Quote from the book "Трое в карантине и другие неприятности"

поднял Настю и заглянул в лицо. – Цела? В глазах у Фунтикова было столько тревоги, что Настя простила ему все. – Слава, – шмыгнула она носом, – это он Егоровну ограбил. Он! У него помада. А она эксклюзивная. Это я ей подарила…