Quotes from the audiobook «На маяк»
Занятно, что, так редко получая по почте что-нибудь стоящее, мы вечно в ожидании писем.
Коврики, складные кровати, страшные призраки столов и кресел <...> кой-какие фотографии и, разумеется, книги. Книги, она подумала, размножаются почкованием.товарищи ливлибовцы, это так похоже на наши реалии, что я не удержалась xDDD
Нет такого предательства, такой низости, на какие этот мир неспособен, она убедилась. Счастье не вечно, она убедилась.
Книги, она подумала, размножаются почкованьем. И никогда у нее не хватает на них времени.
Когда возвращаешься после отъезда или после болезни, пока еще не оплела своей сетью привычка, — так же все нереально, так же ново и поражает; будто рождается что-то.
Ведь бывают же такие минуты, когда нет ни мыслей, ни чувств. Но когда нет ни мыслей, ни чувств - где ты тогда?
Ее мир менялся; они оставались на месте. Ей казалось, что все теперь сдвинулось, стронулось. Все теперь будет прекрасно...
А было ветрено. Было ветрено, и ветки вдруг обметали звезды, и звезды кидало в дрожь, и они отряхивали лучи и прошивали иглами листья.
Его безграничная жалость к себе, потребность в сочувствии лужей растекалась у нее под ногами, а она, жалкая грешница, только и делала, что слегка подбирала юбки, чтоб не промокнуть.
Хотеть невозможного, хотеть и хотеть – да от этого заходится и переворачивается сердце!
Не всем быть Тицианами, не всем быть Дарвинами; с другой стороны, неизвестно еще, были б у вас Тицианы, были б у вас Дарвины, если б не было нас, обычных людей.
