Альфрид Антон Лэнгле

Перед нами теория среднего уровня, которая является частью экзистенциально-аналитической теории личности1. Ее философские основания коренятся в феноменологической аксиологии М. Шелера, экзистенциальной онтологии М. Хайдеггера, диалогике М. Бубера. Психологическую методологическую основу теории составляет ранний экзистенциальный анализ Виктора Франкла.

Внешний мир – это отношения, среда, «другие», окружающие человека. Собственный мир человека – это его тело, мир его чувств (психика), бытие собой (идентичность, установки) и история его жизни (которая охватывает все антропологические измерения). Внутреннее согласие с собственным миром означает: • внутреннее согласие с телом: например, самопринятие в еде, внутреннее согласие на режим сна и бодрствования, согласие с физиологическими процессами, полом, самочувствием, биологическим возрастом и т. д.

лесность, ценности, свобода (воля, выбор, решение, установка), субъективность (Person),  встреча (ситуация – «оказаться перед лицом обстоятельств»), ответственность (согласие, вовлеченность), становление собой (действие, испытание, одиночество, фиаско, смерть), временность и преходящесть, смысл как формирование мира и себя.

В. Франкл описывает сетования такого рода как ведущие в тупик. Смысл можно обрести, только сделав поворот на 180 градусов: вместо того чтобы недоумевать, почему жизненная ситуация не соответствует твоим ожиданиям, спроси себя, соответствуешь ли ты сам ожиданиям ситуации. Такой «поворот» в отношении к жизни актуализирует человеческую способность быть запрошенным жизнью – расслышать запрос наличной жизненной ситуации, соотнести ее с собой и найти единственно правильный для себя ответ на него.

То, что может быть изменено, должно быть изменено. Там, где невозможно ничего изменить, могу измениться я.

Истоки депрессии – дефицит или утрата ценностей и, как следствие, ослабление отношений с жизнью. В депрессии контакт с Бытием-здесь не удерживается. Человек отказывается от него, потому что связь причиняет слишком сильную боль или потому что отношения ускользают от него и их уже невозможно удержать. Человека больше не утешает голубизна неба, утренняя роса, дуновение воздуха, коснувшееся его лица. Он

(«по-настоящему зорко одно лишь сердце»),