Любовный блокчейн

Фотограф Олег Поляков

Иллюстратор Ольга Павленко

Дизайнер обложки Алина Титова

© Андрей Титов, 2019

© Олег Поляков, фотографии, 2019

© Ольга Павленко, иллюстрации, 2019

© Алина Титова, дизайн обложки, 2019

ISBN 978-5-4490-7779-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Любовный блокчейн

Блокчейн (Blockchain) – это выстроенная по определённым правилам непрерывная последовательная цепочка блоков, содержащих информацию.

Любовь – это высочайшая и предельная цель, к которой только может стремиться человек. Спасение человека заключено в любви и достигается через любовь. В. Э. Франкл

ЛЮБОВНЫЙ БЛОКЧЕЙН

Собачий ангел

Что такое ощущение полной свободы? Это когда ты не обязан вставать по звонку и спешить куда-либо к назначенному часу. К тому же тебе не нужно волноваться о деньгах, клиентах, деловых встречах и совещаниях. Ты принадлежишь только себе самому. Собственные желания для тебя – как экзотические рыбки в аквариуме. Ты с наслаждением кормишь их, любуешься их плавными движениями и время от времени пополняешь коллекцию новыми необычными рыбками-мечтами…

Так казалось Борису до переезда в Словению. Он предвкушал спокойные дни без изнурительной служебной гонки, без расписаний и обязательств. Свобода, тишина, постижение самого себя, наконец. И наплевать на то, что твердили бывшие коллеги: «Как? Бросить такую блестящую карьеру? Добровольно променять жизнь столичного адвоката на вечные каникулы?» Борис не отвечал на эти вопросы. Он просто уехал.

В первые же дни Борис понял, что обрёл всё, о чём мечтал. Дом в маленьком курортном городке на словенском побережье, всепоглощающая тишина и блаженное ничегонеделание. Хочешь – купайся целыми днями, или гуляй по побережью с фотокамерой, или просто пей вино да заедай восхитительным словенским сыром. Можно было до двух часов ночи смотреть телевизор или «зависать» в Интернете, а потом просыпаться в полдень…

Но, как ни странно, Борис ставал в шесть утра – даже раньше, чем в Москве. При этом он чувствовал себя совершенно свежим, полным пульсирующей бодрости. Чтобы не утратить этого ощущения, Борис решил исполнить ещё одно желание, невозможное в прежней адвокатской жизни. Он начал бегать по утрам.

Оказалось, что это так просто и так немыслимо приятно! Всего-то и нужно, что купить кроссовки и выбежать из дому навстречу рассвету. Но сколько удовольствия получал Борис, чувствуя, как напрягаются его мускулы, как расправляются лёгкие от прохладного ветерка с Адриатики… Пробежка стала обязательным ритуалом, непременной частью дня. Постепенно Борис выработал для себя несколько маршрутов по знакомым переулочкам, мимо ухоженных домов, инжирных и яблоневых садов.

Он любил останавливаться где-нибудь на открытом месте и любоваться восходом. Для жителя мегаполиса это было поразительным зрелищем, интереснее самых знаменитых театров и музеев. «Я и не знал, что солнце каждый день разное, – растерянно думал Борис. – То слабое, разнеженное, словно юная девушка, то яркое, сладкое, как переспелый плод». Ещё удивительнее было море. Борис ощущал, что оно таинственным образом общается с ним, предсказывая движением и цветом волн, какой день ожидается впереди – душный и скучный или лёгкий, полный загадочного предчувствия радости.

Однажды, когда Борис, по обыкновению, глядел на море, его окликнули сзади.

– Шнурок развязался, так можно и упасть ненароком, – произнёс негромкий голос.

Мужчина вздрогнул и оглянулся. Рядом никого не было, лишь ветер покачивал кустики ладанника с ярко-розовыми цветами.

– Показалось, – сказал Борис, усмехаясь.

– Нет, не показалось, – возразил тот же голос, – посмотри ещё раз вниз!

Борис глянул на изгибы тропинки, вьющейся вниз по скале, и увидел большого золотистого лабрадора. Собака внимательно смотрела в глаза человека.

– Это ты, что ли – любитель поговорить? – ошеломлённо спросил Борис.

Происходящее казалось фрагментом из сюрреалистического фильма. Взрослый, психически нормальный, благоразумный мужчина всерьёз разговаривает с собакой! В действительности такого быть не может. Так что же это – сон, переход в параллельную реальность или галлюциногенный эффект каких-то местных растений?

– Конечно я, – услышал Борис в ответ. – Ты меня не помнишь, хозяин? Разве я так сильно изменилась? А ты – совсем такой, как раньше!

Теперь Борис отчётливо понял – с ним разговаривает его бывшая собака, золотистый лабрадор Алмека. Десять лет назад Борис был вынужден вернуть её заводчикам. Расставаясь с преданным животным, он не мог сдержать слёз. И долго потом воспоминания об Алмеке вызывали резкую душевную боль.

– Боже мой, неужели это ты, Алмека? Здесь, за тысячи километров от России? – с дрожью в голосе спросил Борис. – Да ещё разговариваешь? Или я умом тронулся?

– Нет, с тобой всё в порядке! – заверила Алмека. – Я сама здорово удивилась, когда вчера увидела тебя бегущим трусцой. Целый день я размышляла, стоит ли подойти к тебе и поговорить. Посоветовалась с товарищами и получила разрешение на короткую беседу. Сам понимаешь, ситуация нестандартная. Но если честно, я очень соскучилась по тебе, хозяин.

Алмека завиляла хвостом и склонила голову набок – точь-в-точь как она делала раньше, встречая Бориса после работы. Её карие глаза были полны той искренней любви, какую умеют проявлять лишь собаки и маленькие дети. Борис невольно ощутил жгучий стыд и тоску. Эти чувства ещё раз убедили мужчину, что он не спит и не бредит.

– Конечно, надо тебе всё объяснить, – продолжала Алмека. – Помнишь ту страшную аварию, из-за которой мы с тобой расстались? Летом, в субботу, ты ехал на дачу к друзьям и столкнулся с чужой машиной…

Конечно, Борис помнил. Компания нетрезвой молодёжи резко развернула свой автомобиль в неположенном месте. Борис въехал в него на полной скорости. Алмека находилась на заднем сиденье и совершенно не пострадала. А её хозяин получил множество переломов. Почти четыре месяца пришлось провести в больнице, пока не срослись шейные позвонки, повреждённая лопатка и ключицы.

Позже, анализируя ситуацию, Борис понимал, что предотвратить аварию было невозможно. Удивительно, что он вообще выжил – врачи говорили, что если бы обломок позвонка сместился на несколько миллиметров вперёд, пострадавшего ждала бы неминуемая смерть. Словно прочитав его мысли, Алмека сказала:

– Когда машины столкнулись, время как бы остановилось. И наш Правитель, – Алмека подняла глаза и качнула мордой вверх, – спросил у меня, готова ли я уйти вместо тебя?

Собака села на тропинку и, не отрывая взгляда от бывшего хозяина, продолжила:

– Я не особо раздумывала. Ответила – да, согласна! Но с условием, чтобы ты не чувствовал себя виноватым в моей смерти. Пару дней я должна была побыть якобы живой. Собиралась потом убежать и умереть где-нибудь подальше от дома. Но ты сам вернул меня заводчикам, так как из-за травм не мог мною заниматься.

Борис кивнул. Он помнил, как, едва придя в сознание, он попросил врача набрать номер заводчика. Тот выслушал Бориса, но не сразу согласился взять Алмеку назад. Он приехал в больницу, долго стоял перед кроватью Бориса и уговаривал:

– Ведь у вас есть жена, дети… Разве они не могут присмотреть за собакой? В конце концов, можно нанять человека, который будет с нею гулять!

Заводчиком был неразговорчивый пожилой мужчина. Он привык общаться с животными и не умел красноречиво беседовать с людьми. Борис понимал, что в неловких словах заводчика прорывается бескорыстная любовь к собакам.

– Конечно, Алмека – прекрасное животное. Красивое, здоровое, с отличной родословной. Я легко найду ей новых хозяев. Но, поймите, для взрослой собаки очень тяжело перенести расставание с хозяевами. Это всё равно что отдать собственного ребёнка в сиротский приют.

Вот тогда на глазах Бориса выступили слёзы. И он не мог вытереть их из-за медицинских колец, стягивавших сломанные ключицы.

– Я понимаю, – с трудом выговорил он, – но я на самом деле не могу…

Вспомнив это, Борис почувствовал, что горло вновь перехватило. Он отвернулся, чтобы Алмека не заметила, как увлажнились его глаза. А она спокойно продолжала:

– Не грусти, хозяин! Я не страдала. Через два дня я ушла, не почувствовав никакой боли. Добрый заводчик, кажется, решил, что я умерла от тоски по тебе. Теперь я работаю собачьим ангелом. Честно говоря, меня никто не может видеть. Только в особых случаях мне разрешают стать видимой.

Борис почувствовал слабость в ногах и сел на плоский камень, лежащий у тропинки. Алмека подошла поближе и села у его ног.

– За примерное поведение и хорошие производственные показатели меня отправили в командировку на море. И надо же такому случиться – я оказалась как раз там, где ты сейчас живёшь, – Собака обвела быстрым взглядом окрестности.

– И чем же ты здесь занимаешься? – с трудом выговорил Борис.

– Думаешь, ангелы только у людей есть? – спросила Алмека, вскинув забавные маленькие бровки. – Нет, и у животных тоже! Я помогаю отправляться наверх многим домашним питомцам, а также коровам и овцам. Конечно, в первую очередь своим собратьям-собакам. Их здесь очень много, и люди их так любят!

– Это точно, – машинально подтвердил Борис.

– Ну, ещё приходится помогать кошкам, будь они неладны, – поморщилась Алмека. – Они тут ходят сами по себе, наглые такие! Работы много, а местные собачьи ангелы работают не слишком ответственно. Они всё делают медленно, ужасно медленно!

Борису показалось, что после этих слов Алмека усмехнулась абсолютно по-человечьи.

– Выходит, я обязан тебе своей жизнью, – тихо проговорил Борис.

В его голосе звучало скорее утверждение, чем вопрос.

– Ерунда. Своей жизнью мы, все живые, обязаны только Ему, – Алмека снова задрала нос вверх. – Тебя оставили на Земле – значит, на тебя ещё были планы. Ты не исполнил какого-то предназначения, хозяин.

– Какого? Ты знаешь? – быстро спросил Борис. – В последние годы меня не оставляло ощущение, что я живу не своей жизнью… всё делаю неправильно, не по своей воле…

Алмека покачала головой, от чего её висячие уши всколыхнулись, и Борису очень захотелось погладить собаку. Но он не осмелился протянуть руку. А глаза лабрадора стали философски-задумчивыми.

– Нет, я не знаю, хозяин! Понимаешь, все земные случайности – это звенья цепочки небесной закономерности. Она ведёт всех нас к некоей важной цели. У каждой живой твари своя, особенная цель. Внезапные совпадения, неожиданные встречи или случайные открытия – всё это часть высшего замысла. Нам он непонятен, и не нужно даже пытаться его разгадать. Мы не знаем, в чём цель и миссия нашего путешествия по жизни. Можно лишь стараться жить, причиняя миру вокруг как можно меньше зла. То есть жить по любви. Конечно, сложно делать добрые дела постоянно, но ведь мы можем хотя бы не совершать неприглядных поступков. Одно это уже будет замечено и оценено Им!

– Тебе виднее, – серьёзно произнёс Борис, – но я же вроде бы ничего плохого не совершал. Помогал людям. По работе, конечно, но ведь я старался! Столько невинных спас от тюрьмы! И знаешь, Алмека, я никогда не брался защищать серийных убийц и сексуальных маньяков… ни за какие деньги…

Взгляд Бориса, рассеянно устремлённый на море, вдруг выхватил белое пятно на фоне бирюзовых волн. Большой альбатрос стремительно мчался к берегу, склонившись набок, словно самолёт в боевом развороте. Алмека обернулась к птице, быстро кивнула, а потом опять обратилась к Борису:

– Ну вот, пришло сообщение от начальства. Надо срочно перемещаться в Триест. Там мои итальянские друзья не успевают справляться с работой! Счастливо, хозяин, может, ещё и увидимся! Да, и шнурок-то завяжи, пожалуйста!

Алмека вскочила и помчалась вниз по тропинке к морю. А белый альбатрос уже парил далеко над волнами. Ещё несколько секунд Борис видел их, а потом собака и птица словно растворились в золотом сиянии наступающего дня. Солнце рассыпало по волнам миллионы пляшущих искр. Борис зачарованно смотрел на игру света и размышлял – что означало видение в образе ангела-лабрадора?

Даже всезнающее море не подсказало ему ответа. Борис нагнулся, завязал шнурок и неспешной трусцой побежал к дому.

Короткая жизнь нижнего белья

– И купи мне что-нибудь красивое, сексуальное! – игриво поддразнивала Илона своего мужа.

Супруги устроили себе короткие «весенние каникулы» в Милане. Город пел тысячами велосипедных звонков, благоухал горячим кофе, сиял роскошными витринами. Илона наслаждалась прогулками по площади Ла Скала, вдоль канала Навильо Гранде и, конечно же, по торговой галерее Витторио-Эммануэле. Стройная, белозубая, с длинными каштановыми волосами, Илона с удовольствием ловила на себе заинтересованные взгляды итальянских мужчин. Конечно, шагая под руку с супругом, она могла позволить себе лишь короткие ответные улыбки и загадочную игру ресницами.

«Ничего, – усмехаясь, говорила себе женщина, – я успею взять реванш!». Она знала, что муж до сих пор любит её так же сильно, как в первые годы после свадьбы. Но чувства самой Илоны давно угасли. Занятый своей работой, муж слишком мало уделял ей внимания. Если и удавалось вырваться вдвоём в отпуск, дни проходили слишком предсказуемо и скучно. В Москве у Илоны был любовник, превосходивший мужа во всех отношениях – беззаботный, пылкий, весёлый.

Выпрашивая сексуальный подарок, Илона вовсе не собиралась устраивать мужу романтический сюрприз. Она готовила изощрённую месть. Пусть именно муж купит ей комплект нижнего белья, в котором она будет красоваться перед любовником! Таким способом женщина мстила за пренебрежение её чувствами, за слишком редкие и однообразные супружеские ночи.

Илона до сих пор испытывала жгучую обиду, вспоминая, как сидела дома в одиночестве по вечерам и выходным. Её благоверный всё время посвящал своей драгоценной работе, и возвращался едва ли не ночью – уставший, невнимательный, раздражённый. Тогда Илона была гораздо моложе и наивнее. Она сильно любила мужа, и ни за что не поверила бы, что когда-нибудь решится на измену. Но время шло, и отношения становились всё холоднее. Муж не знал толком, чем увлекается Илона, с кем дружит, не интересовался её успехами на работе. Позже он упустил момент, когда жена начала ему изменять.

Илона выбрала весьма недешёвый магазин известной фирмы. Бельё, тонкое, как паутинка, украшенное изысканным кружевом, одним своим видом вызывало дразнящие эротические мысли. Бюстгальтеры, раскинувшиеся на стеклянной витрине, казалось, вот-вот затрепещут от движения упругих женских грудей. Облегающие боди напоминали томных красавиц на пляже. Пояса для чулок призывно вытягивали ажурные резинки. Нежнейшие трусики с пикантными вырезами заставляли мужчин краснеть, а женщин – затаённо улыбаться.

Не подозревая о каверзном плане Илоны, её супруг долго ходил вдоль витрин, выбирая вместе с женой фасон и цвет белья. Ему нравились яркие оттенки – от кораллового до вишнёвого. А Виктор, тайный возлюбленный Илоны, предпочитал белый – цвет нежности и чистоты. Женщине казалось, что любовник лучше понимает её характер. Она всегда ассоциировала себя с чем-то возвышенным, хрупким. Конечно, перед людьми приходится притворяться. Но разве муж, самый близкий человек, не должен чувствовать душу своей жены?

«А если не понимает, то пусть играет роль оленя с большими рогами, который за всё заплатит!» – сказала себе Илона, представляя, как загорятся глаза её любовника при виде эротического белья.

Наконец, выбор был сделан. Белоснежный комплект сняли с витрины и уложили в красивый футляр. Ни продавец, ни покупатели не слышали тонкого шёпота внутри – это переговаривались между собою кружевные трусики и изящный бюстгальтер-балконет.

– Ой, как нам повезло! Такая красивая женщина нас купила! – воскликнули трусики.

– Не женщина, а её муж, – строго возразил бюстгальтер, не знавший реальной подоплёки покупки. – Сразу видно, они горячо любят друг друга.

– Мы обязаны сделать всё, чтобы их отношения наполнились новыми чувственными переживаниями! – сказали трусики. – Как прекрасны эти супружеские любовные игры! Мужчина, конечно, будет ласковым и внимательным. Представь, как бережно он погладит нас, с каким нетерпением снимет с любимой…

– Конечно, бережно! Вы же видели цифру на нашем ценнике! – усмехнулся бюстгальтер. – Думаю, нас вообще будут надевать только по праздникам. Что ж, я готов сделать эту семью ещё счастливее! Я уже чувствую фантастический прилив сил!

Трусики и бюстгальтер знали своё предназначение и гордились им. Разве это не чудесно – преображать жизнь семейных пар, вносить в неё оттенок сладкой тайны, волнующего приключения? Женщина в красивом неглиже будет осыпана водопадом супружеских ласк. И часть их, конечно же, останется роскошному белью.

Вечером Илона улетала домой одна. Её муж был вынужден задержаться, потому что, как всегда, совмещал отдых в Милане со своей работой. Собираясь в дорогу, Илона надела свой «подарок». Виктор встретит её в аэропорту, и они сразу поедут в гостиницу. А там она сможет предстать перед любимым во всей красе. Изящный бюстгальтер подчеркнёт соблазнительную форму её груди, до сих пор высокой и крепкой, как в молодости. Кружевная пена трусиков оттенит загар, приобретённый в лучших московских соляриях.

Илона позволит любовнику снять с себя блузку и юбку, насладится блеском его глаз при виде соблазнительного белья. Потом она покрутится перед ним, словно перед зеркалом, и скажет:

– Милый, это тебе подарок от моего муженька!

Они упадут на широкую отельную кровать, сцепившись в горячем объятии. И до самого рассвета не стихнут поцелуи, взаимные комплименты, дерзкие ласки и озорные шутки…

– Какая она счастливая! – продолжали шептать трусики.

– Да, она прямо светится, – согласился бюстгальтер, – теперь нам важно достойно выполнить свою миссию. Главное, чтобы хозяйке было приятно!

Встретив Илону в зале прилётов, любовник вручил ей небольшой букетик белых роз, уже начинавших склонять головки в духоте аэропорта. Виктор быстро поцеловал женщину и повёл её к своему автомобилю.

– Я так соскучился по тебе! Хочу тебя, просто сил нет! – возбуждённо шептал мужчина на ушко Илоне.

Эти банальные слова подействовали безотказно. Илона томно закрыла глаза и снова нарисовала в воображении отель, своё обольстительное отражение в огромном зеркале, широкую кровать, освещённую красным ночником…

На огромной парковке машин было мало, а людей и вовсе – ни души. Автомобиль Виктора стоял в самом углу, скрытый сине-фиолетовой темнотой. Не выпуская рук Илоны из своих горячих ладоней, Виктор поминутно целовал её и бормотал:

– Извини, милая, у меня очень мало времени… Я вырвался буквально на часок. Ты же хочешь своего медвежонка?

Его пальцы торопливо расстёгивали блузку Илоны, губы жадно скользили по шее, к кружевной оборке нового бюстгальтера. Одновременно Виктор нажимал рычаг, откидывая спинку водительского сиденья. Ощутив руку мужчины у себя под юбкой, Илона попыталась возразить:

– Вик, в машине как-то не комильфо. Да и я только что с самолёта…

– Я знаю, – отвечал он, не прекращая своих грубоватых ласк. – Полёты всегда жутко возбуждали меня, детка! А тебя?

Тело Илоны невольно отвечало на мужские прикосновения. Её бёдра мелко дрожали, ещё сильнее распаляя Виктора. Его полностью захватило желание овладеть ею немедленно, именно здесь – в тесной машине, пропахшей цитрусовым освежителем воздуха.

– Только не это! Нельзя ли поаккуратней, – застонали трусики, переживая за сохранность своих белоснежных кружев.

– А я это предвидел! Не всё может оказаться так радужно, – бормотал бюстгальтер, переживая за сохранность бретелек и застёжек.

Пылкий любовник с лихорадочной скоростью раздевал Илону. Сначала она пыталась сопротивляться, но не особенно активно. Скоро её вялый протест был подавлен страстью мужчины. Хрустнула сломанная застёжка на бюстгальтере, со слабым треском порвались кружева трусиков. В темноте машины Виктор даже не заметил очаровательного нижнего белья. Сиденье прогнулось от любовного напора. В стёклах машины отразились огоньки проехавшего вдали автобуса.

– Ох, Виктор, ты сегодня вёл себя, как дикарь! – с коротким смехом сказала Илона, поправляя спутанные волосы.

Мужчина усмехнулся, довольный таким комплиментом:

– Я ведь ужасно скучал, принцесса!

Поцеловав Илону в щёку, он повёз её домой. Начинался новый день. Солнце поднималось над крышами московских высоток, обливая дорогу розовым светом. Отражённые от бесчисленных окон, солнечные зайчики пытались ворваться внутрь автомобиля. Но прекрасный рассвет не сулил ничего хорошего жизнерадостным трусикам и ворчливому бюстгальтеру. Их слава угасла, не просияв даже одной ночи.

Трусики с благородным кружевом «шантильи» валялись на полу, разорванные и заляпанные грязью с автомобильного коврика. Через несколько часов Виктор повезёт свою молодую жену в роддом. Согнувшись от схваток, она увидит под задним сидением чужие женские трусики, тотчас поймёт, как они здесь оказались, и её боль усилится вдвое, слившись с нестерпимой мукой ревности.

Бюстгальтер, безнадёжно испорченный сильными руками мужчины, Илона снимет дома и без сожаления отправит в мусорное ведро. Через неделю его найдёт на свалке местная алкоголичка-бродяга. Она проворчит: «А ничего, пригодится!», кое-как отремонтирует застёжку и украсит «подарком любви» свою жалкую отвисшую грудь.