усилия. Это крупный просчет с его стороны, и он может быть фатальным.

– Вы об Аристове? – спросила Кристина.

– Аристов только исполнитель – сказал Верховский – он талантлив и амбициозен, в плоть до того, что способен на преступление ради своих идей. Именно этим и зацепила его Организация. Однако и им всего лишь умело манипулируют. Наш враг гораздо выше и хорошо маскируется, подставляя пешек вместо себя. Даже сталкивая их друг с другом, если нужно.

– Знаете кто этот человек? – встрял Кирсанов – сказали бы нам решились бы все проблемы.

Верховский пожал плечами.

– Вы плохо понимаете структуру Организации, господин Кирсанов – улыбнулся он – у Организации нет конкретного лидера. Организация – это не личность, а система, частью которой являются все: политики, бизнесмены, артисты, чиновники. Они полностью подчиняются системе и растворяются в ней, теряя свою идентичность, а в месте с идентичностью и человечность. Из созданий божьих они превращаются в бездумные машины по поддержанию жизнеспособности системы и готовы уничтожать всякого, кто противостоит ей.

– Выбор – сказала Кристина – у человека всегда существует выбор. Подчиняться системе или строить свою собственную, которую он может контролировать собственным разумом, постигая законы окружающего мира и встраиваясь в него.

Верховский поджал губы и его жесткое лицо выразило крайний интерес.

– Вижу, что многое из того, что о вас говорят правда – кивнул мужчина – вот теперь. Именно поэтому я и обратился к вам. Потому что никто кроме вас, не сможет прочитать истинные мотивы Организации, которые даже мне не всегда понятны.

Кристина придирчиво окинула мужчину ответным оценивающим взглядом.

– Тогда мы должны знать больше о том, что знаете вы – развела руками девушка – пока вы с нами не очень откровенны. Что вам в этой истории с вирусом?

Верховский откинулся на спинку своего полинялого кресла.

– Видите ли – начал он – после той истории с каптагоном я дал себе клятву уйти от серьезных дел. Несмотря на мои грехи, судьба подарила мне шанс начать жизнь заново. Ту жизнь, о которой я всегда мечтал. Анастасия была со мной, мы поженились и решили забыть ту историю как страшный сон. Поверьте, что те пять лет, которые мы прожили, были для нас земным раем. Однако меня постоянно мучал один вопрос.

– Организация – догадалась Кристина.

– Не так просто выкинуть из памяти правду – сказал Верховский – особенно когда ты видишь, как мир меняется и не в лучшую сторону. Когда знаешь кто стоит за этим и почему это происходит, очень хочется начать этому противостоять. Впрочем, тогда это были только рефлексивные мысли. Честно признаюсь меня не особо волновала сохранность политических режимов. Правда, не скрою, что за вашей научной стороной жизни я следил, Кристина Сергеевна. Мне импонировала ваша страстность в борьбе с Организацией. И вот, года два назад, как раз просматривая научные статьи, я убедился, что кто-то пытается объединить абсолютно разных ученых под эгидой одного научного проекта. Это было очень любопытно, поскольку изложение, стиль, научные методы были абсолютно разные, но цель и задачи статей были сходны. Ну думаю, что вы понимаете, что есть ключевые слова, по которым это можно определить.

– Конечно – кивнула Кристина.

– Так вот – продолжал Александр – статьи эти касались нейрофикации человеческого сознания.

– Здесь вы, естественно, не удержались – усмехнулась Ксения – это же ваша тематика.

– Отчасти моя – сказал Верховский – но в целом вы правы. Я понял, что кто-то пытается на оставшихся моих наработках переформатировать «каптагон» в нечто совершенное новое. В разных статьях то тут то там мелькало наименование: «Accusition».