Quotes from the audiobook «Голубой Марс»
В минуты, когда человеку сильнее всего нужна помощь, он становится изолированным как никогда.
пиво в Одессе, его любопытство распалил Спенсер, с ходу давший объяснение: это расширяющаяся вселенная, сказал Спенсер, порядок, который на самом деле не порядок, а просто разница между действительной и максимально возможной энтропией. А люди приняли эту разницу за порядок.
поведение не было непреодолимо злым или глупым, но соответствующим обстановке, полурациональным и, оглядываясь на историю, – опасным. Каждый хватал, что мог, понимая, что на всех не хватит, и делал все, чтобы защитить свое потомство. Конечно, совокупный эгоизм каждого ставил под угрозу всех, но это, по крайней мере, можно было назвать попыткой действовать разумом, первым признаком
Люди на улицах – это единственное, чего боятся все правительства. Ну, еще истечения срока полномочий.
Пошлое было все равно что письмо, не дошедшее до адресата.
Они были крупинками в этой вселенной, всего лишь крупинками! Зато какие у них идеи! А ради идей люди готовы сделать что угодно. Что угодно.
После любой революции наступает междувластие, при котором общество контролирует себя само, и все идет хорошо, но потом вступает в силу новый режим, который все портит.
Их счастье, что они не умеют читать чужие мысли, не то они бы друг друга поубивали. Вот почему они, должно быть, друг друга убивают – знают, о чем думают сами, и из-за этого подозревают всех остальных.
Позорно было бы умереть, когда все вокруг складывалось таким интересным образом.
Одна часть политической власти исходила из дула пистолета, другая – из простого взгляда, причем взгляд этот менялся в зависимости от того, куда было направлено дуло пистолета.
