Нина Федорова

Странно, до чего же кривые дороги мы зачастую выбираем, лишь бы не показать, что́ чувствуем!

Мы войны не хотели, другие уверяют, что они тоже, и все равно полмира воюет.

Ты не принуждаешь его, не бьешь, не приказываешь ему, потому что ты знаешь, что мягкость сильнее твердости, вода сильнее скалы, любовь сильнее страха.

А теперь осталась одна. На миг кажется, что одиночество придется ей по душе. Может статься, в одиночестве из нее все-таки что-нибудь да выйдет, теперь, когда у нее наконец найдется время для себя и не понадобится ради других забывать о собственном «я».

- Вы улыбаетесь, - сказал он, - И вы так спокойны? Почему вы не кричите?

- Я кричу, - возразил Гребер, - только вы не слышите.

Из миллионов людей, составляющих народ, родится только один гений, из миллионов впустую протекших часов только один становится подлинно историческим – звездным часом человечества.

мужчины, возможно, больше страдают или, если взглянуть на дело иначе, обнаруживают меньшую сопротивляемость, а вот женщины всегда страдают безвинно, и это не потому, что они тут «бессильны что-либо поделать», а в самом изначальном, прямом смысле, хотя он, наверное, в конечном счете оказывается все тем же «бессилием»

Затем его подхватил людской поток, который, словно вязкое тесто, медленно протискивался по коридору.

и он думает, что где-то, наверно, есть пустое ничто, пустой свет, вдруг это возможно? пустой свет, думает он, вдруг и впрямь возможно такое место? во всей его пустоте, во всей его сияющей пустоте? во всем его ничто?

Настоящая же роль философии состоит как раз в том, чтобы держать человека открытым для истинных бездн ужаса