Управление по Макиавелли. Тонкости этики и технологии управления современной компанией

20

Ибо в действительности нет способа надежно овладеть городом иначе, как подвергнув его разрушению. Кто захватит город, с давних пор пользующийся свободой, и пощадит его, того город не пощадит. Там всегда отыщется повод для мятежа во имя свободы и старых порядков, которых не заставят забыть ни время, ни благодеяния новой власти. Что ни делай, как ни старайся, но, если не разъединить и не рассеять жителей города, они никогда не забудут ни прежней свободы, ни прежних порядков и при первом удобном случае попытаются их возродить, как сделала Пиза через сто лет после того, как попала под владычество флорентийцев.

«Кто захватит город и пощадит его, того город не пощадит» – жесткие слова, заставляющие трезво смотреть на вещи. Они относятся не только к городу, но и к стране, и к народу.

Судьба Советского Союза и прекраснодушной концепции «дружбы народов» после распада этой великой державы тому наглядное подтверждение, очевидное для русского человека, проживавшего в национальной республике, оказавшегося в одночасье иммигрантом в собственной квартире и ставшего человеком второго сорта.

Поэтому третий вариант, предложенный в предыдущем пункте, хорош лишь до поры до времени, если персонал компании и ее прежний руководитель принадлежали к другому этносу. Как только руководству и персоналу этой удаленной компании представится возможность стряхнуть со своих плеч нового собственника, она с большой вероятностью сделает это, несмотря на те улучшения, которые произвел в ней новый собственник.

Два первые варианта в предыдущем пункте более надежны.

21

Но если город или страна привыкли стоять под властью государя, а род его истребили, то жители города не так-то легко возьмутся за оружие, ибо, с одной стороны, привыкнув повиноваться, с другой – не имея старого государя, они не сумеют ни договориться об избрании нового, ни жить свободно. Так что у завоевателя будет достаточно времени, чтобы расположить их к себе и тем обеспечить себе безопасность. Тогда как в республиках больше жизни, больше ненависти, больше жажды мести; в них никогда не умирает и не может умереть память о былой свободе. Поэтому самое верное средство удержать их в своей власти – разрушить их или же в них поселиться.

Отсюда совет: если вы хотите приобрести удаленную компанию, чтобы выйти на новые, незнакомые вам рынки, то, при прочих равных, лучше приобрести ту компанию, которая управлялась авторитарным руководителем, которого после приобретения следует устранить из компании вместе с аффилированными лицами. Тогда вы сможете в перспективе рассчитывать на лояльность к вам сотрудников, если своими ошибками (например, своей жадностью или некомпетентным вмешательством) не озлобите их.

Глава VI
О замене старых порядков новыми

22

Люди обычно идут путями, проложенными другими, и действуют, подражая какому-либо образцу, но так как невозможно ни неуклонно следовать этими путями, ни сравняться в доблести с теми, кого мы избираем за образец, то человеку разумному надлежит избирать пути, проложенные величайшими людьми, и подражать наидостойнейшим, чтобы если не сравниться с ними в доблести, то хотя бы исполниться ее духа. Надо уподобиться опытным стрелкам, которые, если видят, что мишень слишком удалена, берут гораздо выше, но не для того, чтобы стрела прошла вверх, а для того, чтобы, зная силу лука, с помощью высокого прицела попасть в отдаленную цель.

Никколо Макиавелли. Государь. Глава VI. О новых государствах, приобретаемых собственным оружием или доблестью

Выбирая способ решения сложной ситуации, имеет смысл познакомиться с тем, как в таких случаях поступали люди, выдающиеся в данной области. Вы не обязательно найдете точный ответ, но если ознакомитесь со многими решениями в подобной ситуации, то и ваше собственное, благодаря попыткам дотянуться до решений великих мастеров, окажется не таким уж плохим.

Поскольку время не всегда позволяет остановиться и начать изучать чужой опыт, то учиться у выдающихся руководителей надо постоянно, а не радоваться тому, что есть много людей, менее умелых, чем вы. Именно это обучение и позволит в случае необходимости «брать гораздо выше».

При этом необходимо различать источники, излагающие опыт великих.

Одни из этих источников дезинформируют читателя, рассказывая легенды об успехе образцов для подражания, обходя стороной подлинные и не всегда симпатичные факторы успеха – например, воровство, удачные спекуляции, получение инсайдерской информации, тесное сотрудничество с криминалом или спецслужбами и так далее. Таких источников значительно больше, чем кажется на первый взгляд.

Другие, действительно ценные источники, которые рассказывают о социальных технологиях, найденных и примененных великими людьми, вошли в мировую сокровищницу, поскольку ими может с успехом воспользоваться любой предприниматель или руководитель – было бы желание! Особенно ценны те из них, которые написаны самими авторами этих технологий. Я имею в виду, прежде всего, проверенных временем сочинения Сунь-цзы, Макиавелли, Петра I^[5], Роберта Оуэна, Наполеона, Фредерика Тейлора, Генри Форда, Эдварда Деминга, Джекоба Морено и других.

23

Обдумывая жизнь и подвиги этих мужей, мы убеждаемся в том, что судьба послала им только случай, то есть снабдила материалом, которому можно было придать любую форму: не явись такой случай, доблесть их угасла бы, не найдя применения; не обладай они доблестью, тщетно явился бы случай.

Доблесть и Случай – две составляющие, два родителя серьезного жизненного успеха. Только вдвоем они могут породить великую личность. И как жаль, когда доблесть есть в избытке, а случай ее применения так за всю жизнь и не представился. Не в то время или не в той стране родился!

И корит себя человек за то, что доблесть оказывается невостребованной или расходуется вхолостую, на мелкие дела. «Что я делаю не так?!» – задает он себе вопрос и не находит ответа. Все так! Просто так и не подвернулся Случай!

Что же касается тех, кто не обладает доблестью, но богат на случаи, то их жалеть не приходится. Стыдно быть мужчиной и не иметь доблести.

Что же такое доблесть? Это как раз и есть воля и способность использовать Случай для совершения Великих Дел.

Когда Макиавелли находился в ссылке в деревне Сан-Андреа, у него не было там достойных собеседников, и он вынужден был общаться с простыми людьми. В частности, он проводил с ними время за игрой в карты и триктрак. Но поскольку его пытливый ум не мог бездействовать, он использовал этот вид досуга, чтобы экспериментально определить, насколько успех в этих играх зависит от Фортуны (расклада карт), а насколько – от самого человека. И получил «статистически значимый результат» – половина на половину. Если этот результат перенести на жизнь, то получается, что если у человека не хватает одной из этих двух половин, то, как говорят, не судьба!

24

А надо знать, что нет дела, коего устройство было бы труднее, ведение опаснее, а успех сомнительнее, нежели замена старых порядков новыми. Кто бы ни выступал с подобным начинанием, его ожидает враждебность тех, кому выгодны старые порядки, и холодность тех, кому выгодны новые. Холодность же эта объясняется отчасти страхом перед противником, на чьей стороне – законы; отчасти недоверчивостью людей, которые на самом деле не верят в новое, пока оно не закреплено продолжительным опытом. Когда приверженцы старого видят возможность действовать, они нападают с ожесточением, тогда как сторонники нового обороняются вяло, почему, опираясь на них, подвергаешь себя опасности.

Внедряя инновации, следует ожидать сопротивление тех, кому выгодны старые порядки. Почему выгодны? Все познается в сравнении. Выгодны потому, что невыгодны те новые порядки, которые предусматривает данная инновация.

Любая инновация – это передел ресурсов и власти.

Даже самая безобидная инновация в случае ее удачного завершения прибавит авторитета, а с ним и власти тому, кто ее затеял. А это значит, что он какую-то долю авторитета и власти у кого-то заберет. И этот «кто-то» будет инновации сопротивляться.

Как говорится, если где что-то прибудет, в другом месте столько же убудет!

Холодность тех, кому инновация выгодна, обусловлена их опасением, что неудовольствие, а то и гнев ее противников вольно или невольно будет направлен не только на инициатора инновации, но и на них, тех, кому она выгодна. Именно поэтому они стараются дистанцироваться от инициатора, тем более что поскольку инновации часто кончаются неудачей, то после нее положение всех причастных к продвижению инновации ухудшится. Они готовы поддержать инициатора добрым словом за углом, но не публично. Рассчитывать на их реальную поддержку не приходится, иначе можно сильно ошибиться.

Даже в случае заведомо успешной инновации те, кто в ней непосредственно не участвует, но для кого она выгодна, стараются все же от нее дистанцироваться, поскольку опасаются, что гнев тех, кому она не выгодна – а такие всегда есть – будет вымещен на них. Ведь если скрытые противники инновации обрушат свой негатив на ее инициаторов, то они обозначат себя как ее открытые противники, что для них может быть опасно.

25

Чтобы основательнее разобраться в этом деле, надо начать с того, самодостаточны ли такие преобразователи или они зависят от поддержки со стороны; иначе говоря, должны ли они для успеха своего начинания упрашивать или могут применить силу. В первом случае они обречены, во втором, то есть если они могут применить силу, им редко грозит неудача. Вот почему все вооруженные пророки побеждали, а все безоружные гибли. Ибо, в добавление к сказанному, надо иметь в виду, что нрав людей непостоянен, и если обратить их в свою веру легко, то удержать в ней трудно. Поэтому надо быть готовым к тому, чтобы, когда вера в народе иссякнет, заставить его поверить силой.

Если для успеха инновации есть единственная возможность – воодушевлять, убеждать и упрашивать людей, то такая инновация обречена на провал.

Как уже говорилось, не бывает инновации, у которой не было бы противников. Какое-то время, если люди верят в ее полезность для себя, инновация может иметь успех и некоторое время продержаться, но удерживать людей в вере трудно, а противники инновации объединяются и, почувствовав, что против них силу применять никто не собирается или просто таковой силы не имеется, легко сбрасывают инновацию со своих плеч, подобно Синдбаду-мореходу, сбросившего со своих плеч злого старика.

Поэтому, если мы, планируя инновацию, не можем в случае необходимости применить силу для ее успешного завершения, нечего ее и затевать!

Это не значит, что всегда надо применять силу, а вот иметь возможность применить ее надо иметь всегда. И иметь возможность показать эту возможность противникам.

Опытные люди говорят, что для успеха всякой инновации необходимо, чтобы в компании нашлись люди, играющие три следующих роли:

♦ Фанат продукта – инициатор инновации, фанат ее качества, стремящийся внедрить ее именно так, как она задумывалась, не согласный идти на компромиссы и готовый конфликтовать со всеми, кто пытается ее упростить или извратить.

♦ Менеджер продукта – менеджер, умеющий составить план мероприятий по внедрению инновации, а также обеспечить внесение необходимых изменений в техническую, технологическую и организационно-распорядительную документацию с тем, чтобы стыковка нового со старым произошла правильно (работа, подобная пересадке сердца или иного органа).

♦ Крестный отец – руководитель, обладающий желанием, политической волей и возможностью в случае необходимости применить силу к явным или скрытым противникам инновации.

Если некому играть роль Фаната продукта, то даже при наличии Менеджера и Крестного отца происходит недопустимое упрощение, а то и просто профанация инновации. «Хотели как лучше, а получилось как всегда!»

Если некому играть роль Менеджера продукта, то по разным причинам инновация будет отторгнута как нежизнеспособная, Крестный отец разочаруется в Фанате и начнет его избегать.

Если некому играть роль Крестного отца, то инновация будет заблокирована общими усилиями ее неизбежных оппонентов как вредная авантюра.

Кстати, все эти три роли может играть один и тот же человек или два человека – не обязательно три разных.

Мы видим, что Макиавелли другими словами говорил о том же: без роли Крестного отца инновация не получится:

Все вооруженные пророки побеждали, а все безоружные гибли.

26

Если цель достигнута, если царь заслужил признание подданных и устранил завистников, то он на долгое время обретает могущество, покой, почести и счастье.

Поскольку зависть – это дело как бы частное, как бы личное и уж точно не нарушение и тем более не преступление, то многие руководители легкомысленно относятся к тому, что рядом с ними находятся завистники. Многим это обстоятельство даже греет душу: «Раз мне завидуют, значит, у меня все хорошо!» Для них зависть кого-либо из ближайшего окружения равна высокой оценке, полученной в школе жизни.

Однако зависть именно потому и опасна, что она как мина замедленного действия – пока не взорвалась, ничего не нарушает и не разрушает, а когда взорвалась – вздыхать поздно.

Другое, не менее опасное свойство зависти – она «бескорыстна» и даже нередко идет во вред самому завистнику. Поэтому, его жертва, привыкшая видеть в качестве мотива поступка выгоду для его вершителя, успокаивает себя рассуждением: «Нет, он так не поступит! Это ему самому невыгодно!» Еще как поступит! Зависть, как и ревность, заботится не о собственной выгоде, а о вреде для «виновника страданий».

Достигнув благополучного и устойчивого положения, которому можно позавидовать, руководителю необходимо избавиться от завистников в своем окружении.

27

К столь высоким примерам я хотел присовокупить пример более скромный, и думаю, что его здесь достаточно. Я говорю о Гиероне Сиракузском: из частного лица он стал царем Сиракуз, хотя судьба не одарила его ничем, кроме благоприятного случая: угнетаемые жители Сиракуз избрали его своим военачальником, он же, благодаря своим заслугам, сделался их государем. <…> Он упразднил старое ополчение и набрал новое, расторг старые союзы и заключил новые. А на таком фундаменте, как собственное войско и собственные союзники, он мог воздвигнуть любое здание. Так что ему великих трудов стоило завоевать власть и малых – ее удержать.

Макиавелли имеет в виду Гиерона II, того самого правителя Сиракуз, который ставил перед Архимедом практические задачи: определение пробы золота в короне, спуск на воду тяжелого корабля и другие, которые тот блестяще решил, прославив имена обоих^[6].

Иногда поставить проблему не менее важно, чем ее решить!

Что является прочным фундаментом для руководителя? То, что все его приближенные и подчиненные, получившие должности, которые хотели, обязаны своим положением именно этому руководителю. Их положение и уверенность в завтрашнем дне тесно связаны с судьбой этого руководителя: не будет его, и их перспективы станут непредсказуемыми.

Для этого необходимо разорвать все важные внешние связи и отношения с контрагентами, которые были достоянием прежнего руководителя, если есть хотя бы малейшее сомнение в лояльности этих контрагентов новому руководителю. Это тяжелая и даже рискованная задача, но, решив ее, дальше можно до поры до времени спать спокойно. А потом, скорее всего, необходимо провести аудит и чистку всех деловых и личных связей.

Иосиф Сталин постоянно тасовал руководящие кадры, меняя географию и отрасли их следующей работы с тем, чтобы они не обрастали неформальными связями с контрагентами и не успевали коррумпироваться, а также проводил периодические чистки.

Глава VII
О власти и деньгах, приобретенных благодаря чужой воле или стечению обстоятельств

28

Тем, кто становится государем милостью судьбы, а не благодаря доблести, легко приобрести власть, но удержать ее трудно. Как бы перелетев весь путь к цели, они сталкиваются с множеством трудностей впоследствии. Я говорю о тех гражданах, которым власть досталась за деньги или была пожалована в знак милости.

Никколо Макиавелли. Государь. Глава VII. О новых государствах, приобретаемых чужим оружием или милостью судьбы

Проблема для таких руководителей в том, что они не успевают ни набраться необходимого управленческого опыта, ни обзавестись компетентной командой. Ибо если у них и была некая команда на прежнем, более низком управленческом уровне, то на новой ступени ее компетентности будет недостаточно.

Если же руководитель оставит для себя более компетентную команду прежнего руководителя, то невольно станет ее заложником, и она сможет манипулировать им. В такой ситуации оказался новый президент Украины Владимир Зеленский, который взлетел на этот пост на волне ненависти украинского народа к прежнему президенту Петру Порошенко, имевшему имидж коррупционера.

29

В этих случаях государи всецело зависят от воли и фортуны тех, кому обязаны властью, то есть от двух сил крайне непостоянных и прихотливых; удержаться же у власти они не могут и не умеют. Не умеют оттого, что человеку без особых дарований и доблести, прожившему всю жизнь в скромном звании, негде научиться повелевать; не могут оттого, что не имеют союзников и надежной опоры. Эти невесть откуда взявшиеся властители, как всё в природе, что нарождается и растет слишком скоро, не успевает пустить ни корней, ни ответвлений, почему и гибнут от первой же непогоды.

Поэтому, если уж случилось с вами такое везение, надо понимать всю ограниченность собственного опыта, вести себя осторожно и скромно, не делая резких движений. Нужно учиться, вникая во многое и в то же время бдительно охраняя границы своих прав и власти от посягательств тех, кто хочет воспользоваться вашим невольным дружелюбием, недостаточной компетентностью и неосведомленностью.

В это непростое для вас время худшими врагами могут оказаться ваша самонадеянность и самодовольство.

30

Завоевав Романью, герцог^[7]решил отдать ее в надежные руки, дабы умиротворить и подчинить верховной власти, и с тем вручил всю полноту власти мессеру Рамиро де Орко, человеку нрава резкого и крутого. Тот в короткое время умиротворил Романью, пресек распри и навел трепет на всю округу. Тогда герцог рассудил, что чрезмерное сосредоточение власти больше не нужно, ибо может озлобить подданных, и учредил, под председательством почтенного лица, гражданский суд, в котором каждый город был представлен защитником. Но зная, что минувшие строгости все-таки настроили против него народ, он решил обелить себя и расположить к себе подданных, показав им, что если и были жестокости, то в них повинен не он, а его суровый наместник. И вот однажды утром на площади в Чезене по его приказу положили разрубленное пополам тело мессера Рамиро де Орко рядом с колодой и окровавленным мечом. Свирепость этого зрелища одновременно удовлетворила и ошеломила народ.

Этот исторический пример Макиавелли стал хрестоматийным, своего рода классической стратагемой, благодаря чистоте управленческих ходов Чезаре Борджиа, четкому разделению пустого и твердого, которое он проявлял во всех своих военных и политических акциях. Именно эта технологическая чистота вызывала восхищение у Макиавелли, как восхищаются совершенным кинжалом, его сталью и остротой, удобством рукоятки, оставляя в стороне вопрос о его коварном или благородном использовании.

Социальная технология, ее качество и эффективность являются средством достижения цели подобно тому, как математические расчеты служат средством решения задачи. К ней неприменимы этические категории – они касаются цели ее использования. Цель может быть этична или неэтична, правомерна или преступна, но не технология.

Кинжал преступником не является!

31

Только тот, кто обладает истинной доблестью, при внезапном возвышении сумеет не упустить того, что фортуна сама вложила ему в руки, то есть сумеет, став государем, заложить те основания, которые другие закладывали до того, как достигнуть власти.

Подразумевается, что чужая воля или обстоятельства, предоставившие власть, далее перестают оказывать поддержку, и руководитель удерживает ее только своим собственным умением, которое обычно оказывается недостаточным.

Что легко пришло, легко и уходит. Это всем известно на примере больших денег, доставшихся человеку без его собственных усилий.

Но почему как деньги, так и власть, доставшиеся человеку даром, в большинстве случаев невозможно не только приумножить, но даже просто удержать?

Причина довольно проста: когда деньги или власть приобретаются собственными усилиями, это происходит не сразу, а по определенным восходящим этапам. На каждом из них человек приобретает новые знания, новый опыт и новые связи, а также делает и новые ошибки, без которых, собственно, новые знания и новый опыт не появляются. Поэтому, приходя к большим деньгам или к большой власти, человек уже более или менее подготовлен, не столь доверчив к людям и не допускает тех глупостей или опрометчивых шагов, которые делал на предыдущих этапах. Но подавляющее большинство руководителей так и не доходят до этого финиша, сходя с дистанции на более ранних этапах. А кто все же дошел, уже много понимают в жизни.

Но как сохранить большие деньги или власть, не имея этого жизненного опыта? Да никак! Никак, если только не обладать исключительным природным даром! Необходимо крайне маловероятное совпадение – наличие природного таланта и подарок судьбы в виде новой возможности! Таково мнение Макиавелли.

Однако сейчас другие, менее жестокие времена, и шансы есть и у того, кто даже при средних способностях адекватно оценивает трудности внезапно доставшейся большой власти.