Муми-тролли и подводная фауна

Часть I. Рыбалка на «Приключении»

1. Пресноводные рыбы в море?

Большинство моих читателей, вероятно, знают, что муми-тролли – это не музыканты популярной в 1990-х годах российской рок-группы (тех, к слову, следовало бы называть «мумиИ – тролли»), а забавные маленькие создания, внешне похожие на бегемотов, но при этом вполне разумные и цивилизованные. Придумала их ещё в 1930-х годах финская художница и писательница Туве Марика Янссон (Tove Marika Jansson, 1914 – 2001). Первая сказка о Муми-тролле, его Муми-родителях и других не менее экзотических существах вышла из печати в 1938 году, а уже после войны, в период с 1946 по 1977 год, были написаны целых 12 книг о тех же персонажах. Очень скоро эти книги перевели на многие иностранные языки (включая русский), и герои цикла стали всемирно известными.

В 5-й главе изданной в 1948 году повести «Шляпа Волшебника» рассказывается, как Муми-Тролль и его друзья (Снорк, фрёкен Снорк, Снусмумрик, Снифф и Хемуль) выходят в море на лодке «Приключение», чтобы половить рыбу. Какую именно? Вспомним разговор назначившего самого себя капитаном Снорка с сестрой во время подготовки лодки к отплытию.

«– А мы непременно должны ловить рыбу? – спросила фрёкен Снорк. – Ведь, когда ловишь рыбу, ничего не происходит, и потом, мне так жалко этих маленьких щучек!

– Ничего, сегодня произойдёт, – сказал Снорк. – Садись на нос, там ты меньше будешь мешать».

Рисунок 1. Туве Янссон – писательница и художница

Немного дальше Туве Янссон описывает утомительный для рыболовов процесс выжидания.

«А в глуби морской стоял и подстерегал добычу перемёт Снорка. Он стоял уже несколько часов, и фрёкен Снорк буквально помирала от скуки.

– Всё зависит от того, сколько ждать, – втолковывал ей Муми-тролль. – Может статься, на каждом крючке что-нибудь да будет, понимаешь?

Фрёкен Снорк тихонько вздохнула.

– Да ведь и так, когда опускаешь крючок, на нём есть полуклейки, а когда вытаскиваешь – целый окунь. Ведь и так знаешь, что на крючке целый окунь.

– Или вовсе ничего! – сказал Снусмумрик.

– Или бычок, – сказал Хемуль.

– Словом, девчонке этого не понять, – заключил Снорк».

Что любопытно, герои книги, опустив свою снасть в море, рассчитывают поймать, в основном, обитателей рек и озёр. Исключение составляют только бычки, хотя отряд Gobiiformes (бычкообразные), в который входит семейство Gobiidae (бычковые), тоже включает пресноводных рыб (например, принадлежащий к семейству Eleotridae род головёшек (Perccottus) – 3 его вида живут в реках Китая и один – в болотах, озерцах, старицах и заводях нашего Амура). Положим, окунь, о котором говорит Муми-тролль, может быть и морским. Но как, спрашивается, понять откровение фрёкен? Ей, судя по контексту, раньше приходилось видеть морскую рыбалку, добычей в которой были, главным образом,… щучки. В каком же море это происходило? Может быть, в выдуманном? Или кто-то из двух дам – авторша либо её героиня – по неведению обозвали щуками других, внешне похожих на этих хищниц рыб?

Оказывается, Туве Янссон прекрасно знала, о чём писала. Ни в одной из её сказок не говорится открытым текстом, где обитают порождённые её фантазией муми- и «немуми»-существа. Но даже если бы не было её собственных письменных (в публицистике) и устных признаний, факты из её биографии и тщательно обрисованные в книгах пейзажи однозначно указали бы на одну страну и один регион.

В детских воспоминаниях Туве низменно присутствует большой остров, где семья Янссонов снимала рыбачий домик и проводила не менее пяти месяцев каждого года. Этот тщательно обследованный девочкой и перешедший, когда она выросла, на страницы её повестей остров называется Кловхару (Кловахарун) и находится на востоке Финского залива, в архипелаге близ города Порвоо. «Пустынное побережье, – объясняла она читателям, – естественный фон для мира муми-троллей; это финская природа с её опасностями, но и покоем, который она в нас вселяет». Многим памятны и другие слова Янссон: «… без счастливых детских лет, проведённых у моря, я никогда не начала бы писать».

Рисунок 2. Туве Янссон и её мать на острове Кловахарун. 1958 г.

Итак, страна, где живут муми-тролли, сниффы, снорки, хемули, хомсы с мисами и прочие морры – это Финляндия, а море, в котором они рыбачат и путешествуют под парусами – родная и для многих из нас североатлантическая Балтика.

И что же известно про обитающую там живность? Во-первых, то, что она представлена сравнительно небольшим числом видов. С точки зрения геологии, Балтийское море очень молодо: оно возникло где-то 15 тысяч лет назад. Слишком малый срок для того, чтобы в нём успело прижиться большое количество обитателей океана.

Во-вторых, географическое положение Балтики и некоторые особенности заполняемой ею континентальной котловины создали здесь природные условия, несвойственные большинству атлантических морей, но отчасти похожие на существующие в больших сточных озёрах. Балтийское море относится к внутриматериковым – в отличие от соседнего Северного, с которым оно соединено так называемыми Датскими проливами¹. Открытое Атлантике Северное море является как бы связующим звеном между океаном и почти замкнутым европейскими берегами водоёмом. Учёные-геологи не исключают возможности полной изоляции Балтики от океана и превращения её в озеро приблизительно через 5 тысяч лет – как результата обуславливаемого тектоническими процессами обмеления проливов. Но пока, во всяком случае, это море, хотя и мелководное. При наибольшей глубине 470 метров (в районе Ландсортской котловины, на 58°38′ с. ш. и 18°04′ в. д.), даже в максимальном отдалении от берегов глубина мало где достигает ста метров. В 1947 г. затопляемый советскими моряками (по договорённости с союзниками о распределении флотов фашистских государств) возле польского берега трофейный авианосец «Граф Цеппелин» (Graf Zeppelin) коснулся носом дна; при этом его притуплённая (транцевая) корма задралась вверх и довольно долго торчала над водой.

Но вернёмся к «щучкам» Туве Янссон. Водятся ли такие рыбы в Балтийском море? Да, водятся – и не только они, но и другая пресноводная фауна. В море впадает очень много самых разных рек – от полноводных, вроде Невы и Вислы, до мелких речушек и ручейков. Все они приносят сюда воду, опресняющую солёную, вливающуюся из Северного моря. С другой стороны, большинство балтийских течений настолько слабы, что направления их зависят от преобладающих в данное время ветров. Постоянны только два течения, проходящие через Датские проливы: глубинное, несущее атлантическую воду в Балтику, и поверхностное – обратное. Поэтому воду моря можно назвать «малосольной», а у берегов, особенно восточных, она вообще фактически пресная.

Солёность измеряется в промилле (от латинского pro mille – «на тысячу», или в тысячных частях от целого). Данная единица обозначатся символом ‰ (для сравнения – символ % обозначает процент, т.е. одну сотую) и показывает, сколько граммов соли растворено в 1 литре, т.е. тысяче граммов воды. В целом по Мировому океану средняя солёность составляет 35 промилле (35‰), но в конкретных акваториях она может быть выше или ниже этой величины – т.е. 1 л воды этих акваторий может содержать больше или меньше 35 г соли.

Так вот: на Балтике наибольшей солёностью отличается вода Датских проливов: 20 ‰ на поверхности и 30 ‰ у дна (вспомните, какое и куда там идёт течение). В средней части моря солёность поверхностных вод снижается до 6—8 ‰, глубинных – до 13 ‰. На севере Ботнического залива (между Финляндией и Швецией) вода уже не солонее 3 ‰, а в Финском заливе, один из островов которого облюбовала некогда семья Янссонов, и два-то промилле, как говорится, «потолок». Это, по образному выражению советского писателя-мариниста Святослава Сахарнова, «на ведро – чайная ложка». Чего бы в такой воде не селиться щукам?

Их там и ловят – причём вытаскивают не только мелкую, кажущуюся беззащитной молодь, но и способных устрашить и размерами, и обличьем взрослых рыб.

2. Щука – это зубы!

Щуки, надо сказать, тоже бывают разными. Та, которую можно поймать в балтийских заливах – Финском, Висленском, Куршском и некоторых других – это обыкновенная щука Esox lucius из рода Esox (щуки) семейства Esocidae (щуковые) отряда Esociformes (щукообразные). Родня у этого отряда, кстати, очень и очень благородная – лососеобразные (Salmoniformes), вместе с которыми он входит в надотряд так называемых протакантоптеригий (Protacanthopterygii).

Ареал² обыкновенной щуки (финны называют её «гауки») необыкновенно велик: эта рыба живёт в пресных водах всего севера нашей планеты. В России она водится в бассейнах Балтийского, Чёрного (за исключением Крыма и Кавказа), Азовского, Каспийского, Белого, Баренцева морей, Северного Ледовитого океана и даже Охотского моря (в Анадыри и ряде рек на северо-западе Камчатки). Где её нет, так это в бассейне реки Амур: там обитает своя, амурская щука (Esox reicherti).

Рисунок 3. Щука обыкновенная (Esox lucius)

Одной из причин, по которым обыкновенным щукам пришлись «по душе» заливы Балтики, является, по-видимому, нелюбовь «гауки» к быстрым и сильным течениям.

Все, кто когда-либо вылавливал щуку или хотя бы покупал её, знают, как она выглядит: удлинённое туловище, заострённая голова, выдвинутая вперёд нижняя челюсть. Может быть серо-бурого, серо-зеленоватого или серого с желтизной цвета; спина у рыбы тёмная, а белёсое брюхо покрыто серыми крапинками. По всему туловищу разбросаны пятнышки; чёрные заметны на коричневатых спинном, анальном (ближайшем к хвосту нижнем) и хвостовом плавниках; грудные же и брюшные плавники – красные с желтизной. Вдоль и поперёк тела проходят светлые полоски.

Оттенок, который имеет окрас чешуи, зависит от цвета и густоты прибрежной растительности в месте, где был пойман данный экземпляр: ведь щука, как правило, держится в подводных зарослях. Юрию Фёдоровичу Астафьеву, аквалангисту-фотографу, натуралисту, корреспонденту журнала «Спортсмен-подводник», доводилось наблюдать за этими рыбами в их естественной среде обитания – правда, не в Балтийском море, а в одной из сравнительно чистых рек средней полосы России.

«Внезапно из-под берега скользнул коричневый щурёнок. Выплыл на светлую полянку – и бока его засветились медным отливом. Вот он продвинулся к тёмным сучьям – и его тело покрылось поперечными чёрными полосами. Рядом, у самой поверхности воды, словно любуясь своим отражением, стоит неподвижно маленький серо-зелёный щурёнок. Увидел меня и юркнул под широкий лист кубышки, и бока его стали нежно-зелёного цвета. Чуть глубже, над коричневым налётом торфа, стояла кофейного цвета щучка с красными пятнышками на боках. В глубине омута, среди утонувших стволов деревьев притаилась тёмная, почти чёрная щука, похожая на большой сук дерева. Пожалуй, самую красивую щуку я встретил над песчаной отмелью, на выходе из омута. У самого дна застыла жёлтая, словно кованая из благородного металла, рыба. Разноцветными щуками можно было любоваться долго. О том, что окраска щук непостоянна, известно. Но то, что они так разнообразны и быстро её меняют, приспосабливаясь под оттенки окружающей среды, стало для меня настоящим открытием. И в этом щуки могут сравниться со многими морскими рыбами».

Рисунок 4. Щука в зарослях подводных растений. Бавария.

By katdaned – Pike, CC BY 2.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=42498819

В посредственном детском мультфильме советских времён звучала песенка с такими словами:

Ещё вокруг немало щук, ещё вокруг немало щук,

А щука … Щука – это зубы!

И действительно, зубы щуки заслуживают того, чтобы к ним присмотреться. У неё они находятся как на нижней челюсти, так и на костях между челюстями, на нёбе, на сошнике (одна из костей носовой перегородки) и даже на языке! Но если зубы нижней челюсти имеют разную величину и используются для захвата рыбой её добычи, то в остальной части рта они мельче, и острые их концы направлены к горлу. Когда щука глотает обездвиженную жертву, эти зубы углубляются в покрывающую кости рта слизь, а если жертва вырывается, они, наоборот, поднимаются и втыкаются в добычу, как иглы.

В изданной под редакцией профессора В.П.Бутромеева энциклопедии «Русская рыбалка», содержащей преимущественно тексты из впервые опубликованных во 2-й половине XIX в. книг Л.П.Сабанеева («Рыбы России») и М.П.Вавилова («Охота в России во всех её видах. Вода»), сказано:

«Ей (щуке – А.Л.) нечего бояться, что её зубы со временем сотрутся, потупеют – ежегодно, в мае, она запасается новыми».

На самом деле замена зубов у щуки происходит так. К каждому из клыков нижней челюсти с внутренней её стороны примыкают по 2 – 4 «запасных» зуба, расположенных в ряд и скрытых до поры до времени мягкой тканью. Когда основной зуб приходит в негодность, его замещает ближайший зуб соответствующего ряда. Разные зубы заменяются в разное же время, и потому в один и тот же месяц в щучьей пасти старые почти стёршиеся клыки могут соседствовать и с молодыми, ещё не укрепившимися и потому шаткими, и с действующими, крепко сидящими на кости. Возможно, правда, что в определённые сезоны замены происходят в наибольшем количестве зубных рядов: в этот период щука обычно не охотится на крупную живность.

Рисунок. Челюсти щуки.

By Pohled 111 – Own work, CC BY-SA 4.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=136658057

Своевременно замечать добычу рыбе позволяют не только глаза, но и боковая линия³. Типичный для щуки способ охоты многократно описан в тематической литературе. Если очень коротко, то она кидается на жертву из засады – зарослей камыша или других растений, выступа берега, скопления камней или коряг – одним словом, мест, создающих тень или маскировку. При этом интересующее её существо щука может ухватить по-разному: за голову, за хвост или поперёк туловища. Но прежде чем съесть пойманную рыбу, хищница, во-первых, попробует её оглушить или травмировать ей позвоночник, для чего будет резко поворачивать свою голову в разные стороны, а также попеременно сгибаться и разгибаться. Во-вторых, щука никогда не отправляет в глотку добычу, не развернув последнюю головой вперёд. Если это не будет сделано, проглотить жертву просто не получится: в горле хищницы рыбу задержат растопыренные плавники и крышки жабр.

«Как поворачивается при этом у щуки во рту пойманная рыба, я так и не понял, – признаётся Ю.Ф.Астафьев, – хотя наблюдал это несколько раз. Когда щука держит, сжав челюстями, рыбу, каких-либо видимых движений у неё не замечаешь, и тем не менее добыча медленно поворачивается, словно сама собой, пока не оказывается головой во рту щуки».

По воспоминаниям автора, самая крупная из попадавшихся ему на глаза щук была длиной «чуть больше метра» и весила «наверное, 10 кг». Вообще-то обыкновенная щука может вырастать в длину до полутора метров. Что касается массы такой рыбины, то обычно называется цифра 35 кг, т.е. примерно 2 пуда, хотя, по информации из заслуживающих доверия источников (например, «Иллюстрированной энциклопедии рыб» чешского ихтиолога Станислава Франка), крупнейшая из когда-либо пойманных особей весила целых 65 кг. Такая «щучища» вполне могла принадлежать к «утятницам» (так называют тех из них, кто охотится не только на рыб, но и на водоплавающих птиц).

Щуки начинают нереститься (метать икру) при температуре 3 – 6°С, сразу после таяния льда на внутренних водоёмах ( т.е. в марте или апреле). Для нереста они собираются у берегов, обычно на затопленных в половодье травяных лужайках или поросших кустарником участках, между стеблей прошлогоднего тростника, реже – возле льдин на воде, ещё реже – на чистой воде (там не о что потереться): в местах, где глубина не превышает 1 м. Первыми, как правило, приходят молодые – самые мелкие из щук; позже – рыбины побольше, ещё позже – крупные. Каждую самку обычно сопровождают 2 – 4 самца (они у щук всегда мельче своих «подруг»), а крупную женскую особь – до 8 самцов. Самка опережает их примерно на половину своей длины; мужские особи или жмутся к ней с боков, или плывут прямо над нею, выставляя временами свои спины с плавниками над водой. Щуки постоянно трутся – обо все эти стебли, лозы, льдины, – но нигде не остаются надолго: двигаются по акватории нерестилища и мечут, мечут, мечут икру… С окончанием процесса размножения рыбины разбегаются кто куда, производя в воде сильный шум: самцы, бывает, и вовсе выпрыгивают из воды. Во время нереста добывать щук так легко, что нередки случаи вроде того, о котором рассказывает, со слов «одного писателя», «Русская рыбалка»:

«Однажды знакомый мне крестьянин, охотник… принёс мне 12-тикилограммовую щуку, которая была им убита из ружья. По словам его, он охотился за утками на откосе заливного болота, когда вдруг услышал подле себя, в кустах, сильный шорох и треск, будто большой зверь ломается сквозь чащу. Но из кустов выбежал не зверь, а показалась, в сопровождении двух самцов, огромная матёрая щука, которую он и застрелил».

Интенсивная охота на щук в их «брачный сезон» наносит их популяциям большой, а кое-где и невосполнимый урон. Мелкие самки вымётывают в этот период примерно 17 500 икринок, крупные – до 215 000.

Рисунок 6. Зародыш в икринке щуки.

By USFWS Mountain-Prairie – Northern Pike Egg. Uploaded by Magnus Manske, Public Domain, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=21102745

Икра развивается в течение 8 – 14 суток (продолжительность стадии зависит от температуры воды: если резко холодает, зародыши могут погибнуть). Длина только что появившихся на свет личинок – 6,7 – 7,6 мм. Они имеют желточный мешок с питательными веществами; со временем он рассасывается, и малыши начинают есть мелких водяных рачков: дафний и циклопов. В рацион мальков, доросших до 12 – 15 мм длины, входят более крупные организмы: ракообразные вроде водяного ослика, личинки насекомых (подёнок, комаров-дергунов), реже – карповых рыб (они нерестятся позже щук). По-настоящему щучки переходят на «рыбный стол» лишь когда вырастают до 5 см: при таких размерах им для насыщения уже недостаточно вышеперечисленной «мелюзги».

Взрослая щука питается, в основном, рыбами, которые преобладают в её родном водоёме: от окуней, плотвы, ершей, лещей и густеры (в озёрах и пресноводных заливах) до пескарей, гольцов, шиповок, гольянов, бычков-подкаменщиков и др. (в реках). Бывает, щуки едят и лягушек (особенно весной), иногда – мышей и крыс, если удаётся их изловить, а «утятницы» порой пожирают не только куликов и других водяных птиц, но даже оказывающихся в воде белок. Впрочем, и не очень большие щуки нередко нападают на животных, величина и масса которых доходят до половины их, охотниц, собственных длины и веса.

«Кому не известна жадность и алчность щуки, – читаем в «Русской рыбалке». – Она иногда хватает такую добычу, которую не только не в состоянии проглотить, но даже и сладить с ней. Я раз видел, как щука схватила за ногу гуся и так сильно стиснула зубы, что не разжала их и тогда, когда гусь вытащил её на берег, и только палкой могли раскрыть ей рот».

Однако не всем сведениям из этой книги следует доверять. Там, например, сказано:

«О долговечности её много было написано: Конрад Геснер говорит о щуке, которая прожила 267 лет».

Речь здесь идёт о так называемой «гейльброннской щуке». Рассказывали, что её выловил сам Фридрих II, владыка Священной Римской империи, украсил своим золотым кольцом и в 1230 г. выпустил в озеро Бёккинген недалеко от Гейльбронна (отсюда и название) – города на реке Неккар в немецкой земле Баден-Вюртемберг. Прошло 267 лет, и эту самую щуку якобы поймали снова – длина её была 570 см, а масса – 140 кг. Позвоночник чуда-рыбины хранился с тех пор в соборе города Мангейма.

Сия история была опровергнута немецким же философом и естествоиспытателем Океном, который, сопоставив информацию из различных средневековых хроник, установил, что император Фридрих в 1230 г. пребывал не в Германии, а в Италии, и, следовательно, не мог выпустить никакую рыбу в Бёккинген. Демонстрировавшийся в Мангейме «позвоночник гейльброннской щуки» на проверку оказался фальшивкой – он был собран из позвонков, взятых от нескольких щучьих скелетов.

Рисунок 7. Щука в общественном аквариуме в Вене.

By Georg Mittenecker – Privataufnahme Georg Mittenecker, Canon EOS 40D, CC BY-SA 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=3347656

Похожую – и столь же «достоверную» – историю воспроизвёл в своей книге «Жизнь и ловля пресноводных рыб» вышеупомянутый Л.П.Сабанеев:

«Под Москвой при чистке Царицынских прудов (в конце прошлого столетия, то есть в ХVIII в.) была поймана трёхаршинная щука с золотым кольцом в жаберной крышке с надписью: «Посадил царь Борис Фёдорович» (т.е. Борис Годунов – А.Л.)».

В действительности самые большие долгожительницы из когда-либо пойманных рыбаками-профессионалами щук были не старше 20 лет. Известно, однако, что лицам, ловившим рыбу с иными целями, попадались порой 30-, 32-х- и даже 35-летние особи. Этот последний возраст и считается пока для щук максимальным. В природе самцы вида, как правило, впервые приходят на нерестилище на 4-м (редко – на 3-м) году жизни, а самки – только на 5-м.

Промысловая ценность обыкновенной щуки определяется размерами, до которых она может вырастать. Поскольку 60 – 70 см для неё – не «потолок», она столетиями была и до сих пор остаётся одним из профессионально отлавливаемых видов.

«Мясо её довольно вкусно и не очень костляво, – говорится в «Русской рыбалке», – а потому щука, при значительной своей величине и многочисленности, составляет в некоторых местах прибыльную статью рыболовства».

На вкус и цвет товарищей, конечно, нет, но всё-таки это утверждение не может не удивлять всякого, кому доводилось пробовать нерубленное щучье мясо. Во-первых, оно суховато (жира в нём максимум 2 – 3%) и даже, особенно свежее, считается диетическим. Во-вторых, чем щука уж точно не может «похвастаться», так это малым количеством костей в мясе. Сие не означает, что последнее заслуживает пренебрежения: будучи правильно приготовленным, оно по вкусовым качествам не уступит, пожалуй, мясу многих «деликатесных» рыб. Едят его, в основном, в виде фарша (во фрикадельках и котлетах); крупных рыбин иногда, напротив, самих фаршируют. Особи, весящие от 200 до 300 г, часто идут на уху или, целиком сваренными либо изжаренными, на вторые блюда.

В «Википедии» приведён следующий рецепт «пряного» отвара для щучьей молоди: на 1 кг рыбьего мяса – 0,75 л воды, 1 корень моркови, петрушки, сельдерея, 1 луковица, 3 горошины чёрного и 1 горошина душистого перца, 1 лавровый лист. Всё это следует кипятить, ещё без рыбы, 5—7 минут, потом положить рыбу и около 20 минут доваривать до готовности на слабом огне (сильное кипение недопустимо). Готовую рыбу вынимают из бульона шумовкой, кладут на разогретое блюдо, посыпают зеленью (петрушкой, укропом или тем и другим). В качестве гарнира предлагается использовать отварной же картофель со сливочным маслом (но это непринципиально). При варке ухи из свежепойманной рыбы нужно иметь в виду, что данное блюдо, в соответствии с традиционными рыбацкими рецептами, не должно содержать картофеля: добавление его в уху превращает последнюю в обычный рыбный суп, какой можно, в принципе, сварить и из консервов.

Часто большую или среднюю щуку режут на кусочки и либо тушат последние в сметане, либо делают из них заливное. Такие способы приготовления смягчают сухость щучьего мяса, придают ему сочность и упрощают едокам удаление мелких костей.

Щука была и остаётся одним из самых желанных трофеев для рыболовов-любителей. Тут действует простое правило: чем больше добытый экземпляр, тем лучше. Удобнее всего ловить щуку на спиннинг, т.е. удочку с кольцами на удилище для продевания лесы и вращающимся барабаном для её наматывания. В качестве приманки можно использовать блесну или живую рыбёшку. Случаи поимки щуки на рака и червяка чрезвычайно редки.

Для ловли хищных рыб используют также жерлицу – специальную снасть, в которой опорой для лесы служит разветвлённый сучок-рогулька, привязанный к втыкаемой под углом к поверхности воды палочке. Леса, т.е. шнур, к которому присоединён на поводке крючок (обычно двойной или тройной), наматывается на рогульку (или заменяющую последнюю катушку) крест-накрест. На крючок насаживается живая рыбка, после чего он опускается под воду. Клюнув, щука тянет лесу, и та разматывается. Заглотившая вместе с приманкой крючок хищница освободиться уже не может, и рыболовы её вытаскивают при очередном осмотре жерлицы.

Во времена, когда писали свои книги Вавилов и Сабанеев, щук ловили на обычные удочки с прочными удилищами. В «Русской рыбалке» приводятся рекомендации по изготовлению лесы:

«Поводок необходимо делать металлический, или из проволоки, или из струны – всякий другой перестрижёт она, как ножницами, разве как-нибудь случайно он попадёт между зубов, ну тогда ничего не сделается».

Рисунок 8. Щука, пойманная на спиннинг.

By Aszazin – Own work, CC BY-SA 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=22119649

Фрёкен Снорк, как мы помним, испытывала сильную жалость к «маленьким щучкам», которые, попавшись на крючки поставленного её друзьями перемёта, вскоре неизбежно оказались бы в котелке или на сковородке. Вероятно, ни она, ни придумавшая её писательница не были осведомлены о другой стороне жизни вида, к которому относятся эти симпатичные и, на первый взгляд, трогательно безобидные рыбки.

«Щука сильна, быстра, хитра и в высшей степени хищна. От неё не было бы никакого спасения, если бы она сама не пожирала свою породу», – сообщает всё та же «Рыбалка». И это, к сожалению, точно установленный факт. В тех водоёмах, где рыбы и иных животных не хватает для прокорма популяции щук, последние быстро переходят на питание особями своего вида. Путешествуя по Канаде, польский натуралист А.Фидлер видел озёра, в которых не обнаруживалось «никаких других рыб, кроме щук. Одни щуки. Но ещё более странно их неимоверное количество, неправдоподобное, почти чудовищное. Достаточно забросить где-нибудь удочку – в любую пору дня и при любой погоде, как на приманку набрасывается глубинный разбойник».

В своей книге исследователь признался, что поначалу такое обилие щук в озёрах при отсутствии другой рыбы его удивляло: что они там едят?

«Исследование желудков щук раскрыло всё. Маленькие щуки, длиной в палец, глотают преимущественно водяных блох, которыми кишат озёра. 1 – и 2-хфунтовые подростки питаются этими щучками и рачками; щуки в 10 – 20 фунтов пожирают, как правило, щук поменьше. Таким образом, подводный мир здесь основан на иерархическом пожирании собственного потомства и, видимо, только огромной плодовитости обязан тем, что потомства всё ещё достаточно».

Ну как, господа «экогуманисты»? Вы и после только что прочитанного будете проливать слёзы по «милым созданиям», плотью которых жестокие люди (а также муми-тролли, сниффы, снорки, хемули и, наверное, гоблины) набивают свои желудки?

Слава Богу, янссоновская героиня не была веганкой⁴ и не пыталась ни повредить перемёт брата, ни поджечь или продырявить лодку «Приключение».

О сбережении обыкновенной щуки как вида заботиться, несомненно, необходимо – хотя бы в интересах промышленного и любительского рыболовства. Но если даже, как это сегодня модно, не принимать во внимание людей, остаётся ещё очевидная полезность щуки для животного мира многих внутренних водоёмов. И дело не в том, что «карась не должен дремать». В озёрах, где щук мало или совсем нет, наблюдается быстрое увеличение количества окуней и ершей – нередко до масштабов, угрожающих полным исчезновением популяциям гораздо более крупных рыб.

«Главной пищей окуня являются мальки и мелкие рыбы, – объясняет Ю.Ф.Астафьев. – И нетрудно представить, сколько мальков других рыб уничтожат хотя бы… небольшие окуни. Поедая молодь ценных промысловых рыб, таких, как судак, лещ, сазан, окунь может приносить большой вред».

Таким образом, Еsox lucius часто выполняет функцию регулятора биологического равновесия. Однако из этого никак не следует, что данный вид близок к людям по степени разумности, и употребление его в пищу должно быть запрещено.

Рисунок 9. Щука в засаде.

By 0x010C – Own work, CC BY-SA 3.0, https://commons.wikimedia.org/w/index.php?curid=32500205

Впрочем, для Финского и подобных ему по природным условиям заливов (Висленского, Куршского) щучий каннибализм нехарактерен. Они, во-первых, открыты, во-вторых, обширны, и, в-третьих, дают приют многим видам рыб, которыми щука питается в привычных ей речных и озёрных водах.