Юлия Жукова

Знаешь, как бывает: беспокоишься о ком-нибудь из детей или внуков, места себе не находишь и тогда устраиваешь большую разборку на кухне, скребешь пол в кладовке. К вечеру беспокойство как мучило тебя, так и мучает, но хотя бы кухня блистает чистотой.

Читатели, предающиеся бессистемному чтению, редко отличаются глубиной познаний.

Наверняка утверждать не стану, но, по-моему, это Шекспир, а может, ещё кто-то из таких же умников сказал: не успеешь почувствовать, что у тебя всё в ажуре, глядь - а судьба уж крадется к тебе сзади с обрезком свинцовой трубы.

вот я слышал то же самое, что слышал он, видел то же самое, что видел он, однако он знает, очевидно, не только что случилось, но и то, что должно случиться, тогда как мне все это дело по-прежнему представлялось непонятной нелепостью. По дороге домой в Кенсингтон я снова припомнил и весь необычайный рассказ рыжего переписчика «Британской энциклопедии», и наше посещение Сакс

ной из них – жизнь, в другой – смерть. Я приму оставшуюся, и посмотрим, есть ли на земле справедливость или все зависит от случая. Забившись в угол, он стал дико вопить и молить о пощаде, но я вытащил нож и, приставив его к горлу Дреббера, заставил сделать то, что велел, после чего сам проглотил другую пилюлю. С минуту мы стояли, молча уставившись друг на друга, и ждали: кто из нас умрет, а кто останется жить.

Вы только вдумайтесь, Уотсон: стяжатели и сластолюбцы, охочие до земных благ, – все они захотят продлить свой никчемный век. И только человек одухотворенный не сойдет с пути истинного. Это будет противоестественный отбор! И какой же зловонной клоакой станет тогда наш бедный мир!

На впечатления, милый Ватсон, полагаться опасно.

Компания утратила свой ориентир.

Дживс: Безусловно, сэр. Я: Кажется, сто лет прошло. Дживс: Да, сэр. Я: Приятно провели время в Аскоте? Дживс: В высшей степени приятно, сэр. Я: Что-нибудь выиграли? Дживс: Вполне удовлетворительную сумму

успехов в изучении ботаники и зоологии, что друзья смотрели на него как на второго Дарвина, ему предлагали кафедру в университете, но он вдруг бросил и ботанику, и зоологию и со всей страстью ученого погрузился