Чтобы не растерять последние силы, Лев задержал дыхание, привязал к кольцу фонаря самодельную верёвку и стал закидывать его в дыру в потолке, в надежде зацепить за какой-нибудь выступ. С третьей попытки ему это удалось. К тому моменту сдерживать дыхание уже не было сил: Лев сделал ещё один короткий вдох, подёргал верёвку, проверяя прочность крепления, и полез вверх.
Небо в разломе потолка с любопытством наблюдало за медленным, с частыми остановками, подъёмом серого зайца в запылённых штанах. Наконец он в очередной раз протянул лапу вверх и ухватился за песчаный край дыры. Выбравшись из своей темницы, Лев перевернулся на спину, сделал глубокий вдох и закашлялся. С «воздухом свободы» силы стали стремительно покидать его тело. Уже находясь на границе обморока, откуда-то сбоку он услышал голос сына…
***
Вьюн бежал уже довольно долго, когда услышал из-за спины звуки, подозрительно похожие на топот. После того, как он узнал о грозящей миру опасности, лес Дикого Края уже не казался ему таким безопасным. Поэтому Вьюн резко свернул с тропы, и спрятавшись за кустами, стал ждать своего преследователя. Спустя некоторое время в поле зрения появились двое. Дятел был крайне удивлён тем фактом, что это оказались Снежик и Глад. Во-первых, каким ветром Глада занесло к травницкой в такую погоду, и, во-вторых – как они так быстро смогли его догнать? Вьюн не знал, что Глад выбрал кратчайший путь до Пустоши, в то время как он – знакомый и проверенный, который в итоге оказался длиннее.
Вьюн вышел из-за куста, преграждая путь Снежику и Гладу. Друзья остановились, и на мордочке Снежика тут же появилась презрительная гримаса.
– Уйди с дороги. Мы спешим.
– Вам нельзя туда. Там… чудовище, и моя обязанность не дать вам попасть к нему в лапы.
– Твоей обязанностью было спасти моего отца. Но ты этого не сделал, значит его спасу я.
С этими словами Снежик обошёл Вьюна и взмахом лапы позвал Глада следовать за собой.
Ответить Вьюну на слова зайчонка было нечего, и рядом не было ничего, что смогло бы его остановить. Отговаривать совёнка идти следом за Снежиком было, по сути, бесполезно: совёнок и зайчонок были настоящими друзьями. А значит, в любую передрягу ввязывались вместе.
Тогда Вьюн принял решение стать в этом походе защитником для Снежика и Глада, чтобы в случае чего уберечь их от опасности. Поэтому он, не мешкая, устремился вслед за убежавшими вперёд друзьями.
О том, что творится в городе, Вьюн не знал, пока во время короткой остановки под стародубом об этом ему не рассказал Глад. Это было страшно. И полностью подтверждало слова дающих Присвоение: легенда их мира шла по написанному – Охотник начал собирать «урожай»…
Совёнок, в свою очередь, узнал о «поездке в горы» отца Снежика. О причинах своего поступка Вьюн распространяться не стал, сказал лишь, что думал о благе всех жителей города.
– А теперь Вы не уверены в этом всеобщем благе?.. Поэтому пошли за дядей Львом в Дикий Край?
Вьюн кивнул.
– Теперь я уверен лишь в одном – в том, что не прощу себе, если со Львом что-то случится.
К тому времени сильный дождь уступил место тихой мороси, которая почти не пробивалась сквозь листву. Продвигаться вперёд стало значительно легче. Вскоре стали слышны крики и появились красные отсветы на блестевших влагой листьях. И без того тревожное настроение стало совсем ужасным. Снежик рванулся было вперёд, но был пойман Вьюном за ворот рубахи.
– Отпусти! – зайчонок безуспешно пытался вырваться. – Там папа!
– Снежик, успокойся.
Зайчонок крутился на вороте на расстоянии вытянутого крыла и пытался достать дятла кулаками.
– Я должен спасти папу! А ты… Ты просто боишься! Ты… ты трус и предатель! – выкрикнул Снежик и стал пинать Вьюна по ногам.
Может у Вьюна и получилось бы успокоить Снежика и убедить его осторожно подобраться к логову Охотника, если бы не очередной удар по ноге. Он был таким болезненным, что Вьюн зашипел от боли и слегка ослабил хватку. Зайчонку этого хватило, чтобы вырваться и пуститься бежать навстречу крикам и красным отсветам.
– Снежик! Стой! – закричал Вьюн и, хромая, устремился вслед за зайчонком.
Конечно, он бы с радостью встал на крыло, но низко нависающие ветви не допускали даже мысли о полёте.
Глад снова оказался в роли догоняющего.
Срединную Пустошь окружал густой колючий кустарник. Продраться сквозь него было трудно, но желание увидеть отца дало Снежику силу и напор. Он шёл напролом, ломая ветки и разрывая рубашку в клочья. Очередная ветка больно ударила по щеке, оставив ссадину, вскоре налившуюся красным.
Кустарник резко закончился и Снежик буквально вывалился на песчаную кромку. Следом за ним вышли Вьюн и Глад. Зайчонок стал осматривать песчаные дюны в поисках отца. Его внимание прошло мимо красного игольчатого шара, который довольно пульсировал. Не найдя знакомый силуэт, Снежик громко позвал:
– Папа! Папа! Ты здесь?!
Каким-то чудом среди криков и плача зайчонок различил голос, от которого горло перехватили тиски слёз. Его отец ответил на зов.
– Снежик! Сынок!..
Взгляд заметался в поисках отца и нашёл его сгорбленную фигуру в тени красного шара. Зайчонок рванулся было к нему, но был пригвождён к месту страшным рыком, разнёсшимся по Срединной Пустоши:
– Хозяйка песка, доставай добычу! Пора!
В тот же миг песок вокруг шара вспучился огромными пузырями, которые стали одним за другим лопаться, выталкивая вверх пленённых зверей и птиц. От шока они лишь молча озирались. Шар резко налился тёмно-красным цветом, граничащим с чернотой. Иглы сильно выдвинулись вперёд и стали испускать красное марево, заключившее в свои объятья пленных.
Пленённые звери и птицы стали один за другим падать на колени. Чуть погодя воздух вокруг них засветился разными цветами и завибрировал. Это был результат действия настойки, что изготовил Вьюн по рецепту Мудрого Ворона и Сумрачной Лисицы. Настойка усилила чувствительность пленников к присутствию Охотника и запустила переворот, несмотря на то, что сила Охотника была ещё мала.
Срединная Пустошь, исправно выполняя свою роль помощницы, взяла пленников в большое крутящееся песчаное кольцо, сбивая свечение и замедляя тем самым процесс переворота.
Снежик пришёл в себя и рванулся вперёд. Песок расползался под лапами, замедляя движение. На бегу он звал и звал отца. И вот, наконец, он его увидел. Отец Снежика, изрядно похудевший и осунувшийся, с запылённым и свалявшимся мехом, сидел на песке в голубом дрожащем сиянии переворота, которое с каждой секундой становилось всё бледнее. Он прижимал лапы к животу и тяжело дышал.
Увидев сына, Лев поднял глаза и, выталкивая слова из пересохшего горла, произнёс:
– Снежик, уходи.
– Папа!.. Как же… Я не могу без тебя!..
– Уходи. Мама… Ты должен позаботиться о ней.
Снежик замотал головой и сделал пару шагов вперёд. Он хотел быть и с мамой и с папой. Только так.
Но только зайчонок открыл рот, чтобы возразить отцу, как красное марево Охотника сгустилось и поглотило отца полностью.
Сзади послышались быстрые шаги и Снежика схватили сильные крылья Вьюна. Все попытки зайчонка вырваться были бесполезны.
Вьюн бежал по песку со всех ног, прижимая зайчонка в себе. Глад ждал на кромке песка, переминаясь с ноги на ногу, готовый бежать, как только Вьюн вернётся.
Тем временем за спиной дятла началась трансформация. Охотник «выпивал» жизни пленников, превращая их в свою силу. И красный шар медленно вытягивался вверх и вширь, преобразуясь в новую форму. И вот, когда красное марево рассеялось, вместо красного шара песок лизали языки пламени большого огненного «цветка». Вокруг него на песке стеклянными боками отражали оранжево-красные отблески разновеликие шарики с заключёнными внутри цветками и травинками. Здесь были незабудка, репейник, осока, клевер и ещё много других растений.
Они, как и пленники, были настолько чужды Срединной Пустоши, что она чувствовала их на себе, будто обжигающие угли на коже. Стремясь избавиться от боли, Пустошь откатила шарики волнами песка к кустам и вытолкнула их на траву. И наконец, спустя пять дней, она почувствовала лёгкость, что была до пленения первого зверя – зайца.
Трещины рта и глаз прорезали оранжево-красное трепещущее тело огненного «цветка». Это была вторая форма Охотника, обладающая гораздо большей силой, чем шар. Рот Охотника искривился в усмешке с острыми огненными пилами зубов. Он потянулся пламенными языками к небу и произнёс вслед убегающим:
– Куда же вы? Веселье ведь только начинается!.. А-а, я понял!.. Вы, верно, предлагаете поиграть в прятки?.. А что, мне нравится, – Охотник засмеялся и стал считать: – Раз – два – три – четыре – пять. Я иду тебя искать. Где же ты можешь быть, Белый… Ку-ку…
Злорадно посмеиваясь, Охотник двинулся по следам убегающих. Стоило ему прикоснулся к кустарнику своими «лепестками», как тот вспыхнул ярким радостным огнём. Так, оставляя за собой огненную полосу, Охотник устремился на поиски.
От пожара лес спасло лишь то, что дождь снова усилился. И хотя огонь Охотника потушить было сложно, распространяться ему всё же не удавалось.
Вьюн, с брыкающимся и обзывающимся Снежиком под мышкой, и Глад успели отбежать довольно далеко, когда сзади послышался треск огня.
Глад оглянулся и припустил вперёд с удвоенной скоростью.
– Быстрее, он догоняет! – крикнул он тяжело дышащему дятлу.
Вьюн тоже постарался ускориться, насколько это было возможно с брыкающейся ношей. Спустя, казалось, вечность, ноги вынесли Глада и Вьюна со Снежиком на открытую местность. Дождь лил как из ведра, отчего видимость сводилась практически к нулю. Пробежав вперёд по раскисшей от воды земле, Глад заметил круглую крышу. Несмотря на свою древность и отсутствие надёжных стен, это деревянное сооружение сейчас показалось ему тем местом, которое может спасти их от ужасного существа, идущего за ними по пятам. Глад оглянулся и прокричал:
– Дядя Вьюн! Идите сюда! Тут Деревянный Гриб!
Вьюн опустил зайчонка на землю и, взяв его за лапу, побежал к совёнку, который уже был под крышей. Вдруг глаза совёнка округлились и он показал дрожащим пальцем за плечо дятла. Вьюн обернулся и увидел в нескольких шагах пламя с искривлённым злобой «лицом». В голове мелькнула мысль: «Ни за что не отступлюм, заставившая его втолкнуть Снежика внутрь и встать в полный рост на входе в Деревянный Гриб. Рядом с пускающим искры Охотником надёжность Деревянного Гриба растаяла, и Глад потянул Вьюна за полу пиджака:
– Вы что?! Побежали!
Вьюн хотел сказать, что постарается задержать Охотника, а они должны как можно быстрее покинуть Деревянный Гриб, но слова застряли в горле. Он попытался прокашляться и будто огонь прокатился от живота до глотки. Вместе с тем пришла боль, согнувшая дятла пополам. Снежик подскочил к нему и попытался оттащить внутрь. Но стоило ему только прикоснуться к локтю дятла, как он сразу отдёрнул лапу: Вьюн был настолько горяч, что от него стал подниматься пар.
– Что происхо…
Договорить Снежик не успел. В этот момент Охотник вплотную приблизился к Деревянному Грибу и вытянулся вверх и вширь, окружая его огненным кольцом. И только первый язык пламени забрался внутрь и щёлкнул, словно бичом, над головой Глада, как Вьюна накрыл переворот. Его тело выгнулось дугой и стало растворяться в зелёной дымке. И тут же из неё стали с огромной скоростью вырываться гибкие ростки, которые тут же устремлялись на деревянные стены, пеленая их зелёной сетью.
Снежик обвёл изумлённым взглядом зелёные стены, и, опустив глаза вниз, увидел на полу Глада, прижавшего лапы к животу. Зайчонок подскочил к другу и взял за плечо. Оно было таким же горячим, как до этого у Вьюна. Совёнок почувствовал прикосновение, поднял замутнённые болью глаза на друга и прошептал:
– Я… Не понимаю что… со мной… Так горячо…
От избытка событий, страха и близости Охотника, шёрстка Снежика встала дыбом, как тогда, на обучении перевороту у Лисицы. В голове стало пусто и гулко, как в пустом котле для каши, и вокруг ушей заискрились маленькие молнии.
Огонь тем временем с трудом, но прокладывал себе путь сквозь зелёные плети на стенах Деревянного Гриба. И вот первый язычок пламени радостно заглянул внутрь. Его встретил Глад, лежащий без сознания у ног Снежика. Глаза Снежика мерцали, как звёздная синь, а шёрстка слегка шевелилась от пробегающих по ней маленьких молний.
Охотник довольно усмехнулся. Помешать ему Белый был уже не в силах, потому что он безвозвратно упустил время переворота.
Теперь дело за малым – сжечь ненавистную зелёную сеть и добраться до главной добычи… В предвкушении Охотник даже облизнулся.
Но только он всей своей мощью набросился на преграду, как ветер подул сильнее, заливая огонь дождевой водой. Так Мудрый Ворон и Сумрачная Лисица, нарушая Кодекс, пытались избавиться от нависшей над Снежиком опасности. Огонь Охотника слегка приутих, но это не помешало ему злорадно рыкнуть, обращаясь к дающим Присвоение:
– Поздно спохватились, вы, наивные идиоты. Сейчас я получу то, за чем пришёл.
И в этот момент одновременно произошло несколько событий. Охотник окутал Деревянный Гриб яростной огненной завесой, дождь и ветер закрутились в воронку над Охотником, стремясь затянуть огонь внутрь, Снежик поднялся над полом и, раскинув в стороны передние лапы, окутался белым светом начавшегося переворота, а Глад стал исчезать в сиренево-зелёном тумане. И случилось то, что не могли предвидеть ни дающие Присвоение, ни Охотник: с лёгким хлопком зайчонок и совёнок бесследно исчезли из родного мира.
Часть вторая
Защитник
Ливен
***
Похожий на жука, компактный серебристый автомобиль перевалился через очередную кочку, повернул налево и припарковался недалеко от спуска к бурной неширокой речке. Щёлкнул ключ в замке зажигания и двигатель замолчал, оповещая пассажиров и водителя, что они прибыли к месту назначения.
Первой открылась передняя пассажирская дверь, и на траву буквально вывалился высокий жилистый юноша с торчащими в разные стороны по новой моде волосами. Его тёмно-синие потёртые джинсы, набегали двумя складками на белые с красными полосами кроссовки, а спортивная куртка была одета поверх белой футболки. Парень медленно разогнул ноги и, растирая колени ладонями, громко, чтобы водитель его услышал, произнёс:
– Чтобы я ещё раз согласился ехать в такую даль на этом!.. – его указательный палец обвиняюще нацелился на автомобиль. – Да я лучше на велосипеде покачу – здоровее буду!..
С водительского сиденья выбрался атлетически сложенный мужчина в сером спортивном костюме и бело-чёрных кроссовках. Его виски, усы и бороду уже посеребрила седина, но серые глаза смотрели на мир с интересом, который можно было наблюдать далеко не у всех молодых, не говоря уже о людях его возраста. Мужчина надел солнцезащитные очки, спасаясь от яркого солнца, и белую бейсболку.
– Слав, кто же мог знать, что мой авто так не вовремя сломается, и придётся добираться сюда на маминой, как оказалось, очень даже вездеходной, букашке… – мужчина одобрительно похлопал автомобиль по нагревшейся на солнце крыше, и добавил, кивком показывая на невысокую девочку-подростка с большим фотоаппаратом на шее, которая с энтузиазмом изучала спуск к реке, иногда чихая из-за попадающих на лицо солнечных лучей. – Бери пример с Иры. Она, в отличие от тебя, не ропщет и наслаждается природой.
– Да она мелкая, что ей будет. А вот у меня колени уши закрывали из-за сваленных в кучу за моим сиденьем рюкзаков. Да и вообще – Ирка жучков-кошечек больше людей любит, а мне цивилизация нужна. На цветочки я могу и по телевизору посмотреть.
– Ничего ты не понимаешь в отдыхе, сын… – покачал головой отец. – Вот я в твои годы… – тут он выдержал паузу, и, подмигнув, закончил: – Тоже не любил походы. И сейчас понимаю, что это большое упущение. И мы его прямо сейчас будем исправлять. Для начала вытащи рюкзаки и найди карту. Она, кажется, под сиденье на ухабе завалилась. А я пройду вперёд, посмотрю, может дальше проехать можно.
Слава покосился на Иру, которая знал с детства. Она была дочерью лучшего друга отца, и бывала у них в гостях так часто, что стала практически членом семьи. Ростом ему по плечо, пухленькая, с длинными рыжими волосами, собранными в конский хвост на затылке, с большими, чуть раскосыми зелёными глазами, она напоминала зайчонка в своём серо-белом спортивном костюме и серых кроссовках. Сейчас Ира осторожно подбиралась к кустам, росшим вдоль правой стороны импровизированной парковки. Аккуратно ступая, будто боясь затоптать траву, она обходила их кругом, держа руки на фотоаппарате и прислушиваясь. И, как всегда с ней бывало на солнце, если глаза на защищены тенью, Ира тихонько чихала.
«Вот дурында, опять охотится на очередную живность. Крадётся, еле дышит, думает, что её не слышно, хотя чихает на каждом шагу. Бейсболку не судьба надеть, что ли…» – подумал Слава, надел солнцезащитные очки с синими светоотражающими стёклами, и, взяв Ирин головной убор ярко-жёлтого цвета с заднего сиденья, направился в её сторону.
Подойдя со спины, Слава со словами: «Апчиха рыжая», резким движением нахлобучил бейсболку ей на голову. Ира вздрогнула от неожиданности, сделала маленький шажок в сторону, и наступила на край смятой консервной банки, оставленной недобросовестными туристами. Крышка банки, освобождаясь от захвата зубчатого края, громко щёлкнула, и тут же из-под куста выскочил какая-то то ли крыса, то ли мышь-переросток с коротким хвостом. Эта странная живность, не мешкая, понеслась через дорогу в сторону деревьев.
Ира выкрикнула что-то раздосадовано-невнятное, потом вытянула руки по швам с плотно сжатыми кулаками, и, резко обернувшись, выпалила:
– Славка, ты, как всегда, всё испортил!.. Дурак!..
Не успел парень и слова вымолвить в своё оправдание, как девочка отвернулась и быстрым шагом пошла вслед убежавшей мыши, видимо, искренне надеясь, что та будет её там ждать. Слава пожал плечами, признавая своё поражение перед женской логикой, и пошёл к машине, чтобы вытащить рюкзаки.
Когда они цветастой горкой лежали на траве рядом с задним колесом, Слава пошарил рукой под сиденьем и выудил оттуда карту. Сверху большими зелёными буквами значилось: «Природный заповедник «Старые озёра». И ниже краткое описание: «Группа озёр, состоящая из трёх водоемов разной площади и глубины, расположенных между двух вершин – горы Ладной и горы Петровых. Озёра карстового происхождения, глубокие, с холодной и чистой водой, ручьями и небольшими водопадами стекающей со склонов…». Тут Слава бросил чтение, посчитав, что это пустая трата времени. Ему никакой разницы не было, что это за озёра, откуда взялись и что находится вокруг. Что его действительно волновало, так это чтобы поскорее весь этот поход закончился. И тогда он сможет наконец, вернуться к нормальной жизни современного цивилизованного человека: общение в сети, он-лайн игры, тренажерный зал, иногда встречи с друзьями в кафе… Слава достал из кармана телефон и с тоской посмотрел на мелкую надпись вверху экрана, гласившую: «нет сети». Громким вздохом выразив своё отношение к этой фразе, он распихал по карманам джинсов мобильник и карту, и огляделся вокруг.
И, несмотря на свою нелюбовь к такому «дикому» отдыху, невольно попал в сети красоты окружающей природы. Взгляд юноши медленно скользил по стройным берёзам с ажурной вязью листвы, по чешуйчатым стволам великанов – сосен, чьи владения простирались далеко вперёд – в ту сторону, куда ушёл отец. Подойдя к пологому склону, Слава увидел бурную речку, чьи волны, весело журча, перекатывались через низкие каменные порожки. Подняв взгляд выше, он увидел голубое небо, украшенное полупрозрачными перьями облаков…
– А здесь не так уж плохо, – тихо сказал юноша, чтобы не дай бог, не услышал отец, и сделал глубокий вдох.
Потом посмотрел на часы: выходило, что Иры не было уже десять минут. Посчитав это время более чем достаточным для того, чтобы поискать мышь, не найти и вернуться назад, он повернулся к деревьям, за которыми скрылась рыжеволосая любительница природы, и громко позвал:
– Ирка, ты чего там застряла?! Стадо мышей нашла, что ли?!
Ответа не последовало, и лёгкая тревога омрачила только что такое хорошее Славино настроение. Ему сразу вспомнились страшные рассказы про медведей, которые одним махом заглатывают туристов, не оставляя даже рюкзака.
– Ира! Ты где?! Подожди, я сейчас приду!– позвал он громче и быстрым шагом пересёк дорогу, чтобы скрыться среди деревьев.
***
Обида на Славу плескалась мутным озером внутри, грозя затопить Иру.
«Ну вот почему он такой дурак, а? – думала она, пиная попадавшиеся на пути шишки. – Видит же, что я занята исследованиями, а не просто так крадусь по пустой поляне, – тут её посетила догадка, которая заставила разозлиться ещё больше. – А может он меня за дурочку держит?! Думает, припекло мне солнышко макушку и дурная стала!.. У-ух, я ему всё выскажу! Только вот сфотографирую эту сбежавшую большеухую полевку и он у меня попляшет!..».
Девочка понимала, что найти маленькую мышь с лесу – задача невыполнимая, но для успокоения своей совести зоолога-любителя, эта вылазка в лес подходила как нельзя кстати. Поэтому Ира шла всё дальше, не забывая, впрочем, смотреть по сторонам и запоминать приметы, чтобы выйти назад. Отец с раннего детства брал её с собой в отпуск и научил очень хорошо ориентироваться на местности. Поэтому заблудиться она не боялась.
Отец девочки – Игорь Степанович, был известным в городе ветеринаром, и заядлым фотографом – путешественником. Он всегда с радостью в отпуск ехал не в излюбленные жителями страны тёплые страны, а в леса, поля и тундру, чтобы насладиться чистым воздухом и отдохнуть от города. И, конечно же, в каждой поездке он фотографировал и вёл дневник наблюдений о населяющих местность животных и птицах. И в эту поездку он тоже собирался поехать вместе со всеми, но помешала конференция ветеринаров, из-за которой ему пришлось сдвинуть отпуск с августа на сентябрь и уехать из города.
Её мама – Аделина Андреевна, работала медиком в международной организации помощи людям, пострадавшим от стихийных бедствий. Ира её плохо помнила, ведь она постоянно была в разъездах. А оказавшись дома, по сути, опять работала: ездила на конференции, посещала курсы повышения квалификации. Аделина была поглощена заботой о человечестве, поэтому на свою семью у неё не оставалось сил и времени. Поэтому когда она пропала без вести несколько лет назад, оказывая помощь жителям очередного города, на который обрушился оползень, Ира не почувствовала опустошающей горести утраты. Ей было от этого ужасно стыдно и неловко перед папой, бабушками и дедушками, и перед самой собой.
С отцом Ира проводила гораздо больше времени, чем с матерью, и стала такой же, как он, любительницей всего живого. Сейчас она поехала без него, и пообещала, что обязательно будет фотографировать всех животных и птиц, которых встретит в походе на Старые озёра.
Поэтому Ира не могла поверить своим глазам, когда, выбравшись из машины, практически сразу обнаружила большеухую полёвку. Найти её здесь, а не среди каменистых россыпей впереди лежащих гор, оказалось большой удачей… Если бы Слава всё не испортил своей выходкой с бейсболкой. Ира фыркнула, и в знак протеста сняла головной убор. И тут же чихнула от солнечного луча, который проскользнул меж ветвей и радостно осветил её лицо.
«Ладно, может идея с бейсболкой была и не так уж плоха…» – уже спокойнее подумала Ира, снова пряча лицо под тенью козырька.
Эта мысль окончательно вернула девочке хорошее расположение духа. Она остановилась, чтобы напоследок насладиться окружающей красотой, и потом двинуться в обратный путь.
Но спокойному созерцанию природы помешал громкий треск веток откуда-то сзади.
Ира вздрогнула и резко обернулась. Никого не было видно. Сердце девочки часто забилось, и она стала лихорадочно вспоминать всё, что знала о защите от нападения хищных лесных зверей. Первое, что нужно было сделать – это встать с наветренной стороны, чтобы зверь не почувствовал её запах.
Ира облизала палец и попыталась определить направление ветра. Спустя, казалось, целую вечность она почувствовала на пальце еле ощутимое движение воздуха. Покрутившись на месте, девочка встала лицом к этому слабому ветерку, и стала отступать назад, пока не упёрлась спиной в корявый стол старой берёзы. Зайдя за него, Ира затаилась, во все глаза глядя в сторону шума.
И вот, спустя полминуты, из-за осины вышел… Славка и, набрав полную грудь воздуха, закричал:
– Ирка-а-а! Ты где?!
Почувствовав облегчение, и одновременно с этим досаду, что не смогла распознать шаги человека, Ира вышла из-за берёзы и ехидно поинтересовалась:
– Чего кричишь? Думал, заблужусь, с моим-то опытом походов?
– А ты почему не отзывалась? Я тебя уже пять минут ищу, между прочим. Ушла в лес одна за какой-то крысой, и даже извиняться за своё безответственное поведение не хочет.
От такого нахальства Ира вновь закипела:
– Сам ты во всём виноват!.. Если бы ты не подкрался ко мне и не спугнул Alticola macrotis, ничего бы это не случилось!..
– Кого-кого?.. – Слава несколько мгновений крутил в голове незнакомое явно латинское словосочетание и, наконец, догадался, кого имеет в виду Ира. – А-а! Это ты про ту мышь? Да она и сама бы убежала, ты ж чихала, как пулемёт!..
Перепалку прервал сигнал клаксона и последовавший за ним громкий голос Игоря Степановича, который вернулся на место стоянки и не нашёл на месте сына и вверенную под его ответственность Иру.
Несмотря на то, что девочка не хотела заставлять ждать и волноваться Игоря Степановича, она не могла оставить последнее слово за Славой. Тоном учительницы она вымолвила:
– Ничего ты не понимаешь в реальной жизни, Слава. Компьютерная голова – вот ты кто.
Слава не остался в долгу:
– Ирка – пулемётный чих.
Девочка посчитала выше своего достоинства и дальше продолжать обзываться, поэтому лишь вздохнула и закатила глаза, показывая, что пора бы придумать что-нибудь поинтересней её детского прозвища. Затем вздёрнула подбородок, и пошла в сторону стоянки.
Слава, довольный, что последнее слово осталось за ним, усмехнулся, засунул руки в карманы и пошёл следом за девочкой. Вскоре появились просветы между деревьями, в которые весело заглянуло солнце, и стал слышен шум реки.
Всю дорогу Ира внимательно смотрела под ноги, зная, как обманчив бывает ковёр из прошлогодней опавшей листвы, под скрывающий ямки, бугорки и выступающие корни. Когда до выхода на дорогу осталась пара-тройка шагов, Ира решила, что теперь можно отвлечься от изучения того, что под ногами, и решила напоследок позлить Славу. С этой целью она на ходу обернулась в сторону идущего следом парня, показала ему язык и выкрикнула: «Славка – на носу бородавка!» и тут же бросилась бежать к дороге. Но стоило ей сделать пару шагов, как левая нога зацепилась за корень берёзы, коварно спрятавшийся под россыпью опавших листьев, как раз на границе леса. Не упасть лицом вниз ей помогла ловкость… И худая, но крепкая рука Славы.
– Под ноги смотри, а то нос расквасишь.
Ира крепко встала на ноги, выразительно посмотрела на руку Славы, и когда он её убрал, возразила:
– А с чего ты взял, что я падала? Я просто… решила поторопиться к дяде Игорю. Он ведь нас уже заждался, правильно?
Слава ничего не ответил, потому как знал, что это снова приведёт к перепалке. А поездка и так его не особо вдохновляла и радовала, чтобы тратить нервы ещё и на это.
Вместо этого он достал наушники, на ходу присоединил их к телефону, и включил свой любимый плей-лист.
Спустя четверть часа небольшая туристическая группа двинулась в путь.
***
Солнце светило нещадно, и Игорь Степанович с сыном и Ирой очень быстро сняли спортивные куртки. И тут же, несмотря на средство от всех, как гласила этикетка, кровососущих насекомых, были покусаны во все открытые части тела. Спустя полчаса их путь пересёк довольно широкий ручей.
Игорь Степанович первым подошёл к водной преграде, прошёлся вдоль неё налево и углубился в прибрежный кустарник. Не успели к нему подойти Ира со Славой, как он уже вышел оттуда, и стал развязывать шнурки на кроссовках. Взмахом руки он предложил присоединиться к этому сомнительному мероприятию.
Слава решил уточнить необходимость столь радикального, на его взгляд, шага:
– Пап, а по-другому никак? Ведь место, насколько я понял, популярное, неужели никакого мостика за столько лет не построили?
– Я только что проверил, – ответил мужчина и махнул в сторону кустарника, – мостик в виде поваленного через ручей дерева прогнулся до самой воды. По нему разве что ребёнок с прекрасным чувством равновесия сможет пройти. Так что разувайтесь и вперёд – закаляться.
С мыслью, что злосчастный поход всё никак не приобретает ни капли привлекательности, Слава наклонился и взялся за шнурки. И краем глаза заметил, что Ира, в отличие от него и отца, снимает рюкзак и фотоаппарат с шеи, а не ботинки. И направляется в сторону кустарника, за которым, как сказал отец, находится «мост».
– Эй! Ты куда? – окликнул Слава девочку.
Он уже успел развязать шнурки на обоих кроссовках, поэтому, когда встал и быстрым шагом направился за Ирой, они волочились по гальке, грозя попасть под подошву.
– Ира, ты что задумала? – уже громче позвал он.
Ира обернулась:
– Я маленькая и с координацией всё в порядке. Вот и хочу попробовать пройти по мостику. Чем не приключение? – улыбаясь, ответила она и проскользнула меж ветвей.
– Пап, Ира идет к мосту! – привлекая внимание отца, воскликнул парень и ускорил шаг.
Шнурки волшебным образом не запутались, поэтому Слава без происшествий дошёл до кустарника, раздвинул ветви и увидел поваленную берёзу. Нижние ветви полоскались в воде, а середина ствола погрузилась в неё наполовину. Ира к тому времени уже сделала по «берёзовому мостику» пару шагов.
– Ирка, возвращайся! Давай лучше пойдём через брод!
Девочка обернулась, балансируя на развёрнутых в сторону ступнях. С задорной улыбкой отозвалась:
– Да ну тебя, так веселее. Гляди, я в два счёта окажусь на том берегу.
Тут к ним подоспел Игорь Степанович:
– Ира, не глупи, возвращайся назад. Ты упадёшь в воду и простудишься.
– Дядь Игорь, всё нормально. Я год ходила на гимнастику. Сейчас в два прыжка там, – она показала на противоположный берег, – буду.
Не успели отец и сын придумать ещё аргументы, как девочка отвернулась и продолжила свой путь по берёзовому стволу. У неё получалось так ловко и легко, что волнение за её безопасность немного утихло. Но, как оказалось, намокший и скользкий «мост» решил сыграть злую шутку с Ирой на середине пути: она сделала очередной шаг, неудачно поставила левую ногу на набухшую водой берёзовую кору и поскользнулась. Нога сорвалась, погрузившись в неглубокие, но быстрые воды ручья. Ира присела и выбросила правую руку в сторону в попытке сохранить равновесие, но это не помогло: её тело стало наклоняться вслед за соскользнувшей ногой. Ещё мгновение, и она должна была погрузиться в холодную водную стихию.