Read the book: «Сказка, рассказанная лгуньей»
Глава 1
Вероятно, Аня не ладила со своей соседкой именно потому, что та вставала ближе к полудню. Аня же не любила тратить время по пусту и просыпалась с первыми лучами. За утро столько всего нужно успеть! Наверное, поэтому Максимка вечно твердил ей, что она скучная и просто не способна на спонтанные поступки. И что же? Посмотри на нее сейчас, Максимка! Аня Романовская сидит в своей постели в лондонском общежитие Metropolitan University. Ожидал ли ты такое, Максимка?
Тем временем Аня уже успела заправить постель и выхватив из шкафа спортивную одежду выскользнула в коридор. Даже, если Аня точно знает, что Минли спит мертвым сном, она не посмеет оголяться перед посторонними.
Одним из несомненных плюсов ранних подъемов для Ани была свободная ванная. Выбирай любую кабинку. Прелесть! Девушка быстро почистила зубы, завязала длинные волосы в тугой хвост и вернулась в комнату, чтобы бросить пижаму и взять наушники. Минли даже не пошевелилась.
Аня выскочила из Хоторн Хаус на Исингтон парк роуд, чтобы добежать до моста Милениум. Она жила в Лондоне уже вторую неделю и ей очень нравился этот беговой маршрут. Аня любила фильмы о Гарри Поттере и завтрак с видом на мост, который так эпично разрушает Тот-Кого-Нельзя-Называть, давал какой-то странный заряд бодрости.
На набережной девушка перешла на шаг, немного потянулась и залетела в кофейню с видом на Темзу.
– О, моя русская сестра! – заорал Рауль при виде Ани.
– Доброе утро, мой кубинский брат! – засмеялась та.
Ей нравилась кофейня Casa de Todo, хотя там и делали отвратительные сэндвичи.
– Уже готовлю для тебя капучино, душа всей мировой стабильности!
Рауль Мартинес был шумным и энергичным. К тридцати двум годам он успел пожить и в Штатах, и в Аргентине, во Франции и Испании. Сейчас она добрался до Лондона, где сама судьба подарила ему кофейню. Рауль называл ее домом для всех и в каждом госте видел своего родственника.
– Не такая уж я и предсказуемая! – воскликнула Аня, опершись о стойку.
– Неужели? – вновь разразился хохотом Рауль. – Ты ее слышала, бабуля?
За спиной Ани раздался кашляющий смех. Бабуля Джорджи сидела на своем обычном месте и вытягивала карты. У нее была ужасно потрепанная колода.
– Аня, ты в Лондоне ровно двенадцать дней. И каждый день ты здесь. В одно и тоже время, – Рауль говорил с испанским акцентом, от которого бы мог легко избавиться, но намерения подобного не имел.
– Мне просто нравится твой кофе! – возмутилась Аня.
– Нет, ты просто самое стабильное явление в нашем изменчивом мире. – Рауль подмигнул, отдавая ей чашку и сендвич.
– Тебя скоро ждет сильный мужчина! – вновь закашлялась бабуля Джорджи, потряхивая картой. – Император!
– Ага, – хмыкнула Аня. – Профессор по праву в сфере печати!
Она хотела сказать что-то еще, но зазвонил телефон.
– Не отвечай, – посоветовала бабуля, вновь погружаясь в расклады.
– Она права, – кивнул Рауль.
– Уверена, что это Максимка.
– Именно, – покачал головой бариста.
– Вы злые, а я пойду на террасу.
Аня вышла на улицу, поставила тарелки на стол и наконец ответила.
– От тебя ответ ждать, конечно! – вечно недовольный, но такой родной голос.
– Прости, забрала заказ и руки были заняты.
С экрана не нее смотрел небритый и замученный самим фактом необходимости жить Максим. Максим – любовь всей ее жизни, тусклая надежда на счастливую семейственность и верный друг.
– Ага, так и знал, что ты в кофейне. Неужели во всем Лондоне нет иного места? А я тебе сразу говорил, Аня, можно уехать хоть на другой конец Земли, покинуть Солнечную систему, ты не изменишся!
Вообще, Максимка много чего Ане говорил, например, что они ничего не добьются, что они никому не нужны. На последнее Аня ему резонно возразила: «Ты нужен мне, а я тебе и это уже значит, что мы кому-то да нужны».
– Видел Надежду Петровну вчера. Она опять жаловалась на то, что ты все деньги на какой-то бред спускаешь.
Максимка продолжал гундеть. У него все всегда было плохо. А Аня думала над тем, как это глупо, что между ними почти три тысячи километров, а все, о чем они говорят – какая Аня дура, что бросила работу и на все деньги, отложенные на покупку квартиры, уехала на год в Лондон.
– И, глядя на то, как ты строишь досуг, склонен с ней согласиться, – подытожил долгую тираду Максимска.
– Чем тебе мой досуг не угодил? – Аня вгрызлась в сендвич, который оказался не таким уж и гадким.
– У тебя всякий день похож на другой, к чему было уезжать в эту дыру?
– Тебе самому не надоело?! – не выдержала Ана.
В верности своего решения она сомневалась лишь однажды, когда накануне отлета, Максимка позвал ее пройтись. В какой-то момент он крепко обнял лучшею подругу и прошептал прямо ей в ухо: «Я буду так скучать… Мне без тебя не выжить». Видит бог, Аня была готова сдать билеты и остаться с ним. С момента ее приезда в Лондон, Максимка звонил каждый день. Каждый день он звонил, чтобы рассказать, какая она предсказуемая, какая дурацкая это была затея.
– Сама посуди, я могу просто навскидку сказать, что ты только что бегала, потом пойдешь завтракать, а позже на пары. После пар пойдешь в библиотеку и будешь до одурения учиться. А еще, я уверен, что стоит одному из твоих заказчиков попросить у тебя взяться за новый проект, ты тут же согласишься! Просто признай, ты трудоголик и нечего было устраивать скандал и мотать нам с Надеждой Петровной нервы.
– Знаешь, с меня хватит! – внезапно для самой себя Аня бросила трубку.
Гневно она посмотрела на сэндвич, хотела расправиться уже и с ним, но тут огромная чайка выхватила булку из рук. Аня выругалась по-русски, что было совсем уж ей не свойственно. Они все правы! Она сбежала в другую страну, в другую культуру, но ничего не изменила. Вообще ничего!
– Что бушуешь, сестренка? – из окна выглянул Рауль.
– Моя булочка! – Аня ударилась лбом о стол.
Бабуля Джорджи по прежнему сидела внутри и внимательно всматривалась в карты. Годы идут, а ничего не меняется: на звонки от некоторых мужчин лучше не отвечать.
Аня вернулась в общежитие несчастная и уставшая от себя и своей же беспомощностью. Вот Минли спала и даже не думала о том, что ее пара начнется через пятнадцать минут. Может и Ане забить на все? Нет, она не может. Девушка достала из шкафа блузку и джинсы. Она приехала с одним рюкзаком, никогда не понимала, что интересного в том, чтобы наряжаться.
Аня быстро запихнула ноутбук в шопер и вновь выскользнула на улицу. До университета идти двадцать минут прогулочным шагом, до пары по книжным трендам еще полтора часа. Если бы ее так сильно не выбесил Максимка, она наверняка бы погуляла по набережной дольше или не бежала бы до общежития. Короче, если бы не занудный Максимка, она бы не шла в университет на полтора часа раньше.
– Как же скучно я живу, – по-русски сообщила Аня своему отражению в очередной витрине.
– Чего? – также по-русски спросила у нее губастая тетка лет пятидесяти, сидевшая на ступеньках салона красоты.
– Простите, я сама с собой.
– Да не извиняйся, – женщина сделала затяжку электронкой. – Мы ж в Европе, здесь чуди как знаешь.
Аня улыбнулась и почему-то не захотела идти дальше.
– Вы здесь работаете? – спросила она, указывая на вывеску парикмахерской.
– Ага, всякому ж известно, что лучше русских девочек бьюти никто не делает! Посмотри на мои губы, – она ткнула длинным ногтем себе в рот. – Фирменное уродство! Сразу видно местные кололи. Так, а чего ты хотела?
– Постричься…
– Вид у тебя такой, будто бы и не хотела, – заметила женщина, поправляя фартук. – Тебя парень что ли бросил?
– Просто хочу начать новую жизнь! – решительно заявила Ана.
– Матерь божья! Все вы интернешинал стьюдентс такие, из-под мамкиной юбки вырвитесь и начинается: волосы в зеленый, в пупок серьгу, на лоб татуху.
Смеясь женщина вошла в парикмахерскую. Именно, что не салон красоты, а парикмахерскую. Старенькую и видавшую многое.
– Ты не думай, мы местечко модное, колоритное так сказать! Если хочешь, налью тебе водки. Ты не смотри на меня так, местным бабам ой как нравится. С моими девочками подумываем над покупкой медведя, – зашлась хохотом мастерица. – Но греббанные зоозащитники… Представляешь, здесь ведь даже шубу натуральную не найдешь!
Она усадила Аня на стул и застелила фартуком.
– Так, студентка, чего на голове изволишь?
– Хочу коротко и блонд! – Аня так боялась передумать, что говорила ужасно громко, будто бы надеялась найти свидетелей своей затее.
– Решительно, однако, – одобрительно кивнула парикмахерша и тоже заорала: – Алиса, врубай бодрую музыку!
– Анжелка, для вас энергичная музыка, – отозвался механический голос.
– У вас Алиса? – удивилась Аня.
– А ты бы хотела, чтобы у нас здесь была Сири? Нет уж!
Заиграла «Молодая красивая дрянь», изменившаяся «Шальной императрицей» и «Царицей».
– Анжелка, что музыка так орет? – в парикмахерскую вошла недовольная девушка с эскортным вайбом.
– Настюха, тащи пилки, мы тут новую жизнь начинаем!
Настюха оценила то, как проворно Анжелка орудует с фольгой.
– Ее что парень бросил? – поморщила носик Настюха.
На вид Настюхе было чуть к тридцати, возможно она даже была ровесницей Ани, но Ане никто не давал больше двадцати трех.
– Я приехала за новой жизнью, – в очередной раз повторила Аня.
Ей казалось, что чем больше раз она это повторит, тем скорее сама в это поверит.
– А, интернешинал стьюдент или эскорт? Прости! – Настюха заметила, как помрачнела клиентка. – Конечно не эскорт! Психология и наставничество?
– Я учусь на книжном деле.
– Лучше бы эскорт! – веселилась Анжелка.
– Так ты хочешь ноготочки? Я и ресницы нарастить могу, – Настюха бросила взгляд на часы. – Нет, не могу, только ноготочки, а дальше ко мне придет британская треска на шугаринг. Кстати, имей ввиду, захочешь в эскорт, я отлично орудую воском! – Настюха лопнула пузырь из жвачки и пошла готовить стол.
Ане казалось, что она попала в какой-то сон. В тот бред, который снится, когда у тебя температура за сорок. Анжелка закончила красить волосы, велела Алисе засекать время и на кресле подкатила Аню к Настюхе.
– Так и откуда ты? – шустро и умело мастерица обработала руки антисептиком и принялась за кутикулу.
– Из Петербурга…
– Кто вообще уезжает из Петербурга? – ахнула Анжелка. – Уезжать можно из Коряжмы, а из Петербурга.... Работу не нашла что ли или родители суки богатые?
Парикмахерша опять закурила, уже не утруждая себя выходом на улицу.
– Я преподавала в университете, – пожала плечами Аня.
– Матерь божья, это сколько ж тебе лет?
– Двадцать шесть…
– Матерь божья!
– Я просто поняла, что мне уже двадцать шесть, и я больше не желаю участвовать в этом марафоне успешного успеха…
– И тебя мошенники развели? – понимающе спросила Настюха.
– Нет, не в том смысле, – почему-то Ане стало неловко. – Просто, я так спешила стать успешной, что, кажется и не жила никогда…
– На кой хрен ты тогда в Англию приехала? – Настюха выключила фрезу. – Бороться с обыденностью в Англии все равно, что делать минет импатенту.
– Я всегда хотела связать жизнь с книжным делом, – Ане было нечего сказать про минет, поэтому она поспешила вернуться на безопасную территорию образования. – Вот и поступила в одногодичную магистратуру в Метрополитан.
– Да, мисс знает толк в веселье… – Анжелка выдохнула пар.
На все преображение ушло почти три часа. Ане повезло, что изначально волосы у нее были не темные. И все же, из зеркала на нее и в самом деле смотрела другая девушка: бледная блондинистая блондинка, которой было не жаль отдать тристо фунтов за спонтанное решение.
– Вот черт! – Аня глянула на часы. – Я же пропустила пару!
– Вот и славно, – одобрительно хмыкнула Анжелка, убирая терминал. – Иди теперь купи себе помаду, а потом и нормальную одежду. Я понимаю, мы в Лондоне, здесь уровень конкуренции равен чему-то около нуля, но не позорь Отечество!
Вопреки всему Аня послушалась совета и пошла по магазинам. Хватит уже бояться потратить деньги, которыми ее и так попрекает мать. Девушка вошла в первый попавшийся магазин и набрала себе красивого белья. Здесь и трусики с ромашками и лифчик с единорогами и комплект с мухоморами. Белье было красивое, но совершенно не сексуальное.
Затем она выбрала короткую юбку и такой же коротенький сарафан. Мама запрещала носить подобные поддергайки, а два года назад Аня выпустилась из магистратуры по направлению «Прикладная статистика и аналитика данных», так до конца не поняла, на кого отучилась, поэтому пошла преподавать в своем же вузе. Разумеется, преподаванием в высшей школе особенно не заработать, поэтому параллельно она репетиторствовала, тихо ненавидя математику и цифры.
И вот теперь, послав мамину установку «Есть советское слово “надо”», из зеркала в примерочной на Аню смотрела молодая девчонка, которая не упустит ни единого шанса, который предоставит ей студенческая жизнь.
Аня любовно погладила сиреневую шубку из эко-меха, но решила, что для одного дня достаточно трат. Шубке она поклялась, что вернется, как только листва окончательно пожелтеет.
Что еще? Да, еще нужна косметика. С такими белыми волосами, нужно как минимум обозначить ресницы и брови. Аня зашла в магазин со знакомым лого и без малейшего стесняния обратилась за помощью к консультантам. Нужно просто признать: если одежду она выбрать в состояние, то понять, что именно ей нужно мазать на лицо – нет. Божественно красивый визажист Билли нарисовал ей и губы и глаза. Именно, что нарисовал. Аня и не догадывалась, что у нее их не было.
– Фантастика! – восхитился Билли своей работой.
– Фантастика… – согласилась Аня. – Возьму все то, что вы сейчас использовали!
– Обожаю таких клиентов! – Билли похлопал ее по плечу.
Особенно Ане понравилась помада. Красная с розоватым подтоном. Она никогда не красила губы красной помадой. Мама, да и Максимка, однозначно выражали свое отношение к столь вульгарному цвету. А оказалось, что Ане очень даже идет. У нее от природы были белые зубы и кожа без покраснений. Поэтому алая помада – то, чего ей всю жизнь не хватало.
Даже не так. Ане казалось, что раньше она жила в каком-то сером мире, мире, в котором кто-то включил монохромный фильтр. А эта помада – единственное, что имело реальный цвет. Ане чудилось, что эта маленькая коробочка – фонарик, который осветит дорогу, выведет ее из темноты, в которую она сама же себя и загнала.
Она еще раз поблагодарила Билли. Они оба так растрогались, что у входа обнялись. Словно молодой визажист провожал свою давнюю подругу в крестовый поход. Билли еще долго смотрел сквозь стеклянную дверь за тем, как худенький силуэт растворяется в толпе.
На последок Аня решила побаловать себя тем, что вообще никогда не позволяла. Она пошла в книжный с четким намерением купить дамский роман с самой красивой обложкой. Аня обожала красивые обложки. В тайне ото всех в особенно плохие дни она ходила в «Во весь голос» и долго рассматривала картинки и корешки. Никогда правда она не позволяла себе приобрести хоть одну такую. Еще в подростковом возрасте Аня усвоила, что все эти сказки – пустая трата времени. Если уж что и читать, то научпоп. И то, лучше авторефератов еще никто ничего не придумал.
И вот теперь Аня словно отделалась от ощущения, что за левым плечом стоит мама, а за правым – Максимка, что кто-то ее осуждает. Она прошла сквозь ряды книжных шкафов, туда, где и был грааль самых дерзких и трепетных историй. Выглядела она конечно как девственница, очутившаяся в секс-шопе. Но ничего, Аня будет сильной, Аня попробует новую жизнь.
Она смотрела на книги, книги смотрели на нее. Как выбрать? Девушка трепетно провела кончиками пальцев по корешкам. Все такие яркие. Аня всматривалась в названия, но не решалась взять хоть одну историю в руки. Словно кто-то увидит этот ее постыдный интерес. Увидит и… и что? Что самое страшное случится? Кому вообще есть дело до того, что она читает?
Аня запрокинула голову, стараясь разглядеть самые верхние полки и сделала пару шагов назад. Что написано на том алом корешке? Еще один шаг. Она ойкнула, поняв, что в кого-то врезалась. Равновесие уже было потеряно. Сейчас нарядная Анечка рухнет на свою едва прикрытую попу. Но тут ее подхватили сильные руки:
– Вы выпали из книги, мисс, – глубокий мужской смех без намека на раздражение.
Он буквально поставил Аню на ноги, она быстро развернулась и извинилась. Почему-то сделала она это на родном языке.
– Простите, по-моему у меня отключен автоперевод. Не вижу субтитров внизу экрана.
Аня хлопнула ресницами и все же перешла на английский:
– Наверное, санкции, поэтому русская речь больше не переводится.
– О, это многое объясняет, – серьезно кивнул мужчина. – Так из какого романа вы выпали, мисс?… – с лукавым прищуром он посмотрел на собеседницу.
– Аня, просто Аня. Я не выпала, скорее наоборот попыталась зайти в один из этих, – она махнула рукой. – Знаете, у нас, в книгах по саморазвитию так уныло в последнее время.
– Очень вас понимаю, я и сам бы не отказался забраться в новое приключение.
– Вы ведь знаете, что приключения – те же неприятности, но только с хорошим концом?
Аня говорила без малейшего стеснения. Так бывает, когда говоришь на иностранном языке. Словно все не по-настоящему.
– О, слышу диалект книг по философии, – он был очень дружелюбен. – Кстати, я – Эван.
Он протянул Ане руку. Она ответила на рукопожатие, а затем, не отпуская его ладони шепотом спросила:
– Мне стоит притвориться, что я не знаю кто вы?
– Обычно в таких случаях я ориентируюсь по ремаркам сценаристов, – так же шепотом отозвался Эван Стоунхарт.
– Видимо опять, что-то сломалось, ремарки не открываются, – хихикнула Аня и наконец отпустила его руку.
– Так какую книгу сегодня вы желаете приобрести? – Эван заговорил тоном продавца.
– Подозреваю, мне больше не нужна книга из этого отдела, – замотала головой Аня, пытаясь запомнить всякую мелочь во внешности Стоунхарта.
Не каждый день перед тобой стоит звезда, фильмы с участием которой, ты смотрел, с самого раннего детства. И все же, Эван не соответсвовал ожиданиям. Одет излишне просто: черные джинсы, серая футболка и темная рубашка сверху. Да и сам он был слишком доброжелательным. Аня одинаково сильно любила супергеройку и мюзиклы с его участием. В супергеройке Эван Стоунхарт обычно представал мрачным и нелюдимым, вечно хмурым и разочарованным самой концепцией жизни. В мюзиклах же он был таким страдающим авантюристом, с очень приятными лирическими ариями. Аня вообще считала, что в жизни такой человек улыбаться не способен. А нет, вот стоит смеется.
– Я бы хотел сделать вам подарок, – он протянул руку вверх, отчего ему пришлось сделать еще один шаг к Ане и не глядя вытащил книгу.
– Кто я такая, чтобы отказаться? – Аня поборола желание шумно втянуть воздух от такой невероятной близости.
Эван был ее сильно выше и массивнее. Часто бывает, что на экране актер кажется куда крупнее, чем в реальности, с Эваном было не так. Точнее, Аня никогда не задумывалась о том, какой он должен быть в реальности. При каких таких обстоятельствах она вообще могла встретить такую знаменитость в жизни?
– Пойдемте, я оплачу, – он махнул книгой, как стрелочник махнул бы флажком, указывая машинисту на необходимость продолжить движение. – Согласитесь было бы неловко, если бы сейчас я отдал вам книгу и ушел, не заплатив? Хорош подарок!
– Меня бы грела мысль, что на ее обложке осталась ваша ДНК, – пожала плечами Аня.
– Если это доставит вам удовольствие, книгу я могу лизнуть.
Аня подавила смешок, когда они подошли к кассиру. Парень с совершенно потерянным видом даже не посмотрел на покупателей. Стараясь произнести как можно меньше слов, он уже собирался убрать книгу в красивый пакет.
– Не нужно! – остановила его Аня. – Никогда не знаю, что потом с этими пакетиками делать, – зачем-то пояснила она.
У Эвана звякнул телефон.
– Это может показаться странным, но Аня, нет ли у вас желания рано поужинать или поздно пообедать? Моя машина только что подъехала.
Обычная Аня, та, которая преподавала первокурсникам матстатистику, наверняка бы испугалась и отказалась. Но Аня, потратившая за сего сумму, которую изначально планировала тратить за месяц уверенно кивнула: прежде она преступно редко говорила жизни «Да».
Глава 2
Эван был зол на самого себя. Каким идиотом нужно быть, чтобы так нелепо попасться этим газетчикам? Интересно, кто-нибудь еще называет журналистов газетчиками? Ох, в такие моменты он в самом деле чувствовал себя старым. Ему уже за пятьдесят.
А может быть не было никакого преследователя? Может быть он это себе навыдумывал? Ну, старческая паранойя, например? Не крутиться же весь мир вокруг него? Или все же крутиться?
Эван прошел в самый конец зала и написал водителю, чтобы тот поторопился. А ведь день складывался так славно! Он съездил на съемку для GQ. В следующем выпуске ему обещали шесть разворотов. Шесть разворотов с его фотографиями и интервью. О, как Эван любил общаться с журналистами! Главное разделять: Эван Стоунхарт в равной степени любил профессиональных глянцевых журналистов и ненавидел желтушников. Их же еще называют желтушниками? Ох, как же он стар!
Во время съемок Фионе позвонила сиделка ее брата. У Оливера опять был приступ. В последнее время ему становилось все хуже. На сегодня у Эвана не было назначено иных встреч, поэтому он отпустил помощницу раньше. За долгие годы сотрудничества, Фиона стала не только верной подругой, но и частью семьи. Это с женой можно развестись, отказаться от хорошего менеджера – никогда.
Элизабет Нгуйенд, темнокожая округлая журналистка, проводила его до первого этажа. С Элизабет они были знакомы так давно, что и представить страшно. Эван вечно с ней флиртовал, иногда ужасно неприлично, а она делала вид, что ей не хватает воздуха. С Элизабет всегда было весело и никогда не хотелось расставаться. Они спустились на первый этаж.
– Ну, что, красавчик, угостишь девушку кофе из автомата? – она подмигнула.
– Повинуюсь, королева моего сердца и души! – он взял ее за руку и осторожно коснулся губами.
– Аккуратнее, Стоунхарт, продолжишь в том же духе и не отделаешься даже пинтой пива!
Эван никогда не понимал почему Элизабет продолжает пить эту дрянь из автомата. Одна из лучших интервьюеров своего времени, а травиться этой жижей! Они обнялись на прощание. Элизабет поднялась обратно в студию, отсматривать фотографии по горячим следам, а Эван вышел на улицу. Там то и начались проблемы. Ну, как проблемы, неприятности.
Его машины нигде не было. Эван полез в карман. Хорошо, что сегодня он не забыл взять телефон. После шумного расставания с Джеки у Эвана пропало всякое желание появляться в соцсетях. Кому какое дело, как и почему они расстались? Ну и что, что Джеки была старше его на пятнадцать лет. Как будто бы разница в возрасте – единственная причина, по которой люди расходятся. Почему все забыли, что в браке они прожили без малого двадцать семь лет? Двадцать семь лет – для кого-то целая жизнь. За это время люди меняются столь сильно, что могут стать чужими.
Эван дождался, когда Джейми ответит. Парнишка всегда был расторопен и то, что сейчас он не на месте – причина для беспокойства. Водитель извинился и сообщил, что улицу, на которой он отыскал место, перекрыли, поэтому теперь приходится объезжать. Эван вздохнул и сказал, что в таком случае дойдет до кофейни. Не так часто ему представляется возможность побыть побродить по городу.
Теплый осенний день. Эвану самому хотелось прогуляться. Он точно заново учился жить один, быть наедине с собой. Он свернул на маленькую улочку Чарлтон плейс, пытаясь припомнить, есть ли здесь поблизости какой-нибудь парк. Эван слишком долго жил в США и успел позабыть географию родного города.
Внезапно он ощутил, что кто-то за ним следит. Наивно было полагать, что такой человек, как Эван Стоунхарт может прогуливаться посреди бела дня и остаться неузнанным.
Он прибавил шаг, резко свернул направо и прежде чем возможный преследователь настигает его, укрылся в небольшом книжном магазине. Сперва Эвану показалось, что среди двухэтажных домишек может скрываться разве, что букинистическая лавка, но нет. Whispers of Time внутри, словна Тардис, оказался куда больше, а среди книг – одни новинки. Эван подумал, что такое место рано или поздно разлетиться в соцсетях. Слишком уж колоритной была входная группа.
И вот теперь, Эван был вынужден скрываться в дальнем зале с… Он огляделся. С дамскими романами! Конечно! Эван взял первую попавшуюся книгу. Так любит делать Джеки. Хватает книгу открывает случайную страницу и видит будущее. Что же ждет его? «Любовь не всегда бывает правильной, но она всегда стоит того, чтобы бороться». Эван покачал головой и вернул книгу на место. Ему ли не знать, что не всякую любовь стоит спасать. Он развернулся, решив отправиться искать уединение в отдел с более подходящей литературой, как вдруг на него кто-то налетел.
Два огромных испуганных глаза. Она была очень легкой и хрупкой. Машинально Эван подхватил девчонку и поставил на ноги.
– Вы выпали из книги, мисс?
Она заговорила на каком-то грубом языке. Кажется, на русском. Эван никогда не был полиглотом.
– Простите, по-моему у меня отключен автоперевод. Не вижу субтитров внизу экрана.
Его забавляла ситуация. А миловидная мисс с недоверием посмотрела на него, точно не сразу поняла, что именно не так и наконец перешла на английский.
– Наверное, санкции, поэтому русская речь больше не переводится.
У нее был высокий голос и легкий акцент. К тому же, она явно учила американский вариант английского.
– О, это многое объясняет, – кивнул Эван, всегда любивший женское общество. – Так из какого романа вы выпали, мисс?… —
– Аня, просто Аня. Я не выпала, скорее наоборот попыталась зайти в один из этих, – она легко взмахнула рукой, как лебедь крылом в балете Чайковского. – Знаете, у нас, в книгах по саморазвитию так уныло в последнее время.
Аня принимала те правила игры, которые он ей задавал.
– Очень вас понимаю, я и сам бы не отказался забраться в новое приключение.
Он что же с ней флиртует? Аня выглядела совсем юной. Нет, внучкой она ему быть не могла, но дочкой – вполне.
– Вы ведь знаете, что приключения – те же неприятности, но только с хорошим концом? – ничуть не смутилась Аня.
Кто она? Какой-нибудь блоггер миллионник, раз так легко общается с ним. А может, раз она иностранка, то просто не знает, кто он такой? Есть ли в Сибири интернет?
– О, слышу диалект книг по философии! Кстати, я – Эван.
Мужчина протянул ей руку. У нее была маленькая и теплая ладонь. Аня не спешила отпускать его, кажется приблизилась ближе и понизила голос:
– Мне стоит притвориться, что я не знаю кто вы?
– Обычно в таких случаях я ориентируюсь по ремаркам сценаристов.
Конечно же маленькая хитрюга его знает! Были ли сомнения?
– Видимо опять, что-то сломалось, ремарки не открываются.
Она отстранилась.
– Так какую книгу сегодня вы желаете приобрести? – заговорил Эван, опасаясь, что она уйдет или того хуже, между ними возникнет неловкость.
– Подозреваю, мне больше не нужна книга из этого отдела.
Аня была хороша собой. Короткие светлые волосы, аккуратно уложенные, будто она только что вышла из салона красоты. Короткая твидовая юбка и белая футболка. Но самое пленительное в ней – алые губы.
– Я бы хотел сделать вам подарок.
Эван протянул руку вверх, приблизился к девушке почти вплотную и не глядя снял с полки книгу.
– Кто я такая, чтобы отказаться? – она говорила с какой-то насмешкой и совершенно не смущалась.
– Пойдемте, я оплачу. Согласитесь было бы неловко, если бы сейчас я отдал вам книгу и ушел, не заплатив? Хорош подарок!
Машинально он вновь открыл книгу: «Иногда, с некоторыми людьми, дело не в победе или поражении. С некоторыми людьми важно просто играть».
– Меня бы грела мысль, что на ее обложке осталась ваша ДНК.
– Если это доставит вам удовольствие, книгу я могу лизнуть.
Он знал Аню несколько минут, но с ней было комфортно. Вероятно из-за того, как она говорила. Не в том смысле, что у нее очаровательный акцент и манящие интонации, а в том, что она шутила. Шутила легко и непринужденно. Возможно глупо, но в том направление, которое ему откликалось.
– Не нужно! – Аня остановила какого-то обдолбанного продавца. – Никогда не знаю, что потом с этими пакетиками делать.
У Эвана звякнул телефон, наконец-то подъехал Джейми. Сейчас самое время попрощаться с Аней, но он не мог себя заставить. Физически не мог ее отпустить.
– Это может показаться странным, но, Аня, нет ли у вас желания рано поужинать или поздно пообедать? Моя машина только что подъехала.
Он сам от себя такого не ожидал. Хоть в одном из последних интервью так кокетливо заявил, будто готов достаточно быстро снова жениться, на деле, после развода еще ни разу не был на свидание. И тут эта девчонка, выпавшая из книги.
Она внимательно посмотрела на Эвана. Едва заметное смятение. Но тутже вновь разулыбалась и лишь быстро кивнула.
