Семь дней до Мегиддо

Три раза ха-ха. Власть исчезнет только тогда, когда на Земле останется одинединственный человек. И то потому, что собой управлять-то никто не умеет, все предпочитают править другими.

Мы не центр Вселенной. Мы кучка дикарей на шарике из грязи. И всё, что в нас есть ценного, – потенциал Изменения.

Девочка в пижаме, идущая по ночной Москве, и без того вызывает желание позвонить в полицию. А уж с дубинкой…

Оказанные услуги чего-то стоят, лишь если ты рассчитываешь на новые.

– Дни свои влачить без друга – наигоршая из бед! Жалости душа достойна, у которой друга нет! – восторженно воскликнул бомж.

Я почему-то подумал, что, когда отец смотрит на меня – он видит не только взрослого человека со щетиной на щеках. Он видит и младенца, и ребенка, и подростка. Видит, каким я был и, пожалуй, немного таким, каким стану. И это, наверное, одновременно круто – и трудно. Потому что всегда надо выбирать, с кем разговариваешь, а ошибиться очень легко…

не для того, чего можно достигнуть. Не для денег, власти, знаний, секса, даже не для любви. Живут для того, чего невозможно добиться

Можно было, конечно, спросить, из чего делают субстрат. Но я подумал, что ответ мне может не понравиться. Напиток из лепестков роз субстратом не назовут.

– А то ворвемся в клинику, где министерские жены делают себе лифтинг и наращивают сиськи… – Деда Боря вздохнул. – Уж лучше монстр.

Все-таки вы, парни, какието простые, будто по линеечке вычерченные! Что сказали, тому и верите. – Зато девушки сложные. Циркулем нарисованные,