Елена Дорош

Дама куталась в песцовое манто и все прикладывала к глазам платочек. Глаза, впрочем, были сухие, да и манто смотрелось не к месту.

сать, но читать и свободно говорить? – Больше всего на свете! – осмелев, ответила девочка. – Тогда я буду учить тебя. Меня зовут Эдит Карловна, а тебя с этого дня я буду называть на французский манер – Зизи? Согласна? Имя показалось девочке смешным и немного нелепым, но оно вносило в жизнь хоть какое-то, пусть

замыливал, ничего мне не давал, и я снова оказывался на бобах.

Послания апостола Павла – бесценный раритет. Тем более что рукопись была найдена в нашем монастыре. – Бредили идеей? А теперь? Не бредят? – Нет. Наши возможности проводить изыскания ограничены. Мы же не государственная структура. Но когда-то для поисков книги было сделано немало. С благословения самого

сказала она. Агата хмуро кивнула, а затем

– других наберут. – Ничего, что я тут сижу? – поинтересовался Березин и

Петров? Заболел, что ли? – Никак нет, товарищ капитан! Явился по вашему приказанию! Готов к выполнению задания! «Идиот», – подумал Шапошников, глядя на подчиненного.

– Не могу утверждать, но в любом случае за этой вещью закрепилась слава предмета мистического, чуть ли не волшебного. – Господин Грачев, а известно ли вам что-нибудь о судьбе гребня? – снова задал вопрос Рудницкий. Старик на него взглянул с недоумением. – В смысле после ее отъезда? – Да. Не доходили слухи?

тывается в головном мозге – активно на старте отношений, когда мы только узнаем объект своей симпатии, и, к сожалению, затухает со лезло

вали вопросы, которые выводили на его отношение к Богу, верованиям