Quotes from 'Дорога на Голгофу, серия «Фемидизм Кандинского»'

роль каждого персонажа и обосновал уважение славян к именно

! Он единственный любил ее, только он мог почувствовать ее дыхание и тепло. Только он мог увидеть, что она жива! Теперь она приходит, чтобы он искупил свою вину перед ней.

Вы, Конуров, человек неумный, ограниченный. Поэтому не способны просчитывать последствия своих слов и действий. Я вам дружески советую: не пытайтесь развиваться, мыслить, импровизировать. Следуйте инструкциям и протоколам. Большой карьеры не сделаете, зато дослужитесь до почетной пенсии.

вызывают понятное раздражение у окружающих, дорожащих

мертвому полагается воздать. – Опять завел шарманку, – объявил второй копальщик. – Работай лучше, и так

ты! Здесь! Рядом! – Вот я! Тут, рядом. Чего ты еще хочешь! – Кандинский

Всегда бодрый, подтянутый, Проскурин на глазах согнулся, обрюзг, стал ворчлив и раздражителен. А нынешней зимой сердечко прихватило всерьез.

. Кандинский почесал ногтем кончик носа и задумчиво произнес: – Как будто мелковата могилка, а? Роман, ища в багажнике, кинул беглый взгляд

вымолвил: – Вы, наверное, думаете, что я сумасшедший, да? Я нормальный

пышу. – Ты просил травить байки про историю? – Он Христа назвал явреем! – хрипел мужичок