Read the book: «Дочь тренера. Бой без правил»
«Дочь тренера. Бой без правил»
Агния Арро
Цикл: «140 ударов в минуту»
Аннотация
Мне недавно исполнилось восемнадцать. На тесте две полоски, а в ушах все еще звенит голос голубоглазого боксера:
– Какие дети? Лекси, мне двадцать. Ты вообще школу вчера закончила. Детка, а ты уверена, что залетела от меня?
– Ты был первым и…
– И что? Откуда мне знать, кто был после?
Пощечина. Зажатый в кулаке тест. Вот и все. Этот бой я, похоже, проиграла.
Дрожащими пальцами набираю номер, указанный на визитке.
– Здравствуйте. Я бы хотела записаться на прием к гинекологу.
***
Он откровенный засранец и обязательно сделает ей больно.
Она всего лишь милая улыбашка. Хорошая девочка, которую он захотел себе в качестве очередного трофея.
Только кому в итоге будет хуже?
Они будут ошибаться, подниматься и снова падать, ведь первая любовь – это ринг, на котором нет четких правил и инструкций.
Глава 1
Лекси
На вывеске написано: «улица Ломоносова, 35». На всякий случай еще раз сверяюсь со смятым листочком. Мне точно сюда.
Сердечко бьется все быстрее, ладони потеют. Прячу листок с адресом в задний карман джинсов и сворачиваю во двор.
Вечер уже. На улице становится довольно прохладно. Малышня с визгом и криками носится по детской площадке. За ними, кутаясь в вязаные кофты, следят бабушки или молодые мамочки. Мне становится еще тоскливее. Отворачиваюсь и ищу таблички с номерами квартир у подъездов. А их нет.
Вздохнув, иду к женщинам, сидящим на крашеной скамейке.
– Здравствуйте. А вы мне не подскажете, в каком подъезде сто тридцать седьмая квартира?
– А вы к кому? – пристально рассматривают меня с ног до головы.
Да в жизни не поверю, что они в этом муравейнике всех-всех знают. Это же не наш маленький городишко. Хотя отец у меня личность непростая. Про него могут знать.
– К Терехову, – отвечаю им.
Женщины хмурятся еще сильнее.
– Так он же вроде только мальчишек тренирует. Или ты… Ох ты ж! – взмахивает руками одна из дам.
– Кошмар какой. Ужас просто. И куда мы катимся? – причитает другая, не обращая внимания на мое открытое удивление и полное непонимание происходящего.
– Вот говорила ему, жениться тебе надо, Юра, – снова первая. – На таких маленьких девочек потянуло.
Челюсть моя в этот момент не выдерживает и падает, а мозг закипает, пытаясь выстроить причинно-следственные связи между моим вопросом про расположение квартиры и выводами, сделанными данной женщиной. У него не получается! Как? Как они сейчас это все сложили?
Ладно. Один плюс все равно есть. Они его знают. Сидят явно напротив своего подъезда, а значит, с вероятностью девяносто процентов мне именно в него.
– Спасибо, – улыбаюсь им.
Поправляю тяжелый рюкзак, подхватываю чемодан на дребезжащих пластиковых колесиках, который, кстати, в выводы этих дам тоже не вписывается. Тащу уставшую себя и свои вещи к подъезду.
Смотрю на домофон. Мне бы войти сначала, потом как-то объяснить, кто я и чего приперлась, а не на всю улицу. Слишком это… личное.
Жду, когда кто-нибудь захочет войти или выйти. Наушники еще, как назло, разрядились. Да и телефон на последнем издыхании. Я сюда очень долго добиралась. Навигатор сожрал весь заряд. Если меня сейчас выставят, будет совсем невесело.
Мне везет. Мамочка с капризным мелким хулиганом открывают дверь. Придерживаю ее за ними и втаскиваю чемодан в подъезд. Смотрю номера квартир на первом этаже и считаю, на какой мне надо подняться. Хорошо хоть лифт работает. Иначе не знаю, что бы со мной было. Ползла бы, бросив чемодан на середине пути. Все самое дорогое и ценное в рюкзаке. В чемодане одежда. Но она тоже нужна так-то.
Стоп!
Торможу поток нервных мыслей. Споткнувшись, вываливаюсь из лифта. Интуитивно поворачиваюсь в секцию с квартирами и нахожу нужный мне номер – сто тридцать семь.
Ловлю легкую панику, но тут же себя успокаиваю. Он же детей много лет тренирует. Значит, добрый. Сразу выгнать не должен.
Зажмурившись на всякий случай, вдавливаю палец в дверной звонок. Мне никто не открывает. Ни голосов из-за двери, ни шагов не слышно.
Торопиться мне теперь все равно некуда. Достаю бутылку с нагревшейся водой из рюкзака. Допиваю остатки и присаживаюсь на корточки у двери. Уставшие ноги не выдерживают, и я плюхаюсь попой на бетонный пол.
– Как хорошо сесть, – выдыхаю.
Надеясь, что никто из соседей не выйдет, вытягиваю конечности и упираюсь затылком в стену. Успеваю задремать.
Вздрагиваю всем телом от хорошо поставленного командного голоса над головой:
– Не понял!
Разглядываю снизу вверх высокого, крупного мужчину с влажным ежиком коротких волос. Такой, каким я видела его на последних фотографиях в сети. Нет. В жизни он даже лучше. Красивый, кареглазый, мощный.
Футболка у него тоже мокрая. С вечерней пробежки, наверное. Он же спортсмен в прошлом. Говорят, они бывшими не бывают.
– Ты чего тут сидишь? – спрашивает он.
До меня доходит, что нахожусь все еще на грязном полу и открыто рассматриваю мужчину, понятия не имеющего, что я вообще-то к нему.
Сюрприз…
– К тебе, то есть к вам приехала. Здравствуйте.
– Ко мне? – Он скептически дергает вверх темную бровь.
Поднимаюсь. Отряхиваю попу и неловко киваю.
– К тебе, – отвечаю тихо. – Меня зовут Лекси. Алексия Елизарова. И я… как бы это сказать… – Да тут только прямо, других слов и не подберешь. – Твоя дочь.
Вторая его бровь ползет вверх. Он смотрит на меня как на ненормальную. Ведет мощными плечами. Часто моргает. Я хорошо понимаю, как это все нелепо звучит. Только это правда. Такая, какая есть.
– Девочка, что ты несешь? Тебе сколько лет? – спрашивает отец.
– Восемнадцать, – копаюсь в рюкзаке, чтобы найти и показать ему паспорт, – скоро будет.
– А мне тридцать пять. У тебя нормально с математикой? Посчитай, сколько мне было, когда ты родилась.
– Я знаю, – немного тушуюсь. – Моя мама, Елизарова Ирина, была твоей первой школьной любовью. Помнишь? Сейчас… – снова роюсь в рюкзаке.
Лямка падает, а вместе с ней и весь рюкзак. На глаза вдруг наворачиваются непрошеные слезы. Переволновалась. Мне начинает казаться, что я зря приехала. Только больше не к кому. Я у подруги прожила почти полгода, пока мы искали этот адрес.
– Да не может быть! – вдруг взрывается он, и все, что я успела собрать, снова высыпается из рук. – Не могла она тогда залететь! А если так, почему не сказала? – спрашивает у меня.
– Испугалась, – пожимаю плечами. – И карьеру твою рушить не хотела. – Это мне еще бабушка рассказывала пару лет назад. – Можно сделать тест, – совсем тихо говорю ему.
– Какой еще тест? – хмурится Терехов.
– ДНК. Ну чтобы убедиться, что я не лгу.
– Телешоу насмотрелась, что ли? – рычит он, но мне кажется, на себя. По мне совсем не бьет этой эмоцией.
Достает ключи из кармана свободных штанов. Открывает дверь. Забирает мои вещи и втаскивает в прихожую. Оглядывается.
– Заходи.
Тушуюсь немного.
– Ну! – раздраженно. – Или в подъезде ночевать собралась?
Глава 2
Лекси
Чемодан мой и рюкзак стоят в прихожей, намекая, что все еще может измениться и расслабляться точно рано. Сижу на табуретке, сложив ладони на коленях, как примерная школьница. Слушаю шум льющейся воды, доносящийся из душа.
Отец выходит ко мне в черных спортивных штанах и серой футболке. На мощной шее полотенце, короткий ежик волос снова влажный.
– Голодная? – спрашивает он.
Открывает холодильник. Достает оттуда миску с салатом, несколько контейнеров с готовой едой. Выкладывает на тарелки, греет. Ставит одну передо мной. Запеченная рыбка с травами пахнет очень вкусно, но мой желудок сжался в комочек от волнения.
Он садится напротив. Молча быстро ест. Я из вежливости тоже ковыряюсь в тарелке.
– Давай-ка теперь еще раз и по порядку, – отложив вилку, кладет на столешницу сцепленные в замок ладони. – Ты моя дочь.
– Да.
– День рождения когда?
– Двадцать третьего октября.
Прикрывает веки и на пальцах что-то считает. Встряхивает головой, проводит ладонью по затылку.
– Мда, – нервно смеется. – Все, что сейчас крутится у меня на языке, при девочках обычно не произносят. Ты говорила, фотографии матери есть. Принеси, – просит он.
Соскакиваю с табуретки и нахожу среди своих вещей старый фотоальбом. Последний раз он пополнялся лет десять назад. Зато там наша с мамой жизнь в замерших картинках.
Отдаю отцу. Внимательно смотрит, иногда хмурясь, иногда улыбаясь.
– Нет, я все равно не понимаю, – откладывает альбом в сторону. – Какого… кхм… черта она за нас двоих тогда решила?! – пожимаю плечами. – Да это не тебе. Так, – машет он рукой. – С этим надо переспать. Дочь, – тяжело сглатывает.
Встает. Нервно проходит по кухне, заполняя собой все ее пространство.
– Ты на маму, кстати, похожа, – опершись бедрами на плиту, снова меня рассматривает.
– А она говорила, что на тебя, – грустно улыбаюсь.
– Нет. На маму, – качает он головой. – Улыбаешься так же. И ямочки на щеках. Когда-то меня от них унесло. Номер мне ее дашь? Надо как минимум сказать, что ты добралась. Или она не знает, что ты ко мне рванула? – щурится отец.
– Мамы нет, – опускаю голову ниже. – Шесть лет уже. Убили.
– Твою ж… Как?! – Его огромные кулаки белеют и хрустят.
– Отчим дальнобойщиком был. Маму с собой взял, красивые места показать. Она и раньше иногда с ним ездила, когда график на работе подгадать получалось. Поехали. А ночью на стоянке на них и еще две машины напали. Там перестрелка была. Это даже в новостях показывали, – хриплю и тихо плачу. Вспоминать очень больно. Я скучаю.
– Охренеть. И с кем ты жила? С бабушкой?
– Угу, – шмыгаю носом.
Отец наливает воды в стакан и вкладывает мне в руку. Делаю несколько глотков. Ставлю на стол.
– Баба Лара не отдала меня в детский дом. Оформила опеку. Строгая, – грустно улыбаюсь. – Боялась, что я, как мама… – замолкаю.
– Да это не мама. Это, выходит, я дурак. Но Ира все равно должна была сказать! Я же на сборы перед турниром тогда уехал. Вернулся, а меня послали. Да так, что вариантов вернуться не осталось. А оно вон все как… Черт! – проводит ладонями по лицу.
– Я, когда маленькая совсем была, спрашивала: «Мам, а кто мой папа?»
– И что она отвечала?
– Твой папа – чемпион. Я гордилась, – тихо смеюсь, смаргивая слезы. – В садике всех доставала. Бабушка ворчала все время. Это я помню, хотя совсем мелкая была.
– Бабушки тоже больше нет, так?
– Угу. У нее диабет и сердце. За городом ей было полегче. У нее там небольшой домик с огородом.
– Помню я этот домик, – кивает отец.
– Вот в него она и перебралась. А я там жить не могла. Школа же, экзамены. И бассейн. Договорились, что поживу у подруги под присмотром ее мамы. Одну в квартире бабуля меня оставлять категорически не хотела. Чуть больше месяца назад мы ее похоронили. Там же, в поселке. Мама подруги помогла мне, а вот опеку до совершеннолетия оформить отказалась. Одно дело, я у них жила пять дней в неделю, а другое – полная ответственность за чужого подростка, – цитирую ее слова. – В общем, у меня на руках уже был твой адрес. И теперь я здесь. Может быть, ты бы мог мне помочь? – чувствую, как горят щеки. – Только до совершеннолетия. Я готовить умею. И на шее сидеть не буду. А потом могу уехать обратно…
– Ты от опеки слиняла, что ли? – перебивает он.
– Да, – пищу, закусив губу. – Не хочется ни в какой интернат. Совсем. Я про него такое слышала!
Отец сдавливает пальцами виски и жмурится. Наливает себе воды. Выпивает залпом.
– Мне со всем этим точно надо переспать. Пошли, – кивает в сторону комнат.
Послушно иду следом.
У него просторная двушка. У нас тоже двухкомнатная была, но гораздо меньше. Или народу просто больше, поэтому так казалось.
Показывает мне спальню. Лаконичную, мужскую.
– Здесь устраивайся. Я на диване переночую. Все вердикты будут утром на свежую голову.
– Спасибо.
Он неопределенно кивает в ответ. Заносит мои вещи в комнату и снова уходит на кухню. Первым делом ставлю телефон на зарядку. Кто знает, какое решение отец примет утром. Лучше подготовиться.
Переодеваюсь в чистое. Достаю полотенце и иду умываться, мечтательно косясь на душ. Не решаюсь пока воспользоваться. И спрашивать не буду. Он разговаривает с кем-то по телефону уже довольно долго.
Возвращаюсь в спальню. Забираюсь на кровать и открываю чат с Милой.
«Уф-ф-ф! Я рада, что все нормально. Весь день за тебя волновалась» – пишет подруга.
«Я не ночую на улице. Так что все не просто нормально. Пока все хорошо» – посылаю ей улыбающийся смайлик.
Мы еще немного болтаем, но усталость берет свое. Под звуки шагов и мужской голос за стенкой я засыпаю.
– Лекси. Алексия.
– М? Ой! – резко сажусь. Волосы падают на лицо. Глаза еле открываются.
– Извини, не хотел пугать. Завтрак на столе. Мне на работу надо. У пацанов утренняя тренировка. Вернусь, съездим кое-куда.
– Куда?
– Тест делать, – смеется он. – Надо ж это все как-то официально органам объяснить. Мне нелегалы в квартире не нужны, – подмигивает и уходит, а я сижу и снова улыбаюсь.
Ура? Вроде же ДА. Да?
А-а-а-а! Мама была права. У меня, похоже, отличный папа!
– Чемпион, – немного нервно хихикаю, спуская ноги с кровати.
Глава 3
Матвей
– Теть Вась, я уехал, – заглядываю на кухню, зная, что в это время она обычно пьет там свой кофе.
Опаздываю катастрофически. Днюху мою вчера с пацанами отмечали. Я позорно проспал все будильники.
– Стоять, – ловит меня за рукав куртки. – Родители звонили, почему трубку не взял?
– Не слышал. Музыка же орала, а потом спал. Мне правда пора бежать. Терехов казнит за опоздание.
Тетя отпускает рукав, разглаживает его и заботливо поправляет мне капюшон.
– Матвей, сегодня обязательно поговори. Они ведь тоже хотят тебя поздравить.
– Так поздравили же, – пожимаю плечами. – Ночью деньги на карту упали. Все, уехал, – чмокаю ее в щеку.
– Мэт! – кричит она мне в спину.
– Да возьму я трубку. Возь-му.
Сваливаю во двор, со ступенек щелкая брелоком. «Шелби» приветливо моргает мне фарами. Сажусь за руль и плавненько выезжаю за территорию дома. Постукивая пальцами по рулю, в красках представляю вечерний разговор с родителями. Они будут поздравлять и умиляться, а я… от них отвык. И все это мне вроде как уже не нужно. Достаточно лаконичного «с днем рождения, сын». Я тут живу своей жизнью, они уже несколько лет делают то же самое, только в другой стране, и видимся мы все реже. Мне кажется, если мать узнает обо всех моих увлечениях, у нее случится сердечный приступ. Поэтому пусть они лучше будут там, а я просто возьму сегодня трубку, как обещал тетке, и послушаю: «Боже, как же ты вырос» и далее по списку.
Встаю на свободное место на парковке перед нашим новеньким Дворцом спорта. Выхожу. Тачки тренера не видно. Пронесло, что ли?
Забегаю в холл, киваю охраннику и направляюсь к нашей раздевалке. Кидаю сумку на скамейку у своего шкафчика. Быстро переодеваюсь и так же бегом в зал. Заодно разогреваюсь.
Пацаны разминаются. Присоединяюсь.
– А Терехов где? – спрашиваю у Арсика.
– Тут Терехов, – раздается за нашими спинами. – Штрафная сотка отжиманий за опоздание, Загорский. Все ко мне сейчас подошли.
Выстраиваемся перед тренером. Он хмуро заглядывает каждому в глаза, а мы пытаемся вспомнить, где успели провиниться, и по очереди косимся на плотный пакет в его руке. Юрий Германович достает из него большие упаковки с гондонами и швыряет в нас. По одной в руки. Ловим, пока ни хрена не понимая.
– Ого! А это что, Юрий Германович? – спрашивает Сэм.
– Короткая лекция об ответственности. Залеты, парни, должны быть только санкционированными. Всегда думайте той головой, что у вас к шее прикручена, чтобы потом не случилось несколько искалеченных жизней. И не забываем, что защита – это еще и уважение, которое вы проявляете к своей женщине. Не уважаете свою женщину, значит, не уважаете себя. Теперь Салахов забирает Загорского, остальные ко мне.
Еще сотку отжиманий после Салахова вывезти будет тяжко. После моего перехода из смешанных единоборств к боксерам Терехов сделал его моим персональным наставником. Когда не гоняет Юрий Германович, за дело берется Тайсон. И хер знает, кто из них более лютый зверь. У меня задача сейчас дотянуться до остальной команды и выйти на ринг на турнире. Так что даю себя убивать своим, чтобы потом победить реальных соперников.
В конце падаю на пол. Отжимаюсь свою сотку и собираюсь в душ. Мокрый весь, самому противно.
Тренер сидит на скамейке, смотрит в планшет, но, очевидно, нихрена там не видит. Загруженный какой-то. Забираю упаковку резинок со скамейки. Иду к пацанам. Они уже обсуждают сегодняшнюю лекцию, а заодно и состояние Терехова.
– Может, прямо спросить? – стянув шорты вместе с трусами и обмотавшись полотенцем, предлагает Арс.
Я тоже скидываю все шмотки, достаю полотенце из шкафчика.
– Не скажет, – качает головой Тай. – Если бы нам надо было это услышать, он бы озвучил. Значит, личное.
– У него ж вроде нет никого, – вспоминает Семен.
– Или он нам просто не показывает, – улыбаюсь я, придерживая полотенце на бедрах одной рукой.
Лезть и правда не стоит. Тут я с Салаховым в кои-то веки согласен.
Быстро ополаскиваюсь. Переодеваюсь. Гондоны оставляю в шкафчике. В универе они мне точно не пригодятся, а тут на вечер есть планы, как раз после второй тренировки.
С пацанами не прощаемся. Все равно увидимся через несколько часов. Сажусь в машину. На мобильник приходит сообщение:
«Сегодня игра. Придешь?»
Раздумывая, что ответить, завожу свою «шелби», пропускаю тачку Терехова и выезжаю следом.
«Да. Оставь мне место. Могу опоздать к началу» – пишу ответ.
«Понял. Ждем».
Мда. Как-то снова не вписывается в мой график телефонный разговор с родителями. Но я Василисе обещал. Не сдержу слово – она обидится. Не хотелось бы.
«Слушай, давай все же в другой раз. Никак не получается. Не успеваю» – кидаю на тот же номер.
«Жаль. Сегодня можно хорошо поднять».
«Ты же знаешь, деньги меня не интересуют».
«Пока они у тебя есть».
Я прямо слышу в своей голове, как он злобно ржет.
Отслушав лекции в универе, приезжаю домой и падаю спать до самого вечера.
Тети нет, она в клинике на смене сегодня. В огромном доме тишина и полумрак. Скользя ладонью по перилам, спускаюсь на первый этаж. Грею себе ужин перед тренировкой и бесцельно листаю короткие видео, иногда улыбаясь забавным приколам.
Выезжаю заранее, чтобы не влететь сначала в пробки, а потом на второе наказание. Больше никаких лекций. Мы работаем в парах, тренер следит за каждой, делает замечания. Отпускает нас раньше на целых пятнадцать минут.
– Юрий Германович, – зовет его Тайсон.
– Чего тебе, Салахов?
– У вас нормально все?
Пацаны застывают. Ждут.
– С чего вы взяли, что у меня не все нормально?
– Подгоны странные с утра были, – поясняю я. – Сейчас отпускаете раньше.
– Страшно? – усмехается Терехов. Мы в ответ улыбаемся. – Да не, парни, нормально все. Дела у меня просто, а вы утром хорошо отработали, так что валите. Завтра увидимся.
Жмем ему руку. Я в этот раз иду в раздевалку одним из первых. Мне надо быстро переодеться.
Махнув пацанам, отправляюсь в крыло к нашим чирам. Девчонки под руководством почти жены нашего Салахова творят что-то такое, отчего рот моментально наполняется слюной. Тренировка у них тоже закончилась. Уже просто выпендриваются. Меня увидели, улыбаются. Киваю им. Юлька мне кулак показывает. От их команды отделяется рыженькая бестия. Вильнув бедрами, куда-то уходит.
Жду, когда вся эта красота разойдется. Заваливаюсь в женскую раздевалку. А меня тут уже ждет вкусный бонус после длинного, тяжелого дня.
– Почему снова не к тебе? – дует губки Алинка.
– Потому что, – подхватываю ее за талию и уношу к ним в душ.
Мы с ней не первый раз тут зависаем. Быстро заводимся оба. Глядя друг другу в глаза, стягиваем часть одежды. Она лезет в карман моих штанов, достает резинку. Сама надевает. Разворачиваю ее лицом к стене, прогибаю в пояснице и жестко вхожу. Не хочу церемоний. Только сбросить напряжение. Алинка мне для этого вполне подходит.
Тело обдает кипятком. От ее профессиональных стонов меня раскачивает еще сильнее.
– Бля, кончу сейчас, – хриплю ей в затылок.
– Я хочу, да… – всхлипывает она. – Так хорошо с тобой. М-м-м… – жмется ягодицами к паху.
Резко поворачиваю голову в сторону входной двери, скорее, почувствовав движение, чем увидев его. Ошалело смотрю в совершенно незнакомые карие глаза. Крепче впиваюсь пальцами в кожу Алинки. Кончаю под смешной писк: «Ой!» и хлопок двери женской душевой.
Глава 4
Матвей
Воу, как это было… интересно!
Выдохнув, целую в макушку Алину и поправляю штаны. Она разворачивается, тряхнув своими шикарными рыжими волосами. Смотрит недовольно. Быстро мы сегодня закончили. Но это не я, это внезапные кареглазые обстоятельства дали адреналином прямо по яйцам.
– Мэт, что это было вообще? – Алина недовольно подбирает свою маечку.
– Ультрабыстрый и горячий секс. Все, как ты любишь. Мне ехать надо.
– Куда? А продолжить вечер?
– На машинке тебя покатать и в кафе сводить? – скептически смотрю на нее.
– Да хотя бы! А то это выглядит…
– Как будто мы просто трахаемся? Так оно и есть, – пожимаю плечами. – Пока, – машу ей и с улыбкой, засунув руки в карманы, выхожу в коридор.
Никаких кареглазых девчонок не обнаруживаю, только уборщицу. Смотрю на часы. Скоро родители должны позвонить. Сажусь за руль, жду. Алинка выходит из Дворца. Проходит мимо парковки. Видит мою тачку, поднимает выше подбородок и активнее виляет бедрами к своей. Неинтересно мне ради нее напрягаться. Кафе, погуляем? Зачем? Я и так беру то, что мне нужно. Для других целей она не годится.
Экран мобильника загорается. Видеосвязь.
Принимаю.
– Привет, сынок. – На экране счастливые, загорелые лица. Мама, папа.
– Привет, – натягиваю ответную улыбку.
– Ты подарок от нас получил? – спрашивает мама.
– Да, спасибо.
– Ты чего без настроения?
– Все окей. Устал после тренировки. Я в машине на парковке у Дворца. Даже не уехал еще.
Начинаются расспросы из серии: «Как дела? Девочки, друзья, учеба, здоровье». В общем, программа мне знакомая и не совсем комфортная. Отец понимает лучше, маму периодически тормозит, а она машет на него рукой. Ей про меня все-все обязательно надо знать. Только так не бывает, да и не надо им. Пусть спят на своем Кипре спокойно.
– Такой ты стал взрослый у нас, – продолжает мама. Я уже не слушаю. Отец, кстати, тоже. Ему позвонили, отошел. – Ну ладно, мой хороший, пока. Будь умницей, ладно?
– Угу.
– Оль, ему двадцать, а не пять, – встревает вернувшийся к нам отец. – Мэт, еще раз с днем рождения. До связи. Если что, набирай сам.
– Пока, – сбрасываю.
Хочется челюсть размять. Свело от постоянно натянутой улыбки. Люблю я их. Честно! Но на расстоянии.
Успокоив совесть, думаю, чем бы заняться. Вроде решил все, и вариантов остается два: домой спать или рвануть на игру, наказать кого-нибудь на большие бабки.
Выбираю второй вариант. Доезжаю до адреса. Ставлю машину во дворе, рядом с самым обычным жилым домом в спальнике. Прохожу через подворотню, сворачиваю к неприметной двери хрен знает какого века выпуска.
«Открывай» – пишу сообщение.
Прочитано. Жду.
Минут семь проходит, прежде чем знакомая рожа появляется в дверном проеме.
– Я рад, что ты передумал.
– Освободился раньше. Здарова, – жму руку мужику с точным соответствием имени его бизнесу.
Валет хлопает меня по плечу и пропускает в довольно просторное помещение с отличной вытяжкой и звукоизоляцией.
– Нехило. Все столы заняты, – оглядываюсь по сторонам.
– Во что будешь играть сегодня?
– Блэк-джек, – нахожу себе свободное место.
– Удачи не желаю, – усмехается Валет.
Я не суеверный, но в казино, тем более нелегальном, удачи перед игрой друг другу лучше не желать. За это можно выхватить по морде. Стволом.
Меняю деньги, вступаю в игру, когда на кону уже приличный куш. Лениво проигрываю. После оргазма и болтовни с мамой мозг похож на сахарную вату.
Валет наблюдает за тем, как я сливаю все подаренное мне бабло, а в конце забираю все деньги, что есть на столе. Коварно усмехаюсь проигравшим соперникам. Их лица идут красными пятнами. Сейчас мне в спину что-то полетит. Все равно разворачиваюсь. Один из мужиков действительно хватает меня за шкирку. В ответ получает контрприем и оказывается впечатанным щекой в зеленое сукно.
Удивляется. Никто не ожидает такого от милого мальчика – блондина с яркими голубыми глазами.
– Не умеешь проигрывать, – рычу ему в ухо, – нехер сюда ходить!
Меняю фишки на наличку, делюсь с Валетом и в шикарных эмоциях прыгаю в тачку. Отличный вышел день. И такой секс в душевой я бы повторил. Получилось вкусно.
Выигранный нал закидываю в тумбочку к Василисе. Она думает, что я подрабатываю, а мне просто лень самому заводить деньги на счет. Оставляю ей на платья и всякие побрякушки. Девочка же. Красивая, кстати, в свои тридцать три. И гордая. У моего отца деньги берет только на обслуживание дома и мое содержание. А мне отказать не может.
Принимаю душ, смывая с себя Алину. Ложусь спать и еще долго плаваю в этом новом ощущении, что поймал сегодня.
– Мэт, это же очень много денег, – за завтраком недоумевает тетя.
– Купишь себе много платьев, – смеюсь я.
– Не заговаривай мне зубы. Мальчишкам без образования столько не платят. Откуда?
– Заработал.
– Матвей, я же вижу, что врешь. Не стыдно? В глаза ведь смотришь!
– Заработал, – повторяю я. – Всю ночь вагоны разгружал, – делаю утомленное лицо. – Да правда заработал. Успокойся уже.
– Мне все это совсем перестает нравиться, – строго смотрит на меня. – Сумма неприлично большая даже для ночной разгрузки всего состава в одиночку. Мэт, ты же никуда не влез опять?
– Нет, – поднимаюсь из-за стола, оставляя недоеденный омлет на тарелке. – Ну честно, теть Вась. Купи себе что-нибудь или сходи в ресторан с подругами. Целыми днями на работе.
– Я люблю свою работу, Матвей. Я людям на ноги встать помогаю, – ворчит она.
Прощаюсь, пока не пошли по второму кругу и не поругались. Еду в универ. Пересекаюсь с обиженной Алинкой. Ну как бы… ладно. Потом разберемся.
После занятий направляюсь в сторону магазина. Проезжаю мимо одного из местных колледжей. На ступеньках стоят девчонки симпатичные. Сигналю им. Смущенно смеются в ответ. Дверь за их спинами хлопает, и на крыльцо выходит ОНА.
Да ну нах!
Бью по тормозам, сворачиваю шею, разглядываю. А карих глаз не видно. Задумчиво смотрит в какие-то бумаги у себя в руках.
В голове зреет только один вопрос пока: «Малая, тебе восемнадцать-то есть?» Вчерашний контент в душе был явно именно с этой пометкой.
