Read the book: «Сказки города, спрятанного в тумане», page 3
Перед главным входом во дворец была вымощенная, большая площадка, по которой прогуливались великолепно одетые люди. Опустившийся сумрак ярко освещали витые уличные фонари, в свете которых наряды ладомиров переливались дорогими и красивыми тканями, а украшения из необычных металлов и камней благородно сверкали в волосах, на красивых пальцах дам и кавалеров, шеях или даже на самих одеждах. Несмотря на всё это, никто не выглядел вычурно – дамские платья были скроены качественно и удобно, не перегружены лишними украшениями, каждая леди выглядела статно и очень роскошно; было видно, что абсолютно все детали тщательно подбирались для сочетания с другими и для украшения своей носительницы. Мужчины выглядели, как принцы с картин – были похожие костюмы, как у Арсения, костюмы-тройки, мужчины в рубашках и дорого вышитых корсетах, а некоторые, видимо, сыновья высокопоставленных особ, даже надели плащи. Как и в случаях с дамами, за версту у всех была видна дорогая ткань и отличный покрой. Украшениями служили нагрудные платки, подколотые драгоценными брошками, запонки с камнями и большие кольца. Ладомиры оживлённо общались между собой, то тут, то там, раздавался весёлый смех, похожий на звон ручьёв. Больше, чем от роскоши нарядов, Арсений был в восторге только от самих магов. Каждый без исключения увиденный им ладомир или ладомира были восхитительно красивы. Юноша не мог сказать, что это была за красота – ладомиры не были похожи на стайку красавцев с кукольно красивыми, одинаковыми лицами, совсем нет. У любого лица красота была своя собственная, непохожая ни на кого и неповторимая. Необычные черты лица, движения и точёность тел, у каждого свои, мелодичные голоса и яркие, чудесные глаза, лучащиеся жизнью и силой – вот что делало их настолько прекрасными. Арсений замер, широко раскрытыми глазами рассматривая всех вокруг, не в силах отвести взгляда. Он понял, откуда у Алисы была её красота – она заложена внутри целого народа.
Бальный зал, куда его провела мимо блистательной толпы Алиса, снова удивил Арсения. Он ожидал чего-то вроде стен из мрамора, золотых завитков везде, где только можно, тяжёлых бархатных штор и античных колонн. На деле угадал он только насчёт колонн, и то не до конца – они были гладкие, с красивыми тонкими трещинками и обвиты искусно сделанными из камня стеблями роз. Тончайшая работа, от маленьких зазубринок на листьях до каменных бутонов, которые хотелось потрогать, чтобы убедиться – точно ли они живые. Стены и пол так же были из камня, светлого-светлого, чуть сияющего нежным золотым переливом, словно этот блеск был рождён вместе с самим камнем. По виду Арсений мог бы узнать только мрамор, которым был устлан пол; из чего сделано всё остальное убранство, он распознать не мог, как и не смог понять, окрашены ли стебли роз или это камень нужных цветов. Он уже знал, что ладомиры предпочитают зачастую создавать природные ресурсы сами, в чём они очень преуспели и могли делать себе абсолютно новые, не существующие у людей породы руды, камней и прочего.
Сквозь огромные, ничем не занавешенные, окна виднелось бархатное чёрное небо. Если присмотреться, можно было даже увидеть яркие звёзды, несмотря на то, что в зале было очень светло. Здесь также находилось много народу; часто кто-то приходил и уходил, видимо, чтобы все смогли посетить основное место торжества. Как и перед входом во дворец, ладомиры здесь весело о чём-то разговаривали, не чувствовалось чопорности или чего-то похожего – дамы и кавалеры смеялись, эмоционально болтали, собираясь большими кружками, довольно много человек танцевали под звучащие звуки скрипок и пианино, легко кружась в своих красивых нарядах. Арсений, передвигаясь по залу за Алисой, наблюдал за всем с широко раскрытыми от восторга глазами, боясь упустить хоть что-то, а потому он подпрыгнул от испуга, когда Алиса неожиданно остановилась и восторженно воскликнула:
– Здравствуйте, Ваши Величества!
Арсений почувствовал, как сердце ухнуло куда-то вниз. Император и императрица! Алиса чуть присела, опустив голову вниз, но уже через пару секунд выпрямилась и снова посмотрела на правителей сверкающими, широко раскрытыми глазами. Арсений от неожиданности замешкался, во все глаза смотря на императорскую чету. Императрица излучала всем своим существом статность и благородное происхождение; тёмно-синее платье с золотой вышивкой по всей ткани великолепно сидело на её стройной фигуре, чёрные, как вороново крыло, волосы, собранные в низкую причёску, только сильнее выделялись на фоне очень светлой кожи, а её голубые глаза лучились добротой и лаской, чему Арсений даже удивился. Высокий и статный император был одет в белый костюм с длинным плащом, из точно такой же ткани, как платье его жены, с золотыми наплечниками и украшениями на груди. Его каштановые волосы с неожиданно нежными кудрями удерживались золотой короной со множеством небольших синих камней, в то время как корона Её величества была гораздо более тонкой и сложной, к тому же больше, чем у мужа. Он смотрел светло-зелёными глазами так же доброжелательно, как и императрица. На приветствие Алисы они с улыбкой кивнули.
– Добрый вечер! – поздоровалась императрица в ответ. Они оба посмотрели на Арсения, замершего перед ними, с ещё бо́льшей улыбкой переглянулись, кивнули ему и пошли дальше. Проводив их взглядом, юноша наконец вышел из ступора и страшно запаниковал.
– Алиса, что мне делать? Я не поздоровался, даже не поклонился им! Это же огромное неуважение с моей стороны! – Он заметался из стороны в сторону, насколько это позволяло пространство.
– Успокойся, эй! Всё в порядке! – Алиса изловчилась и крепко вцепилась ему в плечи, останавливая. – Им не привыкать, что перед ними может оробеть человек. Наша княжна очень любит заводить друзей среди людей и приводить их в наш мир, так что такая ситуация, я уверена, далеко не первая. А то, что ты не поклонился – ты и не должен был.
– Это как? – оторопел парень.
– Ты им не подданный. Ты гость в этом мире, а потому не обязан воспринимать их как правителей, только иметь элементарное человеческое уважение и быть вежливым. Людям совсем не обязательно кланяться правителям и Великой княжне. Я тебе больше скажу – подданные обязаны приветствовать небольшим поклоном людей, если это друзья императорской четы или наследницы. А вот они по-прежнему не обязаны никому кланяться, – ободряюще улыбнулась Алиса. – Так что расслабься. Ты достойно себя вед… Ваше Высочество! – девушка неожиданно перевела взгляд за спину Арсению, прервалась и снова присела, выпалив приветствие.
Юноша обернулся и снова замер, но на этот раз не от испуга. К ним приближалась княжна, держась за руки, видимо, со своим женихом. Остановившись взглядом на лице девушки, Арсений почувствовал, как сердце замерло, а после стало биться с перебоями. Наследница в его глазах была столь прекрасной, что ему показалось, будто от её лица исходит свет. Она была такой же светлокожей, как её мама, с тонкими, чёткими чертами лица, а больше всего на нём выделялись большие, круглые ярко-зелёные глаза, в точности такие, как когда-то описывала Алиса, и эти глаза выглядели ещё ярче из-за длинных каштановых волос, завивающихся на концах прядей в крупные кудри. Александра в точности, как её отец, надела корону просто на распущенные волосы; она была сделана из золота в виде переплетающихся тонких ветвей дерева. Княжна просияла в ответ на приветствие Алисы.
– Добрый ве-ечер! – Арсений почувствовал, как от перелива чудесного голоса княжны у него снова всё оборвалось внутри. – А я помню Вас! Мы как-то встретились в нашем дворцовом парке. Вы ведь дочка воина, мастерица камня, правильно?
– Верно, княжна! Я очень рада, что Вы помните меня! Здравствуйте, господин! – Алиса с улыбкой на секунду склонила голову перед Елисеем. Тот улыбнулся в ответ и так же поздоровался. У Елисея были очень светлые волосы, завивающиеся в круглые колечки с пружинками и образуя вокруг его головы светлый ореол, что делало его похожим на кого-то вроде херувима, ярко-голубые, как две льдинки, глаза и полностью чёрный костюм-тройка. Чёрными были даже ботинки, и единственной яркой деталью были тёмно-зелёные лацканы пиджака и такого же цвета камень прямо под воротом чёрной рубашки. Он явно надел это, чтобы сочетаться с Александрой – на ней ладно сидело зелёное платье с длинными рукавами и высоким воротником, обхватывающим тонкую шею. Платье было похоже на камень малахита и завораживающе переливалось при её движении. Все мелкие детали, от пуговиц до такого же, как у Елисея, камня под горлом, были чёрного цвета.
Арсений на этот раз смог быстрее взять себя в руки и подал голос.
– Здраствуйте, Ваше Высочество и… господин Елисей, – после небольшой заминки поздоровался он, склонив голову. Александра и Елисей перевели взгляд на него, затем быстро переглянулись и заулыбались.
– Добрый вечер! Вы гость в нашем мире, не так ли? – склонила голову набок княжна.
– Да, правильно. Я впервые здесь. Не могу передать, насколько я восхищён всем тем, что я успел увидеть! Ваш мир – чудесный! – с жаром выпалил он. Княжна снова улыбнулась.
– Что же, надеюсь, это не последний Ваш визит, – она заговорщически посмотрела на Алису. Та как-то напряжённо улыбнулась в ответ, и наследница с возлюбленным пошли дальше по залу. Арсений проводил Александру взглядом, с трудом отвёл глаза, и только хотел спросить Алису, всё ли в порядке, как та весело потащила его танцевать.
Глубокой ночью, когда торжество закончилось, утомлённый Арсений снова шёл вместе с Алисой через лес. Она была странно молчалива, а на осторожные попытки юноши завести разговор отвечала односложно и без энтузиазма. Странное чувство тревоги с каждой минутой всё больше прокрадывалось в мысли Арсения, заставляя живот неприятно скручиваться, словно от чувства опасности. Алиса не выглядела расстроенной или обиженной – её лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, мышцы на нём напряжённо замерли, а глаза раскрыты шире, чем обычно, и устремлены в точку прямо перед собой. Уже стихли далёкие голоса и перестали быть видны огни дворца, вокруг была тёмная, холодная ночь, только ветер изредка пробегал по верхушкам деревьев, заставляя шуметь уснувшие ветви. Наконец Арсений не выдержал.
– Что с тобой, дорогая моя? Я тебя обидел чем-то? Почему ты вдруг стала так себя вести? – он остановился, преградив девушке путь, и умоляюще схватил её за руки. Алиса колючим взглядом посмотрела ему прямо в глаза.
– Больше не смей ко мне так фамильярно и ласково обращаться! – она выхватила свои ладони из его рук, после чего неожиданно вцепилась в подаренное ею кольцо и сорвала с его пальца. – Знаешь, что это за кольцо? Это кольцо с камнем-носителем, в который можно вложить небольшое количество своей силы с определённым намерением. Моё намерение, на самом деле, было вовсе не защищать тебя. Этот камень собирал и запоминал каждое сказанное тобою слово!
Недоумение на лице парня держалось ещё несколько мгновений, а затем быстро сменилось осознанием и ужасом. Пронаблюдав эту метаморфозу, Алиса продолжила.
– Подумать только, ты посмел вознамериться меня использовать, словно бездушный инструмент! Но самое ужасное, ты решил сделать это через самое ценное для моего народа чувство – через любовь. Ты, явно никогда по-настоящему не любивший, подумал, что это можно использовать в своих целях, что ты можешь просто отыграть любовь, обмануть меня и нашу силу. Отыграть то, что буквально даёт жизнь и процветание всем ладомирам, один из основных столпов, на которых держится наше благополучие как целого народа! – с каждой фразой она кричала всё громче, всё сильнее всплескивала руками, до сих пор сжимая каменного шпиона в своей ладони.
– Стой, ты совсем не так всё поняла… – залепетал Арсений, чувствуя, как по животу и вниз к ногам бежит холодок.
– Мне не нужно было даже ничего понимать, твои слова и желания кристально прозрачны. Ещё и другу своему растрепал всё, о чём я просила молчать, как только подумал, будто твой план скоро сработает. Ну да всё равно ему никто не поверит, когда он примется рассказывать всем подряд.
– Почему ты думаешь, что он станет кому-то говорить об этом? – дрожащим от волнения голосом спросил Арсений.
Алиса не ответила. Она грозно посмотрела на него, после чего вытянула руку, сжатую в кулаке с кольцом, вверх. Короткая яркая вспышка – и из руки ладомиры на землю посыпался чёрный прах. Девушка сделала несколько шагов на юношу. Он, попятившись, упёрся спиной в ствол какого-то дерева. Алиса оперлась рукой на соседнее и остановилась прямо напротив обмершего от страха Арсения.
– К сожалению, я на собственном опыте убедилась, что люди могут быть настолько подлыми. Почему-то среди вас это встречается куда чаще, чем среди ладомиров. В следующий раз я сто раз подумаю, прежде чем связываться так близко с кем-то из людей! А ты… – она, прищурившись, посмотрела ему прямо в глаза. – Ты ответишь за то, что возомнил себя умнее моей силы и моей любви.
С этими словами она с неожиданной силой схватила его за рукав пальто и швырнула вперёд, дальше от себя. Арсений еле удержал равновесие, а когда он испуганно снова обернулся, Алисы возле деревьев не было. Вокруг было нескончаемое множество стволов, тишина и ночная темень. Парень совсем не узнавал местность, не слышал ничего, кроме тишины и редкого ветра. Ему ничего не оставалось, кроме как пойти куда придётся, надеясь выйти на знакомый коттеджный посёлок.
Всю оставшуюся ночь до зари он бродил по лесу. Телефон, который был с практически полной батареей в начале бала, не включался, ссылаясь на нулевой заряд. Несколько раз он начинал кричать, выдыхался, снова шёл, непонятно куда, проваливался в некрепкую дрёму возле больших деревьев, просыпался и шёл дальше. Когда начало светать, он обратил внимание на деревья. Такие, какими он привык их видеть. Значит, Алиса когда-то успела повести его сквозь проход, только вот куда она его вывела?
Неожиданно впереди лес стал стремительно редеть. Между деревьями показались яркие стены высоких домов. Не веря своему счастью, Арсений ринулся вперёд, и действительно – он выбежал из небольшой лесополосы к комплексу жилых домов. Доведённый до истерики, а затем и до изнеможения долгими скитаниями, он едва не закричал во всё горло от радости, но через пару минут он стал присматриваться к окружающей местности, и вдвое неприятный спрут паники стал быстро скручивать ему внутренности. Дорога во дворе, в котором он оказался, была через чур ровной. Ровно и аккуратно была подстрижена трава на обочине, сочно переливаясь ярким зелёным светом в золотом утреннем солнце.
Неожиданное осознание буквально подкосило Арсению ноги. Зелёная трава! Когда он уходил с Алисой, был конец ноября, и никакой зелени сейчас просто быть не может. Что произошло? Вместе с этим осознанием парень почувствовал, как ему на самом деле сейчас жарко. Непослушными руками он кое-как снял пальто и в полной потерянности пошёл мимо домов. Судорожно оглядываясь, он видел, что машины выглядят странно и непривычно, что дома вокруг редкого нежно-персикового и светло-зелёного цветов с большими, необычного вида окнами. Видел это и очень боялся осмыслить.
На доселе тихой и пустой улице появился человек с небольшой сумкой на плече. Арсений бросился к мужчине.
– Здравствуйте! Помогите, пожалуйста, скажите, куда я попал? Где мы находимся? – он так резко перекрыл прохожему дорогу, что тот даже слегка испугался.
– Эм… Молодой человек, у Вас что-то случилось? – осторожно спросил он.
– Случилось, да, я не знаю, как в двух словах объяснить. Сначала скажите, где мы сейчас? Это далеко от коттеджного посёлка Ярового? Он находится на востоке города, если вы знаете, конечно…
– Яровой? Яровой, Яровой… Знакомое название. Но для начала – Вы очень далеко от этого места. Мы в пригороде находимся, на северо-западе. Как Вы попали сюда?
– Я не знаю, правда, как Вам рассказать… Я вышел вот из этого леса, целую ночь…
– О, точно! – перебив Арсения, воскликнул мужчина. – Я вспомнил, где слышал это название! Ох, давно это было. Этот посёлок тогда довольно новый был, тихий, потому мне и запомнился тот случай, так как это был первый раз, когда там что-то случилось. Парень молодой в тех местах пропал, весь лес прочесали, но так ничего и не нашли. Помню, его друг говорил, будто его похитил кто-то, или он сам пошёл к каким-то сектантам или что-то такое. Не поверили ему особо, он странные глупости вроде как говорил, сам чуть под наблюдение у психиатров не загремел.
Арсений почувствовал, как у него немеют ноги и сердце.
– Как давно это случилось? – осипшим голосом еле-еле выдавил он.
– Прилично времени прошло. Могу соврать, но, если не ошибаюсь, было это двадцать семь лет назад. А почему Вы спрашиваете?
Воздух
– Смотри, что у меня есть! Мне их босс сегодня подарил за хорошую работу. Какие они красивые…
Стоящая за кассой девушка громко ахнула и потрясла небольшой красочной упаковкой, выполненной из ярко-красной бумаги в горошек. В ней имелась прозрачная вставка, которая помогала разглядеть свое содержимое. Комочки разноцветных фигурок шумно бренчали внутри. Она радостно, даже немного по-детски, засмеялась и поставила коробочку на стол рядом с собой.
– Ого! Я такие впервые вижу, отдай их мне. Тебе-то они зачем? Кстати, я тут неожиданно вспомнил о том, как подменял тебя последние два дня. Если ты вдруг решишь отдать их мне, я забуду о своих постоянных переработках за тебя.
– Э-э, Стэнли, нет! Ты ведь сам соглашался мне помочь, а теперь… Не отдам я тебе их. Тем более раз ты так хорошо работаешь, тебе совсем скоро достанутся точно такие же!
Она показала язык парню, уныло стоявшему у стойки выдачи заказов, и поправила немного задравшийся желтый жилет, натянутый на полосатую рубашку. То ли дешевая ткань от времени так сильно растянулась, то ли сама одежда была на размер больше, но рубашка мешком свисала с хрупкого тельца кассирши, поддерживаемая лишь плотным жилетом. Сама девушка, как будто испытывая сильный дискомфорт от такой просторной одежды, сжималась, отчего выглядела очень миниатюрно.
Интерес к их диалогу иссяк так же стремительно, как и появился. Не обращая никакого внимания на открывшего рот парня, я повернулся обратно к столику и уставился на раскрытую коробочку с картофелем-фри. Масло уже пропитало тонкий картон и проступило на нем жирными пятнами. Зрелище совсем не аппетитное, но когда твои внутренности сводит от голода, смешанного с предвкушением еды во рту, то на подобные мелочи не обращаешь внимания. Я не испытывал ничего подобного, но машинально потянулся за промасленной соломинкой картошки. Как только холодная и мягкая субстанция оказалась во рту, мое лицо сморщилось, а челюсти заработали интенсивнее, дабы скорее протолкнуть жирный ком внутрь. Отвратительно. Хуже только разводимые порошки и сублиматы, давно заменившие привычную еду. Насквозь напичканные витаминами, они все как один имеют одинаковый приторно-сладкий вкус.
Морщась от появившегося на языке знакомого отвратного ощущения, я посмотрел на Клэр. Она только-только вышла из симуляции и с виноватым видом провинившегося щенка смотрела в стол. Гораздо большее открывалось в ее глазах. В них не было ни капли сожаления о том, что она заставила меня ждать, пока ее время в симуляции подойдет к концу. Тем более, заметив, что Марк все еще увлечен процессором, она показательно хмыкнула.
– Он все еще в сети? Совершенно не думает об окружающих людях. Каждый раз! Каждый раз заставляет ждать нас, пока «Его Величество» не соизволит уделить внимание своим друзьям.
Не успела она договорить последнее слово, как зашевелился объект ее недовольства. Раскинувшийся на жестком диванчике Марк приподнялся и с громким уханьем, возможным только у филинов-переростков, переместил свое тело вперед, наклоняясь к столу. В отличие от Клэр его физиономия морщилась от боли в затекших мышцах. Такое бывает, если проводишь в симуляции больше отведенного тебе времени.
– Джим, я погляжу, ты уже все сожрал, ха-ха. Надеюсь, я провалялся здесь не до утра, как было в прошлый раз.
Я недовольно закатил глаза и отвернул голову к Клэр. Девушка внимательно смотрела на Марка. В ее глазах пылали едва заметные искорки. Марк же повысил голос, наклоняясь ближе ко мне.
– Да ладно тебе! Это же всего лишь шутка. Я хочу, чтобы ты наконец покончил со своей ленью и начал ходить на тренировки. Сколько ты еще будешь их пропускать? Клэр, ну скажи ему!
Она даже не удосужила меня взглядом, продолжая стрелять невидимыми разрядами в мужчину. Я наклонил голову, делая мысленные ставки, какой из десятка уже практически выученных мной наизусть фраз ответит девушка.
– В отличие от тебя, Джим никогда не уходит на несколько часов в вирт-чаты, забывая о своем окружении. Мы и так сократили наши общие встречи до двух в месяц, а ты даже сейчас умудряешься потратить это время на общение с какими-то неизвестными тебе бабами!
Ну что же, начало довольно банальное. Что же мы будем ожидать от Марка? Станет ли он включать дурака или ограничится красивым парированием? А может, использует свой излюбленный прием перевода стрелок с последующей сменой темы?
– В отличие от тебя, Джим не тратит время на бесполезные симуляции с этими лохматыми тварями.
Третий вариант! Хороший выбор, Марк. Это сбивает Клэр с толку, а тебе дает шанс быстро замять ее нудятину. Я потянулся за остатками картошки, наблюдая за ходом уже предрешенной баталии. Вкус промасленного картона снова заполнил рот.
– Это не твари, Марк, а грациозные хищники. Тебе самому стоит хоть раз познакомиться с ними поближе. Могу составить тебе авторскую симуляцию с личным путеводителем. Кстати, он будет говорить моим голосом, так что сможешь услышать меня, когда снова уйдешь из реальности.
Я одобрительно повел бровью. Подобные ответы девушки не были особой редкостью, но сейчас он очень хорошо вписался против стратегии мужчины.
– О, нет, только не это. Слушать твои наставления еще и в симуляции, мой мозг точно не выдержит. Лучше… Погоди, хищники говоришь? А может быть ты их смотришь, потому что сама в душе еще та хищница?
– Да пошел ты, Марк…
Он многозначительно подмигнул, отчего девушка залилась яркой краской и начала бездумно теребить лямку своего вечернего платья. Вообще, на фоне ее платья и расстегнутой нараспашку пестрой рубашки Марка, сидящей под скрипящей кожаной курткой, мой синий джемпер вместе с офисными штанами смотрелись довольно бедно. Возможно, со стороны это выглядело, как будто к ним подсел какой-то попрошайка. Но, к большому удивлению окружающих, это было совсем не так. Мое состояние в разы превосходило сбережения, хранящиеся на счетах этих двоих. Прежде всего это было потому, что я умел тратить деньги. К слову, у меня был простой рациональный подход к затратам, а не использование совета из глупого бизнес-тренинга "Лучший способ заработать деньги – не тратить деньги". А ведь я обычный офисный рабочий.
Считается ли это для кого-то странностью? Раньше, думаю, да, но только не сейчас. В нашем нынешнем мире давным-давно стало этих странностей настолько много, что все к ним привыкли. Например, по глупому стечению обстоятельств, хотя, скорее, какой-то злой шутке, сеть заведений быстрого питания, пользовавшихся огромным спросом около шестидесяти лет назад, сейчас является элитным рестораном и памятником культуры. Более того, цены на продукцию здесь настолько велики, что эта парочка, сидящая напротив меня, вряд ли бы позволила себе частые походы сюда, несмотря на то, что они были известными. Актер среднего уровня и помощница какой-то заурядной шишки из правительства. Раньше они бы даже не взглянули на это место.
В отличие от меня, конечно. Это дешевое, но дорогое по нынешним меркам, заведение притягивало меня, словно оно было огромным магнитом, а я полностью состоял из чистого железа. Понятия не имею, что меня так цепляло. Еда, атмосфера, люди, к которым относились и мои собеседники, – все это вставало тяжелым комом посреди гортани. Гораздо приятнее было бы вжаться в мягкие кресла в каком-нибудь ресторанчике в Бриллиант Хаусе и любоваться видом на вечерний город, попивая вино и пробуя блюда итальянской кухни. А может быть и французской, это не имело особого значения. Вкусом они отличаться не будут. Сублиматы вообще не отличаются вкусом, только красивой оберткой. Да это было бы в разы дешевле и комфортнее, чем сдерживать здесь рвотные позывы, задыхаясь от запаха горелого масла.
Но что-то тянуло меня сюда. Каждый раз я точно знал, какими отвратительными будут следующие несколько часов здесь, но все равно с большим рвением соглашался на это сомнительное времяпрепровождение. Неведомая сила заставляла меня явиться сюда, а затем с таким же рвением гнала прочь. Может быть, здесь я сильнее ощущал тот абсурд, в который постепенно превращалась наша жизнь. С самого появления интегрируемых процессоров этот снежный ком бреда становился все больше, подминая под себя прежние привычные правила и устои. И хоть я питал отвращение ко всему новому, что изменяло человечество, но с большим удовольствием поддавался на очередное устройство, упрощающее мне жизнь. Да и не только упрощающее. Я не просто так знаю, каким посредственным было это кафе раньше, ведь мне шел уже семнадцатый десяток. К слову, я был гораздо моложе Марка и Клэр. Когда мое тело находилось в своем полном расцвете, эти двое уже искали места себе на кладбище, всасывая своими беззубыми ртами кашицу по утрам. Как же повезло этим двоим, что изобретение имплантов выпало именно на их век. Пластическая хирургия шагнула далеко вперед, позволяя заменить абсолютно любую часть тела, кроме, разве что, мозга. Но с появлением процессоров, которое случилось уже через пару лет, была разрушена и эта непреступная стена. Люди изменились так же быстро, как и изменились их жизни. Возможно, именно поэтому запах этого масла и вкус бумажного картофеля не давали мне сорваться, показывая четкую грань между прошлым и будущим.
Как только все было съедено, мы сразу же начали собираться на улицу. Никто из этих двоих не любил задерживаться здесь слишком долго, только если это не касалось проведенного времени в сети, тогда они могли и засидеться здесь часок-другой. Но, так как они уже успели понежиться в своих мирках цифрового пространства, оставаться не хотелось ни Марку, ни Клэр. Потому они первые выскочили вперед, хлопнув массивной полупрозрачной дверью. Я же остановился перед самым выходом, делая глубокий вдох. Снова масло и тошнотворный комок в горле, ничего более.
– Эх, потратил все доступные часы, теперь смогу залогиниться только ночью. Я слышал, что скоро лишнее время можно будет занять у других, кому оно не так нужно.
В его интонации послышался определенный намек. Судя по недовольному лицу девушки, я был не одинок в придании услышанному определенного смысла. Очень наивно с его стороны думать, что я так просто отдал бы кому-то свое время.
– А тебе не жирно будет? На время малыша Джима позарился? Он хотя бы тратит его только по работе, и куча неиспользованных часов у него появляется не просто так. Может быть, он копит на что-то. Брал бы пример с него, он никогда не уходит от нас в сеть… Ах, если бы он поделился со мной лишним часиком…
– А? Сама не прочь чужим временем воспользоваться! Кстати, Джим, хотя бы в этот раз согласишься поехать со мной? Как говорится, прокачу с ветерком! Только смотри, чтоб одежда не слетела.
Я сдержанно улыбнулся. Раньше эти слова определенно потрепали бы мне нервы. Если не своей курьезностью, то точно глупостью. Но только не сейчас. Мною давно был разгадан истинный смысл данных выражений, пусть и оставался он все еще таким же глупым.
– Извини, но у меня тоже есть транспорт, который неплохо было бы доставить к дому.
– А что мешает? Пустишь его на автопилоте, и он окажется там в одно мгновение. Без людей они гоняют, словно в них вселился какой-нибудь демон.
– Не забывай, что у меня гибрид. Тем более, сегодня я хотел сам подержаться за руль. Вспомнить, какого это.
– Но ты ведь не любишь рулить, Джим…
– Сегодня особый день, Марк.
– Ну, как знаешь. Тогда, может быть, ты, Клэр? Прокатишься со мной? Ты как раз на своих двоих сюда добралась. Только тебе я про одежду говорить не буду.
Девушка звонко захихикала и уже через мгновение оказалась возле байка Марка. А еще через одно она с лицом, полным блаженства, устраивалась позади него. Марк с тупой ухмылкой наклонился к ней, делая громкий вдох.
– Ах, этот аромат женщин. Он слаще любого из мне известных. За этот запах пойдешь на любые геройства, в том числе и убийственные, ха-ха!
Затем он пытался всунуть ей в руки свой защитный шлем, но они крепко, как две небольшие змеи, обвивали его талию. Мне лишь оставалось скептически закатить глаза и потянуться за пачкой сигарет. В конце концов, парень бросил все попытки надеть шлем на свою пассажирку и натянул его на себя, перед этим смачно сплюнув на землю.
– Я думал, ты бросил, Джим. В прошлый раз хвалился нам о том, что не куришь уже полгода. А ты, оказывается, снова за старое. Я знал, что с них соскочить трудно, но всегда был уверен, что наш малыш Джим гораздо сильнее. Сигареты тебя погубят, дружище. Не сможешь даже с девочками развлекаться, и тело тебе новое в этом тоже не поможет.
Он подмигнул мне и закрыл зеркальное забрало, сделанное из высокопрочного сплава. У меня не было никакого желания отвечать ему. Кивнув из вежливости, я проводил взглядом удаляющийся байк и крепче сжал пустую пачку сигарет. Марк был прав, сигареты убивали людей. Столько времени прошло, люди умудряются заменять части тела, устанавливать небольшие, но мощные процессоры у себя в голове, дающие невероятные возможности. Развитие роботов, искусственного интеллекта, вот-вот, и уже по улицам города будут летать машины, а сигареты по-прежнему продолжают убивать людишек. Марк был прав дважды. Все же я был гораздо сильнее зависимости, и таскал с собой эту пачку больше как напоминание. От мыслей, что я бросил это гиблое дело, легче дышалось.
Засунув ее обратно в карман, я подошел к водительской двери и щелкнул кнопкой сигнализации на пульте управление гибридом. Получается, Марк был прав трижды. Я не собирался вести этот кусок железа до дома, тем более, когда в нем был установлен автопилот с новейшей прошивкой. Вождение всегда утомляло меня. Почему же я тогда не взял обычный автомобиль на автопилоте? Сам не знаю. Я не был одним из тех, кто презирал их, называя бесплатным такси, возившем людей от дома до работы и от работы до дома. Точно нет. Возможно, я взял его из-за некого статуса, коим обладали владельцы гибридов. Даже среди одинаковых по полномочиям директоров привлекательнее будет тот, кто способен управлять своим автомобилем. А если его машина будет еще и прямиком из прошлого века, то в глазах общественности он вырастает уже до запредельных высот. Интересные вещи делает с людьми пусть и раритетный, но все еще кусок старого железа! Раздувает их эго прямо пропорционально количеству ржавчины под капотом. К подобному я также не питал никакой симпатии. Может, взяв гибрид, я просто хотел хоть как-то оправдать те права на вождения, что были получены мною практически два века назад. Как лихо у меня получается округлять время.
