Отверженный

«Жизнь человеку дается лишь один раз, и каждый борется за нее любыми возможными способами, но от судьбы, начертанной свыше, не уйти»

/ Анатолий Байдак /

ОТВЕРЖЕННЫЙ

Повесть

ПРЕДИСЛОВИЕ

Что такое счастье, и сколько оно стоит? Нет, его стоимость считается отнюдь не в денежном эквиваленте, а в жизненном испытании. У каждого человека свое понятие и объяснение этого слова. Некоторые видят его в обеспеченной безбедной жизни. Однако, добившись всего, о чем мечтали, понимают, что на самом то деле, продвигаясь семимильными шагами к намеченной цели, переступая через все, казалось бы, ненужные пороги, не заметили, как, где-то позади, остались важные жизненные составляющие – искренняя любовь и настоящая дружба. А линия судьбы – сквозь побита многочисленными пробелами, заполнить которые, уже невозможно.

Для других, счастье заключается попросту в большой дружной семье. Как правило, основная часть таких семьей живет в скромных условиях, но они никогда не сетуют на постоянный недостаток финансов.

Одному счастье даруется при рождении, другому оно достается сквозь опасный, тернистый путь. Чем руководствуется всевышний при распределении необходимых жизненных атрибутов, понять сложно.

***

Ему уготован был смертельно рискованный и трудный жизненный путь. Первые шаги он сделал сам, а после судьбоносная струя понесла по таким буеракам. Опасность постоянно преследовала его долгие годы. Он жил в постоянном напряжении, готовый в любую минуту вновь вступить в схватку со смертью. Такие испытания немногие способны выдержать. Он сумел.

От преследователей убежать можно, а вот с начертанной линии судьбы сойти невозможно. А счастье всегда бродит где-то рядом с человеком, нужно только понять, в чем оно для тебя заключается.

Полуостров Индостан с его аборигенами, Алексей знал поверхностно со школьных уроков географии, где давалась лишь малая толика знаний, как государств полуострова, так и других стран мира. Он даже не мог предположить, что когда-нибудь сможет побывать в Индии. Волей судьбы все же оказался в этой сказочной стране и нашел тот спокойный уголок в северной ее части, где обрел настоящее заслуженное счастье. Для этого достаточно искренне любить и быть любимым. В таком случае и шалаш на необитаемом острове покажется раем.

Часть1

Далекие шестидесятые. Алексей был первенцем в семье. Тяжелая деревенская жизнь не позволяла уделять мальчику должного внимания со стороны родителей. Мать трудилась на ферме. Приходилось рано вставать, чтобы успеть к утренней дойке, после чего бежала домой. Нужно успеть приготовить завтрак, управиться по хозяйству и поработать в огороде, пока солнце не стало таким палящим. После – снова на работу. И так целыми днями напролет.

Отец работал механизатором. Свободного времени также, в течение дня, оставалось совсем немного. Техника старая, часто ломалась. Приходилось ремонтировать в полевых условиях, несмотря на время года. Крепкие мозолистые руки, пропитанные мазутом и соляркой, давно не отмывались дочиста. Он обычно отшучивался, что в технической грязи микробов нет.

Но все оставшиеся, эти мизерные свободные минуты, родители старались посвятить Алексею, отдавая всю свою нежность и ласку, чего так не хватало ребенку.

Деревенскую жизнь можно сравнить с муравейником, где каждый член дружной семьи находится в постоянном движении, стараясь переделать всю нескончаемую работу за день. Следующий – начинается по сценарию прошедшего. Тем же и заканчивается. За этой бесконечной суетой незаметно пролетают годы. А досуг в деревне порой заключается только в здоровом крепком сне.

Своего деда, Алексея Семеновича Демидова, в честь кого он был наречен, мальчик знал только по рассказам. Он прошел всю войну, начиная с первых дней и, закончил боевой путь победным маршем в Берлине. Но, тяжелые ранения не давали ему покоя и спустя пять лет после празднования победы, он умер, оставив единственного сына-подростка на попечение жены. Голодные послевоенные годы не сломили женщину. Она, как и многие другие, оставшаяся вдовой, тянула на себе всю, как женскую, так и мужскую, работу.

Бабушка Алексея так и не вышла замуж вторично. Уже, будучи пенсионеркой, она еще трудилась бригадиром полеводческой бригады, а по совместительству няней внука. Приходилось часто брать с собой на работу малыша. Дома оставлять одного боялась. Так и рос Алексей то дома, то в поле. Обаятельный мальчик нравился полеводам, и каждая из женщин старалась взять из дома при выходе на работу какой-нибудь гостинец для малыша.

Трагедия случилась, когда Леше исполнилось, пять лет. При дойке коров одно из животных, видимо недовольное утренним присутствием доярки, лягнула ее ногой. Удар пришелся в область сердца, и женщина скончалась, прямо в загоне. Ее вытащили, но помочь уже ничем не смогли.

Через месяц умерла и бабушка. После похорон невестки у нее начались боли в левой половине грудной клетки, затем последовал инфаркт.

Двойное горе постигло семью Демидовых. Отец остался вдвоем с сыном – двое осиротевших мужчин в одном доме. Самыми близкими оставались только соседи.

Николай Алексеевич вечерами, выходил на улицу, садился на крыльцо и тихонько, в одиночестве, плакал. Потерять сразу и любимую жену, и мать, было сильным ударом, даже для крепкого мужчины. Но нужно как-то выживать. Другого пути просто не существовало.

Алексей оставался дома один, пока отец находился на работе. В обед заходила соседка, баба Надя, кормила мальчика, а порой и забирала на некоторое время к себе домой.

Через год отец женился на женщине с ребенком, усыновив приемного мальчика и дав ему свою фамилию, хотя необходимости в этом и не было. Но, так он решил. Нельзя сказать, что он полюбил другую женщину, просто не мог он тянуть на себе и хозяйство и растить сына в одиночку. А любил он по-настоящему всегда только жену, даже когда ее потерял.

Мария Сергеевна с сыном оказалась в их деревне в конце шестидесятых. Их старенький домик в маленьком поселке сгорел. Они остались на улице лишь в том, в чем были одеты. Из дома ничего спасти не удалось. Побродив по соседним деревням, нашли убежище в местной школе. Марию Сергеевну, учителя математики, директор школы с удовольствием взял на работу, так как с кадрами на селе всегда большая проблема, и выделил ей подсобку для проживания с сыном Алексеем.

После скромной свадьбы они перебрались в дом Демидовых. Так оказались в одной семье два мальчика Алексея, только сын учительницы был старше Демидова младшего на пять лет.

Близкой дружбы не сложилось как между детьми, так и у Алексея с мачехой. Мамой он ее называть никак не желал, как не пытались его уговорить. Настоящей материнской любви от мачехи Алексей не чувствовал, может, оттого и звал ее тетей Машей.

Для Марии Сергеевны существовал только один сын, и Алексей начал ощущать себя изгоем. Много раз он собирался убежать из дома. Удерживало лишь то, что очень любил своего отца и не хотел оставлять его этой «злой тете Маше».

Шли годы. Отношения у детей немного улучшились. Больше всего Алексею старшему не нравилось, что родители заставляют таскать с собой везде сводного брата. Друзья часто посмеивались над ним, что скоро и к девушке будут ходить вдвоем. Возможно, насмешки друзей и являлись некоторым препятствием для дружбы между братьями.

Окончив школу, Алексей старший поступил в Рязанское Высшее десантное военное училище. Младший завидовал его форме, когда тот приходил в увольнение, старался подражать ему в привычках, поведении. Его первой мечтой было также стать десантником. Драться он не любил, сам в драки первым не лез, но если приходилось постоять за себя или за девушку, всегда выходил победителем. Этим он гордился, но никак не радовал своих противников.

Но самым большим авторитетом для Алексея младшего, всегда оставался его отец. С тех пор как сын тети Маши поступил в военное училище, домашняя мужская работа легла на его плечи. Отец сильно сдал. Каторжные долгие годы в колхозе сделали свое дело. Он старался не показывать своей немощи, но сын все замечал, как тот сильно уставал на работе, а по ночам громко стонал от боли в конечностях. Мария Сергеевна уже давно перебралась спать в другую комнату, упрекая отца за то, что не дает ей отдыхать своим «воем».

Алексей с болью в душе смотрел на отца и старался помогать ему во всем и многому при этом смог научиться. К семнадцати годам Леша хорошо разбирался в технике, выполнял любые плотницкие и столярные работы, не хуже отца управлялся с плугом. Теперь обработка огорода полностью легла на его плечи. Под чутким руководством отца соорудил новый сарай, взамен развалившемуся старому.

Друзья Алексея часто обижались на него за то, что тот не хочет с ними играть. Погонять мяч с друзьями или другие забавы, для него всегда были в радость, но из-за домашних дел ему просто не оставалось времени. Один лишь мальчик, которого Алексей считал настоящим другом, никогда ни в чем его не упрекал, а просто приходил к нему и помогал, чтобы потом осталось немного свободного времени. У них было много общего – болтать, строить планы на будущее, они могли бесконечно. Алексей и Колька не раз показывали свою верность в дружбе, находясь рядом в трудную минуту.

Окончив школу, Колька уехал в Рязань, где поступил на юридический факультет университета, а Алексей, по семейным обстоятельствам, остался в родной деревне. Его мечта стать офицером десантником, как сводный брат, оказалась неосуществимой. Отец болел, и оставить его в такое время, он не мог. Для Алексея он оставался единственным родным человеком в этом мире.

Он устроился автослесарем в местный колхозный гараж. Хотя большой зарплаты не получал, но работа ему нравилась и позволяла расширить свои познания в устройстве автомобиля.

Первую повестку в военкомат Алексей получил весной. В свои семнадцать с половиной лет он проходил допризывную комиссию. Когда процедура обследования закончилась, и врачи сделали предварительные заключения, военком вызывал ребят к себе по одному для личного знакомства и краткой беседы.

–Ну что, юноша, готов стать на защиту своей Родины? – задал свой дежурный вопрос подполковник, когда Алексей вошел в кабинет военкома.

–Готов. Только очень хотелось бы служить в десантных войсках. Я с детства об этом мечтаю, – честно признался Алексей.

–А почему бы и нет. Просмотрев заключения врачей, я не вижу никаких противопоказаний для этого рода войск. Если уж у тебя такое сильное желание послужить в элитных войсках, постараюсь всячески посодействовать, – пообещал подполковник.

–Буду очень признателен вам, – поблагодарил Алексей военкома и, ответив еще на несколько попутных вопросов, вышел из кабинета.

По пути домой парня охватила какая-то непонятная тревога, отчего сердце будто сжали в тиски, в предчувствии беды. Он ускорил шаг, а ближе к дому перешел на бег.

Скопление соседей возле его дома ничего хорошего не предвещало. Он пулей влетел в дом и замер. Беспокойство было неспроста. На кровати лежал его отец без признаков жизни. Чужие люди суетились по дому, что-то говорили Алексею, но он их не слышал. Такая картина на время парализовало юношу. Он не мог ни двигаться, ни говорить. Немного придя в себя, бросился на улицу, пробежал сквозь огород в сад и упал. Он рыдал. Слезы лились ручьями, падая на молодую траву.

Потеряв единственного оставшегося родного человека, не хотелось жить. Кому он нужен сейчас? Мачехе? С годами их отношения еще больше охладели. Они так и остались чужими людьми, прожив под одной крышей много лет. Как жить дальше? Ради кого?

Похоронив отца, Алексей стал замкнутым, неразговорчивым, старался держаться в стороне от людей, не желая выслушивать заученные фразы сочувствия. Хотелось уйти, уехать, куда угодно, подальше от этого места, ставшего ему чужим.

Искренне пытались чем-то помочь лишь Колька и Таня, с которой он учился в одном классе. Еще в школе у них была обоюдная симпатия, а позже и любовь. Тане, безумно нравился Алексей и она всячески старалась разделить его одиночество. Они готовы были пожениться, но смерть отца заставила их отложить свадьбу. Решили, что после армии они обязательно распишутся.

Алексей много времени проводил на кладбище у могилы родителей, подолгу разговаривал с ними, будто с живыми, а порой обращался и к самому Богу, хотя сам, в детстве, посмеивался над верующими.

«За что мне такие испытания? Чем я провинился пред всевышним? Зачем ты боже оставил меня сиротой? Какие испытания ты приготовил мне еще?» – спрашивал он у невидимого собеседника сидя на скамейке, которую собственноручно соорудил.

***

Повестка на призыв в вооруженные силы пришла, когда Алексею едва исполнилось восемнадцать. Собрав необходимые вещи, он накануне, ночью, ушел из дома, оставив на столе записку мачехе со словами: «Ушел служить, прощайте!»

Военком подходил к месту работы, как обычно, к восьми часам. На пороге призывного пункта он приметил парня, который сидел, склонив голову на колени. Рядом стоял рюкзак. Услышав шаги, Алексей встал и, приняв стойку «смирно», доложил:

–Товарищ подполковник, призывник Демидов готов служить Родине.

Военкома такое зрелище заставило улыбнуться. Он подошел поближе, взял юношу за плечи, по-отечески взглянул в его глаза и сказал:

–Пойдем, сынок, ко мне в кабинет и поговорим. Какой-то необычный ты у меня призывник.

Они прошли по длинному служебному коридору, в конце которого находился кабинет подполковника. Он открыл дверь и, пропустив вперед парня, указал на стул. Алексей присел, а военком, похлопав тяжелой рукой ему по плечу, сел напротив.

–Ты, наверное, хочешь мне что-то сказать. Говори, не стесняйся, я готов выслушать, – предложил он.

–Мне пришла повестка, вот я и явился, – несмело ответил Алексей.

– Не каждый день ночуют на пороге военкомата будущие солдаты. Я должен знать, с какими проблемами призывник идет служить. Что случилось? – спросил подполковник и, найдя у себя на столе, в стопке документов, дело Демидова, начал его перелистывать.

–У меня к вам есть большая просьба, я хочу служить в Афганистане. Если вы мне в этом поможете, клянусь, вам за меня стыдно не будет, – пообещал Алексей.

Подполковник молча закончил изучение дела и, подняв глаза на парня, спросил:

–Откуда у тебя такое желание воевать? Там идут жестокие бои и многие из бойцов оттуда возвращаются инвалидами, а иногда и грузом «двести». У тебя ведь дома осталась только мать, если верить документам.

–Она мне не мать, а жена моего покойного отца, и ее не особо волнует моя судьба, – ответил Алексей, не пытаясь скрыть сложившиеся отношения в семье, – а воевать не страшно, страшнее жить чужим среди своих.

–Я подумаю, что с тобой делать, а пока ступай, жди команду на построение. Мне нужно уладить кое-какие срочные дела, – сказал подполковник и взялся за трубку телефона.

Через час, построив призывников на плацу военкомата в две шеренги, подполковник поздравил юношей с призывом на военную службу и произнес напутствующие слова.

К обеду, ребят доставили в областной сборный пункт, где происходило разделение по командам, определяющим род войск, а позже они узнали и место, где придется служить.

Перед посадкой в автобус подполковник отозвал Алексея в сторону и, закурив, произнес:

–Я выполнил твою просьбу, хотя с моей стороны это жестоко, отправлять в горячую точку сироту. Ты идешь служить в десантные войска, как и твой сводный брат. Кстати, я навел о нем справки и он, так же как и ты, изъявил желание служить в Афганистане. Получив офицерские погоны и пройдя необходимую подготовку, он уже там, практикует военные навыки в горах той неспокойной страны. Тебя ожидает полугодовая «учебка». Пройдя это нелегкое испытание на прочность, сможешь сам решить, пойти по стопам брата или же остаться служить в родной стране. У тебя будет время все обдумать. Удачи тебе, солдат. Будет в жизни тяжело, найди меня, помогу, чем смогу.

–Спасибо за все, товарищ подполковник, – поблагодарил Алексей и протянул руку.

Военком крепко ее пожал и проводил парня взглядом до автобуса.

***

Самолет поднялся в небо с сотней пассажиров на борту. Для Алексея, как и для многих его будущих сослуживцев, это был первый полет. Небольшая дрожь пробежала по телу при взлете. Нельзя сказать, что страх на время охватывает психику человека, а какое-то необычное ощущение испытывает, наверное, каждый, впервые оказавшийся в небе.

Он сидел у иллюминатора, внимательно наблюдая за сказочным видом своей Родины после взлета. С набором высоты дороги становились все тоньше, превращаясь в узкие темные линии, делящие совхозные поля и луга на различные геометрические фигуры. Водоемы казались маленькими голубыми пятнышками среди колорита природных красок. По количеству темных точек среди такой картины, можно отделить маленькие деревушки от более крупных населенных пунктов. Когда самолет поднялся сквозь облака на заданную высоту, все преобразилось, будто внезапно наступила зима. Огромное белоснежное покрывало тянулось в бесконечную даль. Оно манило к себе. Хотелось шагнуть по этому девственно белому ковру, оставив свои следы на нехоженом пространстве между небом и землей.

Со временем, для человека, часто совершавшим подобные полеты, все становится обыденно привычным и не вызывает особых ощущений, но первый полет навсегда остается сказочным в памяти у каждого. В сознании Алексея это отразилось ярким пятном среди неспокойного туманного будущего.

Самолет благополучно приземлился в аэропорту Ташкента. Сухой восточный климат с жарким палящим солнцем принял новобранцев в свои объятия. Автобус за два с лишним часа доставил ребят к месту назначения.

За шесть месяцев, проведенных в учебном батальоне, в жарком Узбекистане, Алексей возмужал, окреп, и готов был к любым дальнейшим испытаниям. Восточный климат поменял цвет его кожи, и он отличался от местных жителей лишь европейским складом лица.

И снова полет, только не на комфортабельном пассажирском лайнере, а на военном транспортном самолете без иллюминаторов, без мягких откидывающихся кресел, с гулом и скрежетом при взлете и чем-то подобным при посадке.

Свое решение он так и не поменял. Защищать революцию в мусульманской стране, было окончательным решением. Что толкало его идти воевать, он не знал, да особо не задумывался над этим.

Уже находясь на чужеземной территории и приняв первый бой, многое понял – не так просто убивать себе подобных, даже если это и враги. Многие так и не смогли к этому привыкнуть. Психика человека нарушается порой за секунды, а на восстановление нужны месяцы, годы, а в некоторых случаях бессильны даже самые опытные врачи.

Это была случайность, или же чье-то содействие, но Алексей попал в роту, которой командовал его сводный брат – Демидов старший. Братья обрадовались такой встрече, но служба есть служба. В данный момент Алексей младший был готов беспрекословно выполнять любые приказы своего командира, в отличие от гражданской жизни, где младший никак не хотел подчиняться старшему. На войне обязательно нужна сплоченность и понимание друг друга с полуслова, с жеста, особенно, когда дело касается непосредственного командира.

Алексей младший прослужив год в Афганистане, и совершив десятки походов на самые ответственные задания, стал одним из лучших бойцов подразделения. Несколько медалей за смелость и отвагу украшали грудь Демидовых, как старшего лейтенанта, так и гвардии сержанта. Они хоть и не родные братья, но внешне стали очень похожи. У обоих крепкое телосложение, одинаковый рост, смуглая кожа, уверенная походка. Сослуживцы в шутку называли их сиамскими близнецами.

***

Солнце клонилось к закату, когда на территорию десантного полка приземлился вертолет. Штабной генерал легким прыжком коснулся каменистой почвы и, поправив головной убор, направился в командный пункт. Не каждый день эти места баловали своим визитом штабисты такого ранга. В этот раз генерала сопровождали еще несколько человек в штатском. Командир полка встретил гостей у входа и, обменявшись рукопожатием, они прошли в палатку. Затем вызвали Демидова старшего.

Спустя полчаса, вертолет взлетел в небо, унося с собой важных персон.

Объявили построение роты, где служили два Алексея. Полковник прошел вдоль строя, осмотрел подчиненных, и произнес:

–Товарищи бойцы, перед нами поставлена ответственейшая задача, и мы обязаны ее выполнить. Вы не раз показали в бою свою смелость и решительность, поэтому именно на ваше подразделение и выпала эта миссия. Вам необходимо сопровождать на протяжении двадцати километров нескольких иностранных граждан. Это американские журналисты. Двадцать километров, это совсем немного, но учитывая накаленную обстановку на сегодня в нашем квадрате, достаточно, чтобы моджахеды устроили засаду. Во всем мире журналисты, это табу, но не для этих. Душманы учитывают еще и политику, всячески пытаясь стравить нас с США. Сейчас от них можно ожидать самых непредсказуемых действий. Наша задача – не допустить никаких эксцессов и передать этих граждан американским летчикам, которые ожидают на аэродроме. Выступаете рано утром. Вам все понятно?

–Так точно, – в унисон ответили бойцы.

–Ну, раз понятно, тогда отбой, разойтись, – приказал полковник, и десантники отправились в палатку, которая заменяла им казарму.

Едва солнце показалось из-за гор, осветив своими первыми лучами, снежные вершины горного хребта, три БМП и грузовик прогревали двигателя, готовые принять эстафету у своих товарищей из соседнего полка.

Смена сопровождения произошла быстро. Напоследок командиры, пожав, друг другу руки и, пожелав удачи, разошлись по машинам. Подразделение Демидова приняло у соседей белый микроавтобус с журналистами и, не мешкая, приготовилось к дальнейшему пути. Американцы так и не вышли из своего автомобиля.

Построившись в походную колонну, впереди два БМП, затем микроавтобус, грузовик с личным составом и в арьергарде, еще одно БМП, колонна начала движение.

Горная местность северного склона хребта Гиндукуш постоянно подвергается сильным потокам воздуха, в результате чего происходит разрушение горных пород, а их обломки в виде осыпей скапливаются на склонах, порой засыпая горные дороги. Перед любым передвижением войсковых подразделений проводится предварительная разведка, дабы избежать опасных неожиданных ситуаций.

На этот раз исключения не было. Разведка шла за два километра впереди, регулярно докладывая обстановку на пути. Ничего подозрительного не наблюдалось, но привычная напряженность и готовность к любой нестандартной ситуации все же сохранялась у каждого бойца подразделения.

Дорога, покалеченная множеством разорванных мин и снарядов, местами, присыпанная мелкими каменными осколками, не позволяла машинам набрать скорость. В особенности это касалось микроавтобуса, предназначенного совсем для других дорог. Путь пролегал сквозь несколько ущелий, где требовалось особое внимание. В таких местах чаще всего совершались нападения на транспортные колонны афганскими боевиками. Каждый из бойцов, сидевших на «броне», внимательно вглядывался в структуру гор, боясь пропустить малейшее движение. Душманы, привыкшие воевать в такой местности, порой устраивали засады в любых, даже не пригодных для этого местах, сливаясь с горными породами в одно целое, и находились в таком положении продолжительное время.

Первое ущелье прошли спокойно, и можно было чуть успокоить напряженные нервы. Здешний участок долины не позволял незаметно укрыться врагу.

Оставалось около восьми километров до конечной точки, когда колонна приблизилась к очередному ущелью. Разведка доложила – путь свободен, ожидая основные силы на выходе опасного участка. Передвигаясь с максимально возможной скоростью, первая БМП уже вышла из узкого прохода между скалистыми породами, когда прогремел мощный взрыв. Он был такой силы, что тяжелая техника опрокинулась вверх гусеницами. Затем грохот взрывов покрыл все ущелье. Последнюю БМП постигла участь первой. Грузовик с солдатами также разорвало на части. Это был ад. Вокруг слышались крики и стоны бойцов десантной роты. Уцелевшие десантники бросались к укрытию, но от точных выстрелов снайперов, погибали один за другим. Стало ясно, их здесь ждали, хорошо подготовившись, зная точное время прибытия колонны на точку.

Алексею младшему все же удалось добежать до расщелины между горных обломков. Он поднялся по каменным выступам на несколько метров выше и укрылся между двумя огромными валунами. Его целью было вычислить и уничтожить снайперов. Затаившись, и просидев несколько минут безрезультатно, он решил поменять укрытие и подползти поближе к огневым точкам врага. Едва он покинул свое временное убежище и, пригнувшись, сделал несколько шагов…. Минометный снаряд угодил прямо в точку его недавнишней дислокации. Осколки от мины, ударяясь о стены валунов, рикошетили во все стороны. Несколько из них глубоко вонзились Алексею в тело, но он не ощущал боли. Взрывной волной, его, уже бесчувственного, забросило в соседнюю воронку.

Когда Алексей очнулся, уже никто не стрелял. Он попытался подняться, но острая боль в ноге, правом предплечье и сильное головокружение не позволили это сделать.

Сквозь шум в голове от контузии он услышал разговоры. Превозмогая боль, Алексей сделал несколько движений и подполз к краю воронки, в которой находился без сознания неопределенное время.

Метрах в пятнадцати от него, на дороге, стоял белый микроавтобус, практически не пострадавший от боя, несколько царапин, два выбитых стекла. Рядом – множество людей. Протерев здоровой рукой запыленные глаза, он стал их различать.

Трое американцев в светлых костюмах – двое мужчин и женщина, стояли в центре, образовавшего душманами кольца. Боевиков было не менее пятидесяти. Напротив журналистов в оборванном камуфляже – сводный брат и два его сослуживца. Руки у всех троих связаны впереди. Стало ясно, что других его товарищей в живых не осталось.

К американцам подошли два боевика. Один из них, по поведению и разговору, явно был командиром, а другого он называл своим сыном. Перебросившись с ними несколькими фразами на повышенных тонах, повернулись и подошли к Алексею старшему. Командир произнес на довольно сносном русском языке:

–Меня зовут Сифат. А тебя как?

–Старший лейтенант советской армии, Алексей Демидов.

–Вот и познакомились. Как я понимаю, командовал здесь ты. Бойцы твои смелые были. Жаль, им не удалось на этот раз повоевать. Сам видел, мы хорошо подготовились к встрече с вами. В других условиях, признаюсь честно, нам было бы тяжело с вами соперничать но, сегодня вы проиграли. Мы всегда задаем один и тот же вопрос. Зачем вы к нам пришли? Это наша земля, и вы никогда не сможете ее завоевать и, все здесь умрете. Но тебе, командир, мы дадим шанс выжить. Ты хочешь жить?

–А кто же не хочет. Любое существо, созданное матушкой природой, не желает уйти из жизни добровольно, – ответил Алексей старший.

Командир боевиков подошел к нему и разрезал ножом веревку, связывающую руки.

–Вот нож, довольно острый. Этим ножом ты зарежешь своих подчиненных, и мы оставим тебе жизнь. Согласен? – спросил он.

–Уж лучше я зарежу тебя, животное, – ответил старлей, потирая затекшие руки и зло сплюнул в сторону врага.

–Джамал, сынок, покажи старлею, как это нужно делать, а то вижу, он еще не понимает, в каком незавидном положении находится, – сказал Сифат.

Джамал взял нож и, подойдя к одному из солдат, резким движением руки, полоснул его по горлу. Кровь хлынула ручьем, и боец, прикрывая руками смертельную рану, рухнул на землю. У Алексея старшего и у оставшегося десантника выступили белые пятна на лицах от такой жестокости.

–Джамал показал тебе, как нужно действовать. Теперь готов? – спросил боевик.

–Нет, не готов. Я никогда не смогу стать таким же уродом, как твой недоносок, – произнес старлей.

–Ты еще и ругаешься? Что ж, посмотрим. Не таких гордых ломали. Мы тебе облегчим задачу, – он сделал жест сыну, и тот, таким же ударом, убил второго бойца, – тебе уже не придется убивать своих подчиненных. Убьешь вот этих, чужих тебе людей, – добавил Сифат, обратив взгляд на американцев.

Алексей младший наблюдал страшную картину происходящего из своего вынужденного укрытия и ничем не мог помочь брату. Оружия рядом не было, да и подняться самостоятельно не мог. Он сжал зубами разорванную тельняшку и тихо стонал от безысходности.

С этого момента, все происходящее боевики снимали на видеокамеру, которой Алексей старший уже не видел. Глаза его накрыла пелена. Он даже не понял, когда у него в руках оказался большой сверкающий нож. А жить все-таки хотелось.

–Давай, русский, убей этих американских пижонов и останешься жив. Мы тебе еще поможем добраться до своих. А о том, что сейчас происходит, никто и никогда не узнает, обещаю, – произнес Сифат и, посмотрев на своих боевиков, вместе с ними громко засмеялся.

Старлей стоял, глядя на беззащитных журналистов, никого вокруг не замечая. Душманы сделали свое дело, довели до безумия своего врага.

Джамал, уткнув в спину Алексея старшего автомат, подвел его к жертвам.

–Хочешь жить? Вот твой шанс спасти свою паршивую душонку. Убей их, и ты свободен, – повторял раз за разом эти слова Сифат.

Алексей младший с ужасом смотрел, как его сводный брат, с диким непонятным криком, бросился на беззащитных американцев и начал убивать их, кромсая огромным тесаком тела. Жуткая картина предстала перед ним.

Он снова потерял сознание, это его и спасло от неминуемой гибели, иначе бы выдал себя. Ни один нормальный человек не смог бы спокойно перенести такое ужасное зрелище.

***

Очнувшись, Алексей не мог понять, сколько он пробыл в беспамятстве и где находится сейчас. Он лежал на старом ватном матраце в каком-то сарае. Крышей для этого довольно древнего сооружения служил настил растительного происхождения, что-то вроде тростника, плотно уложенными рядами внахлест один на другой. От дождя, конечно же, полностью укрыть она не могла, но как навес от палящего горного солнца, получился, вполне приемлем. Стены, как и у других построек этой широты, исполнены в виде нарезанных кусков горных пород, заменяющих привычный для нас, кирпич, аккуратно сложенные неизвестным каменщиком и обмазаны глиной, заметно покосились от времени, но еще держались крепко. Пол отсутствовал вовсе. Такую роскошь мог себе позволить лишь обеспеченный афганец в своем доме, так как хорошая доска в этих краях – на вес золота. В углу аккуратно стояли несколько лопат и кирка. В опасную минуту такое орудие труда вполне могло заменить отсутствующее оружие против врага. Сквозь щели, между рассохшимися досками двери, проникали лучи яркого горного солнца.