Заяц с янтарными глазами. Скрытое наследие

Мне нравилась книга... но ровно до того момента, когда речь в ней пошла о Второй Мировой войне. Особенно поразила фраза "Ей довелось пережить и голод, и грабежи, и пожары, и русских." Да-да, тех самых русских, которые освобождали их от фашизма ценой собственных жизней и сиротством своих детей. Не нацистов, заметьте, довелось пережить, которые истребляли евреев и выгоняли их из дворцов, а русских. Именно русских поставил автор в один ряд с голодом, грабежами и пожарами. Вот такая благодарность нашим дедам и прадедам от наследников Эфрусси - людей, которые сколотили свои миллионы на спекуляциях зерном и банковских махинациях.

Великолепная книга, наслаждение для души… Слушая её, словно попадаешь в музей, где собраны дорогие сердцу вещи и события… Неспешно достаешь их с самых верхних полок и погружаешься в атмосферу той жизни, которую передаёт нам автор, талантливый английский художник и керамист Эдмунд де Вааль. На страницах своих мемуаров он словно оживляет воспоминания Клода Моне, братьев де Гонкур, Марселя Пруста и других известных творческих людей… Прекрасное озвучивание Михаилом Лукашовым очень трогательно, душевно и очень увлекательно.

Книга интересна многообразием тех мест, которые проезжает автор. Красочные описания, интригующая история семьи, проходящая через поколения.

Восхитительная, пронзительная, изысканная и утонченная местами вещь! Прекрасный язык, действительно неспешное неторопливое чтение. сродни восточной созерцательности. Прекрасная мысль о сохранении памяти- основе человечности.

Невероятно захватывающая история. Прекрасный очерк Японии глазами иностранца, повидавшего всякое в жизни. Огромное счастье читать сразу после Пруста. Угадывать любимого Свана в Шарле. Вообще без Пруста эта книга точно не будет такой звонкой и бодрой. Обязательно сначала хотя бы первый том времени прочтите. Всю еврейскую историю, начиная с дела Дрейфуса невозможно читать без слез на глазах. Эта часть была крайне эмоциональной. Кроме того, тонкое документальное исследование истории собственной семьи делает обычно скучные нэцкэ чем-то совеогенно невообразимым, сказочным и очень нужным.