Quote from the book "Ягодный возраст"

Всё суета сует, а прекрасное вечно. Я прикрыла глаза и поняла, что ни о чём не хочу думать. Ни одно успокоительное средство не приносило мне такого умиротворения, как эта мелодия. Но Шопена сменил Вагнер… Интересная же у них подборка! Я была не готова к восприятию музыки немецкого гения и переключилась на другую радиоволну. Горничная принесла то, что я просила, и тихо вышла. Я продолжала искать по радио музыку, более приемлемую для моего нынешнего состояния души. Мне не хотелось доводить себя до слёз, а для веселья не было никакого повода. Сегодня близкие мне люди прощались с теми, кто за короткое время стал для меня дороже дорогого. А я не могу с ними проститься… По моему лицу покатились слёзы. В дверь вежливо постучали. – Да, войдите, – сказала я, быстро вытерев слёзы рукой. Носового платка, естественно, под рукой не оказалось. – Здравствуйте, Владислава Владиславовна, – произнесла вошедшая женщина, лет шестидесяти, невысокого роста, полная и похожая на пирожное со взбитыми сливками. Её белая кожа, практически без морщин, и нежный розовый румянец во всю щёку вызвал у меня желание попросить медовый крендель с маком и кружку топленого мололка, хотя я с детства его не любила. – Меня зовут Анна Константиновна, я новая экономка, – продолжила она, улыбнувшись и распространяя вокруг себя такую мощную волну доброжелательности, что я тоже улыбнулась в ответ. – Владислава Владиславовна, уезжая, Георгий Владимирович просил передать вам вот эту коробочку, – она протянула плоский ящичек размером с книжку формата «транспортного детектива». И ещё: мне неловко, но, может, вам сейчас лучше пить не кофе, вы и так расстроены. Давайте я вам сама хороший липовый чай заварю. Она ещё не успела договорить, а я уже плакала так, что не в силах была остановиться. – Сейчас, сейчас, – засуетилась Анна Константиновна. И через минуту около меня стоял фаянсовый таз с холодной водой, чтобы я могла ополоснуть лицо. На столике рядом – пузырёк с корвалолом и стакан чистой воды, а также большая чашка с горячим чаем, распространяющим аромат липы, и чистый, необыкновенной белизны носовой платок. – Если что ещё понадобится принести или убрать, вы на кнопку нажмите, и я сразу приду, – тихо проговорила экономка, забирая у меня использованное полотенце и лекарство. – И не надо так убиваться. У вас такой сынок