Read the book: «Костяная королева», page 8
– Ну, такого я никак не ожидала. А ты, оказывается, высокого мнения о моих способностях. – В её голосе прозвучало неподдельное удивление: как брату вообще пришло на ум обвинить её в смерти отца? Хотя в чём-то он прав – ей эта смерть только на руку. – Можно подумать, ты у нас такой белый и пушистый.
– Уж получше твоего.
– Могу поспорить, хотя бы одного из своих братьев убил ты. Или обоих? Не слишком благородный поступок.
– Откуда ты знаешь? Никого я не убивал, чепуха всё это! – Бенедикт беспокойно вскочил на ослабевшие ноги и припал к прутьям решетки. Насмешку в его голосе сменили напряжённые интонации, он говорил сбивчиво, испуганно и с яростью.
– О, сами умерли, значит.
– Сами! Я здесь вообще ни при чём! С чего ты это взяла? Вздор!
– Ты был третьим сыном в семье и с детства знал, что тебе никогда не видать трона. Всё изменил случай. Один из твоих братьев так удачно заболел, что осталось лишь одно препятствие на пути к желаемому. Такое бывает раз в жизни, и ты решил не упускать своего шанса.
– Не правда!
– Убить собственного брата, и всё ради власти, которую не смог удержать. – Она покачала головой. – Тебе должно быть стыдно.
– Чушь! Вздор! Ты ничего не знаешь!
– Хорошо. А как же тот бедный слуга, которого ты казнил за то, что он поскользнулся?
– Он хотел меня убить! У него был нож, он специально это сделал, чтобы никто не догадался, что он преступник!
– И стражник, который прибежал к тебе в комнату на крики, тоже хотел твоей смерти?
– Не было никаких криков, он сам всё придумал!
– Знаешь, твоя ошибка в том, что ты с самого начала поступал глупо. Хочешь кого-то убить – сделай это тайно. Ты же разыгрывал из казней представление, выставляя себя жертвой. Оскорбленная невинность. Вот только актёр из тебя жалкий.
– Зато ты, сестричка, такая особенная. Все у тебя получается, все тебе удаётся. – Тон заключённого вновь перешёл с испуганного на озлобленный. – Тебе все безоговорочно верят, все любят тебя, восхищаются тобой. Один я знаю, какая ты на самом деле!
– Правда? И какая же?
– Ты злобная, бездушная тварь! Ты забрала у меня моё наследство, мой титул, мою власть, даже сына! Всё забрала! – По мере возбуждения его голос повышался и переходил на хриплый крик, который, впрочем, не был слишком громким из-за ослабевших голосовых связок.
– А мне кажется, я милая и добрая. Я очень люблю детей и своего брата, навещаю его тут. Но он, видно, не отвечает мне взаимностью.
– Хватит! Прекрати свои странные разговоры, ты всё равно ничего не добьёшься. Ты не способна как полагается управлять страной, соблюдать порядок, вести грамотную политику! – В том, как часто менялись его интонации с повышенных и яростных тонов, ехидства, до почти шёпота и страха, ясно было видно: его рассудок не в порядке. – Что станет с моим королевством из-за тебя? Беспорядки, убийства, насилие, беззаконие! Если страна и развалится, то только по твоей вине. Ты слишком многое о себе возомнила, девочка. Что бы ты ни делала, ты всё делаешь неправильно! Скоро казна опустеет, люди взбунтуются. Они поймут, как хорошо жили при моем правлении. Они хотели получить добрую и милосердную королеву, а получили истинное зло!
– Занятно. – Королева Фриджия усмехнулась. – Ты берешься судить меня, ни разу не попытавшись узнать. Ты называешь меня жестокой, а сам при этом считаешь нормальным избивать своего сына, жену и слуг. Ты просто жалок.
Бенедикт обречённо опустился на свою кушетку в углу и молча уставился с затравленным видом на свою мучительницу. Где-то далеко последние частицы здравого смысла понимали: он – глупец, бессильный, ни на что не способный, и всегда таким был. Но вся остальная его параноидальная сущность говорила: во всём виновата Фриджия и только она! Внезапно он вспомнил кое-что, свой вопрос, на который так и не получил ответа.
– Так зачем ты здесь? Какого чёрта тебе понадобилось в темницах? Не посмеяться же надо мной ты пришла.
– Ты прав, хотя и посмеяться я успела, – уклончиво отозвалась королева.
– И что у тебя на уме?
– Хочу продать твоих соседей.
– Продать? – Он удивлённо усмехнулся. – С чего бы это? Содержать их стало в тягость после того, как вся казна опустела, я прав? И кто их купит, скажи на милость? Во всех ближайших странах запрещена работорговля.
– Ты знаешь что-нибудь о Вороньем Гнезде?
Бенедикт даже рот открыл от удивления. Кто же не знает о Вороньем Гнезде: арена посреди каменной пустыни, где рабы сражаются за свою жизнь ради забавы зрителей.
– И… как ты собираешься это сделать? Люди увидят работорговцев возле дворца – что они подумают?
– Не твоего ума дело.
– Двадцать с лишним человек не так-то просто перевезти незаметно.
– Не переживай, я оставлю двоих…тебе в компанию.
– Что? Зачем мне… – Он замолк от пришедшей к нему догадки. Глаза постепенно расширились от ужаса, и он с силой замотал головой из стороны в сторону.
– Всё правильно, брат. – На её лице отразилась жуткая зловещая ухмылка, от которой бросало в дрожь и сердце сбивалось с ритма. А голос изменился на снисходительно-жестокий. Она говорила медленно, словно желая растянуть удовольствие. – Наконец ты всё понял. Я знала, что ты поймёшь.
– Да ты… ты… ты просто сумасшедшая! – запинаясь, не своим голосом закричал Бенедикт. От его напускной самоуверенности не осталось и следа.
– Неужели? – ещё шире улыбнулась Фриджия. – А мне кажется – любопытная. – Она получала огромное удовольствие видеть до полусмерти перепуганного обезумевшего брата, в отчаянии мечущегося по камере. Он то припадал к одной стене, будто хотел вдавиться в неё, то хватался за железные прутья камеры, но тут же с ужасом отпрыгивал назад. Хватался за волосы, заламывал руки.
– Нет, не может быть, – бормотал он, – ты не можешь так поступить… мы же родственники! – Он встал на колени перед решёткой и схватился за прутья так, что костяшки пальцев побелели. Он чуть не плакал. – Нет, прошу тебя, не делай этого! Только не со мной! Фриджия! Сестра!
Причина безудержного страха перед сестрой крылась глубоко в прошлом, когда они ещё жили вместе. Страхом объяснялись все его поступки – он старался причинить боль обеим сёстрам и использовал для этого любые возможности.
До некоторого времени Бенедикт не обращал никакого внимания на своих сестёр. Он жил своей жизнью, они своей. Главное – чтобы дети не шумели, не надоедали и не попадались на глаза, а вступать с ними в контакт он не хотел. Они бы и жили дальше так же мирно, не замечая друг друга, если бы не один из ряда вон выходящий случай.
Бенедикт поздно ночью бродил по дворцу в поисках какого-нибудь интересного занятия. Случайным образом он оказался в мало знакомой части дворца, где жили сёстры. Он никогда сюда не заходил по известным причинам, а коридоров было так много… Теперь уже в поисках выхода он блуждал по коридорам и дёргал все подряд ручки дверей, но ни одна из них не поддавалась. Было темно, и принц уже отчаялся выйти отсюда, но тут он увидел замаскированную гобеленом дверь. По случайности та была открыта, и юноша с интересом обнаружил спуск в подземелье. Длинный проход вывел его к залу с несколькими дверьми. Из-под одной из них выбивался луч света. Он заглянул в щель и увидел картину, потрясшую его до глубины души и прочно засевшую в памяти.
Стол посреди комнаты, на нём лежит человек. И кровь, много крови. Над трупом склонилась маленькая девочка, орудуя каким-то острым предметом. Это была юная принцесса Фриджия, любимица короля, и она улыбалась. Улыбалась такой же жуткой улыбкой, как сейчас, наблюдая за агонией брата. В тот раз она заметила его, и от её взгляда, взгляда восьмилетней девочки, у него застыла в жилах кровь и появилась первая седина. И её улыбка, обращённая к нему, все последующие годы преследовала его в кошмарах.
Он боялся и ненавидел её, а за одно и её младшую сестру. От её вида он каждый раз терял самообладание, впадал в неконтролируемый ужас из-за мыслей о том, что когда-нибудь она и до него доберётся и добавит его органы к своей коллекции, вскрыв перед этим живьём.
– Мне кажется, ты драматизируешь. Замолчи и успокойся, – приказала королева. А потом добавила с милой улыбкой: – В любом случае, это произойдёт не так скоро, как ты думаешь. И это не так больно, как ты думаешь. Это намного хуже. – Она развернулась и направилась к выходу, насмешливо махнув своему брату рукой.
А остальные заключённые никак не отреагировали ни на возню в одной из камер, ни на такой разоблачающий разговор. Они сидели всё так же в частичном забытьи с отрешёнными лицами. И на это тоже была определённая причина.
Поздней ночью, когда вся дворцовая прислуга и жители города погрузились в сладкие сны, у неприметного здания на окраине города остановилась большая повозка, плотно накрытая тёмной тканью. Большинство фонарей остались незажжёнными, и луна периодически укрывалась за тучами, так что ночные гости сливались с окружающей темнотой.
Богато одетый человек, самоуверенный и эксцентричный, тихо переговаривал с кем-то из круга королевы, пока два его помощника перетаскивали в повозку ящики. Внутри повозки они открывали эти ящики и укладывали в кучу тела. Двадцать человек неровно лежали друг на друге в несколько рядов. Но никто из них даже не думал просыпаться. Ко времени пробуждения они будут совершенно в другом месте, и вместе с долгим сном пленников покинут большинство их воспоминаний.
Человек рассчитался за столь ценный товар, и сильно потяжелевшая повозка скрылась в темноте, никем не замеченная.
13
Каэлур занимала довольно большую площадь, несмотря на ограничивающую её стену. Чтобы обогнуть всю страну, путешествуя на лошади, понадобился бы далеко не один день. Внутри стен, кроме пяти городов со средним числом жителей сто тысяч человек, огромное пространство занимали живописные долины рек, леса и посевные поля, а на северо-востоке извивающейся змеей раскинулись хребты Драконьих гор, вершины которых поднимались до самых небес. Там, в горах, брали своё начало реки. Они спускались по зелёным склонам как по ступеням, падали вниз гремящими потоками и стремились дальше сквозь страну покорять новые дали.
В долине одной из таких рек остановился отряд королевы Фриджии, преодолев полдня пути на юг. Пока лошади мирно щипали траву вблизи водоёма, королева и её спутники отдыхали под сенью деревьев и наслаждались удивительным видом долины. Когда как не теперь понимаешь всё богатство и совершенство природы, всю её загадочность и продуманность, простоту и вместе с тем непостижимость! Как жаль, что лишь немногие замечают это непостоянное, гордое, но по-настоящему чарующее живое существо.
Сейчас спутники находились на подъезде к Южному городу. Во время своего привала они почти не разговаривали. Даже есть никто из слуг не решался – королева не давала такого приказа. А Фриджия лежала на траве, вглядываясь в небо сквозь переплетения веток и листьев, и совершенно не думала о том, что кто-то из её подчинённых может испытывать чувство голода.
Прошло ещё немного времени, девушка резко поднялась. Взгляды её пятерых спутников тут же обратились к ней.
– Едем. В Южном городе я хочу посетить Школу.
Сказав это, она направилась к своей лошади, её спутники заторопились следом.
Школа, о которой говорила королева, появилась в Южном городе совсем недавно и была пока единственной в своём роде. Пока. Школой называлось такое место, где детей-сирот, ставших таковыми в результате пожаров в бедных районах, воспитывали и обучали по специальной методике самой королевы. Эта Школа занимала территорию Южного дворца и прилежащих к нему построек. Учебный и жилой корпуса обустроили в максимально короткие сроки. В этом благородном деле им немало содействовали и простые люди, горожане, неравнодушные к судьбе сирот. Общими усилиями эта Школа стала самым чудесным местом, родным домом для нескольких сот детей. Здесь они жили в хороших условиях, воспитывались лучшими учителями, проводили своё время весело и с пользой.
Королева хотела лишь ненадолго заглянуть в свою Школу, узнать, как продвигается учёба и всё ли в порядке. Волновать своих воспитанников она не хотела, поэтому, прибыв к своему бывшему месту жительства, она прямиком направилась в преподавательскую.
Эти родные коридоры, эти залы – всё напоминало о времени, проведённом здесь, хотя всё это уже сильно изменилось, пропиталось другой энергией. Около шестисот детей-сирот со всей страны собрались здесь. Все они росли и постепенно перенимали образ жизни Фриджии как своего кумира, а вместе с тем её идеи и стремления. Все они хоть однажды видели королеву, некоторые даже говорили с ней, и её образ прочно запечатлелся в их сознании. Образ воплощённого идеала, к которому стоило стремиться.
Королева вернулась к своим спутникам с хорошими новостями. Разумеется, она и так знала, как обстоят дела в её Школе, но личное посещение имело значение для её репутации. Королева пообещала заехать на обратном пути и пообщаться с детьми, на что учителя в один голос ответили: «Дети будут просто в восторге!»
Ну а пока Фриджии с её маленьким отрядом предстояла долгая дорога в Приму. Вначале на юг через огромные пространства никем не занятой земли, никем не тронутой природы, к растянутому странной кляксой государству под названием Астрелия, расположенному в трёх днях пути от южных ворот.
Город, попавшийся на их пути, был живописным местечком из-за обилия водоёмов. Здесь для каждой богатой семьи хорошим тоном считалось разбить свой маленький садик на берегу пруда или речки с большим разнообразием дорогих водных растений.
Однако эта страна не представляла пока интереса для королевы Фриджии, так как её правители уже несколько лет вели междоусобицы, и носители короны сменялись один за другим, усугубляя своими действиями политическую ситуацию в стране. Людям постоянно приходилось жить в неизвестности, они не знали, что делать, кому подчиняться, к кому обращаться; за порядком никто не следил.
Покинув Астрелию, процессия изменила направление своего движения с южного на юго-западное. Теперь на протяжении всего оставшегося пути они могли не повстречать ни одного поселения. Или же, наоборот, им могли бы встретиться кочевые племена. Проводник предупредил:
– В некоторых случаях такие встречи заканчиваются плохо. Это бывает редко, и пока можно не беспокоиться. Однако, если мы всё-таки встретим на пути кочевников, лучше на всякий случай объехать их стороной.
К счастью, во все последующие два дня пути маленький отряд не повстречал на своём пути ни единого человека. Погода также благоприятствовала им – всего дважды накрапывал небольшой дождь.
По мере приближения к Приме менялся и пейзаж, и климат. Стали чаще попадаться клочья тумана, севшие на воду или окутавшие лес. Реже встречались светолюбивые растения. Из-за постоянного наплыва облаков солнечные лучи не доходили до земли. Первые поселения Примы раскинулись в низинах. Посевные поля, ровные ряды огородов и маленькие деревянные лачуги – вот, что предстало взорам королевы и её спутников.
Аккуратные ухоженные поля и люди, занятые своими повседневными делами, производили хорошее впечатление. Простые, но не лишённые достоинства крестьяне совершенно не выглядели жалкими оборванцами, как это часто бывает в подобных поселениях. Напротив, жизнь на свежем воздухе, размеренная и непрерывная работа на полях, казалось, положительно влияла на людей. Они встречали и провожали дни с улыбкой и благодарностью, умели радоваться мелочам, не стремились к недостижимому, а главное, всегда сохраняли доброту и уважение к окружающим, что редко встречается в городах.
Взглянув на вечернее солнце, или вернее, туда, где должно быть вечернее солнце, скрытое за облаками, королева приняла решение остановиться в этой деревушке, только для вида посоветовавшись со своими спутниками.
Из-за обилия облаков стемнело быстро, и большая часть крестьян уже закончила свою работу. Завидев на востоке тени, скользящие по холму в их сторону, люди с любопытством останавливались возле своих жилищ, желая узнать, что за путешественники прибыли в их край.
Когда всадники подъехали ближе и жители смогли разглядеть их, ни у кого не осталось сомнений: это важные персоны из высшего общества. В первую очередь люди обращали внимание на одежду всадников, потом и на лица. И по тому, как они держались, и по их внешнему виду – особенно это касалось первых троих – можно было с уверенностью говорить об их дворянском происхождении.
А в облике девушки было кроме этого ещё что-то, что заставило крестьян склонить головы, когда всадники поравнялись с ними. Девушка, чьи светлые локоны немного выбились из тугого пучка после долгой дороги, выглядела ничуть не заносчиво, не горделиво, как многие знатные дамы. Она поприветствовала собравшуюся вокруг группу людей и спросила:
– Не подскажете ли вы, где мы с моими спутниками сможем отдохнуть и накормить лошадей?
Один из жителей учтиво ответил, стянув при этом с головы шапку:
– Нам искренне жаль, госпожа, но боюсь, у нас нет постоялого двора.
Тут за спиной мужчины раздался адресованный ему шепот, и он поспешил добавить:
– Но, может быть, вы не сочтёте за грубость с нашей стороны… смеем вам предложить остановиться у любого из нас. Мы будем рады вам помочь. – Снова раздался шёпот. – Но, возможно, вам стоит посетить старосту нашей деревни. Он обязательно сделает всё возможное для вас.
– Благодарю от всего сердца за вашу отзывчивость, – улыбнулась девушка. – Где нам найти дом вашего старосты?
– Прошу прощения, госпожа. Поедете прямо по этой дороге; с левой стороны будут два поля и потом поворот влево. Там вы увидите большой дом с конюшней.
– Большое спасибо за помощь. Вы очень добры.
Всадники направились в указанном направлении и вскоре подъехали к дому. Большой дом старосты представлял собой одноэтажное деревянное строение, рассчитанное на четыре комнаты, наполовину увитое плющом, рядом стояла конюшня – сарайчик на две лошади и небольшой сеновал сверху. Входная дверь отворилась, и навстречу гостям вышел небольшого роста старик с фонарем в руках.
– Добрый вечер. Это ведь вы деревенский староста, верно? – Королева подошла к нему поближе.
Староста согнулся в поклоне и два раза утвердительно кивнул. Наверно, разволновался при виде благородных господ.
– Да, госпожа, – подтвердил он с достоинством. – Мое имя Тува.
– Извините за беспокойство, уважаемый Тува, но мы с моими спутниками ищем место, где можно было бы остановиться на ночь и покормить лошадей.
– Ах, да… да, конечно, вы можете переночевать в моём доме и накормить здесь лошадей.
– Это было бы чудесно, благодарю. Уверяю вас, в долгу мы не останемся. Я оплачу все расходы, связанные с нашим приездом.
– О, ну что вы, госпожа! Не стоит об этом беспокоиться! Ведь мы в нашем скромном доме не сможем предоставить вам подобающие условия…
– В любом случае, давайте обсудим это завтра, – деликатно прервала его Фриджия, – А сейчас не могли бы вы найти место для наших лошадей?
– Да-да, конечно, идёмте.
Пока гости вместе с хозяином дома устраивали уставших лошадей на ночь, кормили и поили их, путники представились старосте Туве, вкратце рассказали о своём путешествии, но своё происхождение и цель пути королева раскрывать не хотела. Зачем напрасно тревожить старика?
Староста радушно предложил гостям занять все свободные комнаты в доме, сказав, что они с семьёй и в одной уместятся. На предложение поужинать спутники королевы с живостью ответили согласием, а сама она сохранила верность своим привычкам и удовлетворилась простым травяным чаем.
Говорить было не о чем, все за день очень устали, и как только добрались до постелей, погрузились в сон. Даже Фриджия вопреки своему существу заснула быстро, хоть и предметы быта простолюдинов причиняли ей некоторую неприязнь.
Утро выдалось совершенно серое, и только благодаря биологическим часам Фриджии, привыкшей просыпаться в одно и то же время, можно было понять, что новый день всё же наступил. В доме царили тишина и спокойствие, и пришельцы так и не встретили ни одного домочадца. Поэтому гостям ничего другого не оставалось, как самим порыться в запасах семьи – с долей приличия, конечно. Фриджия все же посчитала нужным оставить хозяевам в благодарность за их доброту и гостеприимство довольно крупную для бедного крестьянина сумму денег.
14
В седьмом часу вечера в дверь королевской библиотеки раздался стук. Вошедший за этим слуга безучастно объявил:
– Только что во дворец прибыла королева Каэльская со своей свитой из пяти человек. Королева изъявила желание говорить с вами, ваше величество. Она хочет обсудить то предложение, с которым вы некогда отправили в Каэлур посла, что случилось ещё во время правления предыдущего монарха. Прикажете выделить ей и её слугам комнаты?
Король Аргус удивлённо приподнял седые брови. Он не ждал её так скоро, хотя, разумеется, был предупрежден заранее о визите королевы. Королева Каэльская уже была знаменитостью в его стране благодаря странствующим торговцам, музыкантам и простым путешественникам. Аргус почти незаметно улыбнулся:
– О, конечно. Велите приготовить для королевы лучшую комнату. Она – желанный гость. Исполняйте любые просьбы её величества, предоставьте ей всё, что потребуется. Когда она будет готова, пригласите её в библиотеку. И передайте служанкам, чтобы приготовили чай.
Слуга поклонился и отправился выполнять приказания, а король отложил книгу, подошёл к окну и позволил себе улыбнуться чуть заметнее.
Следы прожитых лет наложили отпечаток на его лицо – лоб прочерчивали морщины, а в седых волосах заметно проступала седина. Черты, поведение и даже голос говорили о богатом жизненном опыте этого человека, о его мудрости, приобретённой с годами. Проведя наполненную событиями, захватывающую молодость в непрерывной спешке, веселье, погоне за мечтами, под старость он обосновался в библиотеке, обрёл душевный покой среди книг и занялся своими любимыми делами, на которые прежде не хватало времени.
Теперь королю крайне интересно было пообщаться с его гостьей, ведь он немало слышал о ней как о хорошо образованной персоне с приятной внешностью, острым умом и своими взглядами на жизнь. Пока король с веселым нетерпением ждал свою гостью, он смотрел в окно на утопающий в первых сумерках сад и город, чьи контуры размывали потоки дождя. А за его спиной служанки накрывали стол и заваривали ароматный зелёный чай.
– Королева Фриджия Луна Каэльская! – провозгласил слуга, с важным видом войдя в библиотеку.
Аргус тут же оставил свой дождливый пейзаж и обернулся к вошедшим.
Девушка с приятной внешностью – удивительно: слухи не врали – поклонилась ему. Она совершенно не выражала ни высокомерия, ни заносчивости, присущих многим людям, чьё положение хоть немногим выше простолюдина. Она держала себя просто и достойно, смотрела прямо, без презрения, но с интересом и вниманием.
Фриджия же со своей стороны увидела немолодого человека, с первого взгляда внушающего доверие и уважение, как и она, знающего себе цену и никогда не завышающего её.
– Очень рад встрече с вами! – поклонился король в ответ и улыбнулся.
– Взаимно, ваше величество, – улыбнулась Фриджия.
– Прошу вас, проходите, присаживайтесь. Не откажите мне в удовольствии угостить вас чаем.
– Благодарю.
Гостья заняла предложенное ей место, а король махнул служанкам, чтобы те вышли, и сам стал разливать чай.
– Мы, кажется, ещё не знакомы лично, – король выпрямился. – Ужасное упущение. Прошу, называйте меня Аргус.
– Можете звать меня Фриджия, ваше величество, – ответила гостья в свою очередь. – Очень рада знакомству с вами.
– Я тоже несказанно рад. Знаете ли вы, что вы очень известны в нашей стране? Все, с кем мне приходилось разговаривать, очень лестно отзывались о вас.
– Неужели?
– О, конечно! Мне приходилось слышать даже легенду с вашим участием. Я с нетерпением ждал нашей встречи. Мне кажется, вы интересный собеседник, уважаемая королева Фриджия, и нам будет о чём поговорить.
– Вы поняли это из легенды? – улыбнулась девушка.
– Разумеется, и мнение общественности здесь сыграло большую роль. Поэтому, надеюсь, вы не будете против, если политические вопросы мы отложим до завтра, а сегодня просто побеседуем, дабы лучше узнать друг друга.
– Как пожелаете. Решать важные вопросы на ночь, действительно, не лучшая идея.
– Очень рад, что вы согласны со мной. Итак, уважаемая Фриджия, на старости лет я завел обыкновение размышлять о жизни. Стали интересовать меня вопросы философского характера. Обзавёлся друзьями по переписке – это признанные учёные и всемирно известные философы. Каково же было моё удивление, когда наш общий небезызвестный друг, магистр Ювен упомянул о том, что уже на протяжении нескольких лет общается с вами на такие, прошу прощения, не свойственные молодым дамам темы, как устройство человеческого сознания и психология поведения.
– Так и есть. Меня впечатляет опыт и знания магистра во многих вопросах. Приятно иногда побеседовать с мудрым человеком – можно многому научиться.
– Полностью согласен. Однако, признаться, меня немало удивил тот факт, что дама вашего возраста произвела впечатление на многих известных мне учёных мужей, которым, к слову, ещё не выпало чести лицезреть вас. О вас отзываются как о человеке иных взглядов, прогрессивных.
– Вы мне льстите.
– Ничуть. Меня заинтересовала ваша точка зрения. А потому первым делом хочу узнать ваше мнение об одной неоднозначной теме. На днях мы с моим товарищем обсуждали интересный вопрос, и речь у нас зашла о человеке. Наши мнения об этом существе совершенно противоположны. Как, по-вашему, что же такое человек?
Кроме добродушной улыбки королева заметила пристальный взгляд Аргуса, казалось, пытающийся прощупать её мысли. Очевидно, что король хотел узнать именно Фриджию, а не её блестящую роль королевы. Получив ответы на свои вопросы, Аргус мог бы полностью описать внутренний мир собеседника. По крайней мере, был уверен, что сможет это сделать.
– Я думаю, человек – это оболочка, ни больше, ни меньше, – уверенно произнесла Фриджия, прямо глядя в глаза королю.
– О, это очень интересно! Почему вы так считаете?
– Человек – только то, что мы видим, ведь внутри он может быть кем угодно. Вода и сосуд, в котором она хранится, совсем не одно и то же.
– А как же качества и чувства, присущие лишь человеку? По ним нельзя судить, человек перед нами или нет?
– Я полностью убеждена, что таких однозначных вещей, как чувства и качества, не существует. Потому что проявившего чисто человеческое качество – жестокость, многие отказываются принять за человека. Они считают его зверем, хотя это не верно: у зверей нет таких качеств, а только набор инстинктов.
– То есть?
– Иначе говоря, человек может выбрать, поступить ему жестоко или нет, и только человек убивает из удовольствия. Зверь выбора не имеет, ибо ничто в природе не может быть жестоким или не жестоким, правильным или неправильным. Происходит только то, что должно происходить. – Королева сделала несколько глотков из своей чашки, показав, что на этом она свою мысль закончила.
– В чём-то вы, несомненно, правы… – протянул король в задумчивости и тоже отпил из своей чашки. – Интересно, вы сами считаете жестокость приемлемой?
– Вся проблема в том, что жестокость и человек стали почти неразделимы. Так или иначе, но она присутствует в любом из нас. К сожалению. Но, разумеется, менее жестокий человек более приемлем в обществе.
– Любопытно.
Взгляд короля Аргуса сделался ещё пристальнее. Что и ожидалось от Фриджии, не так-то просто было о ней что-то узнать, и все сведения были слишком неоднозначны. Обычных людей он мог читать как раскрытую книгу, но Фриджия…
Королева – загадочная девушка, опытный игрок, безупречно продумывающий все ходы; и король, чьи годы и проворный ум давали ему преимущество перед многими. Они оба знали себе цену, оба обладали исключительными качествами. Оба пробовали друг друга на прочность.
Король считал свою гостью достойным собеседником и преклонялся перед её способностями. Со своей стороны Фриджия внутренне закатила глаза: предстоял долгий и скучный разговор на те темы, к которым девушка не проявляла ни малейшего интереса. Она питала страсть лишь к точным наукам, а философию считала пустой тратой времени.
Король Аргус подумал над словами собеседницы и решил, что знает, за что ему зацепиться в их разговоре, и всё так же непринужденно продолжал:
– Так вы говорите, уважаемая королева Фриджия, что немало знаете и об устройстве животных?
– Да, можно сказать и так, – ничуть не смутилась девушка. – Немало наблюдала за их поведением, и могу найти подход ко многим из них. А сама я занимаюсь разведением белых черногривых лошадей. По-моему, очень грациозные животные. Люблю наблюдать, как они резвятся на выгуле – прямо дух захватывает. Вам это знакомо?
– Несомненно! Сам имею страсть к лошадям, однако у меня они все разных пород, для разных нужд, сами понимаете.
– О да! Мускулистые тяжеловозы, лёгкие бегуны, гармоничные прогулочные… И кажется, что каждый из них – совершенство.
– Вы правы, Фриджия, как вы правы! – Он выглядел совершенно довольным. – Если бы вы знали, какое это счастье – отыскать человека, разделяющего твои взгляды! А то ведь только мой сын Эйол меня в этом поддерживает.
– Знаете, уважаемый Аргус, вы ещё ничего не рассказали о своей семье. Не сочтите за труд, мне бы очень хотелось послушать.
– Не беспокойтесь, это меня нисколько не затруднит. Есть у меня два сына, которых я люблю даже больше, чем лошадей. – Король рассмеялся. Видно было, что он говорит о детях с удовольствием, как будто только и ждал этого вопроса. – Первый и старший сын – Эйол, он уже совсем взрослый, двадцатый год пошёл. Второго зовут Алерайо, ему пятнадцать. Да, был у меня ещё один сын, родился вперед Эйола… но не будем сейчас об этом. Жаль, дочерьми меня боги не наградили! Но я не жалуюсь, и сыновьями очень доволен. Кстати, надо будет их вам представить. Вы же не против?
– С большим удовольствием. Я рада буду познакомиться с ними. Но, прошу вас, продолжайте. Чем они увлекаются, что любят?
– Эйол, как я уже говорил, разделяет со мной страсть к лошадям. С самого малого возраста он полюбил сидеть в седле, часто меня сопровождал на прогулках. Эх, ну и времена раньше были! Сейчас он уже по большей части с друзьями, путешествовать любит, охотой увлёкся. Я ведь уже такими вещами не занимаюсь…
Фриджия приготовилась к полусознательному участию в разговоре. Ох уж эти старики с их любовью к детям и философии!
– …любит на несколько дней уехать со своими приятелями, а потом приезжает такой радостный, рассказывает мне о своих приключениях, привозит разные подарки, и мне, и брату. В Алерайо просто души не чает, хотя и разные они. Всё свободное время вместе проводят. Если бы вы знали, какое это счастье, видеть их обоих такими весёлыми, радостными! Я раньше беспокоился, что они не будут ладить, но всё обошлось, слава богам. Эйол часто тренирует брата, они упражняются вместе в фехтовании, стрельбе из лука, верховой езде… Хотя Алерайо не так вдохновляют лошади, он не менее способный. Однажды устроили они соревнование: нужно было на скаку попасть три раза в цель. И представляете, дорогая Фриджия, младшенький ни разу не промахнулся!
