Book duration 26 h. 20 min.
2024 year
16+
About the book
Начинающий купец Николай Геннадиевич Шелков, который вот-вот намеревается стать самостоятельным членом светского общества, в один момент теряет все, что у него было в привычной жизни: горячо любимую семью, денежное наследство, ещё как следует не утвердившийся статус и, в некоторой мере, даже себя самого, под гнетом жизненных обстоятельств оказываясь на уровне крестьянина. И теперь ему предстоит тернистый путь, полный тяжелейших испытаний, огромного количества боли, унижений и предательств, после прохождения коего у него есть шанс на то, чтобы хоть как-то приблизиться к подобию прежней жизни, которая была у него изначально. А возможно, его новое бытие и вовсе будет совершенно иным, ранее неизвестным герою. Так или иначе, бороться за преобразование жизни молодому человеку предстоит не только с видимой реальностью, но и с миром своей души, где, казалось бы, образовалось ещё больше горестей и непониманий, чем во внешнем мире. P.S. Книга не претендует на историческую достоверность.
Other versions of the book
Дуняша, которую Фекла таки заставила перед похоронами съесть лепешкублагословение и также получила от него утешительные слова. Ели, что покойно почивали у кладбища, беззвучно дремали на ветру, как бы обещая, что позаботятся о мире и покое мертвых тел. Ветерок был нежен и ласков в тот день. Во время панихиды Николай старался быть смиренным
– Да будет-будет тебе, Геннадий Потапович, – успокаивающе заговорила Прасковья Алексеевна. – Как покраснел ты со злости-то, вон от огня каминного и не отличишь. Спокойно сиди себе да вино пей, коль суждено будет ехать вам с Николушкой, что ни случись – поедите, а коли нет – еще чутка дома-от пробудете…
обижено надула пухлые губки. – Вот такой вот я, да. – ухмыляясь, ответил Николай, радуясь тому, что теперь он может руководить сим водевильным процессом. – Ну ничего, я тебе вот сейчас покажу! – Она, смеясь и все еще, как малое дитя
иметься наряд, который вам угоден будет? Я ведь, ежели знать хотите, и будучи недавнем разносчиком одежду хозяйскую носил, дабы только
Не отличались Шелковы и жадностью. Несмотря на то, что в доме всегда всякой вещи было достаточно, избытка никогда не случалось.