Даниил Корнаков

ненавижу, когда меня обзывают. – Это ты

Труп был облачён в грязный халат, покрытый жёлтыми и зелёными пятнами. Пустые глазницы с частичками высушенной плоти по краям смотрели

нимались вместе, я другим делом у нас в деревеньке промышлял

шипел про себя Олег Викторович. –

– Стася, ты это чего, а? – от неожиданности произнес лупоглазый.

Я подошел к нему и заметил, что трубку не положили до конца. С чувством растерянности и непонимания я взял ее и поднес к уху, после чего услышал странный голос, напрочь лишенное каких-либо чувств; механический, безжизненный, будто докладывая, он произносил следующее: – Пять, семь, точка, пять, один, три, семь…

Когда на дне осталось совсем немного, Лили отложила чашку и бросилась на меня. Она целовала меня, и я чувствовал сладкий привкус вина на её губах.