Quotes from the audiobook «Йеллоуфейс»
Зависть – это неотвязное сравнение себя с ней, сравнение обязательно не в свою пользу; это паника из-за того, что я пишу недостаточно хорошо или недостаточно быстро, что я сама по себе не такая, как надо, и не стану другой
У Афины было острое, как глаз сороки, чутье на страдания. Оно присутствовалово во всех ее удачных работах. Сквозь грязь фактов и мутный ил деталей она могла рассмотреть ту часть истории, которая кровоточила. Она собирала правдивые рассказы, как ракушки, полировала их и показывала, острые и сверкающие, восхищенной и ошарашенной публике.
Мне нужно творить. Это физическая потребность, такая же как потребность в пище или воздухе; когда все идет хорошо, это лучше, чем секс, а когда нет, я не могу получать удовольствие ни от чего другого.
Где-то я читала, что азиаты все такие вежливые потому, что одна из их культурных концепций – давать друг другу сохранить лицо. Они могут ненавидеть тебя всеми фибрами души, но внешне позволяют тебе уйти с неуязвленной гордостью.
Кроме того я считаю, что писательство – это, по сути, упражнение в эмпатии. Чтение позволяет нам ощутить себя на месте кого-то другого. Литература наводит мосты; она делает наш мир шире, а не ýже.
И когда ты пишешь на потребу рынка, уже не имеет значения, какие истории горят у тебя внутри. Важно то, что хотят видеть зрители, и никого не волнуют внутренние размышления обычной белой гетеросексуальной девушки из Филадельфии. Они хотят чего-нибудь нового, экзотичного, с повесточкой , и ты, если хочешь остаться на плаву, обязана им это дать.
ЛУЧШИЙ СПОСОБ СКРЫТЬ ЛОЖЬ – ЭТО БЫТЬ НА виду.
Впервые с тех пор, как я отправила рукопись, я ощущаю, как меня накрывает жгучий стыд. Это не моя история, не мое наследие. Не мое сообщество. Я посторонняя, что купается в любви этих людей под ложным предлогом. Здесь, среди них, должна находиться Афина, сидеть и улыбаться вместе с ними, подписывать книги и слушать истории своих старших.
