Read the book: «Пост «Империя» – пост «Колония»»

Font:

ISBN 978-5-0064-6690-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Падение империи и бурление гноя

Империя – укрощение крови

Какие народы входили в империи?

Народы на родоплеменной стадии. Я даже не буду перечислять – все народы проходили эту стадию. На родоплеменной стадии происходили броуновские движения. Племя нападало на племя, соседи на соседей. Все вожди племен – гордые и амбициозные. Вся родня вождей – гордая амбициозная. Любой физический крепкий зереф – потенциальный вождь. Отсюда вечная распря, дрязги даже среди близких родственников, готовых перегрызть горло.

Именно в этот момент приходил третий субъект, которого вызывал один из племенных драчунов – и все прекращалось. С этого момента племена жили в составе дружной семьи народов, – в империи. Имперская элита (римлян, арабов, монгол, ханьцев, турков, русских вытягивали в свои ряды самых талантливых из народов окраин. Империя – лучшая система под управлением ремидов – государственников. Без ремидов – людей вне племени государства не было. Если к двум дерущимся зерефам приходил ремид, значит пришла и империя. Империя – высший момент, апофеоз перестройки первобытного мира в систему.

Все народы, что вошли в состав СССР, жили на родо -племеном уровне. (В монгольской орде пытались решить зерефный вопрос – не решили. Ошибка Чингисхана: раздел империи сыновьям, то есть по крови. Монголы остались зерефами, оттого возобновили племенной хаос).

У латышей были племена земгалов, куршей, латгалов. У грузин сваны, мингрелы, лазы. У казахов кипчаки, найманы, дулаты и тд. Все народы на племенной стадии притягиваются к имперскому центру как магнит. Сами вожди обращаются к Империи, как к арбитру бесконечных разборок родни. У народов с рефлексией зереф амбиции играют повсеместно. Отсутствие авторитетного центра обусловлено именно неуместностью зерефных амбиций. Зерефы могут объединяться, но это объединение неустойчивое в любое время: потому что не ясно в какой момент у зерефа заиграют амбиции. Зерефы устраивают даже гражданскую войну или создают такую перспективу. Но им все равно. Они похожи на быка, у которого налились глаза кровью (на любых самцов в гоне). Потому вызов третьего субъекта в качестве арбитра – это логика самого умного из двух драчунов с нормальными глазами.

Почему империи разваливаются. Кто их разваливает? Почему на имперских окраинах вновь вспыхивает драка?

Рефаги – рыночные люди «без души»

Империя – это консервативный союз, принадлежности на основе солидарности неформальной крови – территориальный союз.

Но со временем к солидарным людям приходят люди, для которых традиция ничего не значит. Приходят люди без родства, по критерию деньги, – рефаги.

Традиционные люди, для которых родство не пустой звук (а империи все народы «душевные»), хотят тут же породнится с пришедшими.

Зеремиды, как и зерефы по инстинкту снова чувствуют третьего субъекта – как вырваться вперед и «перебить всех родственников». Появляется нация бывших консервативных людей – мещане, которые начинают свалку, драку, разборки, точь-в-точь как это делали предки-варвары. Душевные люди сразу становятся бездушными – с наружи безобразные, добрые внутри, тем самым подражают новому критерию цивилизации – рациональности. Делают все по-хамски, дико претенциозно подражают самые худшие черты западной цивилизации.

Все мещане (зеремиды) – союзники Запада.

Теперь они приводят третьего субъекта одновременно все сразу, но не на деле как раньше, а словами – на словах. У Запада появляются толпа союзников, как бывших ничтожеств и предателей. Призвавший третьего на «братские разборки» – это предатель, с точки зрения патриотов. Теперь все мещане становятся патриотами наоборот. Они утверждают, что Запад – лучший союзник, прекращающий всякий спор. Новые племена варваров заходят в империю денег с криками и манифестациями. Запад дал шанс всем нищим и аутсайдерам империи подняться на самый верх вместе с подарками.

Если в империи управляющим и секретаря давали скипетр и документы на управление, теперь толпе мещан дают автомобили и гаджеты, как показатель силы и могущество рыночных личностей.

Глава 1

Почему русские не улыбаются

Какая разница между европейской и русской буржуазией?

Я же не спрашиваю, чем русские отличаются от остального мира.

СССР развалился сам – никто его не подталкивал падать. Если конспирологи нашли лепту американских разведчиков и пятой колонны, тогда он они нашли глисты виновниками смерти старого человека. Конечно глисты можно найти у любого человека. Тогда в инсультах, инфарктах, отравлениях от алкоголя и наркозависимости глисты тоже виноваты. Вам не смешно? Мне нет. Но конспирологи – настоящие патриоты. Все виноваты, только не народ.

Итак, какая разница и между русскими и Западом? И при чем тут распад СССР?

Вы, возможно удивитесь, но период существования официального русского коммунизма можно считать фабрикой русской буржуазии.

На Западе буржуазия формировалась несколько веков – она продукт социальной эволюции. В России все по другому (как всегда) – буржуазия формировалась как будто на фабрике. Ей хватило 73 года, чтобы прыгнуть с конвейера и захватить сам завод по производству самой себя.

Нет, конечно до 1917 года в России также все было «как у людей», как во всем мире: буржуазия вызревала внутри не совсем развитых товарно-денежных отношений, но все таки это было «как у людей». Европейская буржуазия из грязных, забитых, сбежавших от голода и нищеты из отчего дома людей, превратилась со временем в значительную городскую прокладку. Эти оборванцы не сразу переселились из пригорода. Чтобы они поселились на окраинах, они научились экономить. Английский меркантилизм не лорды и пэры придумали – зачем им было экономить? Это бывшие нищие потомки крестьян научили нацию экономить на государственном уровне (а затем и весь мир) Ни одного лишнего движения! Все рационально и расчетливо как в фашистском концлагере или в ГУЛАГе Сталина (сделаешь лишнее движение, умрешь). Прежде меркантилизма еще и утилитаризм: шаг за шагом, год за годом, крона к кроне – и ты торгуешь в центре Лондона.

Когда российские города заполнились безземельными крестьянами? В конце 19 века.

Чтобы было понятно, как формировался новый социум в России, достаточно Преступления и наказания Достоевского. А кому мало, то можно читать зарисовки Хитровского рынка писателя Гиляровского. Хитровский рынок был дном. Русское мещанство вышло из подобных рынков. А английское мещанство – из лондонских торгашей, где шатались бродяги типа Тома Кенти. В Англии крепостное право отменили в 14 веке, в России в 19 веке – разница пятьсот лет. За это время англосаксы научились улыбки вежливости и научили этой дежурной улыбке весь мир. Американцы удивляются: русские не улыбаются. Русские ходят мрачными (казахи такие же, кроме того взгляд раскосых глаз как лезвие бритвы). Еще бы. Современные русские мещане, русская буржуазия была произведена коммунистическими секретарями – вся страна был заводом по производству мещан. Почему патриоты-конспирологи не удивляются, что за СССР в 1991 году никто не встал? Не пошел умирать. Этот референдум Горбачева за сохранение СССР ничего не значил: все люди по инерции выбирают родного болото, – как бы чего не вышло. Нам было все равно. Мы были сыты лицемерием. Настоящая любовь к родине проявляется борьбе, в активном сопротивлении. Активной борьбы закономерно не было. Совершенно закономерно. Весь народ предателей, молчаливых соглашателей, филистеров, обывателей – были согласны на эксперименты над собой – лишь бы выжить в рыночном концлагере. Впереди замаячили заманчивые соблазны. Самый главный соблазн, кроме шмоток и ярко упакованной еды – жить как на Западе. А вы умели улыбаться как на Западе? А вы знаете, что дежурной улыбке мещане Запада учились 500 лет, а вы всего лишь 73.

СССР был буржуазной фабрикой, но никто про это не узнал, пока СССР не распался. Чтобы население попало на рыночную площадь, на базар, научилось продавать-покупать, выстроились в ряд вдоль улицы – требовалась школы обмана. Школа цинизма, лицемерия, двуличия, расчета и выгоды. В СССР все это уже было (откуда?) Весь поздний СССР был полон настоящими подлецами – будущими лучшими коммерсантами. Этой гвардии было достаточно. Первые подлецы и предатели – партийные бонзы. А куда ведет пастух, туда и стадо. Переучивать, избавлять от советской морали, ее еще живучих атавизмов (консервативный народ – народ веры) пришлось десять лет, чтобы люди озверели.

Но самое главное: рефажная рефлексия оказалась эволюционной неизбежностью. Официальный русский коммунизм – только название фабрики, где на конвейере клепались будущие мещане. (Если не верите, посмотрите на переодетых членов фракции КПРФ и Зюганова лично. Эти дедушки из деревни. Для некоторых людей, что марксизм, наподобие колбасы, лишь бы в рот положить: все идет в дело, все на пользу. Это русский фольклорный меркантилизм)

Итак, только из сбежавших крестьян формируется буржуазия (В Европе дежурную улыбку учили 500 лет, в России всего 73 года, дежурная улыбка приживается плохо, но все мещане учатся по книжкам Карнеги)

Беглые крестьяне всеядные. Могут кричать любые лозунги. Сразу республику требовать не смогут – для этого нужно созревание интеллигенции. Но интеллигенция интеллигенции рознь.

Empire – taming of blood

Which peoples were part of the empire?

People at the tribal stage. I won’t even list it – all nations have passed this stage. Brownian movements took place at the tribal stage. The tribe attacked the tribe, and neighbors attacked neighbors. All tribal leaders are proud and ambitious. All the relatives of the leaders are proud and ambitious. Any physically strong zeref is a potential leader. Hence, there is eternal strife and squabbles, even among close relatives who are ready to bite their throats.

At this moment, the third subject came, who was called by one of the tribal brawlers – and everything stopped. From that moment on, the tribes lived as part of a friendly family of people in the empire. The imperial elite (Romans, Arabs, Mongols, Han Chinese, Turks, Russians) drew the most talented of the peoples of the outskirts into their ranks. The Empire is the best system under the control of the Remid statesmen. Without the Remids, there was no state outside the tribe. If Remid came to the two fighting Zerefs, then the empire also came. The Empire is the supreme moment, the apotheosis of reconstructing the primitive world into a system.

All the people that became part of the USSR lived at the tribal level. (In the Mongolian Horde, they tried to solve the zeref issue, but they did not solve it. Genghis Khan’s mistake: the division of the empire into sons, that is, by blood. The Mongols remained Zerefs, which is why they resumed tribal chaos).

The Latvians had tribes of Zemgals, Curonians, and Latgals. Georgians have swans, Mingrelians, and manholes. Kazakhs have Kipchaks, Naimans, Dulats, etc. All peoples at the tribal stage are attracted to the imperial center like a magnet. The leaders themselves turn to the Empire as the arbiter of the endless showdowns of their relatives. Among people with zero reflection, ambitions play everywhere. The absence of an authoritative center is due precisely to the inappropriateness of zeref ambitions. The Zerefs can unite, but this association is unstable at any time: because it is not clear at what point Zeref’s ambitions will play out. The Zerefs even arrange a civil war or create such a prospect. But they don’t care. They look like a bull with bloodshot eyes (for any males in the rut). Therefore, calling a third subject as an arbitrator is the logic of the smartest of the two brawlers with normal eyes.

Why empires are falling apart. Who is breaking them up? Why is fighting breaking out again on the imperial outskirts?

Refags – market people «without a soul»

The Empire is a conservative union, belonging to which is a territorial union based on the solidarity of informal blood.

But over time, people come to solidary people for whom tradition means nothing. People without kinship come; according to the money criterion, they are Refags.

Traditional people, for whom kinship is not an empty word (and empires are all «spiritual» peoples), want to become related to the newcomers immediately.

Zeremids, like Zerefs, instinctively feel the third subject again – how to get ahead and «kill all relatives.» A nation of former conservative people appears – petty bourgeoisie, who start a dump, a fight, a showdown, just like their barbarian ancestors did. Sincere people immediately become soulless – ugly from the outside, kind inside, thereby imitating a new criterion of civilization – rationality. They do everything in a boorish way, wildly pretentiously imitating the worst features of Western civilization.

All burghers (Zeremids) are allies of the West.

Now, they bring a third subject at the same time all at once, but not in practice as before, but in words – in words. The West has a crowd of allies, as former nonentities and traitors. Calling the third to a «fraternal showdown» is a traitor from the point of view of patriots. Now, all the bourgeoisie are becoming patriots on the contrary. They claim that the West is the best ally, ending any dispute. New tribes of barbarians enter the empire of money with shouts and demonstrations. The West gave all the beggars and outsiders of the empire a chance to rise to the top, along with gifts.

If, in the empire, the managers and secretaries were given a scepter and management documents, now, the crowd of the Philippines is given cars and gadgets as indicators of the strength and power of market personalities.

Глава 2

Почему арабы сильны и самостоятельны

«Около 1744 года Ибн Абд аль-Ваххаб обосновался в Эд-Диръии, где у него было несколько последователей, включая двух братьев эмира и его жену». (У многих народов на племенной стадии развития находят нефть, газ, золото, алмазы, но они остаются лузерами, «варварами», лохами. У современных потомков индейцев Америки давно нашли нефть, газ и прочие ископаемые, но они так и не сделали нужных выводов – зачем бледнолицым нужно золото? Любое золото, хоть само золото, хоть черное золото)

Итак. Почему арабы возвысились, а другие народы остались на «колониальной стадии» развития?

(То есть местные правительства до сих пор напоминают северных индейцев. Народы азиатских «индейцев», например, поголовно (и давно) ходят в европейском дресс коде – следят все за модой, но все равно «индейцы», а их верхушка вновь как будто со стеклянными бусами на шее. Как будто не было никакого «русского просвещения», этих десятков тысяч школ, институтов, университетов. Они до сих пор приводят «третьего», что есть показатель основной рефлексии, очередного зерефного дисбаланса)

Когда-то арабы тоже жили в состоянии зерефного дисбаланса. В 18 веке «в каждом племени был свой шейх, а в каждом оазисе – свой эмир, и все они постоянно конфликтовали друг с другом». Сначала из-за амбиций феодалов деградировал Хиджас – колыбель караванной цивилизации. В Хиджасе арабы впервые осели, перестал кочевать. Но не перестали спорить друг с другом. У курайшитов – главного племени в Хиджасе выросло население, а рефлексия не изменилась. Курайшиты помнили своих предков до энного колена, при этом соблюдали консервативную иерархию. Соблюдений иерархии при росте населения при зерефных амбициях (имеется в виду зерефные амбиции «ни туда ни сюда». У зерефа амбиции играют постоянно, в любом месте, в каждом диалоге и общении. Зерефы обидчивы, наблюдательны и злопамятны. Основное средство коммуникации устная речь) – неизбежна великая распря (у чингизидов была «великая замятня, когда чингизиды резали друг друга). Хиджас первым пострадал от амбиций «ни туда ни сюда». Казалось бы, настала очередь и Неджа – центрального пустынного плато, где племен, следовательно зерефных споров еще больше. Но в Недже появился зелот проповедник Ибн Абд аль-Ваххаб. Он «обосновался в Эд-Диръии, где у него было несколько последователей, включая двух братьев эмира и его жену». Он дал Мухаммад Ибн Сауд идею ваххабизма (арабского племенного коммунизма). Мухаммад Ибн Сауд применил силу и изобретательность – придавил всех враждебных эмиров и шейхов, тем самым решил проблему зерефного дисбаланса старым, испытанным способом. Семейство саудитов продержалось до начала 20 века, почти 250 лет, когда «бледнолиции» пришли уже за черным золотом. Королевство повторило бы судьбу когда-то более цивилизованного и авторитетного Хиджаса, но этого не случилось. Наоборот, саудиты получили карт бланш от англичан. Бледнолиции не стали наглеть, как их предки два – три века назад в Америке. Они заключили с саудитами договора – самое любимое занятие англосаксов (здесь всегда нужно следить, чтобы не попасть в просак. Те же индусы попали в просак надолго). Так почему саудиты поднялись?

Очень все просто. К 18 веку, когда саудиты получили учение ваххабизма, эмиры и шейхи не могли приводить третий субъект в виде более милитаризированного соседа (мы не забыли, что споры равных зерефы решают приводом третьего – мощного субъекта. Этот субъект остается и образуется крипто империя – зерефные неуместные амбиции «ни туда ни сюда» затихают)

Саудиты помимо Неджа, большого океана пустыни, куда ни один идиот добровольно не пойдет погулять, – географического фактора, были окружены еще близкими иноверцами, – государствами другого ислама. В свое время Арабский халифат распался из-за зерефных амбиций локальных элит. И так получилось, что Саудиты не могли никого привести в качестве третьего субъекта. Ну не турков же. Ни иранских шиитов. Что тут больше сыграло – география или течения в исламе – сказать трудно. Но Саудиты оказались изолированны ареалом Неджа

Итак, в 20 веке пришли европейцы. Но не охотники за скальпами, а ушлые бизнесмены. Британия достигла высокой степени экономического развития. Отцы современных англосаксов были дикарями. К арабам же пришли рефаги уже англосаксы второго рыночного десятка. У рефагов высокая утилитарная рефлексия (и обычная рефлексия такая же). Рефаги с третьего поколения весьма чуткие, отзывчивые, даже нежные люди. Рефаги – это вооруженные до зубов женщины, если можно изобразить современных рефагов (потому сегодня феминизация Европы идет мощно). Но даже нежность и чуткость – социально-культурная революция гуманизма тут причиной. Саудовское королевство оказалось в серой зоне (если это выразить в военной терминологии. Серая зона – это нейтральная зона между армиями). Саудовская Аравия, как и весь арабский мир оказались между блоками – Варшавским договором и НАТО. Это стало гарантией, что третий субъект не придет. Монархия, авторитарное руководство – лучшая политическая надстройка для народов в стиле зереф. Члены племени считают себя формально равными (вспомним проблемы Хлодвига – основателя Франции в 5 веке. После битвы при Суассоне к Хлодвигу подошел рядовой франк и отобрал у него золоту чашу. К вождю, маршалу по сути подошел какой-то лох и забрал чашу под соусом «мы равны», бросил чашу в общую кучу трофеев. Хлодвиг запомнил и не простил это франку. Но пока время отомстить не пришло, Хлодвигу пришлось ждать своей равной части из кучи золота).

Чтобы у зерефов не играли амбиции лучше всего им иметь монарха. Саудиты имели монарха. Власть Сауда возросла, когда англичане стали качать нефть, а Сауд, как истинный монарх, то есть элитарий, то есть не нищеброд какой, стал делиться со своим народом. Делиться! В родоплеменной матрице – самый великий вождь – щедрый вождь. Делиться трофеями – постоянная добродетель родового строя. Второй главный фактор арабского величия. Арабы не превратились в нацию мещан. Когда приходит «третий субъект», а в 20 веке третий субъект приходит через идеологию. Коммунизму русского или кубинского типа здесь делать нечего: у арабов свой коммунизм – ваххабизм. В 20 веке к арабам пришел субъект вместе с нефтяными вышками и договорами. Данный субъект дает везде гарантию, что будущие поколения поменяют веру – станут тотальным потребителями – мещанами. Мещане во всем мире – предатели. Для мещан на первом месте деньги. Чем ниже рефлексия, тем хуже для народов, тем невежественней и радиальней мещане. Есть вероятность нового зерефного дисбаланса, – хаоса и войны. Для мещан бога нет. Вы представьте: народ, который верит в духов предков, теперь верит в души предков англосаксов (через доллары) – что это за народ? Правильно, у таких людей нет нации. Хотя среди верующих в доллары много орущих патриотов (но они врут. Это провинциалы, люди условного дна – хотят вырваться вперед). У мещан во всем мире нет нации. Итак, Саудиты выиграли, что у них монархия. Они выиграли, оттого что добыча черного золота велась в серой зоне. (А после падения СССР, осталась ОНН)

Монархия держится, что саудиты не разменяли свою веру на западные шмотки. Что у них дно не поднялось на поверхность и не заменило феодалов путем революции. Но монархия все равно в опасности. Пока у народа племенная рефлексия, всегда есть опасность зерефного дисбаланса