Метаморф. Трилогия

***

– Сегодня состоится показательный суд над юнгой, посмевшим оскорбить нашего глубокоуважаемого и горячо любимого старшего помощника!

Разбудил утром капитана пронзительный голос корабельного глашатая. Железный Коготь поморщился.

«Какой такой суд? – вяло подумал он. – Я не давал никаких распоряжений».

Капитан встал и, одевшись, вышел на палубу. Поднявшись на мостик, он огляделся: вся команда выстроилась в три шеренги на верхней палубе. Паруса были спущены, и корабль дрейфовал. Перед пиратами прохаживалась взад-вперёд Кровавая Леди и сердито выговаривала матросам:

– Медленно… медленно собираемся по свистку. Похоже, вы хотите потренироваться… Хотите?

– Никак нет! – рявкнуло два десятка глоток.

– Тогда в следующий раз, будьте добры по команде: «свистать всех наверх!» Собраться. ОЧЕНЬ БЫСТРО!!!

Последние слова старпом выкрикнула так громко, что у близстоящих от нее пиратов заложило уши.

Паруса были спущены, и корабль дрейфовал. Перед пиратами прохаживалась взад-вперёд Кровавая Леди и сердито выговаривала матросам

– А теперь пусть свершится суд!

– Эй! – крикнул Железный Коготь. – Что здесь происходит?

– А-а… капитан? – лилейно улыбнулась старпом. – Вы можете понаблюдать за процессом сверху.

Железный Коготь побагровел.

– Какой, к дьяволу, процесс?! – взревел он. – Здесь только я отдаю приказы, назначаю суды и выбрасываю за борт!

– Что-то какой-то нервный стал у нас капитан… вы не находите? – обратилась Кровавая Леди к стоявшим рядом пиратам.

Те, глупо улыбаясь, радостно закивали головами.

– Думаю, пора нашему капитану в отпуск: отдохнуть, подлечиться. А то всё-то он у нас в трудах, всё в заботах, аки пчела, – ехидно спародировала пиратка фразу из одного известного советского фильма. – Вы согласны со мной, парни?

Головы пиратов, казалось, сейчас оторвутся. С такой интенсивностью они замотались назад и вперёд.

– Да, это бунт! – Стальной Коготь вытащил саблю.

– Ну что вы, капитан, – мило промурлыкала старпом. – Всего лишь забота о вашем здоровье. Геркулес, будь так добр, сопроводи капитана до его каюты.

Гигант, возвышавшийся над остальными матросами чуть ли не на две головы, радостно потёр руки и опрометью бросился на капитанский мостик.

– Боцман! – заорал Стальной Коготь. – Бунт на корабле! Предательство! Полундра! – и яростно замахал саблей, пытаясь зацепить врага.

Внизу во весь голос хохотала Кровавая Леди.

– СТОП ИГРА! – раздался громовой голос Метаморфа. И всё исчезло.

Ссора

Друзья вновь оказались в тёмной пещере вокруг догорающего костра. Владька, прижавшись к стене, по инерции размахивал прутиком ветки. Юлька, захлебнувшись злорадным смехом, поперхнулась и закашлялась. Матвей спокойно сидел на камешке у противоположной стены.

– Что происходит? Что это было с нами? – зашептала Юлька, выпучив глаза.

– А тебе что, не понравилось? – спросил её Матвей, вставая на ноги.

– Нет, конечно же, это было… было… неописуемо, – наконец подобрала она подходящее слово. – Но я хочу понять, как это произошло?! Мы что? Каких-то галлюциногенных испарений надышались?

– Бог с тобой, Юленька. Никаких испарений! – Матвей остановился напротив девочки и, чётко выговаривая слова, сообщил. – Просто эта пещера волшебная.

– Ты ещё скажи, что вы с Владькой настоящие волшебники и что даже фамилии ваши соответствуют профессии! Чушь! Скорее всего, здесь где-то происходит утечка газа, и мы, надышавшись, получили галлюцинации и…

– И видели в своих бредовых глюках одно и то же, – усмехнулся Матвей. – Ты то че молчишь, Владька? Помогай убеждать старпома.

– Не буду, – буркнул тот обиженно. – Она всё испортила, и нас выкинуло из игры раньше времени.

– А чего это я все испортила? – Юлька даже подскочила от возмущения. – Подумаешь, капитана свергла! А что? Лучше день за днём плевать с капитанского мостика и обжираться индейкой?!

– Скажи ещё, что тебе мясо не понравилось? – насупился Владька, бросая веточку в догорающий костёр.

Друзья вновь оказались в тёмной пещере вокруг догорающего костра.

– Понравилось, но сейчас я хочу есть… и вообще, если бы не я, вы бы там от скуки сдохли.

– Дура! – топнул ногой Владька. – На нас через три дня должны были морские чудовища напасть!

– Сам дурак! Я домой пошла! – И Юлька, всхлипнув, выбежала наружу.

– Воображала! – крикнул ей Владька вдогонку. – Ведь правда?

Он растеряно посмотрел на Матвея.

– А ты, Владька, и вправду дурак, – разочарованно вздохнул Матвей. – Взял и обидел девочку. Ни за что. Ведь то, что нас из игры выкинуло – это ты виноват. Забыл, что нам разрешено сражаться только с чудовищами? А ты попытался человека убить.

– Я защищался, – буркнул Владька.

– Ой ли? От безоружного-то?

– Он здоровый как бык.

– Ну и надо было сдаться. А так игра почувствовала твою жажду крови и остановила сценарий. И не факт, что она возьмёт тебя ещё раз в подобные приключения. Максимум тебе светит теперь «Сказка о Золотой рыбке».

Владька виновато молчал, опустив голову на грудь.

– Ну что, побежишь извиняться? Или мне опять отдуваться за тебя?

– Я сам, – вздохнул мальчик и опрометью кинулся прочь из пещеры.

Метаморф, покачав головой, побежал следом.

Разоблачение Метаморфа

Юлька шла, размазывая горькие слезы обиды по щекам, и думала о том, какая же она несчастная. Вот, казалось бы, всё… у неё появились настоящие друзья, а тут на тебе, в первый же день дружбы такая обидная ссора. Эх вы, мальчики! Грустные её размышления прервал голос Владьки, который догонял её, крича на ходу.

– Юлька-а-а! Подожди-и-и! Поговорить надо-о-о!

Юльке хотелось убежать от догоняющих её парней, но сил для бега больше не было. Да и злая обида как-то незаметно перешла лишь в тихую печаль.

– Юлька! – подбежал запыхавшийся Владька. – Подожди…

– Ну чего тебе? – глаза девочки блестели от слез.

– Ты это… прости меня, Юль… я сам был во всём виноват… мне Мет объяснил… и за то, что дурой обозвал, прости… я сам полный кретин! Ну что, простишь?

– Надо подумать, – наморщила лобик Юлька, в душе уже всё решившая. – Ну-ка скажи ещё раз, кто ты такой?

– Дурак я, Юлька, и кретин… мир? – Владька протянул руку.

– Мир! – улыбнулась девочка, отвечая на рукопожатие.

Дальше пошли рядышком.

– А кто такой Мет, который тебе всё объяснил?

– Это Метамо…, то есть Матвей это… брат мой.

– А откуда он всё знает?

– Ну-у… он очень умный, начитанный, – начал изворачиваться Владька.

Юлька резко остановилась и повернулась к нему лицом.

– Знаешь что, Влад, если хочешь со мной дружить, никогда не смей мне врать! Выкладывай правду… это он волшебник?

– Юль, – Владька растеряно заморгал. – Я не могу тебе всё рассказать. Да и не поверишь ты. Лучше уж думай, что мы газом надышались…

– Думаю, кое-что ей рассказать всё-таки можно, – раздался голос Матвея за Юлькиной спиной.

Девочка вздрогнула и обернулась.

– Что рассказать? Что ты…

– Нет-нет, – замахал руками Матвей. – Тут ты ошибаешься. Никакой я не волшебник. Я простой метаморф.

– Кто ты?!

– Существо без определённой формы, – сказал Матвей, улыбнувшись, и плавно перетёк из ученика 3 «б» класса в большого лохматого пса.

Юлька не закричала лишь потому, что дыхание её от испуга перехватило спазмом. Она стояла, хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на сушу, и беззвучно тыкала пальцем в добродушно ухмыляющуюся собаку.

– Ну, хватит, Мет, – заволновался Владька. – Она сейчас в обморок упадёт.

Псина, гавкнув разок для порядка, тут же проделала процедуру превращения обратно.

– Ты… ты… ты оборотень! – наконец-то смогла выговорить девочка.

– Ну, в каком-то смысле да, – рассмеялся Метаморф. – Только в отличие от классического оборотня… в понимании людей… я могу становиться кем угодно… любым животным, любым человеком.

Девочка стояла, словно громом поражённая, вглядываясь в саму себя. Метаморф снова принял облик Матвея Волшебникова

– И мной можешь стать? – Юлька, наконец, оправилась от шока и смогла связно говорить.

– Легко, – улыбнулся Метаморф и тут же стал копией Юльки. Один в один.

Девочка стояла, словно громом поражённая, вглядываясь в саму себя. Метаморф снова принял облик Матвея Волшебникова и совершенно серьёзно сообщил.

– Для своих друзей я не опасен.

– А для врагов?

– А это смотря на то, как они будут относиться к моим друзьям, – усмехнулся Мет.

Юлька полностью пришла в себя от потрясения и завалила ребят вопросами. Ей было интересно всё: откуда появился Метаморф, как долго водится с Владькой, зачем ему самому друзья. Что он может ещё, кроме как превращаться в собак и Юлек. Что же всё-таки произошло с ними в пещере на самом деле?

В общем, за разговорами они не заметили, как дошли до Юлькиного дома.

У подъезда стоял отец девочки, грозно хмуря брови.

– Здравствуйте, Геннадий Павлович, – вежливо поздоровались ребята.

– Вечер добрый, детки.

– Пап, я не слишком поздно? – виновато спросила Юлька, оглядываясь на друзей.

– Да знаешь ли, дочка, ты должна была вернуться ещё час назад, – укоризненно произнёс мужчина, с явным облегчением в голосе.

– Ну, прости меня, пап… так получилось… заигрались мы… меня вон мальчики проводили.

– Вы не беспокойтесь, Геннадий Павлович, – проникновенно глядя Юлькиному отцу в глаза, сказал Матвей. – С нами она в полной безопасности.

– Ну, хорошо, – мужчина заметно подобрел. – Но чтобы подобное было в последний раз.

– Конечно, пап! Мы тебе обещаем! Правда, ребята?

Мальчики дружно закивали головами.

***

– Ты посвятил в нашу тайну постороннего человека, сын?

– Она не посторонняя, папа… она наш друг.

– Она может проговориться. И если слухи дойдут до Ордена, нам придётся очень туго, и, возможно, надо будет снова пускаться в бега.

– Она не проболтается, папа… она обещала.

– Ты ей так доверяешь?

– Да, папа.

– Как она отнеслась к чудесам? И Мету?

– Довольно спокойно… а от Мета она просто в восторге.

– Вы рассказали ей всё?

– Нет, папа, о тебе мы не говорили, если ты это имеешь в виду. Мы сказали, что Мет – самый великий гипнотизёр в мире и может внушить что угодно, заставить видеть чудесные сны наяву, ничем не отличающиеся от реальности… ну и всё в таком роде.

– Очень хорошо, сын. Не нужно ей знать всех подробностей… пока не нужно.

Травля

В школе друзья вели себя как обычно. Вернее, так им казалось. Одноклассники же сразу заметили, как сплотилась эта троица. На переменке они были всегда вместе и о чём-то оживлённо беседовали. Но стоило подойти кому-нибудь постороннему, разговор сразу прерывался, и на любопытного смотрели, как на врага народа, пока он не отходил в сторону.

На уроках они пересаживались в один угол на галёрку. Причём Мету удалось устроить так, что Юлька сидела с Владькой за одной партой, а рядом с самим Матвеем никто не садился. В общем, было видно невооружённым глазом, что этих троих объединяет какая-то тайна.

Остальные ученики как-то сами собой стали сторонится друзей, шепчась и хихикая за спиной. Плелись всевозможные и самые невероятные сплетни. Нарастал конфликт. Разрядка наступила на уроке физкультуры.

Школьный физрук Семён Петрович задерживался, и ребята, предоставленные сами себе, вовсю веселились в спортзале. Кто-то лазил по канатам, кто-то бросал баскетбольный мячик. Задиркин с Притиркиным терроризировали боксёрскую грушу. В общем, все были заняты, кроме нашей троицы, которая смирнёхонько сидела на скамье, дожидаясь учителя.

Катя Семечкина и Лиза Похвалкина гоняли мячик за теннисным столом. Вдруг после очередного неудачного паса мячик подкатился к Юльке.

– Эй, Измайлова, принеси-ка мяч сюда! – крикнула Катька, ничуть не сомневаясь, что её приказ незамедлительно будет исполнен.

И действительно, Юлька сначала порывалась встать, но была остановлена Матвеем, удержавшим её за руку.

– Сами возьмут, не переломятся, – пояснил он свои действия.

Катька Семечкина считалась негласным лидером девчачьей половины класса и поэтому немало удивилась, когда её слова были проигнорированы.

– Эй, Измайлова! Ты что, оглохла? – крикнула Катька, топая ножкой.

Шум в спортзале резко стих, и к месту назревающего конфликта стали подтягиваться остальные ребята. Даже будущие великие боксёры перестали издеваться над грушей и с интересом уставились на девчонок.

– Подойди и возьми сама, – неуверенно ответила Юлька, оглядываясь на Матвея.

Тот одобрительно кивнул. Катька медленно подошла к скамейке, зло щуря глазки.

– Я сказала, подними мячик и подай его мне, – прошипела она словно гусь переросток.

– Твой мяч – сама и бери, – твёрдо заявила Юлька, гордо задрав подбородок.

– Ах ты… – Катька замахнулась, чтобы отвесить пощёчину, но была остановлена Владькой, перехватившим её руку.

– Семечкина. Хорош воду мутить! Забирай свой мячик и шагай себе подобру-поздорову.

– Ха! Смотрите на него! – заорал вдруг Задиркин. – Заступничек нашёлся, а сам слова хорошего никому не сказал. Тебе сказал, Притиркин? Нет! А тебе Семечкина? Нет? И мне нет. Похвалкина? Пирожков? Косяков? Загудина? Нет… нет… нет… нет.

Так, по одному, Задиркин опросил весь класс.

– Какие мы гордые! Нос воротим от всех, особнячком держимся! О-о-о… Да они ж нас презирают! – в притворном ужасе схватился он за щёки и округлил нагловатые глазки с белёсыми, словно выгоревшими на солнце, ресницами. – Мы для их высочеств недостаточно хороши! Мы для них пле-бе-и!

По слогам выговорил Задиркин мало знакомое слово, явно подслушанное где-то у взрослых.

– Я не хочу быть плебеем! – заявил Саша Пряничкин, шмыгая вечно простуженным носом.

– И я!

– И я!

– И я не хочу!

Загалдели вокруг ребята, возмущённые сравнением с незнакомым, но явно ругательным словом.

– А вот придётся ими побыть, – продолжал паясничать Задиркин. – Пока эти трое так думают.

– Надо их поручить! – выкрикнул Пряничкин и тут же спрятался за спину Притиркина.

– Правильно!

– Верно!

– Отлупить их надо!

Послышались выкрики со всех сторон, и толпа начала медленно сужать круг, выталкивая вперёд самых крупных мальчиков.

– Да вы чего ребята? – успел крикнуть Владька, прежде чем чей-то кулак заехал ему в ухо.

И началось. Владька с Матвеем, стоя спина к спине, отбивались от наседающих мальчишек, еле удерживаясь на ногах. У обоих из носа текла кровь, а под глазами наливались аккуратные синяки. Но и нападавшим тоже доставалась изрядно. То один, то другой вылазили из кучи-малы, задирая нос к верху, чтобы остановить кровь.

К чести девочек, они не стали набрасываться толпой на бедную Юлю, а стояли в сторонке, наблюдая за битвой мальчишек и изредка комментируя тот или иной особо удачный, по их мнению, удар.

Толпа начала медленно сужать круг, выталкивая вперёд самых крупных мальчиков

Семечкина, которая поначалу кинулась было на Юльку, получила от неё чувствительный пинок по коленке и, прихрамывая, отошла в сторону, злобно ругаясь и брызжа слюнями.

– Это что за гладиаторские бои?! – раздался зычный голос вошедшего в спортзал физрука.

Драка, как по команде прекратилась, и бойцы рассыпались в разные стороны. Владька с Матвеем устало грохнулись на скамью. К ним немедленно присоединилась Юлька, доставая носовой платок.

– Так, оболтусы! А ну становись в одну шеренгу! – гаркнул физрук в бытности, то ли военный, то ли полицейский.

Ребята, толкаясь и шёпотом переругиваясь, кое-как выстроились по линейке.

– Естественно, кто организовал эту локальную войнушку, мне никто не скажет. Так? – начал дознание учитель физкультуры, прохаживаясь вдоль шеренги взъерошенных ребят. – Впрочем, об этом догадаться нетрудно

Он многозначительно посмотрел в сторону Задиркина, которому Владька самолично нарисовал здоровенный синяк на пол-лица.

– Ну, а раз так, сдаётся мне, нужно направить вашу энергию в более мирное русло. На-а-пра-а-во! Пятьдесят кругов по спортзалу! Бегом марш! Девочкам только десять, – добавил он после шестого круга и уселся на скамью, покручивая на пальце свисток.

– Темп держим… темп… Пряничкин не отставать!

Покрикивал физрук, изредка усмехаясь в усы. Наконец прозвенел звонок, и бегуны сбавили шаг.

– Звонок только для учителя, – раздался бесстрастный голос физрука. – Осталось девять кругов. Наращиваем, наращиваем темп, ускоряемся… девочки свободны.

Девчонок словно ветром сдуло. Осталась только Юлька, терпеливо дожидаясь друзей.

– Что ж ты не применил свою суперсилу? – укоризненно выговаривала Юлька Матвею некоторое время спустя, когда они втроём возвращались из школы.

– Нельзя мне светиться, – вздохнул Мет. – Да и размялись мы неплохо, верно, Владька?

– Угу, – скривился тот, ощупывая припухший глаз.

– Размялись они! – негодовала Юля. – Тебе-то что… раз – и убрал всё. А вот у Владьки недели две лицо болеть будет. Ну ведь мог же по ним гипнозом шарахнуть, да так, чтобы они ничего не помнили?

– Мог, – согласился Мет. – Но тогда бы ты не увидела, какие стоящие пацаны у тебя в друзьях.

Он подмигнул Юльке и ускорил шаг.

– Придёшь сегодня в пещеру? – спросил девочку Владька, когда они подошли к её дому.

– Ага… как только уроки сделаю, – весело прощебетала Юлька и, чмокнув его в щёку, забежала в подъезд.

Владька растерянно стоял, прижимая ладошку к щеке, на которой все ещё чувствовалась влага от Юлькиных губ.

– Первая любовь, – нарисовался откуда-то Метаморф, хлопая мальчика по плечу. – Какая жалость, что мне сие чувство недоступно.

– А разве ты не любишь папу? Меня?

– Конечно, люблю, – рассмеялся Мет. – Но то любовь иного рода. Ладно, побежали домой. Рано тебе ещё на подобные темы рассуждать.

Игра-ловушка

Юлька, взвизгнув, спряталась за дверьми.

– Он с ума сошёл, – сообщила она Мету нерадостную новость.

– Не думаю, – покачал головой Метаморф.

– Тогда какого чёрта он в нас стреляет? Ведь это запрещено правилами игры… ты сам говорил…

– Кто-то сознательно вмешался в сценарий приключения, и намерено искажает реальность.

– Так значит, твой гипноз здесь ни при чём?

– Ты права. Совершенно ни при чём.

– Я догадывалась, – удовлетворённо кивнула Юлька. – Что будем делать?

– Не знаю. Мы кажемся ему какими-то чудовищами. Он для нас вылитый волколак. Скоро, думаю, и мы с тобой видеть друг в друге монстров будем. И игра не желает останавливаться. Лишь бы это был не Орден. Иначе нам крупно повезёт, если мы выберемся живыми из этого приключения.

– Ой, Мет, а у тебя рожки растут, – хихикнула Юлька, показывая на его лоб.

– Началось. Ладно, я побегу и попробую выяснить, где происходят неполадки. А вы постарайтесь не поубивать друг друга в моё отсутствие.

Мы кажемся ему какими-то чудовищами. Он для нас вылитый волколак.

Проговорив всё это скороговоркой, Метаморф исчез, почти полностью превратившись в жуткую помесь чёрта с собакой и поросёнком.

– Владька! – немного погодя позвала Юлька, притихшего парня.

– Чего?

– А ты кого здесь видишь?

– Мерзкого упыря. А ты?

– А я… заросшего шерстью страшилища с огромными клыками.

– Ух ты!

– Владька, а ты можешь не стрелять?

– Не знаю. Надо попробовать.

– Давай выйдем одновременно. На счёт: раз… два… три.

Юлька выскочила из-за дверей, держа наготове арбалет.

– Чёрт! – взвизгнула она и выстрелила в безобразное чудовище, получив в ответ сдавленный крик с арбалетной стрелой в придачу.

– Не получается, – жалобно протянул Владька. – У меня палец сам на спуск нажимает.

– И у меня тоже, – Юлька отложила в сторону арбалет.

– А давай без оружия попробуем выйти.

– Без оружия не могу. Пробовал уже. Только пару шагов от него сделаю, как сразу бросаюсь обратно.

– Че делать будем?

– Метаморфа ждать, если только… ой… беги, Юлька! Меня тело не слушается! Сейчас к тебе подкрадываться начну.

– Слушай, а если ты в меня стрелой попадаешь, что тогда будет?

– Наверное, будет больно, – неуверенно проговорил Владька, уже где-то совсем рядом.

– Да я и сама знаю, что больно… я могу умереть?

– Не знаю. Надо у Мета спросить. Я как-то раньше об этом не задумывался.

***

Он влетел в дом, словно безбашенный спецназовец, профессионально перекувырнувшись через плечо и поведя арбалетом из стороны в сторону, выискивая цель. Но монстра нигде не было.

«Что за чёрт? – подумал Дикий Билл, напрягая зрение в полумраке комнаты. – Ведь чудовище только что было здесь. И теперь оно исчезло, испарилось в воздухе».

Билл поднялся на ноги и вышел во двор. Кровосос как сквозь землю провалился.

«В деревне люди очень расстроятся, – думал он. – И, пожалуй, могут не только забрать задаток, но ещё и поколотить как следует… знаю я этих южан. Ладно, завтра ещё раз послежу за этим местом, а пока попытаюсь что-нибудь вразумительное придумать».

Дикий Билл отряхнул свои кожаные штаны и, настороженно оглядываясь по сторонам, направился в сторону поселения, которое гордо именовалось «Эн-Сити».