Владимир Малыгин

рассказал, отпустили меня. Вернулся домой, только начал переодеваться, как за мной

что с ними после моей работы станется. Самому

повернувшийся ко мне конунг спросил: – Вы где биться

– Бывала, значит, – довольно улыбнулась Луша. – Тогда вообще не понимаю, почему

тем, как впахивают другие. А к вечеру следующего дня все наши суда покачивались на днепровской водичке, принимая в трюмы многочисленное добро, которого на разгромленной хазарской стоянке

Ты не забыла, что у нас одна тяжелая война только что закончилась и вот-вот, возможно, начнется другая? Так что они делают там, за границей? Эти якобы русские подданные? Вместо того чтобы принимать участие в судьбе своей страны, быть с ней рядом в это весьма непростое время? Рядом со всем русским народом? С тобой рядом и со мной? – Император внимательно посмотрел на мать и решительно закончил: – Все русские находятся здесь, в России…

стрелкам задирать стволы своих пулемётов

взлетом ждем некоторое время, пока к вылету будет подготовлено еще несколько самолетов. Планы командования

чала, перебрался, еле поднимая ноги, через борт баржи, залез под меховую накидку и опять уснул. Проспал целый день. Ни волна в озере, гулко бившая в плоские борта баржи, ни

тоже потом долго лечили. Не сдюжила бамбуковая трость супротив японского меча,