Quotes from the 'Халатная жизнь' audiobook

Глава 7 Театр: Ефремов, Любимов, Табаков 24 февраля 2016 года Сидя в кабинете директора МХТ, в котором в прежние

Но самыми памятными были две встречи. Первая – счастливейшая, когда

Скорее она к этому и призывает – давайте спорить, давайте сражаться и отстаивать свои убеждения. Только при этом еще будем дружить и уважать друг друга. В этом вся мама.

Когда я вошла в кухню, они смеялись. Пригласили меня присоединиться к поминкам, всем видом показывали, что «ушедших уже не вернуть, а жизнь продолжается». Вася тут же напомнил, что отец был легкий, веселый человек: «Он бы нас одобрил». Но мне стало не

свитере-рубахе с болтающимися длинными рукавами, которые‚ как у клоуна или работающего с куклами-марионетками

кованных, например: «Я служил в листке дивизионном. Польза от меня дискуссионна

реагировала всегда только так: я никогда не вступала в борьбу, я никогда не переходила на ту дощечку, которая называется ненавистью, мщением, злобой, а всегда просто дистанцировалась. Человек, который оказался другим, мне по жизни уже не попутчик

своим ребенком. Мама всегда предоставляла мне пространство для самостоятельной жизни – возмож

Недоброжелатели распускали сплетни, что книгу «Я – Майя» за нее написал какой-то литературный негр. Ерунда. В то время я видела ее довольно часто, и каждый раз она сетовала, как это сложно, сомневалась, получится – не получится, будет

нас в семье, конечно, главной была мама, она была лидером. Отец – вспыльчивый, и если он говорил «нет» или выходил из себя, то справиться с ним могла только мама – своей нежностью и любовью. Между ними была какая-то приспособленность к привычкам друг друга. Это сродни товариществу, как говорят, они вместе прошли огонь и медные трубы.