Read the book: «Полковник Русь. Знакомство с легендой»

Знакомство

– Русь, полковник Русь, – устало произнёс мужчина, присаживаясь на скамейку.

– Ева. – Девушка протянула ладошку и выжидательно посмотрела на своего нового знакомого.

Русь аккуратно пожал руку и ещё раз окинул взглядом фигуру. Стройная блондинка в сером платье, с осанкой гимнастки или балерины. Её синие глаза дружелюбно раскрылись и, улыбаясь лучиками двух саблевидных морщинок, уставились на полковника. Русь усмехнулся и подобрел. «Наверное, я выгляжу легендой. Хотя с какой стати она знает о моём прошлом?» – пронеслось у него в голове.

– Хорошая погодка, – промолвил Русь, думая совершенно о другом.

С Новинского бульвара и Баррикадной доносился шум автомобилей, но здесь, в сквере перед высоткой, царил покой, сохранившийся с середины прошлого века. Особый фэншуй сделал из этого места островок или аквариум, где можно было отдыхать в любое время суток. Полковник Русь с удовольствием бы продолжил говорить о пустяках, но он пришёл сюда на встречу со своим связным. Им оказалась элегантная девушка Ева. «Это лучше, чем в прошлый раз», – промелькнуло в голове Руся. Тогда на скамейке перед ним сидел хмурый, суровый старик, скорее напоминавший своим видом обиженного жизнью пенсионера, чем волхва из рода Перуна.

Та встреча состоялась полгода назад, и задание было не из лёгких. На этот раз Русь был так же мобилизован, а внешний вид девушки скорее должен был подсластить пилюлю, которая будет скоро озвучена, красивыми полными губами.

– Да, погода хороша, – нараспев произнесла Ева и чуть прищурила свои синие глаза.

«Началось», – со вздохом подумал полковник и ещё больше расслабился, чтобы не пропустить детали.

Если когда-нибудь случай столкнёт вас с изящной блондинкой и она окажется вашим боссом, не стоит строить иллюзий насчёт её безобидного вида. Начинив за пять минут голову полковника пятизначными кодами, Ева с обаятельной улыбкой перешла к адресам и паролям. Через пятнадцать минут она перестала говорить языком энциклопедий и справочников. Передышка пошла на пользу Русю: наконец-то он отвёл глаза от двух синих информационных окон и взглянул на окружающую зелень деревьев и кустов.

Инструктаж был закончен, но скверно то, что сейчас придётся расстаться с Евой, и, может быть, навсегда. Полковнику почему-то этого не хотелось.

– Запомнили? – Сабельки опять появились у глаз блондинки.

Полковник кивнул и погрузился внутрь своей головы, проверяя наличие свежего багажа. Удостоверившись, что ничего не потеряно, произнёс:

– Да, всё в порядке. Теперь осталось узнать, когда.

– Завтра, – голос девушки потеплел.

«А вот и пилюля», – пронеслось в голове полковника, а на лице появилась усмешка. Так его учили – никогда не выражать отрицательных эмоций. Чтобы хоть как-нибудь продлить встречу, Русь спросил:

– Что ещё?

– Желаю успеха… и удачи. – Синие глаза стали стальными.

«Это лучше, чем глупости», – подумал Русь, кивнул головой, поднялся и зашагал прочь.

С каждым шагом он всё больше погружался в задание, прикидывая все за и против. Коды порталов в другие пространства и время прочно засели в памяти, но на всякий случай полковник ещё раз крутанул их в голове. «Пожалуй, удача станет главным фактором успеха», – размышлял Русь. С самого начала, как он стал сотрудником организации, пришлось полагаться только на память. Никаких бумажек и документов, из средств связи – интуиция или телепатия, если она есть. Долгие годы тренировок развили в нём много способностей, но, как показала жизнь, бывают не только удачи, но и провалы. «О слабости придётся забыть, – внушал себе Русь, – на кону очень многое».

Русь подошёл к Баррикадной и махнул рукой. Две машины проехали мимо, третья, «девятка», притормозила.

– Куда? – спросил водитель.

– Вперёд, – скомандовал Русь и уже полностью мобилизованный уселся в пассажирское кресло.

Перемещение

«Девятка» мчалась по Садовому кольцу, чтобы у следующей высотки свернуть на Кутузовский. Всё это время водитель – молодой парень в клетчатой рубахе – рассказывал Русю о своей тётке из Подольска, которая, наверное, вскоре умрёт и оставит ему свой дом. Он был так захвачен этой перспективой и предстоящим блаженством мещанской жизни, что совсем не замечал молчания Руся. За МКАД на одной из автобусных остановок Русь вышел, пожелав парню успеха.

Полковник не случайно выбрал это место. За последние годы у него уже вошло в привычку находиться там, где нет видеонаблюдения. С этой точки зрения все бензозаправки сразу отпадали, придорожные кафе и гостиницы тоже. Автобусные остановки на трассе пока ещё оставались слепыми зонами для «большого брата». То «многое», что стояло на кону, было не просто слово, означающее математическое понятие. По сути, речь шла о жизни человечества, и шанс выжить был сейчас в руках и голове полковника. То, что дело предстоит трудное, Русь понял на скамейке в сквере. Не потому, что так сказала Ева, а потому, что его включили в группу, даже не дав отдохнуть и дня после операции «Махабхарата».

Полковник не дал бы голову на отсечение, что его фотография не имеется в банке данных спецслужб мирового правительства, но рисковать не стал. Видеопрограмма опознания могла срисовать его на Баррикадной и отследила бы в любой точке города, даже в метро. Но здесь видеоищейка потеряла след, даже если бы она его взяла. Ещё раз проделав трюк с поднятой рукой, Русь уже через пять минут трясся в старом фургоне, и на этот раз ему неспешно рассказывал о своём житье-бытье пожилой мужчина.

Километров через сорок полковник попросил остановить синюю таратайку и по просёлочной отворотке зашагал в сторону деревни. Только старым дедовским способом сейчас стало возможным исчезнуть из видеоцифрового поля, которое плотно окутывало большие города, но ещё не проникло в сельскую местность. Час понадобился Русю, чтобы дойти до места, где надо было свернуть в лес. Пока он шёл, навстречу проехало несколько легковушек, и только на одной из них был установлен видеорегистратор. Русь это отметил автоматически и на всякий случай запомнил номер. Перед тем как свернуть в лес, он скользнул глазами по просёлку – следов останавливающихся машин не было. Трава была не примята, ветви кустов не заломаны. Оглянувшись по сторонам, Русь перепрыгнул через канаву и через минуту затерялся между деревьями.

Лес тут был нехоженым, наливался майской зеленью, комаров и мух ещё не было. Русь специально выбрал глухое место без троп и больших опушек. Он шёл, не оставляя следов, как его научил таёжный охотник много лет назад. Над его головой задорно пели птицы, по синему небу проплывали редкие облака, лес жил своей первозданной жизнью, нарушаемой лишь присутствием человека. Пройдя с полкилометра, полковник подал вправо от запомнившегося сушняка и через несколько шагов вышел к ручью, где за кустами ивняка стояла его палатка. Свежих следов человека вокруг не было. Русь скрипнул молнией вверх, отогнул полог и скользнул внутрь. Кроме спальника, в палатке ничего не было.

Русь катнулся на спине несколько раз, чтобы вправить позвонки, потом сел и наклонился вперёд, сильно вытягиваясь.

Для предстоящей телепортации состояние энергетики должно быть идеальным, а позвоночник играет в этом главную роль. Наконец, ощутив жжение по всей его длине, полковник сел в полулотос и прикрыл глаза.

Палатка стояла на небольшом пригорке, в поисках подходящего места полковник исходил вчера всю округу. Уединённость вдали от любых глаз и повышенная энергетика – вот что его привлекло. Сейчас энергия, бьющая из-под земли, должна помочь ему войти в состояние высоких вибраций. Перед закрытыми глазами Руся выплыл первый код, сообщённый накануне Евой. Энергия Братства Волхвов соединилась в полковнике с энергией Земли, он потерял всякие ощущения и через некоторое время растворился в воздухе. Внутри палатки появился запах озона.

Первый опыт

Ещё сидя с закрытыми глазами, Русь ощутил другие запахи и гул потока машин. Проверив внутренним взглядом всё своё тело от кончиков пальцев ног до макушки, он занялся проверкой равновесия в чакрах. От двенадцати до шестнадцати дыханий на каждом уровне заняло минут десять. Открыв глаза, Русь увидел перед собой склон холма, поросший ольхой да осиной, за деревьями по широкой улице, переходящей в ажурный мост, двигались автомобили. Синева реки отражала небо, здесь было немного теплее.

«В точку, – подумал Русь, – аккурат на склоне Лысой горы. Коды работают, инструкция верна, я в Киеве».

Первая телепортация, прошедшая около двадцати лет назад, была не из приятных и тянулась чертовски медленно. Вся группа вымокла до нитки ещё с утра, пока искали подходящее для перемещения место. День назначался заранее, и если случился сеющий дождик, опыт всё равно надо было начинать.

Тогда трое посвящаемых вместе с наставником на электричке добрались до станции Александровка, откуда до лесистого Баболовского парка было рукой подать. Малолюдный, особенно в дождливое утро, изрезанный ручейками и речушками с холмистыми берегами парк представлял собой идеальный полигон для испытаний по телепортации. А учитывая сохранившиеся потоки тонких энергий, протянувшихся над парком из Екатерининского дворца в Гатчину, Стрельну и Петродворец, здешний лесной массив можно вообще считать телепортической лабораторией.

Блуждали долго, наставник ничего не подсказывал, только наблюдал. Антон, рябоватый, долговязый и сухощавый парень, из-под светлых бровей внимательно смотрел по сторонам, выглядывая симпатичный пригорок. Второй из группы, Сергей, был меньше ростом, губастый и с высоким лбом. Подвижный, всегда расслабленный, он, как обычно, полагался на состояние.

– Да не выглядывай ты, Антоха, место, состояние его найдёт, – уже который раз проговаривал Сергей.

Антон и Русь помалкивали и поёживались, шагая по аллее парка. Уже через час решили свернуть у мостика через ручей на тропу, убегавшую вдоль берега к лесу. Сергей напружинился, Антон прищуривался, а Русь про себя клял погоду. Минут через пять подошли к отлогому берегу у изгиба ручья. Возвышенность, растёт вековая сосна, кусты защищают от непрошеных взглядов.

– Здесь, – сказал Антон.

– Согласен, по всем признакам отличное место, – стряхивая с головы капли дождя и фыркая, ответил Сергей.

– Да, место подходящее, – вздохнул Русь.

Инструктор, мужчина лет сорока или выглядящий на сорок при своих шестидесяти, широкоплечий, с плотным ёжиком волос, достал карту в целлофане и ткнул в неё пальцем.

– Перемещаться будете сюда, – произнёс он звучным голосом, более подходящим для оперного певца. – Вот координаты. – Его палец ещё раз скользнул по полям карты. – Не торопитесь, определите своё положение по Полярной звезде и входите в состояние. Мне туда ходу минут сорок, так что через десять минут приступайте.

Он обвёл глазами ребят, сунул карту в карман куртки и бодро зашагал в сторону аллей. Оглянувшись, подбодрил:

– Чётко следуйте инструкциям и не дрейфьте, а то придётся вас по частям собирать.

Последнее наставление было шуткой с изрядной долей смысла. Русь прекрасно помнил первые попытки телепортации мышей, когда в другом месте оказывались только кости, а мягкие ткани оставались в точке старта. Также он помнил о перемещении американского эсминца, чья команда растеряла свою психику где-то в пространственном тоннеле, оказавшись в итоге в безумном состоянии. Русь в одной команде с Антоном и Сергеем уже около четырёх лет. Бывало, каждый помогал другому советом, но тут вся работа происходила внутри, и даже при желании ничего нельзя было сделать для друга.

Сергей смотрел на воду, задумчиво провожая взглядом пенные пузырьки. «Входит в состояние», – подумал Русь.

Антон обнял мокрый ствол сосны и, набирая энергию дерева, прислушивался к своим ощущениям. Русь вспоминал наставления, поёживаясь от холода. Он взглянул на часы:

– Десять минут прошло, можно начинать.

Все трое уселись на мокрую траву, скрестив ноги. Русь закрыл глаза, выровнял позвоночник и начал расслабление. Мокрая одежда липла к телу, поэтому первым делом он ощущениями ушёл в кость. Сосредоточившись на своём скелете, легче было не замечать окружающего холода и в первую очередь сконцентрироваться на первой чакре. С подключением специального дыхания пошёл внутренний разогрев, и постепенно Русь стал входить в нужное состояние вибраций. Дальше всё по отработанной схеме: надо почувствовать темечком Полярную звезду, ввести пространственные коды, изменить свойства эфира и… ждать. Сколько прошло земного времени, Русь не знал, почувствовал лишь прикосновение ко лбу и открыл глаза. Перед ним стоял наставник, рядом – улыбающийся Сергей.

– С прибытием, – сказал Сергей, – что-то ты долго. И ещё Антоху ждать.

Русь огляделся. Телепортация прошла успешно, он вместе с товарищами переместился точно на место прибытия, примерно на два километра северо-восточнее, в другую часть парка. В теле не было непривычных ощущений, только кости ещё тонко вибрировали.

– Серёга, а ты молодец, опять через состояние? Насколько раньше меня ты здесь очутился? – спросил Русь.

– Да вот уже полчаса тут мокну. Давайте, ребята, осваивайте состояние, а то я вечно буду вас дожидаться. Смотри, вот, кажется, Антоха.

С этими словами Сергей кивком головы показал на проявляющуюся фигуру сидящего на траве Антона с закрытыми глазами, которая становилась всё плотнее.

Сейчас, вспоминая своё первое перемещение, Русь улыбнулся: дождя не было, операция длилась не более пятнадцати минут.

«Что ж, пора приступать к заданию, воспоминания тут могут служить помехой», – пронеслось в голове у Руся, и он встал.

Диагностика

При спуске с холма на глаза Русю попалась кряжистая липа с небольшим дуплом, чернеющим на уровне головы. Несколько секунд он размышлял: «Скорее всего, пригодится». Вынув из кармана свёрнутый кусочек фольги, сделал из него полый шарик и положил на трухлявое дно дупла. «Маячок-резонатор в этом месте не помешает», – отметил полковник.

Прогулочным шагом Русь вышел из лесочка на тротуар и двинулся в сторону Киево-Печерской лавры. Лаврская улица широкими изгибами поднималась вверх по холму, постепенно закрывающему величественный вид на Днепр, перечёркнутый оживлённым движением по мосту Патона. Вечерело. Палящее солнце постепенно умеряло свой жар, но всё равно, пока Русь не оказался на вершине, он успел вспотеть. Поднимаясь, Русь в голове составлял план своих действий: «Сегодня вечером успеть зайти в лавру, дойти до Софии и на боковую. А завтра утром уже смотреть, что к чему». В этом «что к чему» заключалась основная цель. От египетской Александрии до Санкт-Петербурга довольно широкой полосой протянулась главная энергосиловая линия планеты, на которой семь городов соответствовали семи планетарным чакрам¹.

Киев – сердце Земли – передавал человечеству энергию любви, так, по крайней мере, было раньше. Начиная с четырнадцатого года метафизическую функцию Киева стали отключать от тонкой энергосистемы планеты, что вызвало рост террора во многих странах. Желание Украинской православной церкви отделиться от РПЦ, стремление Украины войти в Европейский союз не сильно влияло на работу анахаты планеты. Кто-то раз за разом «отрезал» провода, тянущиеся в тонком плане от лавры и Софии к эгрегору планеты, оставляя людей без любви. Любви на земле становилось всё меньше, и Русю предстояло выяснить, кто этим занимается, прекратить эти действия и восстановить действие энергетики города в общей системе отношений человечества.

То, что без любви жизнь становилась тяжелее и искорёженней, Русь знал без пояснений Евы. Он видел, как в последние двадцать с небольшим лет справедливость превращалась в жестокость, правда в критиканство, ум в хитрость, а вера в фанатизм. Уменьшение энергии любви вызывало неуступчивость, тиранию, повальную жадность, двуличие, бесцеремонность, нарастающие после событий на Майдане как снежный ком. Любые политические решения вызывали лишь раздражение, так как не затрагивали главной причины, влияющей на отношения социальных групп и отдельных людей. Высший Совет Волхвов решил, что пора заняться восстановлением праведных отношений между людьми, а для этого надо опять встроить Киев в главный энергетический хребет планеты. Вот почему полковник Русь бодро шагает уже по тенистой Лаврской вдоль старинной ограды монастыря.

Масштаб задачи полковника не смущал. Он знал, что дело всегда в «двух контактах», которые надо соединить либо разорвать. Всегда найдётся один-единственный человек, некая ключевая точка, узел, от которого всё зависит. Со стороны Изначального² Устройства Мира послали его – полковника Руся, а вот кто мутит мир с другой стороны – предстоит узнать.

Ворота лавры были распахнуты, Русь свернул направо и стал спускаться по склону к пещерам и главному храму. После того как полковник оказался в Киеве, и часа не прошло, вроде бы состояние ещё не рассосалось, но он, используя каждый шаг и дыхание, постарался опять войти в него. Состояние позволяло видеть, слышать, чувствовать намного больше, чем обычный человек. Это было сейчас очень нужно, потому что Русь начинал проводить диагностику.

Монастырская дорога была заполнена людьми. Одни шли навстречу, другие после трудового дня тянулись к святыне. Головы женщин, накрытые платками, были чуть опущены вниз, если несколько женщин шли вместе, они разговаривали. Паломники выделялись среди горожан скромной потёртой одеждой, среди них не было полных и тучных. На этом фоне Русь особенно ничем не выделялся, разве что спортивной, пружинистой походкой.

Вдоль на лотках продавалась всякая религиозная всячина – от православных иконок до книжечек духовного содержания. Цветы на подоконниках зданий, аккуратные газоны придавали лавре уютный вид, всё дышало покоем и умиротворением.

Выйдя к главной площади, полковник взглянул наверх, в меркнущую синеву неба. Во все стороны от сияющих на солнце куполов расходились потоки лучистой энергии. Они были видны особым зрением, из состояния, в которое он сейчас был глубоко погружен. Простояв так в задумчивости минут десять, Русь заметил, что потоки энергий на небе пульсируют и иногда прерываются. Он отошёл в сторону и, присев на зелёную скамейку, задумчиво опустил голову. Обширная крона липы зеленоватым сумраком защищала глаза полковника, и он смог незаметно оглядеться.

Прихожане, паломники и туристы неспешно слонялись по площади, заходя в двери храмов и возвращаясь оттуда с заметно изменёнными лицами. Мимо с хриплым пыхтеньем прошёл толстый поп, пробежали дети. Обычная ленивая суета заканчивающегося дня.

Скорее чувством, чем взглядом, Русь выхватил из общей картины мужчину в белой рубахе с чётками в руках. Чернявый, узкогрудый, с крупным носом, он не спеша переходил от одной двери к другой, останавливался, перебирая чётки против часовой стрелки. Русь заметил, что его дыхание, движения пальцев точно соответствуют пульсации потоков энергии на небе.

«Через модуляцию выходит в канал анахаты», – определил Русь.

Вставая со скамейки, он помог себе руками, изображая усталость и неловкость. Чуть пришаркивая, он пересёк площадь, зашёл в здание и немного побыл в приятной прохладе. Направляясь к выходу из лавры, Русь скосил глаза и убедился, что Чернявый по-прежнему занят своим делом. Уже на Лаврской полковник свернул направо и, убедившись, что в кармане находятся переданные Евой гривны, зашёл в кафе.

Встреча

Уютное заведение не пустовало, но столик на двоих у окна был не занят. Русь уселся с видом человека, собиравшегося обстоятельно отдохнуть, убедился, что вход в Лавру отлично просматривается, и взглядом пригласил уже идущую к нему шатенку официантку. Смягчая согласные, сделал заказ и подобно многим уткнулся в свой смартфон.

Синенькие цветочки на подоконнике, домотканые занавески, стойки бара из брёвен делали помещение похожим на домашнюю хату или корчму. Всё вокруг как бы говорило: расслабься и отдыхай. Посетители, в основном туристы, так и делали. Минут через десять шатенка принесла заказ, и Русь машинально начал есть, изредка поглядывая на ворота лавры. Интересующий его субъект мог появиться каждую минуту, но, если удача будет на стороне полковника, то он успеет поесть.

Вряд ли Чернявый является главным в блокировке энергии. Это требует колоссальных усилий, значит, у него есть сменщик. Такие «стрелочники» могут дежурить, прикинул Русь, самое большее часа по четыре. Дальше хака можно увозить на скорой. А может, и на два часа не хватит. «Судя по всему, – думал он, – я попал на конец смены, так что ждать недолго».

На всякий случай Русь поднял руку и махнул шатенке. Она кивнула и пошла за стойку выписывать счёт. Через минуту она подошла. Русь уловил в её глазах выражение одиночества, поиска и надежды. Он замечал это всегда, выполнение операции не повлияло на обостренную чувствительность. Ободряюще улыбнувшись официантке, он положил деньги в горшочек со счётом и принялся за чай. Когда оставалось полчашки, на Лаврской показался Чернявый. Сделав ещё пару ленивых глотков, Русь поднялся и пошёл к выходу.

Чернявый направился к стоянке машин на овальной площади напротив лавры. Русь предвидел такой поворот событий, поэтому сразу стал искать такси, а их здесь тоже было достаточно. Чернявый сел в синий «шевроле» и, покопавшись с минуту, выехал на трамвайные пути и поехал в центр. Этой заминки полковнику хватило, чтобы выбрать самый неприметный автомобиль и поехать вслед.

Протискиваясь на «ланосе» сквозь скопление машин, Русь снова перебирал в голове услышанное и увиденное. Совершенно ясно, что на смену Чернявому кто-то пришёл, а он сам едет либо отдыхать, либо за новыми распоряжениями. Второе лучше, экономит время. Кто это – предстоит выяснить. К тому же необходимо выявить всю сеть и её обезвредить. Полковнику разрешено использовать любые методы, так что придётся действовать по обстоятельствам.

«Шевроле» по круговой выехало на Крещатик, потом свернуло перед Майданом вверх направо. Движение было затруднено, но Русь сказал водителю, пожилому усачу, что хочет проследить за предполагаемым любовником жены, и тут же включилась мужская солидарность и желание поиграть в шпионов. Усач выходил из положения со своим старым «ланосом», может быть, именно потому, что он старый. Когда какой-то тип жмёт на такой вот таратайке, люди думают, что ему всё нипочём, потому что он ничем особенно не рискует, и уступают ему дорогу.

Русь незаметно хрустнул костяшками кулаков и размял шею. Сколько их там будет, а может, это просто квартира? Вопросы без ответов. Возможно, придётся включить систему работы по точкам «дим-мак», для этого надо быть предельно концентрированным. Внешне работа по точкам весьма элегантна, со стороны кажется, что один стряхивает пылинки с другого. Только вот отряхиваемый потом ничего не помнит или помнит частично, а бывает – умирает через несколько дней.

Перед самым выездом на площадь к Чернявому в «шевроле» сел плотный мужчина, ожидавший его на тротуаре. Открывая дверь машины, он оглянулся, и, хотя их разделяло около пятидесяти метров, его лицо показалось Русю знакомым. Пока «шевроле» выворачивало на Большую Житомирскую, Русь прокручивал в голове всех, кто мог бы быть похожим на приятеля Чернявого. Десятки лиц, как отпечатки в фотоавтомате, пробегали перед его глазами. Минуты через три Русю это показалось бесполезным занятием, и он решил воспользоваться более эффективным способом. Полковник расслабился, закрыл глаза и постарался очистить сознание от всего. От слежки за машиной, от Киева, от задания, от себя и своего возраста. Через несколько мгновений на внутренний экран выплыло лицо.

«Да ладно, – подумал Русь. – Но ведь так всё и должно было быть. Придётся положить конец этому сериалу». Он усмехнулся. Усатый ободряюще посмотрел на своего клиента. «Так вот где ты сейчас, Капитан Америка», – билось в голове полковника.