Quote from the book "Час перед рассветом"

Постоянная привычка сохранять на лице маску невозмутимости не добавляла мне популярности, и к своим двадцати трем годам я снискала славу холодной расчетливой интриганки и равнодушной стервы. В чем-то это было правдой — опасения мачехи насчет моей злопамятности оказались обоснованными.