Vasily Mahanenko

пригласить в Кострищ бродячих музыкантов, комедиантов, арлекинов и прочую шалупонь. – Элеонора! – картинно воскликнул Кималь Саренто. – Я уже сорок лет Элеонора! Шалупонь она и в Калиманской империи шалупонь! Бесполезные, разлагающие народ, умеющие

Цитадели. В глазах графа вспыхнула надежда на спасение, которая

остановились, заметив окровавленное лицо моей

требовалось четыре волны. С тридцать первой по тридцать

вые за всё время, что нахожусь здесь, я испытала горечь поражения. Да что там – вообще впервые в жизни! Всегда была лучшей, а тут явился кто-то, кто доказал мне обратное. Потом эта формация по изготовлению артефактов. Такому

действовал слишком грамотно. Чересчур грамотно. Что решил? Возвращаешься, или всё же

прекрасного лица. Ямочки на щеках, жёлто-зелёные глаза, прямой аристократический носик… – Господин Максимилиан, с вами всё хорошо? – заволновалась служанка, когда я «поплыл» от воспоминаний. Помотав головой, отгоняя наваждение, я удивился сам себе. С чего вдруг так «размяк»? Отголоски прошлой жизни? Когда она была, эта прошлая жизнь? Вроде и не было её никогда, так как моя новая захватила меня с головой. Ещё и пяти месяцев не прошло