Read the book: «Родные незнакомцы», page 3

ЗВОНОК

Окей… Давай по-другому. Ты маму свою любишь? Понятное дело, кто не любит своих родителей. Но вот представь, что они там, в Ростове, а ты тут, в Москве, и тебе лишь кажется, что сейчас пройдёт пару годков, учебу закончишь, на время уволишься с работы и домой вернёшься. Тебе лишь кажется так. Потому что то, что происходит с тобой сейчас, – это нечто новое, нечто интересное и неизвестное, и твои глаза горят изучать все это вокруг. Но в какой-то момент ты просто напросто привыкаешь ко всему, привыкаешь так, что после завершения учебы никогда не увольняешься и никуда не уезжаешь. Тебя сжирает обыденность и бытовуха. Москва – мышеловка, сыр – деньги, все просто. И тебе уже некогда приезжать в родной Ростов, к маме с папой. Ты начинаешь куда реже звонить им, а если и звонишь, то лишь по большим праздникам, в Дни рождения или Новый год; и с каждым разом ты обещаешь им приехать через месяц, через два, через три, через шесть, но это паразитическое «через» только растет и растет километрами, пока в какой-то момент вы не становитесь друг другу родными незнакомцами с пересечением голосов по мобильной связи. И только. А обыденность… она съедает тебя уже до такой степени, что рядом бегают твои дети, а ты неспавшим глазом смотришь в телевизор с банкой пива на пузе. И резко вспоминаешь, что ты забыл, как выглядят твои родные мама и папа, там, в далеком-далеком Ростове, который покинул ты 20 лет тому назад… Ты подрываешься, бежишь на поезд, приезжаешь в родной город, и – звонок в дверь, вход, усталый бег ног, тот запах детства, без которого ты не мог, и слезы материнской радости. Но даже и тогда то чувство, которое обвивает мозг твой подобно кольцевому червю, – оно никуда не исчезает, а напротив – усиливается в разы и десятки. Ибо любые вещи, явления, люди начинают истинно цениться тобой при двух факторах: при утрате и при сравнении. А ты видишь, что родители уже не те – они уже постарели. И все потому что они почти забыли, что у них есть ты; почти забыли, что когда-то были родителями и держали тебя на руках ещё в годовалом возрасте. От того близкие наши стареют. И осознав это, только тогда ты поймёшь, почему называть некоторых «маминкиными сынками», когда они подолгу разговариваю с родителями по телефону, – неуместно. Ты задумайся. Прочувствуй глубину течения времени, которое заставляет краску на двери родительского дома трескаться. И мелкой крошевой опадать на мраморный, сероватый, холодный пол лестничной площадки. И помни.