СЕМЕЙНЫЙ ПОДРЯД
ЭВМ И ГАДАЛКА
Проявив вековую смекалку
(ведь ума им не занимать),
собрались как-то вместе гадалки,
и решили подрядно гадать.
Всё чин-чином: патент получили,
разделили влияния зоны,
свой гадальный Устав сочинили,
обойдя, там где надо законы.
А для важности, более сущей,
по программе – ни дать и не взять –
принялись они строго научно,
на кофейной на гуще гадать.
Их прогнозы сбывались нередко:
что ни сон – откровения суть!
Повалил к ним народ, понаехал –
кто по делу, кто просто взглянуть.
Но так просто на них не заглянешь,
и в погляд убедят погадать.
«слушай, девка, а ты не обманешь,
ну откуда ты все можешь знать?»
«Мне зачем, золотой, это нужно,
да не я это вовсе, а рок…
Есть и мазь для втиранья наружно,
а вот этот – вовнутрь – пузырек».
Сдуру я притащился по новой,
и решился: была-не была!
«Погадай мне на даму бубновую»!
«Погадаю, какие дела?»
Протянул я доверчиво руку,
для чего-то сдал кровь им, и вот
услыхал все про ту же разлуку,
только вспомнил: Федот, да не тот!
«Как же так – я кричу –говорили
прошлый раз, что разлуки нема!
Вы с меня уже деньги слупили,
и сейчас я плачу задарма».
А в ответ улыбаются нагло,
Говорят: «Да ведь то – прошлый раз.
Не возьмешь нас как щуку за жабры,
хоть в ООН напишите на нас».
«Где у вас книга жалоб, давайте!
Черкану пару ласковых строк.
На себя хоть разок погадайте:
где придется мотать вам свой срок?»
............
НОВЫЙ КАИН
(или «Граница и метро»)
Недаром так много о нем говорят –
избитая тема – семейный подряд…
А темы избитые тем и влекут:
за них, хоть убейся, – не привлекут.
Легко воскресить нам любовные чары
красавиц-цариц – Клеопатры, Тамары.
Тема избитая – самая-самая;
ты вот попробуй про пома иль зама –
тех, кто с тобою сейчас на площадке –
с гуся вода, а с них гладкие взятки.
Кругом деловые и трезвые люди –
такие как Каин Иванович Птицын,
который решил, что с брательником будет
брать вечный подряд на охрану границы.
Семейный подряд – это ново и веско,
повсюду он мчит на зеленый сигнал,
и Каин к нему прицепился довеском,
еще одной формой его арсенал
пополнив. А что – мы теряться не смеем,
подряд, так подряд. На границу? Ну, что ж…
Купил он собаку для этой затеи,
ружье уже было, такое, что дрожь
и ужас на честных людей нагоняло –
пищаль ермаковских далеких веков,
давно оно, правда, уже не стреляло,
а только ужасно и смрадно воняло
и все отравляло на 20 шагов.
…
Вот его граница,
дом его родной
Каину не спится –
потерял покой.
Трудовая вахта,
боевой дозор,
бегает по травке
людоед Трезор.
А брательник Каина
щурится хитро:
день деньской копает
землю для метро.
Заполняет бланки,
проставляет гриф,
будет счетец в банке,
есть на всё тариф.
И зачем шпионам
рисковать башкой
когда есть законный
способ и простой:
захотел чего-то
мало ли – взглянуть –
и делов всего то –
на метро махнуть.
Вечером – обратно,
с женами, детьми…
Каину иль брату
только заплати.
Денежки освоив,
этак, через год
Кемпинги построят
и свечной завод…
А потом брательника
можно и пришить,
нечего бездельнику
задарма платить.
Ухнет из пищали,
иль дубиной в лоб –
забирай с вещами:
умер остолоп.
Смерть пришла непрошеной,
вот и околел,
видно нехорошее
что-то братец, съел…
............
ВАРИАЦИЯ НА ТЕМУ МАЯКОВСКОГО ПОЭМЫ
Кроха сын к отцу пришел
и спросила кроха:
–А полярник хорошо?
или это плохо?
Гривою тряхнув седой,
молвил папа грозный:
будет, сын, у нас с тобой
разговор серьезный.
Ты зачем это ружье
зарядил горохом?
Знаешь ведь, что не твоё –
брать чужое плохо!
Поливаешь огурец,
сушишь папе воблу –
тут ты, право, молодец:
будет закусь добрый.
А к чему, скажи, кота
ты купаешь в луже?..
–Приручаю к холодам
и метельной стуже.
Чтобы он не заболел
в край попав суровый,
чтоб от вшей не околел,
был всегда здоровый.
Воблу, папа, я припас
вовсе не для пьянки –
это штормовой запас,
он запаян в банке.
–Географию, сынок
знаешь ты примерно –
это очень хорошо,
может даже, верно.
Притащил рогатку в дом.
и мешок консервов –
это что тебе – Содом,
иль Гоморры скверна?
–Географию учу,
мне она сгодится,
так как скоро полечу
в Антарктиду птицей.
А рогатка? нет верней
чем она оружия –
там как раз полно камней,
и консервы нужны мне.
–Сухари сушить на квас
взялся – молодчина.
Плаванье освоил – брасс-
ну а в чем причина,
что ты стал молчать как сыч,
что ладонью бьешь кирпич,
спать ложишься в башмаках…
Дрянь картина! Дело швах.
–Вовсе нет, совсем не швах!
туфли правда на ногах,
но не медля и без сборов,
чтоб с постели прямо в горы.
Сухари ребром ладони
буду я рубить на склоне.
Приучаюсь я молчать,
чтобы легче зимовать,
плавать в озере пингвином,
на камнях, не на перинах
спать. Ходить не на горшок…
Ведь полярник – хорошо?
–Хватит! Больше не могу –
закричал папаша.
–Ладно, я тебя возьму
на зимовку нашу.
А сейчас гулять пошел,
и не лезь с подвохом,
что такое хорошо,
и что такое плохо…
............
Я жизнь придумал, словно образ милый,
вкатил на гору и спихнул назад –
и вот качусь, лечу со страшной силой –
неуправляемой энергии заряд!
Взрываю зло, которое по силам,
сметаю все, что можно сокрушить…
Я жизнь придумал, словно образ милый,
узнать бы мне как надо просто жить?..
..............
Зачем мне знать грядущего пути?
их все равно не обойти.
К ним предстоит прибиться все равно –
дано нам знание о них, иль не дано.
Я б поумерил ясновидцев прыть –
кликушеством судьбы не изменить.
Что перед будущим наши все науки?
Судьба из прошлого к нам тянет свои руки.
...........
Назови мудрецом дурака –
он таким соловьем защебечет,
и откроет он мир, а пока
льются только дурацкие речи…
Назови мудреца дураком –
с ним в историю въедешь негромко:
на осле он, а ты за ослом,
как мишень для насмешек потомков.
...........
Гостили у нас на станции девушки лыжной группы «Метелица». Элитный такой московский клуб. Богема. И цель их похода в Антарктиду была такая же двойственная, как и их женская натура. С одной стороны «покорение» южного полюса. Похвально, но для чего было так напрягаться? Неужели это единственный способ самоутверждения?
Да, ответствовала капитан команды Валентина Кузнецова, мы призваны снижать порог мужского героизма. Ну, что ж, милые дамы, этим вы занимаетесь еще со времен Евы. Занятие это вам еще долго не наскучит. Правда оно дорого обходится тем же мужчинам, но это уже дело десятое…Начальник экспедиции Юрий Андреевич Хабаров попросил меня обучить двух прекрасных представительниц основам метеонаблюдений, так как они во время похода якобы собирались делать «научные метеорологические открытия». Они оказались прекрасными ученицами, к тому же одна из них – Валентина Шарова, писала замечательные стихи и я рискнул показать ей свои. Кажется, они ей понравились, во всяком случае, она первая назвала мой стиль философским и тем спасла почти целый сборник от уничтожения, так как я уже было собирался делать очередную ревизию…
Я не хочу по глупым жить законам,
в теснейших рамках, отведенных мне –
не для того я улетал из дома.
чтобы в чужой свихнуться стороне.
Все тяжелее давит память прессом,
даст Бог, осмыслю этот жуткий сон,
сорвав последнюю у пропасти завесу:
зачем я здесь? зачем я был спасён?
А в жизни – никто ничего не расскажет,
а в смерти – уже бесполезно винить.
Время прядет свою хитрую пряжу.
Нитка оборвана. Чья это нить?..
.........
ГЛУБИНА
Мне нырнуть бы до дна,
но мешает она –
глубина, глубина…
Говорю я ей: «на –
Золотого руна».
Но она так бледна,
так несчастна она.
Но она – как волна,
как восторг без вина.
Мне нырнуть бы до дна,
но мешает она,
но мешает она –
глубина, глубина…
........
Не ищите смыслов тайных
на поверхности – их нет.
Не случайно, не случайно
всё великое за бред
принимается заранее,
и лишь после, под конец,
политое грязью, бранью,
обретает свой венец.
Вот тогда его отмоют,
и покажут в зеркала,
вспомнят, памятник откроют,
те, кто запрещал вчера.
Понапишут мемуаров
с текстов всем давно знакомым:
всё, что прежде было старым,
всё в дальнейшем станет новым.
........
НА ВКУС, НА ЦВЕТ
В восприятии нашего мира
невозможен, увы, камертон:
Лев Толстой ненавидел Шекспира –
мыслил тот по-другому, чем он.
.........
Я назвал бы последующие стихи мгновенным экспромтом, но тогда их все так следовало бы назвать, потому, что все, мной написанное писалось на едином дыхании, без всякой последующей обработки.
Где тут на подвиг сдают?
Кому дифирамбы поют?
Как оказаться в раю –
Слышишь?! Кому говорю?
Долго по календарю
нам дожидаться зарю?
Что не люблю – истреблю,
и даже не посмотрю.
Поздно.
Прощальная трель.
К звёздам
заперта черная дверь.
Брови нахмурены грозно:
что это вы – серьёзно?
Поздно! Поздно! Поздно!
Поздно – не рано.
С телеэкранов –
стадо баранов.
Странно, странно…
..........
Здесь вдоволь жалоб и упреков
и душ, холодных, словно лёд…
Ни добрым словом, ни намеком
никто тебя не помянет.
Стою я у расстрельной стенки,
из темноты прицел маячит,
лимоном выжат, сняты пенки,
и ничего уже не значит
добро. Здесь зло одно вершится.
Успеть бы только помолиться.
.............
На фоне дрянной примитивной рекламы,
печати, что нам промывает мозги –
все мы участники пошленькой драмы,
и впереди, как в тумане – ни зги…
............
Быль – это боль,
что терзает и гложет,
словно голодная свора собак.
Быль – это пыль,
и она нас тревожит
тем, что чего-то ты сделал не так.
Это и сладость воспоминаний,
если обиды помножить на ноль,
это порывы ушедших дерзаний –
как ни крути всё же быль –
это боль
...........
Я не люблю, когда меня ругают,
пусть не со злобы, но зазря!
Я сам тогда ругаться начинаю,
и делаюсь опаснее вепря.
Я не люблю, когда меня жалеют,
в особенности если это фарс.
От этого я просто сатанею,
кидаясь в драку без команды: фас!
Я не люблю, когда пройдоха жалкий
сует мне в нос вонючий чебурек.
Я не люблю, когда дубастят палкой
за то, всего лишь, что ты человек.
.............
Говорили, что в этом спасение –
шоком вылечим, мол, поколение,
бедность, мол, уберем, как явление…
Но зачем же – с самим населением?
..........
Всё больше и больше растерянных лиц.
смех с плачем – и те истеричны…
Мы стая голодных, встревоженных птиц.
и даже права у нас – птичьи.
Всё больше и больше испуганных лиц,
и есть от чего опасаться:
в мелькании спиц на нас сто колесниц –
развал, нищета, инфляция…
Всё больше и больше упитанных лиц.
Заплывшие жиром глазки
моргают с экранов, газетных страниц,
а жирные губы нам шепчут сказки…
Всё больше и больше потерянных лиц…
..........
Те, кто рисуют – рисуют нас черным на черном:
очень удобно: никто и не будет искать.
мир разлетелся в амбициях вздорных,
каждый мечтает лишь камни бросать.
Время упущено и оттого на планете
кровь и вражда и безумия ветер.
..........
Одно из первых послеантарктических впечатлений.
УМИРАЮЩАЯ СОБАКА
Она смотрела умными глазами,
она ждала: хоть кто-то подберет…
Но равнодушен мир под небесами,
и мы прошли, а смерть всё не идет.
Бездомная красивая калека,
на рельсах перед шумною толпой –
за что же тебе верить человеку –
какие мы все гады, пред тобой!
Умчалась вдаль стальная дрянь и мерзость.
Никто не смог ни взять и ни добить…
И этот взгляд мне будет душу резать,
и вечно будет раны теребить…
...........
НИЩЕНКА
Знакома, не правда ли, эта картина:
напротив сверкающей глянцем витрины
старуха убогая с древней клюкою,
с протянутой к миру пустою рукою?
Снуют господа, белоснежные дамы,
наморщивши носик: сейчас, мол, подам вам.
Ухмылка презренья к лохмотьям –
ну как же, мол, так вы живете?
А старость не радость, горький удел,
особенно тех, чей карман похудел.
Холодные ночи, голодные дни…
И бабка все шепчет: «господь вас храни…»
Господь вас храни.
Господь!
Вас!
Храни…
........
Как получилось – не понимаю:
общество наше разбилось на стаи.
Бывшие грады, деревни, поселки
вдруг превратились в джунглей потемки.
Там, где звучал раньше радостный смех,
постные маски на лицах у всех…
Что с моей Родиной вдруг сотворилось –
я хочу знать: как всё это случилось?..
............
Нашу землю накрыло туманом,
там царит запустенье и мрак.
На бескрайних полях по бурьянам
бродят стаи голодных собак.
Злость и зависть и страх в этом мире,
нищета, униженье везде
разбегаются волнами шире,
как от камня круги на воде.
И удел моей бедной страны
как всегда уповать на везение,
на пророков со стороны,
и надеждою жить на спасение.
..........
ПОЛОСА НЕВЕЗЕНИЯ
Жизнь, как зебра – в полоску,
но удач чудеса
к нам приходят не просто
в основном полоса
руки черные тянет,
словно летом загар,
и уже не отстанет:
за ударом удар
наглый и методичный
в кумаче палача,
не абстрактный, а личный
нанося сгоряча …
И забыты благодарения
и ты сам – словно зверь.
Полоса невезения,
Полоса невезения
правит нами теперь.
И куда б мы не ринулись,
всюду та же задача:
как быстрее нам вырваться
с полосы неудачи…
.........
Клин ли клином-
чем хуже, тем лучше?
Мало на спину
ударов получено?
Долго мужик запрягает коня,
мается рядом его вся родня:
ну же, быстрее, мать-перемать!
кто-то суется ему помогать,
кто-то вступает с помощником в пренья…
Не безгранично медведя терпенье.
Миг твой, удача, всей жизнью ловишь,
если поймаешь – не остановишь!
Если уж все-таки запряжёт –
русский мужик пол вселенной снесет.
Лишь бы уйти от полоски тлетворной.
Ну почему нам струится во вред
свет неудачи позорный и черный,
душу сжигающий дьявольский цвет?
Есть ли хоть маленький в тучах просвет?
Пусть не полоска, а нитка везения…
Господи, грешникам дай нам ответ:
есть ли для Родины нашей спасение?
..........
ПОЧТИ ПО ВЫСОЦКОМУ
Подумаешь – державу развалили!
Подумаешь –о стенку головой…
Утешься тем, что мы на свете жили,
скажи еще спасибо, что живой.
Подумаешь – пол-литра – пол зарплаты,
а на запой – не хватит годовой,
пори мешки и шей себе заплаты,
и говори спасибо, что живой.
А если утром встанешь чуть помятый –
не торопись пропеть за упокой,
сотри лапшу, и оба уха – ватой,
сказав еще спасибо, что живой.
Ну что ж такого, что ремень затянут,
буржуй от жира вовсе сам не свой…
Ну, экология – цветы от пыли вянут,
но сам-то ты пока еще живой.
Наверно мы не этих выбирали,
наверно зря не вымели метлой,
и толку то, что под конец узнали
кому сказать спасибо, что живой…
.........
Это уже послеантарктические впечатлен