Случилось нечто совершенно неожиданное и редкое, как говорили в Доме Надежды ― вернулась память о прошлых жизнях. Четкая о предыдущей, и очень смутная о всех остальных. Но вернулась слишком поздно ― через считанные секунды Арман снова перенесется в темноту, где стоит стол, а после родится в неизвестном месте. Однако в этот раз все будет иначе ― он уходит не по собственному желанию. Если, конечно, не засчитают упрямое стремление приехать в Париж как осознанные шаги к гильотине.
Размышления прервали. Пора. Уже лежа, Арман пытался поймать за хвост убегающую мысль. Ученые из Дома Надежды ошибались. А вот профессор, вещавший из телевизионной панели, был прав. Добровольные самоубийцы не все рождались в развитом технологичном и светлом будущем. Они могли попасть куда угодно, хоть в Древний Египет или вообще в первобытное общество. Арман хотел заскрипеть зубами от злости, но не мог позволить себе доставить такое удовольствие палачам.
И сны неудачника Германа Бойцова были не воспоминаниями, а предсказанием будущего ― событий следующего рождения. Пусть оно и произошло в прошлом. Какой парадокс. И какая досада получить память и осознание важных вещей за несколько секунд до очередной смерти.
Арман мельком вспомнил колдуна, проклявшего его род из-за украденного коня. Человеческий разум не мог вместить столько личностей и воспоминаний, а их было немало. Арман успел понять, что проклятие гоняло его по кругу, заставляя рождаться своими же многочисленными предками и потомками, но не успел до конца осознать столь сложную систему. Как и то, почему в этом воплощении проклятие не сработало, и он прожил неплохую жизнь. Раздался шорох лезвия, глухой удар, и сознание поглотила тьма.