Юлия Николаева

На Сашу Максимов смотрел с явной опаской. А я подумала: узнал его. Слухи-то ходят, и наверняка товарищ осведомился. Меня не признал просто потому, что на лицо не смотрел особо. Я его не могу винить, когда ты падок до женских

в маске, по виду мужчина. – Он не рассказал им то, что рассказал мне. – По всей видимости, боялся. Судя по твоему

. Нужно быть выше этого. Самое простое на самом деле поддаться унынию, плыть по течению депрессии и угнетающих мыслей. Убедить себя в том, что, что бы ты ни сделал, это ни к чему не приведет. Что жизнь тлен, и в ней нет просвета. Но на самом деле это не так. Как только перестаешь индульгировать в этой саморефлексии и идешь вперед, вдруг осознаешь, что солнце на самом деле всегда было на небе, это ты сидел в таком углу, где его не видно

меня часто сюда приводил. Ему нравилось, что тут тихо. Он говорит, это

хотелось бы составить личностный портрет прадеда. Во время гражданской, опять же если верить

жили девочки. И как удачно: из такси как раз вылезала Наталья Казакова. Думаю, тот факт, что я уже рыскаю в поисках, ее порадовал, по крайней

Вот такой с виду добропорядочный, но за красивым фасадом часто много чего интересного скрывается. А порой, и неприятного

гивает Ленка бровь. – Хочешь поспорить? Боже, какие знакомые слова. Сколько раз слышала их в школенадеюсь, на лице у него нет следов ветряной оспы. – Забились, – бью Ленку по протянутой руке. – А это у нас кто? – Гордей Тихомиров.