Read the book: «Фантасмагории. Поэзия»

Font:

ISBN 978-5-0064-2077-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Черновик

кажется, было вчера.
позже – что не было вовсе.
капнув, чернила с пера
кляксу добавили в осень.

а впереди – дожди,
лужи, туманы, слякоть.
хоть ты не выходи,
чтоб совсем не размякнуть.

снова берусь не за то.
ладно, не стыдно за это.
я оставляю пальто.
я возвращаюсь в лето.

Взаперти

Сердце колет будто спицей.
Эту боль превозмогу.
С неба в снег упала птица
и забилась на снегу,
заметалась и затихла,
догорела, как свеча,
В доме стало тихо-тихо,
а виски стучат, стучат…

Годы-гады налетели
и кружат, как вороньё.
Птицу замели метели,
я забуду про неё
не сегодня – завтра точно,
но успею пожалеть,
что ведь мог бы, между прочим,
подобрать и обогреть.

Но кому я вру? Из дома
сделать не могу и шаг…
Здесь тонка и невесома —
взаперти моя душа.

Привратник

небо
падает
вниз
и обрываются звёзды —
невероятный сюрприз,
от удивления воздух
в лёгких, словно кисель,
булькает, пузырится,
спрятались тени в щель,
скрипнула половица,
глаз не могу открыть,
заворожённый обманом,
так захотелось пить,
ключ – кипяток – не стану,
не запятнаю честь,
не отрекусь от веры,
я остаюсь здесь,
возле
упавшей
Венеры.

Осеннее волшебство

как-то слишком иногда заносит,
но пройдёт, конечно же, пройдёт…
где моя желтеющая осень?
где на лужах первый хрупкий лёд?
тучами зашторенная просинь,
ветер, завывающий в груди,
где моя рябиновая осень
и грибные чуткие дожди?
где калейдоскопы в листопадах?
инеем покрытая трава?
мне не просто надо – очень надо
ну, хотя б немного волшебства.

Ночная гостья

Ночь. На улице темно
и как будто не случайно,
кто-то просится в окно —
то ли птица, то ли тайна…

Растревожив чуткий сон,
скорбно ветер завывает,
лезут думы о былом
и тревожат, и смущают.

Всё запуталось в клубок,
эпизоды потускнели…
Встал. Прошёлся. Вновь прилёг
в лапы выстывшей постели,
но уснуть не суждено,
сон – зазнавшийся невежда.
Кто-то просится в окно…
Встал. Открыл.
Впустил надежду.

Безнадёжность

сломаны ветром остатки ветвей,
зловеще нахмурились тучи,
в самый не лучший
из пройденных дней
бреду, уповая на случай.

может подаст кто-то слов для души,
с улыбкой протянет руку,
в дом отведёт…
но никто не спешит —
вокруг тишина, ни звука.

сквозь бурелом, по скелетам ветвей,
чащобой безмолвной, дремучей,
в самый не лучший
из пройденных дней
бреду, без надежды на случай.

Пережитое

разложены мысли по нотам,
погас недосказанный день,
снимаемся с автопилота
затем, чтоб укрыться в тень.

мазки голубой акварели
ещё кое-где видны,
но парки, дворы опустели
и в сумерках заключены.

доверчиво крыши мокнут,
(не зря целый день пекло)
а глупые птицы, окнам
поверив, лишь бьются в стекло.

мне что-то врезается в память
и ногти пронзают ладонь,
и мысли рванулись толчками
по венам пустых городов,
и скрипнула твердь под ногами
фальцетом подтаявших льдов.