Издательство «Время»

Самая справедливая вещь на свете смерть. Никто еще не откупился. Земля всех принимает: и добрых, и злых, и грешников. А больше справедливости на этом свете нет.

– У тебя есть все шансы стать чемпионом. – Потому что я первым из группы нашел свою «коронку»? – уточнил Славка. – Да нет, – ответил Наум Кириллович. – Потому что ты первым из всей группы научился падать. И подниматься.

что человек умирает только раз в жизни и поэтому, не имея подобного опыта, всякий раз умирает неудачно, понимаете? Человек попросту не умеет умирать. Смерть происходит ощупью, в потемках, однако смерть, как и всякая деятельность, требует навыка.

Если не забывать войну, появляется много ненависти. А если войну забывают, начинается новая. Так говорили древние.

- Для меня вопрос стоит более конкретно: где я хочу жить - в великой стране или нормальной?

Я присутствовал при родах, когда моя жена рожала. В такие минуты необходим рядом близкий человек, и чтобы он держал руку. Теперь я каждую скотину мужского пола заставил бы стоять у бабы в голове, когда она рожает, когда у нее ноги рогаткой, и она вся в кровище, в дерьме. Поглядите, сукины дети, как ребенок на свет появляется. А вы так просто убиваете. Убить легко. Просто. Я думал, что сам в обморок упаду. Люди с войны приходят, а там в обморок падают. Женщина - не дверь, в которую моно зайти и выйти.

Наполеону приписывают выражение: «Три враждебные газеты опаснее 100 тысяч враждебного войска». Эта фраза стала во многом применимой к русско-японской войне. Русская пресса была откровенно пораженческой в протяжении всей той войны, каждой её битвы. И, ещё важней: она была нескрываемо сочувственной к  террору и революции. Эта пресса, неоглядно развязная в 1905, толковалась в думское время, по словам Витте, как пресса в основном «еврейская» или «полуеврейская»[1378]: точнее, с  преобладанием левых или радикальных евреев на ключевых корреспондентских и редакторских постах. В ноябре 1905 Д. И. Пихно, редактор национальной русской газеты «Киевлянин», уже 25 лет на этом посту и изучивший российскую печать, писал: «Еврейство… поставило на карту русской революции огромную ставку… Серьёзное русское общество поняло, что в такие моменты печать сила, но этой силы у него не оказалось, а она оказалась в руках его противников, которые по всей России говорили от его имени и заставляли себя читать, потому что других изданий не было, а в один день их не  создашь… и [общество] терялось в массе лжи, в которой не могло разобраться»[1379].

Страх, которому мы посмотрели прямо в глаза, уже не страшен.

На Новосибирской пересылке в 1945 конвой принимает арестантов перекличкой по делам . «Такой-то!» – «58-1-а, двадцать пять лет». Начальник конвоя заинтересовался: «За что дали?» – «Да ни за что». – «Врёшь. Ни за что – десять дают! »

Живите! Живите той чудесной жизнью, что скрыта в вас. Ничего не упускайте, вечно ищите все новых ощущений! Ничего не бойтесь!