Мадам

«Слабоумие и отвага»

Мне очень нравится это выражение. Прям очень. Мне кажется, оно очень четко характеризует некоторые мои действия и действия моих знакомых.

Пример 1

Одному мужчине на сорокалетие пожелали пожить для себя. Мол, время пришло. Он так впечатлен, что продает машину, бизнес, бросает семью с тремя детьми и уезжает в Тбилиси. Играть в казино и пить домашнее вино. Говорят, проиграл всё. Ищет деньги на обратный билет.

Пример 2

Молодожены берут в банке кредит на свадьбу. Два миллиона рублей. Бизнес-идея проста, как все гениальное: гости подарят деньги – погасим кредит, еще и на путешествие останется. Шикарная свадьба. У невесты два платья от местных кутюрье. Двести человек гостей. Красивые тосты и тонкие конверты. Один конверт пуст. Первая брачная ночь, президентский сьют в гостинице четыре звезды, он и она считают деньги – двести тридцать четыре тысячи. Молодые ссорятся, выясняя, чьи родственники жлобее и кто должен выплачивать кредит. В итоге – развод. Кредит по суду разделили пополам. Не платит никто.

Пример 3

Дружная семейная пара, двое детей, продают квартиру за несколько миллионов рублей. Супруга с детства мечтала быть орнитологом, идет на обучающие курсы по разведению страусов. Вкладывают все деньги в ферму. Прогорают. Сейчас живут в съемной квартире. По-прежнему любят страусов.

Пример 4

Она работает администратором в магазине по продаже электроники. Он – охранником в этом же магазине. Он и она любят друг друга. На 14 февраля, День всех влюбленных, он ворует самую большую плазму в их магазине. Для нее! Его ловят, сажают, дают год. Она его ждет и выплачивает магазину стоимость телевизора.

Женщина в сером пальто

У нас похолодало. Сидел в машине, ждал человека. Чуть дальше, на другой стороне улицы, расположена большая парковка. Удивительно, но – забита! Все встало на свои места, когда рассмотрел, что парковка рядом с большим салоном красоты.

В общем, возвращаюсь к парковке. Подъезжает убитая «япошка». Встает вторым рядом. Включает аварийку. Из нее выходит женщина. Скажем так, женщина сильно устала от самоизоляции. На заднем сиденье ее машины – два детских автокресла. Легкое серое пальто женщины чем-то заляпано. «Скорее всего, детским питанием», подумалось мне. Сама она чуть взъерошена и очень нервная. Я подумал, что ей пришлось оставить с кем-то детей, чтобы посетить салон красоты.

Как только она скрылась за дверью, сразу появился эвакуатор. В салоне сидели водитель и молодой сотрудник ДПС. Интересно, почему они не соблюдают режим самоизоляции и какой процент зараженных вирусом среди эвакуаторщиков?

Они в три минуты погрузили автомобиль женщины, и эвакуатор быстро уехал. Молодой сотрудник ДПС что-то записывал. Выбежала та самая женщина с мокрой головой, в парикмахерской накидке, такой, знаете, как плащ у мушкетеров. Я вышел из машины, направился к ней, чтобы предложить повозить ее по адовому кольцу между ДПС и штрафстоянкой. Но я опоздал…

Женщина стала что-то говорить сотруднику ДПС. Я не слышал, чтó она говорила, но я догадывался. Там был такой мощный эмоциональный шквал… Она обвиняла молодого парня во всем. Она плакала. Она материлась. Она топала ногами. Она выхватила протокол и порвала его на мелкие кусочки. Я посмотрел на лицо парня – и увидел в нем сострадание. Он молчал и стоял как вкопанный, пока женщина орала на него. Не было злости в его глазах. Было сочувствие. Да, обычный винтик системы дрогнул! Даже не так – вместо работника государственной машины вдруг появился человек.

Он молча вытащил телефон, кому-то позвонил. Долго разговаривал. Машину привезли обратно. Помогли припарковать в правильном месте. Сотрудник ДПС извинился. Женщина его обняла и вернулась в парикмахерскую.

А так у нас лето. Комары уже.

Хороший диффурщик

– Что вы на меня так уставились, глаза прожжете! – проговорила женщина с заднего сиденья такси.

Она заметила, что таксист внимательно наблюдает за ней через зеркало заднего вида.

– Извините. Просто вы очень красивая. Особенно лицо… Ну, не в смысле, что остальная вы не красивая. Тьфу ты, блин! Что я несу. У вас красивое лицо, тело, ноги, ступни… Блин… Вы на сто процентов состоите из красивых молекул… Ой… Опять не то! Если взять выборку из среднестатистических женщин, например, из ста тысяч, и задать параметр выборки – красота, то вы будете на третьем месте!

– А вы, я смотрю, мастер комплиментов. Но все же почему на третьем?

– Выборка случайная, вдруг в нее попадут еще ваши гены. Вы же такая красивая в кого-то. Мама ваша или бабушка… Блин, да что я несу!

– Спасибо за столь странный комплимент. Мне приятно. А вы ученый?

– Диффурщик. Ну, это…

– Математик?!

– Да! А вы еще и того… Не ку-ку.

– Вы прям сегодня в ударе по части комплиментов.

Машина встала в большую пробку.

– Может, музыку включите? – попросила женщина.

– Можно не буду? Мне вчера хватило.

– А что было вчера?

– Отвозил женщину в другой город. Она попросила поставить грустные песни Аллы Пугачевой…

– Да, да, мне тоже нравится «Не отрекаются любя», «Опять метель»…

– Слушайте, я понял, что у женщин на душе. Столько скорби, обиды. Я бывшей своей позвонил и прощения попросил… Не, давайте в тишине поедем.

– Божечки мои, какой сентиментальный диффурщик-таксист. А почему в такси? Только не говорите, что таксуете для себя. Встреча с интересными людьми…

– Деньги нужны. Хорошее дифференциальное уравнение – очень красиво, конечно, но если бы не потребности человека в еде, жилье, книгах…

– Любви?

– Нет, эту потребность я зацементировал у себя.

От нее очень больно. Вначале легко, а потом больно. Думаю, вы не сможете этого понять.

– Почему?!

– Вы красивая. Мужчины возле ваших ног так и вьются. Не устраивает этот – до свиданья! Здравствуй, другой!

– Вот если бы не окраина города, я бы вышла из вашей машины! Грубиян!

Они замолчали. Каждый думал о своем. Машины вообще перестали двигаться. Неожиданно женщина продолжила:

– Моя красота – проклятье! Меня с детства все воспринимали как красивую игрушку, что-то вроде украшения. В школе со мной дружил мальчик, которому я нужна была как статус – типа: «Я дружу с самой красивой девчонкой школы». Мы даже с ним почти не разговаривали. В институте меня добивался бандит один. У него была красивая машина и красивая подруга. А замуж я вышла за человека, который на свадьбу пригласил полгорода, чтобы показать: «Я в жизни достиг всего, посмотрите на мою красивую жену!»

– А почему вы соглашались?

– Хороший вопрос! Правильный! За меня всё решали. Родители говорили: так лучше. Подруги – что с ним будешь как у Христа за пазухой, а счастье – дело наживное…

– Не понимаю. Ну вот, допустим, морская капуста. Я ее ненавижу. Мне из каждого утюга говорят о ее полезности. Ну и что? Не ем – и всё тут.

– Ну вы и не красивый.

Возникла долгая пауза, и они засмеялись.

Женщина продолжила:

– На меня смотрели не как на человека, а как на товар. Я превратилась в довесок для достижений. Почему вы улыбаетесь?

– Представил: диффурщик с красивой женой.

– Согласитесь, звучит лучше, чем просто диффурщик.

– Намного. Мы приехали!

– И вы не попросите у меня номер телефона? – растерянно и немного смущенно спросила женщина.

– Ну, во-первых, мне система написала ваш телефон. Думаете, у меня есть шанс?

– Хороших диффурщиков мало…

Пират

Недавно общался с пиратом. Нет, не Джеком Воробьем, конечно. С книжным пиратом. Листаю ленту в ВК. Попадается пост «Скачайте книгу А. Бессонова „Добрее“ – бесплатно!» Спрашиваю админа:

– Как бизнес?

– Нормально. А вы автор?! Будете права качать?

– Пока не собирался.

– Ну тогда спасибо!

– За что?

– Что-то стóящее написали.

– В смысле?

– Ну вы же понимаете – мы продавать ерунду не будем!

«Вот подлецы какие», – подумал я и засмущался в улыбке.

Таисия

– А ну пей еще! – У мужчины в белом костюме заплетался язык.

Впрочем, его собеседник едва ли был трезвее.

Они подняли граненые стаканы с водкой. В кафе было душно и пахло горелым, но мужчины этого не замечали.

– Виктор Петрович, пойми… те, – икнул второй. – Не в магазин пришли. Я врач, а не нэповец. Я крещеный! Как потом с этим жить?

– Слышь, гнида докторская! – мужчина в белом схватил икающего за воротник. Потом огляделся вокруг и продолжил уже тише: – Меня лично товарищ Сталин поставил председателем колхоза. Я всех в кулаке держу. Дом полная чаша, жена красавица, а родить не может. Ты пойми, так будет лучше. Заживет как человек, воспитаем.

– У нее родители есть. Будут искать.

– Ты про эту грязь, оборванцев деревенских? – Он фыркнул. – Плодятся как кролики. Одним больше, одним меньше.

– Против Бога идешь.

– Товарищ Сталин твой Бог. И партия. Врач, а в сказки веришь. На, держи!

Из одного кармана в другой перекочевала пачка денег.

* * *

– Дарья, там с города звонили.

– Елки-моталки, больница, наверное. В сельсовете есть кто?

– Вроде председатель был.

– Тогда побегу. Коль, из больницы звонили! Вылечили, значит, Таю, можно забирать. Трезвей давай.

– Опять пьет? – спросила соседка.

– Неделю как.

– Беда. Ну беги.

Дарья набросила пальто. До сельсовета рукой подать – всего-то через улицу. Двери были открыты. На большом, потрескавшемся от времени столе надрывался телефон. Она схватила трубку.

– Але!

– Вы мама Таисии Смирновой?

– Да!

– Девочку три дня назад привезли с подозрением на пневмонию…

– Да-да, вместе ездили, я и фельдшер наша.

– Беда у вас, крепитесь. Девочка умерла сегодня ночью.

Дарья охнула и осела на пол.

– Как?

– Эпидемия тифа. Тело отдать не сможем, приезжать тоже нельзя. Сами все сделаем, вы не волнуйтесь. Ну и, в общем… До свидания.

* * *

Прошло пять лет.

Человек в форме шагал по деревне и удивлялся, что эта деревня – его. Родная. Как давно он тут не был. А вот и знакомый дом с синей крышей.

Он постучал. Дверь открыла Дарья.

– Паша, сыночек!

– Я вернулся, мама. Передал границу надежным ребятам.

Они вошли в дом, и Дарья крикнула:

– Посмотрите, кто пришел!

Из комнаты выбежала девочка лет пятнадцати, красивая, с длинными русыми волосами.

– Пашка вернулся!

– Людка! Какая ты взрослая стала, не узнать.

Последним, прихрамывая, вышел отец.

– Ну здравствуй, Павел. Как служба? Почему долго не возвращался?

– Попросили после срочной остаться. Ну мы всей компанией и решили: надо. А теперь я офицер.

– И жених, – добавила сияющая Дарья. – Бабы в деревне с ума сойдут.

– Отметим, – решительно сказал отец. – Накрывай на стол, выпить надо за здоровье сына.

Павел заметил, как мама сразу будто поникла. На щеке – бледно-желтый, уже давний, синяк, на шее – еще один, свежий, на запястьях – ссадины. Он подошел к отцу и решительно взял его за плечо и надавил.

– Ты проспись, батя. Завтра поедем на рыбалку.

* * *

– Мам, а Тая-то где, в школе? Я уходил, ей три годика было, а сейчас, значит, восемь. Школьница.

Мама и Люда опустили глаза. Повисло молчание.

– А ну рассказывайте!

– Паша, мы писать не хотели. Умерла Тая четыре года назад. Тиф.

Павел бросил вилку.

– Что ж ты не сказала, в часть не позвонила! Меня бы на похороны отпустили.

Он почти плакал.

– Тебе и так тяжело было, сынок.

– Это сестра моя. Люда, ну хоть бы ты…

– Мама запретила.

– Так, – Павел утер лицо кулаком, – веди на могилу.

– Нет у нее могилы, Паша. Сказали, что они там сами, в городе.

– Значит, поедем в город.

– Мы там ни разу не были. Эпидемия…

– Мама, – он говорил все тише, – покажи свидетельство о смерти.

– Нам ничего не дали.

– Господи, да вы тут с ума посходили!

Павел быстро надел шинель и быстрыми шагами пошел к двери. У двери он остановился и сказал, посмотрев в сторону спальни, где был слышан храп отца:

– Убью…

Павел открыл дверь и вышел.

* * *

Оставалось доработать полчаса. Продержаться полчаса. Потерпеть. Голова раскалывалась, будто чугуна налили.

Раздался стук в дверь.

Откашлявшись, он застегнул белый халат и крикнул:

– Войдите!

Мужчина в форме выглядел одновременно взволнованным и решительным.

– Вы – заведующий отделением Протасов?

– Я. По какому вопросу?

– По вопросу смерти Таисии Смирновой пять лет назад. Вот документы из архива, здесь ваша подпись.

Голова едва не лопалась.

– Не помню, – хрипло сказал доктор. – Зайдите позже, у меня прием. – Доктор покраснел и начал суетиться.

– Похоже, я нашел то, что искал.

Павел закрыл дверь на ключ и подошел к врачу вплотную. Потом вытащил из кармана пистолет и положил на стол между ними.

– Это для простоты общения. Рассказывай.

– Я ни при чем… Меня заставили.

– Смотри мне в глаза, на вопросы отвечай быстро, да или нет. Понятно?

Пистолет будто гипнотизировал.

– Да.

– Она жива?

– Да.

– Живет у кого-то в семье?

– Да.

– Адрес есть?

– Был, – сказал он и сорвался на крик: – Вы поймите, я человек подневольный. Это против Бога. Я ему говорил… На меня давили, говорили, что дело благое, девчонка в деревне и так помрет, отец пьющий.

– Понимаю. Как мешок картошки продать.

– Из детдома не хотели, там одни волчата. А тут семейный ребенок… – бормотал врач.

– Кто тебе дал такое право?! – Павел не выдержал, схватил пистолет и несколько раз ударил врача. Потом резко остановился и крикнул: – Адрес, тварь!

Пошарив в ящике стола, Протасов вытащил клочок бумаги и торопливо написал.

– Что вы со мной сделаете?

– Если в тебе вера осталась… ты сам знаешь, что ты с собой сделаешь.

Убрав бумажку в карман, Павел вышел, хлопнув на прощание дверью.

* * *

На террасе большого дома сидели двое: мужчина и женщина. Оба были чем-то расстроены, а женщина еще и бледна.

– Витя, – сказала женщина, – отдай ее обратно.

Виктор Петрович грузно повернулся в кресле.

– Ты мелешь чушь. Как? Девочка удочерена официально. С документами замучаешься.

– Я так не могу. Она читает и молчит, читает и молчит.

– Мы возили ее к врачу, обследовали, помнишь? Все хорошо. Пойдет в школу – заговорит.

– Витя, – упрямо повторила женщина, – верни ее обратно.

Послышались шаги. Калитку открыл мужчина в военной форме.

– Вы – Виктор Петрович?

– А по какому, собственно…

– Давайте пройдемся, вопрос деликатный.

– У меня от супруги секретов нет.

– Как хотите. – Павел пожал плечами, достал пистолет и выстрелил Виктору Петровичу в ногу.

Тишину нарушили два пронзительных крика – мужской и женский.

– Слушай меня внимательно, – сказал Павел женщине. – Хочешь, чтобы у мужа хоть одна нога здоровой осталась? Собери девочку и приведи сюда.

Быстро!

Женщина, плача, убежала.

– Ты кто? – прохрипел Виктор Петрович, держась за ногу. По сапогу текли тонкие струйки крови.

– Хер в пальто! Тут такой курьез случился. Я родину защищал. И пока сидел на границе, у моей семьи отобрали очень дорогого человека. Сторожил там, а проворонил тут. Забавно, да?

Женщина вернулась, ведя за руку девочку – слишком худенькую и маленькую для восьми лет. Девочка внимательно посмотрела на военного и сказала неуверенно, будто забыла, как это вообще делается:

– Паша.

* * *

– Что же стоите на пороге! Давайте в дом.

– Мама, мы с Таей сюда не вернемся. Не дом это. Друг мне место на заводе нашел, и общага есть. Справимся.

Мама обняла сына и начала плакать.

– Сынок, прости нас!

– Приезжай к нам, когда захочешь.

P.S. Я предполагал, что будет трудно писать про детство моей бабушки. Но чтоб так… Моя бабушка никогда не рассказывала мне эту историю из своей жизни. Только после того как она ушла, мама с тетками частично рассказывали мне про этот деликатный случай в нашей семье. Я возмущался: «Не может такого быть!» На что получал ответ: «Время было такое».

Счастливый брак

У меня есть жена. Она хорошая и красивая. Иногда по выходным мы с ней ходим завтракать в кафе. Вот, например, в воскресенье, в ожидании заказа листая ленту Инстаграма, она задавала неудобные вопросы:

– Вот у Нурлана Сабурова около семисот тысяч подписчиков, а он подписан только на одного человека. Угадай, на кого?

– На Азамата Мусагалиева?

– Нет! На свою жену! Как это романтично.

Я следил за мухой на окне. Она билась о стекло. Ей было мало воздуха. Я подумал, почему у людей нет крыльев. Жена продолжила:

– А Канье Уэст тоже подписан на одного человека.

– Тоже на жену Сабурова?

– Ха-ха, на Ким Кардашьян, свою жену. А ты готов отписаться от всех? И подписаться только на меня?

Я сделал вид, что мне неожиданно пришла в голову идея гениального рассказа. Открыл в телефоне заметки и стал писать этот рассказ. Супруга развивала тему.

– Вообще пара Ким и Канье с точки зрения пиара – идеальна. У них сплошная романтика. Как-то Ким Кардашьян предложили миллион долларов за рекламу кроссовок. Ей в хозяйстве очень нужны были эти деньги. (Да, вот так прям и сказала, в хозяйстве.) Ну а ты же знаешь, что у Канье своя линия по производству кроссовок EASYBOOT? – У меня очень умная жена. – Канье делает паузу и говорит, что он все понимает. Деньги в хозяйстве никогда не лишние.

Мухе было душно. Она продолжала биться о стекло, делая еще длиннее отрезки для ускорения. Жена продолжала:

– И знаешь, что происходит потом?

– Нет!

– К Ким приходит курьер от Канье, с огромным букетом роз и конвертом, в котором один миллион долларов!

Я подумал, как миллион может уместиться в один конверт, но сам сказал:

– Ого!

– Представляешь, у Ким неожиданно появилось два миллиона долларов!

Мне тут же позвонили на правую ладонь, и я ушел требовать у баристы корицу. Вот такой хреновый из меня романтик.

Письмо Деду Морозу

Привет, дорогой Дедушка Мороз. Меня зовут Полина, я учусь во втором классе. Начну сразу по делу: милый дедушка, подари маме новый сотовый телефон, чтобы она мне подарила свой старый. Теперь объясню почему. Все просто – моя мама самая красивая! Ну и классная… Как и ты! Если не хватит денег, прикладываю все мои накопления – пятьсот пятьдесят рублей.

Если подаришь спортивный костюм, то я разозлюсь и напишу президенту Дедов Морозов, он тебя оштрафует или лишит премии. Я бы на твоем месте подумала, попереживала бы. А почему у тебя в прошлый раз были папины ботинки?

Уже почти год мы с мамой живем вдвоем. Как говорит мама: «Папе надо какое-то время пожить одному». Уже год! Нам так-то нормально вдвоем, но иногда мама смотрит в окно часами, а потом плачет. На выходных меня в съемную квартиру берет папа. Он очень добрый и хороший. Подари ему что-то мужское, например молоток. Он тоже вначале радуется, играет со мной, а потом замолкает и тоже в окно начинает смотреть и вздыхать. Чего они там увидели?! Человека-паука, Киркорова – что?

А что самое интересное, как только я возвращаюсь к ним обратно – каждый расспрашивает, как живет другой. Алё, они что, не могут друг у друга спросить? Я, конечно, многое от себя добавляю. Например, что мама научилась летать. Невысоко, правда, десять сантиметров от пола пока, но это помогает ей меня контролировать с уборкой этой тупой. Только кофту на пол брошу – она тут как тут.

Маме я рассказываю, что папа стал бессмертным. Может ножи глотать и волосы на себе поджигать, когда нет денег на парикмахерскую. Они оба ржут, потом обнимают меня. Я, конечно, понимаю, что они сильно поссорились, не разговаривают, но не год же… Я вот максимум пару часов могу выдержать.

Дедушка Мороз, будь человеком, плиз, или кто ты там… Я фильм смотрела, что в Новый год старые обиды остаются позади. Мне ничего не надо. Ну помири ты этих непутевых! Ребенок я, а ведут себя по-детски – они. Пап, она же, блин, любит тебя…

Перелом

Эта невероятная и очень романтичная история произошла с моим партнером по бизнесу из другого города. Дальше с его слов.

– Ох, и давно это было, но по ощущениям – как вчера. Весна. Обмывали диплом. Гудели всей общагой. Ну подумай сам, верные друзья завтра разлетятся кто куда. А потом будем видеться только на свадьбах, юбилеях и… Все всё понимали. Набрались быстро и сильно. Пошли в лес бороться.

Была у нас такая традиция по этому делу. Со стороны напоминало кучу малу. Но ужасно весело. Так вот, в этот раз мне не очень повезло, я оказался внизу. Что-то в ноге хрустнуло… И у компании новое развлечение – спасти раненого друга.

Мои верные братья буквально на руках принесли меня в травму. Видок был у меня еще тот: грязный, пьяный и счастливый. Правая нога, помню, ужасно болела.

Сделали рентген. Перелом. Врач поручил медсестре наложить гипс. И тут появилась она… Вот ты знаешь, в кабинет зашел ангел. Совершенно неземное создание. Я таких красивых девчонок никогда не видел. Она мне очень понравилась. Молоденькая такая, видимо на практике. Готовится гипс мне накладывать. Ручки дрожат. Ну, думаю, я у нее первый. Понимаю, что это мой шанс:

– Девушка, вашей маме зять не нужен?

Она на меня посмотрела с таким презрением, что мне захотелось провалиться сквозь землю. Но решил не сдаваться.

– Вы не смотрите, что я пьяный. Просто диплом, все дела. Я так-то не пью.

Она посмотрела еще жестче, но меня было не остановить.

– Вы не смотрите, что я грязный…

Она стала накладывать на ногу гипс и ответила:

– Просто диплом. Так-то вы в чистом ходите.

– Да нет, я…

– Помолчите, больной. Мне некогда ваши пьяные бредни слушать.

Я замолчал и в конце ответил:

– Мы с вами скоро обязательно встретимся.

– Да вы оптимист, я посмотрю. Ну-ну, помечтайте.

* * *

Дальше со слов жены моего партнера по бизнесу из другого города.

– Конец моей первой смены в травме. Сил нет. Ноги еле передвигаю. Глаз дергается.

Насмотрелась такого… Врач говорит, там еще по «скорой» одного привезли. С ним разберись – и домой.

Захожу, а там опять этот выпускник сидит. Но уже в костюме, с цветами. Красивый такой. Говорит:

– Можно вас пригласить на свидание?

Ну а я злая и сразу ему:

– Ага, прям разбежалась с кем попало по свиданиям ходить. Вас зачем опять по «скорой» привезли?

– Я же сказал, что мы еще увидимся.

– Не поняла.

– Вы мне не ту ногу загипсовали! Левую.

– А почему вы мне сразу не сказали?! Шесть часов прошло!

– Трезвел.