Полина Верховцева

Вещи вон туда клади, – указала бабушка на лавку возле печи, – там тепло. И сапоги туда же. Я сейчас тебе носки теплые

дания мне досталось самое неудобное место на отшибе. Пришлось выкручиваться. – Приходите в лавку чудесных снадобий! У вас что-то болит? Проблемы в любви? Понос? Золотуха? Добро пожаловать к нам! От каждой напасти найдется спасение! – голосила я, прохаживаясь мимо чужих прилавков. – Паучьи лапки! Глаза мертвяков! Кишки куропатки! Коленки вурдалаков сушеные! Косточки моченые! Пока орала, зазывая клиентов, чуть голос не сорвала. Зато народ потянулся. Кто-то взял россыпь мотыльковых

отправились и ее драгоценные подруги, а я так и осталась стоять снаружи. Охранник, который до этого хотел помочь, уже переключился на других: – Следующий.

окруженном молодыми березами. Тяжело крякнув, дед сполз с облучка

гордо ответил: – Да! Возьми его.

кая сокрушительная ярость, что мысли сами вспыхивали голове, возникая словно из ниоткуда и складываясь в четкую картину. Будто в тумане я схватила острый, оплавленный обломок камня и полоснула им сначала по одной ладони, потом по другой. Опустившись на колени, прикоснулась к содрогающейся от боя земле здоровой рукой, потом, морщась от боли, неуклюже положила перебитую, и позволила свои силам вырваться на волю.

ведя ладонью по плешивому боку. Лошадь