Quotes from the book «Куст сирени»
Неужели ты думаешь, я поеду оправдываться и извиняться. Это значит над собой прямо приговор подписать.
– Ах, ну, обыкновенное пятно, зеленой краской. Ты ведь знаешь, я вчера до трех часов не ложился, нужно было окончить. План прекрасно вычерчен и иллюминован. Это все говорят. Ну, засиделся я вчера, устал, руки начали дрожать – и посадил пятно… Да еще густое такое пятно… жирное. Стал подчищать и еще больше размазал. Думал я, думал, что теперь из него сделать, да и решил кучу деревьев на том месте изобразить… Очень удачно вышло, и разобрать нельзя, что пятно было. Приношу нынче профессору. «Так, так, н-да. А откуда у вас здесь, поручик, кусты взялись?»
Николай Евграфович никогда с таким аппетитом не обедал, как в этот
день... После обеда, когда Вера принесла Алмазову в кабинет стакан чаю, -
муж и жена вдруг одновременно засмеялись и поглядели друг на друга.
- Ты - чему? - спросила Вера.
- А ты чему?
- Нет, ты говори первый, а я потом.
- Да так, глупости. Вспомнилась вся эта история с сиренью. А ты?
- Я тоже глупости, и тоже - про сирень. Я хотела сказать, что сирень
теперь будет навсегда моим любимым цветком...
Но Вере было мало того, что он рассказал. Она заставляла его еще и еще
раз передавать ей в подробностях весь разговор с профессором. Она
интересовалась самыми мельчайшими деталями: какое было выражение лица у
профессора, каким тоном он говорил про свою старость, что чувствовал при
этом сам Коля...
Но Верочка не давала ему падать духом и постоянно поддерживала в нем бодрость…
экзамены сошли благополучно, и только одному Богу да жене Алмазова было известно, каких страшных трудов они стоили… Начать с того, что самое поступление в академию казалось
бровями и нервно закушенной нижней губой,головной
бросился в кресло, злобно хрустнув сложенными вместе пальцами…
Но Верочка не давала ему падать духом и постоянно поддерживала в нем бодрость… Она приучилась встречать каждую неудачу с ясным, почти веселым лицом. Она отказывала себе во всем необходимом, чтобы создать для мужа хотя и дешевый, но все-таки необходимый для занятого головной работой человека комфорт. Она бывала, по мере необходимости, его переписчицей, чертежницей, чтицей, репетиторшей и памятной книжкой.
- Нам это все равно-с, сударыня. Мы камней вовсе не принимаем, - сказал
он, бросая на чашечку весов следующую вещь, - мы оцениваем только
металлы-с.
