Глава 8. Кольца
‒ Пойдёшь на ужин? ‒ спрашиваю я Амриса, когда королеву и её свиту проводили в отведённые им комнаты для того, чтобы они отдохнули и привели себя в порядок с дороги. Для королевы ‒ естественно ‒ приготовили ванну, а для свиты растопили баню.
Мы же остановились у одной из колонн около большой лестницы, чтобы согласовать наши действия. Примерно здесь же мы говорили с мадам Реншини перед пиром в честь урожая, и я говорила ей, что после Мрака непременно вернётся Свет. После увиденного на площади триумфа Мрака возвращение Света кажется мне далёким и почти невозможным чудом.
Может быть, это оно и есть.
‒ Конечно, пойду, ‒ немедленно отвечает Амрис. Глаза его бегают: он быстро просматривает тактические ходы. ‒ Милейший лорд-регент в своей беспомощности начинает дёргаться и, кажется, вознамерился кого-то отравить. Кого придётся. Среди исходов вижу, что то Лерек умирает, то Рэй. Таких исходов не больше трети, но нужно быть начеку и неподалёку. Тем более, у меня есть предчувствие, что моя королева будет меня искать.
«Моя королева», ‒ сказал он. «Амрис, почему ты ещё со мной, а не с ней?» ‒ хочу спросить его я, но вслух говорю другое:
‒ Если мы придерживаемся курса на возвращение памяти Рэй, будет ли ужин подходящей для этого обстановкой? Что вообще будет с Рэй, когда к ней будет возвращаться расширенная память?
Амрис дёргает плечами.
‒ С ней всё будет в порядке. Несколько секунд посидит в шоке, а потом соберётся и продолжит, что делала. Это же Рэй. Главное – поймать удобный момент. Хотя…
Амрис поджимает губы и передвигает их то вправо, то влево.
‒ Не нравятся мне открывающиеся перспективы, Кан. И я чувствую, что я могу просто сорваться и перестать во всё это играть. И, например, набить морду регенту. Если он только посмеет протянуть к Рэй руки.
‒ Меня зовут Карна, ‒ говорю я, смотря ему в глаза.
«Амрис, прошу тебя, вернись ко мне», ‒ имею в виду я. Мы проходили это в том воплощении, когда Амрис только познакомился с Рэй: он встретил её и ушёл к ней. Во мне не было достаточно привлекательной силы, чтобы он остался со мной.
Амрис говорил мне записать на подкорке, что я для него желанна.
А теперь он думает о Рэй и называет меня мужским именем.
Амрис хмурится и пару секунд в недоумении смотрит на меня, а затем соображает.
‒ А. Да. Прости. Я отвлекаюсь.
‒ Ты сам предложил мне пойти в женском контуре, ‒ я чувствую, что завожусь и могу сорваться. И ‒ что терять мне уже нечего. Практически с самого начала этой истории временного воплощения Амрис не был со мной: как только он увидел Рэй в теле Принцессы Мрака, он был мыслями с ней. ‒ Я мог бы просто прийти Кан-Гиором, в мужское тело ‒ да хоть дворецкого, ‒ и мы бы чудесно сотрудничали. А теперь… я просто не знаю, зачем я здесь.
‒ Здесь очень простой ответ, ‒ спокойно отвечает Амрис. ‒ Мы здесь оба для того, чтобы помочь Мерре избежать климатической катастрофы.
‒ И для того, чтобы починить наше с тобой взаимодействие, когда я в женском контуре.
‒ Что я могу сделать? ‒ мягко спрашивает Амрис. Я упираюсь лбом в его плечо и качаю головой. Амрис кладёт ладони чуть выше моих локтей и держит меня. Не прижимает к себе и не отстраняет. Мне мучительно это, и я отстраняюсь сама.
Амрис вглядывается в меня внимательно и с беспокойством. И тут же – смотрит куда-то поверх моей головы и щурится: опять считает варианты.
‒ Давай сделаем так, ‒ говорит он. ‒ Обеспечим безопасность Рэй хотя бы на этот вечер ‒ он критический, ‒ а потом разберёмся в нашем взаимодействии, контурах и прочем.
И я не знаю, как объяснить ему, что мне больно именно оттого, что забота о Рэй идёт в первую очередь, а забота о том, что намного важнее для меня, ‒ во вторую.
Но ладно. Я могу перестать думать о том, что это Рэй, и сосредоточиться на цели обеспечить безопасность королевы Мрака на этот вечер ‒ и как можно дольше, поскольку королева Мрака должна остаться в живых, чтобы планета избежала катастрофы.
Я киваю.
На ужине мы сидим рядом. Левая сторона центрального длинного стола в большом зале накрыта для делегации Альдагора с местом для Рэй во главе стола. Вместо кресла во главе стола стоит позолоченный куб, привезённый королевой Мрака в числе прочих вещей. В непосредственной близости от него накрытых мест нет. Места для свиты начинаются через два места.
Правая сторона накрыта для правителя Ксесса и его приближенных. Я занимаю соответствующее моему положению при дворе одно из мест в середине стола. Из-за действия Мрака со стороны Ксесса на торжественный ужин дошли не все, кто должен был на нём быть, поэтому даже за главным столом есть несколько свободных мест, и Амрис, спрятав лицо в тени капюшона, усаживается справа от меня. Не один он не открывает лицо: примерно треть собравшихся прячутся в чёрные плащи и капюшоны. Они бы наверняка предпочли тихо сидеть дома, ничего особенного не предпринимать и просто переждать Мрак, но внезапное прибытие Рэй изменило их планы.
Впрочем, я думаю, что им и просто любопытно: не каждый день увидишь настоящую магию.
Рэй появляется в зале ровно в назначенное время, сопровождаемая шестью людьми, которые рассаживаются с альдагорского края стола. Тихие разговоры, звучавшие в зале до её появления, замолкают, и все взгляды прикованы к Рэй.
Её кожа посветлела. Если представить на одном конце спектра обычный человеческий цвет кожи, а на другом ‒ глубокий чёрный цвет, которым налилась кожа Рэй на площади, то чернота вымылась примерно наполовину. Стали видны белые белки глаз, губы стали ещё ярче на густом сером фоне.
Рэй останавливается на пороге и скользит взглядом по залу.
‒ Мир вам, ‒ коротко говорит она и проходит на своё место. В чёрном комбинезоне, идентичном тому, в котором она приехала, только чистом и блестящем, она смотрится хрупко на фоне большого зала, однако одновременно с этим от неё исходит любопытная отталкивающая энергия: я сижу через полстола от Рэй, однако и отсюда мне хочется отодвинуться подальше. Похоже, именно из-за этого эффекта несколько мест рядом с кубом, на котором устроилась Рэй, пусты.
Негромкие разговоры возобновляются.
Амрис разворачивается лицом в сторону от Рэй и от меня и опирается локтём левой руки на стол. Я бы сказала, что так его поза привлекает ещё больше внимания, но на него никто не смотрит. Смотрят на Рэй, украдкой, смотрят на то, что каждому видно из-под своего капюшона, смотрят в себя и в своё тусклое под опустившимся на Ксесс Мраком будущее.
В зал заходят Лерек, регент и другие высшие чиновники. Все встают, включая меня и Амриса, ‒ все, кроме Рэй. Она сидит на мерцающем золотом кубе очень прямо, скрестив ноги. Когда Лерек приветствует её медленным кивком, Рэй в ответном приветствии поднимает правую руку: ладонь развёрнута кверху, параллельно полу.
Как только Лерек и регент занимают свои места, слуги приходят в движение: разносят напитки и ванночки для рук и ног. Лерек и Рэй с противоположных концов стола не сводят друг с друга глаз. Регент поглядывает то на одного, то на другого.
К регенту подходит слуга, держащий поднос с тремя кубками. Регент медленно встаёт и секунду размышляет, глядя на кубки. Снимает один из них и ставит перед Лереком. Тот не сводит глаз с Рэй.
‒ В одном из двух кубков на подносе ‒ яд, ‒ наклонившись ко мне и не отрывая взгляда от происходящего, поясняет Амрис. ‒ Вряд ли он будет показательно травить себя, поэтому кубок с ядом предназначается Рэй. Держи меня, Кан, пока я сам не начал делать резкие движения.
Если бы он хотя бы назвал меня Карной, я бы, может быть, взяла его за руку, если он так хочет перенести ответственность за своё поведение на меня. Но разве я могу удержать его. Когда он рвётся действовать, удержать его не может даже Рэй.
И он опять не со мной.
‒ Поступай, как знаешь.
Амрис кивает.
Регент берёт с подноса два кубка, выходит из-за стола и движется к Рэй. Рэй переводит внимательный взгляд с Лерека на приближающегося регента.
‒ Ваше величество! ‒ начинает Грегор Теллери и останавливается где-то посередине пути, у того места стола, где начинаются места для свиты королевы. ‒ Позвольте предложить тост в честь вашего исторического визита в Ксесс, в честь вашего дня рождения и с надеждой на долгий мир.
Регент продолжает движение. Амрис шумно втягивает воздух носом и встаёт. Я натягиваю капюшон на голову, прячась от взглядов, которые Амрис может привлечь и ко мне в том числе.
Регент не замечает Амриса и идёт к королеве. Амрис тихо рычит. Придерживая капюшон у лица, он поднимается ногами на скамью, где только что сидел, ставит ногу на стол между блюдами, шагает вперёд на скамью напротив, где никто не сидит, и приземляется с той стороны стола.
Рэй чуть сводит брови, переводя взгляд с приближающегося к ней с кубками Грегора Теллери на Амриса за его спиной.
‒ Лорд-регент! ‒ гремит тяжёлый голос Кира Альгеса. Регент останавливается, но не оборачивается. Вот это выдержка. ‒ Я боюсь, что этот напиток не был согласован со мной при подготовке пира.
‒ К вашему сожалению, я не обязан согласовывать с вами напитки, ‒ сквозь зубы отвечает регент.
‒ Кир Альгес? ‒ восклицает Рэй, всматриваясь. ‒ Это вы? И вы в Ксессе?
Гул проходит по местам свиты королевы. Похоже, не одна королева удивлена.
‒ Это так, ваше величество, ‒ отвечает Амрис.
‒ Покажите лицо, чтобы я удостоверилась, что это вы, ‒ приказывает Рэй и сопровождает свои слова жестом, похожим на тот, которым она приветствовала Лерека и высших чиновников Ксесса, только теперь она указывает ладонью на Амриса
Амрис медлит. Ладонь Рэй подрагивает. На месте Амриса я бы не стала медлить.
Амрис с резким выходом опускает плечи и откидывает капюшон. На этот раз гула нет ‒ разлито густое напряжённое молчание. Все смотрят на лицо Кира Альгеса.
И только я смотрю на королеву Мрака. Если бы она стояла, она бы отшатнулась, но Рэй устойчиво сидит, поэтому вздрагивает всем телом. Её рука опускается. Рэй приоткрывает рот и во все глаза смотрит на Амриса.
‒ Лорд-регент, ‒ не спеша продолжает Амрис. ‒ Я вынужден изъять напиток, который вы хотите предложить королеве. Я отвечаю за все поставки к дворцу.
Взгляд Рэй становится рассеянным. От её лица стремительно отливает Мрак. Амрис делает несколько шагов к регенту, обходит его и встаёт лицом к нему между ним и королевой, загораживая её собой от регента.
‒ Двор Альдагора там, где находится царствующая королева. Можете считать, что я просто приехал чуть раньше. Разрешите я заберу кубки.
Амрис протягивает руки к кубкам. Регент не шевелится.
Грегор Теллери, пожалуйста, отдайте ему кубки по-хорошему.
‒ Ваше величество, с вами всё в порядке? ‒ тишину прорезает голос Лерека. Все оборачиваются к королеве. Та сидит бледная, в полностью человеческом виде.
‒ Я думаю, что я всё же слишком устала с дороги, чтобы продолжить принимать участие в ужине, ‒ выговаривает Рэй, не шевелясь. ‒ Я продолжу ужин в своей комнате. Моя свита продолжит ужин здесь. Кир Альгес!
Амрис оборачивается к ней.
‒ Зайдёте ко мне после.
Рэй улыбается краешками губ. Жестом подзывает одну из прислужниц и что-то коротко говорит ей на ухо. Та кивает.
‒ Ваше величество Лерек Первый, ‒ повышает голос королева Мрака. Лерек сидит бледный и взволнованный. ‒ Сожалею, что долее не могу составить вам компанию. Благодарю за спешные приготовления. Надеюсь, завтра у нас будет возможность неспеша поговорить. Однако не будем загадывать под Мраком.
Рэй задерживает взгляд на Амрисе, слезает с куба и удаляется в сопровождении прислужницы.
Регент молча разворачивается и возвращается к своему месту по правую руку от Лерека. Левый кубок ставит обратно на поднос, и слуга уходит. Регент погружает ладони в ванночку с горячей водой.
Амрис обходит стол с альдагорского края и возвращается на место рядом со мной. Я вжимаюсь внутрь плаща.
‒ Уважаемые гости из Альдагора! ‒ Лерек поднимает кубок. ‒ Добро пожаловать в Ксесс.
После тихого и быстро закончившегося ужина ‒ не было ни тостов, ни веселья ‒ Амрис отводит меня в сторону.
‒ Я пойду к Рэй. «После», которое она имела в виду, ‒ это сейчас. Я пойду к ней, и давай с тобой встретимся, скажем, за час до полуночи ‒ там же.
То есть, в галерее над внутренней площадью, откуда мы наблюдали прибытие делегации Альдагора.
‒ Хорошо.
Однако Амрис не уходит. Покусывает нижнюю губу ‒ в жёсткой мимике Кира Альгеса это выглядит весьма причудливо ‒ и, похоже, хочет сказать ещё что-то.
И, кажется, я знаю, что.
‒ Карна, ‒ начинает Амрис осторожно. Неужели? Нет, Амрис, пожалуйста, нет. ‒ Я хочу, чтобы потом у меня была связь с Рэй. Поэтому я прошу у тебя твоё кольцо, чтобы отдать его Рэй.
Он всё же сказал это.
Я смотрю на него, как мне кажется, долго-долго ‒ хотя проходит всего несколько мгновений ‒ и молчу.
Странно, но я как будто надеюсь, что, пока я молчу и не отвечаю, эта реальность, в которой он попросил меня вернуть полученное от него кольцо, чтобы он отдал его другой женщине, ещё не вступила в свои права. Ещё не стала настоящей.
‒ Амрис, ты понимаешь, что ты делаешь? ‒ тихо спрашиваю я, безуспешно стараясь затормозить неотвратимый приход этой реальности.
Амрис медленно набирает в грудь воздух, и его нижняя челюсть напрягается.
‒ Я прошу у тебя кольцо, которое я тебе дал раньше.
‒ Ты понимаешь, что ты делаешь со мной?
Амрис делает ещё один медленный вдох и выдох и прикрывает глаза. Похоже, что сохранение спокойствия даётся ему нелегко. Он-то почему переживает?.. Наконец Амрис смотрит мне в глаза и говорит:
‒ Я знаю, как это выглядит с моей стороны. А именно – я прошу у тебя кольцо, потому что с тобой мы можем легко общаться и так, а с Рэй – нет, а координация действий с ней критически важна для успеха нашей миссии. С моей стороны ‒ так. Я думаю, что с твоей стороны это выглядит иначе. Я предполагаю, как, но не знаю. Расскажи мне?
А, я поняла. Амрису тяжело, потому что ему нужно выдерживать мои эмоции. Меня постепенно уносит, а он делает усилие и продолжает общаться со мной из нейтральной позиции.
Когда он так смело и честно выражает готовность встретиться с последствиями своих поступков, у меня сжимается сердце оттого, как он прекрасен.
Слишком прекрасен для меня.
У него есть Рэй-Йи.
Я снимаю с пальца кольцо и отдаю ему. Амрис зажимает кольцо в кулаке. Разворачиваюсь, чтобы уходить, но он останавливает меня.
‒ Ты не ответила, ‒ он разворачивает меня, держит руками за плечи, вглядывается в глаза. ‒ Ты спросила меня, понимаю ли я, что я делаю с тобой, и я сказал, что нет, и попросил тебя объяснить. Пожалуйста, объясни.
Я хотела бы обнять его и упереться щекой в его плечо, носом коснуться основания его шеи, вдохнуть его запах, закрыть глаза и попытаться ещё раз вернуться в ощущение, что самый прекрасный во вселенной он ‒ мой! ‒ но похоже, что он перестал быть моим давным-давно, когда в ходе неудачного брака со мной встретил Рэй-Йи. Если вообще когда-либо был моим.
‒ Амрис, ты сказал мне: «Женское тело, женский контур», ‒ ты дал мне кольцо. Ты не сказал мне носить его на цепочке, скажем, ‒ нет. Ты сам надел его на безымянный палец моей левой руки. И я поверила, ‒ тут мой голос всё же дрожит. ‒ Что я для тебя значу что-то важное. Что ты хочешь исцелить ту старую историю и восстановить возможность крепкого и прекрасного союза между нами. Но как только появилась Рэй-Йи, ты забираешь у меня кольцо и отдаёшь ей. И я даже не знаю, что тут ещё объяснить.
Амрис долго формулирует ответ.
‒ Кан-Гиор, приём, ‒ наконец говорит он, и что-то внутри меня рвётся. ‒ Это просто передатчики, которые удобно носить. Я выпросил у Анриты разрешение пронести на планету пару артефактов, и это они. Представь, что это была бы рация. Одна у тебя, другая у меня, и я попросил бы твою, чтобы отдать её Рэй.
‒ Тогда и делал бы рации, Амрис. Не делал бы кольца, которые включаются поцелуем. Не ври себе, Амрис: тебе не идёт.
Забери меня Мрак, я устала от этого разговора.
Хм.
А действительно: забери меня, Мрак, если оно действительно так, как я думаю. А оно, похоже, так.
Забери меня, Мрак.
Амрис сжимает мои плечи, хмурится, поджимает губы и пытается сформулировать ответ.
С меня достаточно. Своими руками я отвожу его руки от моих плеч.
‒ Амрис, поверь мне, я знаю, я лучше всех знаю, что Рэй-Йи для тебя – женщина номер один во вселенной, и мне с ней никогда, никогда не сравниться. Нет ни одной номинации, в которой в соревновании с ней я бы в твоих глазах одержала победу. В мужском контуре у меня ещё есть варианты, но в женском ‒ никаких.
Амрис открывает рот, очевидно, чтобы возразить, но я жестом останавливаю его.
‒ Просто не надо меня ещё раз в это носом тыкать.
Амрис молчит. Я делаю глубокий вдох и выдох.
‒ Я правильно запомнила, что мы встречаемся за час до полуночи на галерее?
Он кивает. Он выглядит так, как будто ему есть, что сказать, но я больше не могу слушать.
‒ Увидимся, ‒ бросаю я, разворачиваюсь и ухожу. Мне нужно побыть одной. И, наверное, поплакать.
За час до полуночи я прихожу на галерею.
Ночи под Мраком темны необычайно.
В обычное время внутренняя площадь освещена местной луной и яркими звёздами, которые вместе с развешенными по периметру галереи светильниками и отражающими свет светлыми стенами и серым гравием на площади дают достаточно света, чтобы по площади можно было спокойно идти ночью.
Сейчас же я не вижу ни гравия, ни светлых стен, ни светильников на противоположной стене. Внутренняя площадь ‒ чаша, залитая Мраком.
Бьют часы, отмечая начало нового часа, ‒ Амриса нет.
Я подхожу к парапету и вытягиваю руки во Мрак. Они кажутся неестественно-серыми, как кожа Рэй незадолго до того, как она вернулась к привычному человеческому оттенку.
Забери меня Мрак, как бы в итоге ни завершилась эта история, я рада, что я оказалась здесь и смогла увидеть настоящие чудеса: королевскую магию и Мрак ‒ мрачное, но настоящее чудо.
Забери меня, Мрак.
Заметно похолодало: утром мне было комфортно в плаще, а сейчас я поджимаю руки и, как могу, кутаюсь в плащ. И жду Амриса: мы договорились, что обеспечим безопасность Рэй хотя бы на этот вечер, а потом будем выяснять наши с ним отношения и решать, что делать дальше.
Когда бьёт полночь, а Амрис так и не пришёл, я понимаю, что не удивлена. Частью себя я знала, что он не придёт. Появилась Рэй, тем более Рэй вспомнила себя и его, ‒ и он не придёт.
Нет смысла оставаться здесь дольше.
Или всё-таки подождать ещё хотя бы полчаса? Вдруг у Амриса случились какие-то обстоятельства непреодолимой силы? Что-то, связанное с регентом?
Рэй. У Амриса случилась Рэй, и это то обстоятельство, которое, забери меня Мрак, мне никогда не преодолеть.
Забери меня, Мрак.
Пока я ждала, я ходила туда-сюда по галерее, чтобы не замёрзнуть, но верхнюю часть тела я чувствую скованной. Сейчас хорошо бы принять ванну. Отмокнуть в горячей воде и сначала плакать, а потом не думать ни о чём.
Наверное, мне стоит просто уйти из временного воплощения, потому что я больше не вижу способов применения себя в этой истории. Я рассказала принцу всё, что чувствовала важным рассказать, и теперь у него в гостях ‒ настоящая королева Мрака. Я честно выполнила все договорённости с Амрисом. Я отправляла ему сообщения, я приняла его в свой дом, я продала его груз ‒ кстати, Гина Альвара выходит из этой истории обладательницей астрономической суммы денег, если они не понадобятся на что-то ещё, но похоже, что не понадобятся, ‒ я была готова выкупить его из плена, я смогла настроиться так, чтобы отодвинуть на второй план свои переживания и сосредоточиться на задаче по обеспечению безопасности королевы Мрака на сегодняшний критический вечер. Я пришла на оговоренное место встречи в назначенное время.
Забери тебя Мрак, Амрис, я ведь всё сделала ‒ почему ты не пришёл?
Почему ты не со мной?
Наконец до меня доходит горькая мудрость местной присказки, повторенной и Рэй за ужином: не загадывай под Мраком.
Почти на ощупь нахожу дверь и двигаюсь в основную часть дворца. Прислушиваюсь к звукам: вдруг Амрис идёт? Слишком темно, силуэт можно не заметить.
Но нет. Никого.
Дойдя до главной лестницы, колеблюсь, куда направиться дальше. Мы не договорились с Амрисом о дальнейшей тактике, поэтому следующий мой шаг ‒ всё равно найти Амриса, как бы унизительно это ни было.
Королеву Мрака Альдагора поселили в одной из угловых башен двора, и я направляюсь туда. Со стороны дворца идти бесполезно: ночью меня не подпустят к комнатам, отведённым для королевы, ‒ Амриса наверняка пропустили по личному распоряжению её величества, ‒ поэтому я выхожу из бокового входа и иду вдоль периметра дворца.
И что, я буду стоять у королевы под окнами и кричать: «Ам-рис»?
Нет, наверное, не стоит. Моего личного достоинства в этой истории уже нет: его последние капли утекли, когда я отдала Амрису кольцо, ‒ но есть достоинство Гины Альвары. И его я, по возможности, хочу сохранить ‒ хотя бы его остатки, если учесть необычные поступки, которые Гина Альвара совершала последнее время.
Женский контур был плохой идеей. Со всех сторон плохой идеей.
Как женщине мне просто нет места рядом с Амрисом. Не будет Рэй-Йи ‒ будет Перита. Не будет Периты ‒ будет ещё кто-нибудь. Судя по тому, как Амрис легко заинтересовался Перитой, ‒ любая сколько-нибудь интересная женщина будет лучше меня.
Любая женщина будет лучше меня.
И быть рядом с ним мужчиной теперь тоже будет мучительно. Каждый раз, когда он будет называть меня «Кан», это будет напоминанием для меня, что я мужчина – не по личному выбору, а от беспомощности и безысходности. У меня просто не получается быть женщиной рядом с ним.
Забери меня Мрак, зачем мы это придумали.
Забери меня, Мрак.
У угловой башни, где подготовили комнаты для королевы Мрака, оказывается, есть балкон. Под Мраком его очертания едва видны. Плохо видно, но похоже, что окна комнаты темны.
Я чувствую себя бесконечно глупо.
Ещё минутку постоять на случай, если Амрис вдруг почувствует моё присутствие и выйдет, ‒ да о чём это я! Амрис – почувствует? Будучи вместе с Рэй ‒ почувствует меня? Ой, да ладно. Не будет такого.
Однако я стою и буравлю взглядом тёмные окна за парапетом балкона.
Что-то привлекает моё внимание сверху. Поднимаю голову ‒ и вижу, во всём его великолепии, Мрак.
Невооружённым взглядом, конечно, немногое видно. Просто нависающая клубящаяся тьма. Однако если остановить на ней взгляд и дать себе времени приглядеться, коснуться её вниманием ‒ как будто эта тьма варится, ворочается, расправляется, запутывается, устраивается поудобнее над Ксессом, пьёт его дыхание, слушает его помыслы и выдыхает суд.
После того незабываемого воплощения, когда я первый раз была в женском контуре, а Амрис встретил Рэй-Йи, мы развелись, и он ушёл к Рэй, я пошёл работать в Большой Архив ‒ то отделение в Ведомстве Порядка Мироздания, которое отвечает за хранение историй жизни всех душ. Я приходил к душам, которые находятся на грани того, чтобы перестать быть. Огонь жизни в них практически угас, осталась единственная искорка, и душа стоит на пороге решения о прекращении своего существования. Я был ‒ да и продолжаю быть ‒ той силой, которая говорит: пока есть хоть одна искра, всё можно восстановить, ‒ и делает это возможным. Или же, если душа принимала решение закончить своё бытие, я свидетельствовал её решение, принимал на руки её память, отмечал на слепке памяти моменты судьбообразующих решений и относил его в Большой Архив. И шёл к следующей душе.
Я не помню, сколько времени я так провёл. Достаточно, чтобы стать просто функцией, своеобразным Ангелом Смерти, и многое понять про то, как формируются судьбы, и как их исцелять. И достаточно, чтобы отвлечься от мыслей об Амрисе и Рэй и забыться.
А потом я услышал его зов. Завершил работу в Большом Архиве и устремился навстречу.
Я думаю, я мог бы остаться местным духом на Мерре. Я многое знаю про решения и помыслы людей. Я умею безжалостность, милость и справедливость. Я думаю, что я легко мог бы встроиться в местную тонкую экосистему. Даже, получается, в таком смысле сотрудничать с Рэй. Я – лишняя, если мы обе ‒ женщины, но я могу приносить ценность, если я ‒ дух.
Что думаешь, Мерра?
Я не вижу, но слышу, как открывается дверь из комнаты на балкон. К парапету балкона подходит Рэй, обнажённая, в чёрной коже, такой, как когда она только пригласила в своё тело Мрак. Рэй смотрит на меня нечеловеческим взглядом, глазами Мрака.
‒ Амрис! ‒ зовёт она.
Дверь открывается ещё раз, и на балкон выходит Амрис в теле Кира Альгеса, взъерошенный, сонный, обнажённый. Рэй не глядя протягивает ему руку, и он берёт её обеими руками. Она что-то тихо говорит ему.
Так всё просто! Он пошёл к Рэй, они занимались любовью, он заснул и не пришёл на встречу со мной.
Знаешь что, Амрис?
С меня хватит. Совсем, совсем хватит этой истории.
Забери Мрак эту историю, в которой я настолько для тебя ничего не значу. Забери и меня, Мрак.
Забери меня, Мрак.