Они встретились в кафе. Ева сказала Трегубову:
– Вам нужно срочно покинуть Берн, герр Трегубов.
– Но у меня незавершенные дела.
– Вы под колпаком у гестапо. И они могут взять и вас и Ситникову в любой момент.
– Но ни я, ни она, слежки не заметили. Ситникова работает с миссией Красного Креста. Своего задания мы не выполнили.
– Ваша информация для центра уже прошла.
– Но это еще не все. Основное впереди. С нами пошли на контакт. Эмигрантский центр заинтересован в сотрудничестве с РОА. И Ситникова именно сейчас решает важные вопросы именно в этом направлении. Имею ли я право оставить сейчас Берн?
– У вас нет выбора, капитан. Вот здесь, – она протянула ему конверт из плотной ткани, – Новые документы и билеты на поезд. Вы должны покинуть Берн через три часа. Документы разовые, но надежные.
– Для меня и для майора Ситниковой?
– Да. Я не могла вас разделить. Вы должны вместе вернуться в Германию.
– И что дальше?
– В Германии вы уничтожите поддельные документы и снова достанете свои. Вы наденете форму РОА. Ведь официально вы находитесь на территории Германии.
– Да. У нас приказ от штаба генерала Мальцева. Но я хотел бы оставить Зинаиду здесь.
– Почему?
– Так безопаснее для неё.
– За вами следит гестапо. И для Ситниковой гораздо опаснее здесь, чем в рейхе. Вы должны срочно покинуть Берн.
– Но у меня нет приказа Москвы.
– Я сама сообщу о вашей ситуации в центр Общему Другу.
– Но…
– Считайте это приказом, капитан Трегубов. Я имею право отдать вам его.
– Хорошо. Я выполню приказ.
– И еще одно, Трегубов. Ваши отношения с Зинаидой Ситниковой становятся слишком близкими. А это может повредить делу. Вы еще не забыли, что она враг?
– Но у Зинаиды Захаровны были большие заслуги перед СССР.
– Они все перечеркнуты её предательством.
– Но…
– Я понимаю, что вы используете её привязанность к вам, капитан. В этом ничего плохого я не вижу. Но в итоге Ситникова среди персон, что должны быть переданы Советскому Союзу. И она в свое время предстанет перед судом. Вы меня понимаете?
– Да, – ответил Трегубов. – Я выполню свой долг.
– Надеюсь на это, капитан.
***
Берлин.
Управление РСХА.
1 апреля, 1944 год.
Бригаденфюрер СС Танцман поднял трубку телефона. На связи был оберштурмбаннфюрер Вильке из Берна.
– Герр бригаденфюрер!
– Рад вас слышать Вильке. Вы с хорошими новостями?
– Не совсем, герр бригаденфюрер. Должен вам сообщить, что вчера при загадочных обстоятельствах погиб гауптштурмфюрер Лютер.
– Лютер умер?
– Да. Выпал из окна.
– Самоубийство?
– Я не исключаю такой возможности, герр бригаденфюрер. Но возможно, что он выпал не сам. А ему помогли. Но предварительное следствие ничего не дало.
– Жаль Лютера, – сказал Танцман. – Это был хороший офицер. Но что делать? Идет война. Что бумаги Лютера?
– Они у меня, герр бригаденфюрер.
– Все?
– Так точно!
– Срочно выезжайте в Берлин, Вильке. А сообщение по поводу смерти Лютера я передам Олендорфу.
– Его начальство уже в курсе, герр бригаденфюрер.
– Тем лучше.
– Своей миссии он в Берне не завершил. Русские, за которыми он следил, внезапно исчезли из Берна. Агент Валенрод потерял их след.
– В этом после смерти Лютера будет разобраться сложно. Но это дело не наше, Вильке. Я жду вас завтра в управлении РСХА.
Танцман положил трубку. Все идет хорошо. И ему есть чем порадовать рейхсфюрера СС Гиммлера…
***
Швейцария.
Берн.
1 апреля, 1945 год.
Майор Ситникова была близка к цели. То ради чего они прибыли в Берн почти осуществилось! Уже завтра она через госпожу Франк установит контакты с представителями русской эмиграции. И Франк намекнула, что возможно, её ждет поездка во Францию.
Капитан Трегубов пришел за ней в этот день раньше обычного.
– Ты так рано, Володя?
– Нам стоит сегодня завершить все дела пораньше.
– Я уже все завершила на сегодня.
– Вот как? Отлично! Едем!
– Ты сам за рулем, Володя?
– Выпросил машину у Курта.
– Есть повод для праздника?
– Можно сказать и так. Но поторопись, Зина.
Зинаида быстро собралась, и они уехали от центра Красного Креста.
Трегубов немного покружил по городу. Он постоянно смотрел в зеркало, нет ли слежки. Она заметила это.
– Что-то случилось, Володя?
– Мы уезжаем, – ответил он.
– Что?
– Мы покидаем Берн, Зина.
– Но у меня завтра встреча с госпожой Франк. Важная встреча. Я не могу её пропустить. Это то, ради чего мы прибыли сюда!
– У нас нет выбора, Зина. Я отпустил водителя и сказал, что мы с тобой заедем в магазин, дабы обновить гардероб. Сказал, что ты этого желаешь.
– И он отдал тебе машину?
– Да. Он мне поверил. Я сказал что сам отгоню авто в гараж а завтра мы встретимся как обычно.
– Но что случилось? Я все еще не понимаю.
– Мы с тобой под колпаком у гестапо. Нас возьмут, возможно, уже сегодня вечером или завтра утром. Возьмут тайно и переправят в Германию.
– Откуда сведения?
– Из надежного источника, Зина. В этом можешь не сомневаться. Они отследили все наши контакты и знают кто мы такие. Нас обвинят в шпионаже, Зина.
– И что теперь? – спросила она.
– Возвращаемся в Германию.
–Как в Германию? Нас возьмут на границе! И мы сразу угодим в гестапо.
– У меня есть новые документы.
– Новые?
– Они вполне надежны, и мы спокойно пресечем границу Германии. А там снова станем офицерами ВВС КОНР.
– Но где ты достал эти документы, Володя?
– Какая разница. Раз они у нас есть.
– А кто тебя предупредил?
– Друг, – ответил он. – И благодаря этому другу мы с тобой получили шанс выжить. Но не задавай мне больше вопросов, Зина. Ответов у меня нет…
Глава 13
«Белые автобусы».
Берлин.
Управление РСХА.
17 апреля, 1945 год.
Смерть капитана Лютера вызвала много вопросов у штандартенфюрера Бока из гестапо. Хоть его и забрали из подчинения Бока и перевели к Олендорфу, но бывший шеф не поверил в версию самоубийства. Он приказал своим агентам проверить все обстоятельства «ухода» Лютера.
Сообщение агентов из Берна укрепило его подозрения. Бок обратился к Генриху Мюллеру. Он требовал полномочий. Первым шагом должен стать арест обершутрмбаннфюрера СС Фридриха Вильке.
Мюллер выслушал доклад Бока и сказал:
– Если у вас есть достаточно доказательств по делу, то вы можете взять Вильке.
– Доказательств достаточно, группенфюрер!
– Но вам нужно уведомить его начальника бригаденфюрера Танцмана.
– Это обязательно?
– Согласование с Танцманом обязательно, Бок. Решите это без меня. У меня слишком много забот и без Вильке. Это в масштабах ваших полномочий.
– Но если рейхсфюрер вмешается…
– Рейхсфюрер не вмешается, Бок. Действуйте, если считаете нужным!
Бок почувствовал уязвимость позиции Танцмана и решил свести с ним старые счёты. Некогда они были прятелями, но после инцидента летом 1944 года отношения испортились. С тех пор Танцман разоваривал с Боком только с высоты своего поста и своего генеральского звания.
Танцман тогда сам просил Бока выделить ему способного офицера для раследования. И Бок по-дружески отдал ему капитана Лютера. Лютер в ходе разбирательства по делу о покушении на фюрера «накопал» материал на смого Танцмана и его помошника Вильке. Тогда Бок получил выговор от Гиммлера и строгий приказ дело против Танцмана прекратить! А между тем Лютер был недалек от истины. И вот капитан «покончил» с собой в Берне. И снова всплыл старый конфликт между ним и Вильке. И сам Вильке в этот момент находился в Швейцарии. Могло ли это быть простым совпадением?
На следующий день полковник Бок позвонил Танцману.
– В ходе проверки по делу о смерти капитана Лютера, выяснилось, что ваш офицер для особых поручений, подполковник Вильке, может быть замешан в этом.
– Вы сошли с ума, Бок?
– Факты говорят о конфликте между капитаном Лютером и подполковником Вильке.
– Я читал отчет подполковника Вильке и не нашел там ничего, что позволяет подозревать его в смерти капитана Лютера.
– На момент «самоубийства» Лютера, Вильке находился в Берне.
– И что? Это все ваши доказательства? В Берне находились помимо Вильке еще десяток офицеров.
– Но ни у кого из них не было конфликта с Лютером. А у Вильке он был.
– Я не назвал бы это конфликтом, Бок.
– Я настаиваю на аресте вашего человека, бригаденфюрер. Вильке поместят в нашу тюрьму, и я сам займусь допросом.
– Вы сказали «допрос»? Я не ослышался, Бок?
– Нет, не ослышались, герр Танцман. Но обвинения против вашего офицера по особым поручениям слишком серьезны.
– Какие еще обвинения? Я знаю, что у вас нет ничего на Вильке. Я не позволю вам арестовать моего офицера. Вильке кавалер рыцарского креста.
– Это никакого значения не имеет. В нашей тюрьме сидит не один десяток таких кавалеров, герр Танцман.
– Вы понимаете, кому вы это говорите, Бок?
– Хорошо понимаю. И если вы надеетесь на заступничество Гиммлера, то напрасно.
– Что такое?
– Вам следует сейчас думать о себе. А не о подполковнике Вильке, герр Танцман.
– Вы напрасно так рано списали меня со счетов, Бок.
Танцман бросил трубку.
Он сразу вызвал Вильке.
– Вы не слишком чисто поработали в Берне, Вильке.
– Я вас не понимаю, герр Танцман.
– Бок желает вас арестовать.
– Меня?
– Только что уведомил меня о своем намерении. Лишком он стал смелым.
– Но с чего этим занимается Бок? Лютер был в подчинении Олендорфа, когда работал в Швейцарии.
Танцман ответил:
– Олендорфу плевать на Лютера. Он такой ерундой заниматься не станет. А вот Бок имеет большой зуб на меня и на вас, Вильке. Ныне его время свести счеты. Хорошо хоть фройлен Ева Шрат сейчас в Швейцарии.
– Но у него не может быть ничего на меня. Никаких следов я не оставил, герр Танцман.
– Именно поэтому Бок желает арестовать вас на основании косвенных улик и поместить в тюрьме гестапо. Там он вынудит вас дать показания против себя. Лютер копал против вас, Вильке. И очевидно у Бока есть что-то из того, что он накопал.
– И что же делать?
– Я вас не отдам, Вильке. Арестовать моего офицера для особых поручений он не посмеет. Но вас ждет домашний арест.
– Как же так, герр Танцман?
– Вам придется посидеть дома, Фридрих. И моя машина в вашем распоряжении. Отправляйтесь домой.
– Сейчас?
– Да. А я займусь вашим делом. Но в управлении вас быть не должно…
***
Берлин.
Управление РСХА.
19 апреля, 1945 год.
Но надолго домашний арест Вильке не растянулся. Уже на второй день Танцман приказал доставить его в управление контрразведки «Восток». Гиммлер привлек Танцмана к опасной операции и ему нужны были верные люди.
Он позвонил на квартиру Вильке утром 19 апреля:
– Вильке? Это Танцман!
– Я вас слушаю, герр Танцман.
– Я выслал за вами машину.
– Мне ехать в управление?
– Да.
– Но как же мой домашний арест?
– Я отменяю его! Слишком много работы, герр подполковник.
– Как прикажете, герр бригаденфюрер.
Через час оберштурмбаннфюрер СС Вильке был в кабинете начальника контрразведки «Восток».
– Рад, что вы не задержались, Вильке. Прошу вас, оберштурмбаннфюрер!
– Что-то случилось, бригаденфюрер? – Вильке сел в кресло.
– Я должен посвятить вас в детали операции «Белые автобусы», Вильке, – сказал Танцман.
– Домашний арест отменен?
– Да. У меня мало верных людей.
– Я не возвращаюсь в Швейцарию? – спросил Вильке.
– Нет.
– Нет? Но как же так? Меня там ждут, герр Танцман! Что это за новая операция?
– «Белые автобусы» – это операция Гиммлера.
– Я ничего не знаю о ней.
– Этой тайной владеют немногие.
– Но что это такое?
Танцман ответил:
– «Белые автобусы» действительно белые! Это автобусы миссии Шведского Красного Креста. И задача операции срочная эвакуация заключенных из концентрационных лагерей. Прежде всего, из Аушвица и Берген-Бальзена.
– Эвакуация по нашим мостам в Швейцарию?
– Нет. Узников станут увозить в Швецию через Фридрихсгам.
– А наши «мосты» в Швейцарии?
– Они пригодятся для другого.
Вильке сказал:
– Завтра прием в бункере у фюрера по поводу его дня рождения. Он ведь ничего не знает об операции?
Танцман не стал отвечать на вопрос. Но ответа и не требовалось.
– И рейхсфюрер будет на приеме у Гитлера? – спросил Вильке.
– Будет! И он заверит фюрера в своей верности. И я окажусь в весьма щекотливой ситуации, Вильке.
– Вас также пригласили на прием?
– Да. И я не знаю, смогу ли вернутся с этого приема. Все зависит от разговора фюрера с рейхсфюрером. И вы, Вильке станете меня сопровождать.
– Я? На прием в фюрербункер?
– Именно так. Возможно, мы с вами увидим Адольфа Гитлера в последний раз. И если фюрер вспомнит вас и ваши прежние заслуги, то мы с вами выиграем неделю времени. А это в нашей ситуации очень много…
***
Берлин.
Фюрербункер.
20 апреля, 1945 год.
20 апреля 1945 года Танцман и Вильке вдвоем присутствовали на приеме в честь дня рождения фюрера. Гитлер узнал Вильке. Он поначалу прошел мимо, но затем вернулся и несколько секунд смотрел на рырский крест на парадном мундире.
– Это вы, тот самый офицер? Я наградил вас крестом.
– Это оберштурмбаннфюрер Вильке, мой фюрер, – подсказал адъютант.
– Рад, что вижу вас, Вильке. Рейх нуждается в таких как вы.
Вильке пожал протянутую ему руку Гитлера.
– Хайль, мой фюрер!
Гитлер небрежно вскину руку и сказал что-то о силе духа немецкого народа. Он удалился от Вильке и заговорил с Гиммлером.
Танцман сказал Вильке:
– Фюрер вас вспомнил. И Бок наблюдает за нами.
– Он тоже здесь? Я его не видел.
– Совсем рядом с нами, – сказал Танцман. – Вам стоит только повернуть голову. Теперь будет осторожнее. Хотя расслабляться нам не стоит.
Полковник Бок действительно был рядом, среди людей Мюллера. Он дождался момента, когда Танцмана рядом не было, и лично представился Вильке.
– Моя фамилия Бок.
– Я знаю вас, герр полковник.
– И я вас знаю, герр Вильке. Вы были в шаге от того, чтобы стать моим гостем.
– В тюрьме гестапо? Не имею большого желания, герр полковник.
– Против вас я ничего не имею, герр Вильке. Вы только инструмент в руках Танцмана.
– Я офицер по особым поручениям…
– Знаю, герр Вильке. Но Танцман не постоянно будет вас прикрывать.
– Чего же вы хотите, герр Бок?
– Вашего признания. И после этого я помогу вам избежать наказания.
– Наказания за что?
– Это ведь вы ликвидировали капитана Лютера. И я смогу это доказать. И если…
В этот момент рядом появился бригаденфюрер Танцман.
– Герр полковник! Рад вас видеть в добром здравии.
Бок вздрогнул и повернулся:
– Вы появились неожиданно, герр Танцман.
– Вы что-то говорили моему помошнику, герр полковник?
– Простое поздравление. Его удостоил вниманием сам фюрер.
Бок отошел от них.
– Чего хотела эта крыса? – спросил Танцман.
– Моего сотрудничества с гестапо.
– Просил сдать меня? – усмехнулся Танцман. – Говорил, что вы его мало интересуете? Это похоже на Бока. Но нас с вами ждет рейхсфюрер. Идите за мной, Вильке.
В отдельном кабинете Гиммлер пригласил их сесть.
– Прошу вас, господа.
Танцман и Вильке расположились в креслах.
– Завтра у меня встреча с Норбертом Мазуром, – откровенно признался Гиммлер.
Вильке удивило такое заявление. Мазур был представителем шведского отделения Всемирного еврейского конгресса. И рейхсфюрер вот так открыто делает такие заявления в фюрербункере.
– Пришло время действовать решительно, – сказал Гиммлер. – Нам нужно сделать слишком много за небольшой срок. Операция «Белые автобусы», начатая вчера, должна идти ускоренными темпами. Вы, Танцман, станете контролировать это здесь!
– В Берлине?
– Мне нужен человек в Берлине!
– А вы, рейхсфюрер? – спросил Танцман.
– Завтра я покидаю Берлин. Я встречусь в Любеке с графом Фольке Бернадотом из Шведского Красного Креста. Вы понимаете меня, Танцман?
– Не совсем, рейхсфюрер.
– Я стану говорить с Бернадотом как руководитель германского государства. Пришло время обсудить условия.
Танцман понял, что фюрера уже списали со счетов. И произнесенные на встрече слова Гиммлера о верности Адольфу Гитлеру ничего не стоят.
Гиммлер повернулся к Вильке:
– Я знаю о ваших проблемах, подполковник. Я постараюсь оградить вас от гестапо. Хотя сейчас мое влияние в Берлине не так велико. Вас, Вильке, ждет поездка во Фридрихсгам. Это опорный пункт операции. Оттуда оправятся колоны белых автобусов с красными крестами. Там вы встретитесь с доктором Керстеном и передадите ему все инструкции. Вас ввели в курс операции «Белые автобусы»?
– Да, рейхсфюрер.
– 21-го апреля вы будете во Фридрихсгаме. И 24-го вам следует вернуться в Берлин в распоряжение бригаденфюрера Танцмана.
– Я понял, рейхсфюрер.
***
Берлин.
Квартира Танцмана.
28 апреля, 1945 год.
Вильке не смог вернуться 24 апреля. Ему пришлось задежаться в замке Фридрихсгам. Возникли некоторые осложнения с оформлением документов. Пришлось срочно решать все на месте, но автобусы отправились в срок. Приказ он выполнил.
Оберштурмбаннфюрер прибыл в Берлин только 28 апреля и его сразу вызвал Генрих Танцман. Причем встретились они на квартире у Танцмана, а не в рабочем кабинете бригаденфюрера.
Танцман узнал новость, от которой зависела его жизнь. Дело в том, что о тайных переговорах Гиммлера с посланцем из Стокгольма графом Бернадотом стало известно фюреру! Гитлер приказал арестовать рейхсфюреа и заявил, что предатель не может быть преемником!
Гиммлера в Берлине не было и потому отвечать за все станет он – Танцман! Нужно было выиграть время. Отвлечь внимание от себя. А для этого он должен отдать Фигелейна. Это даст ему два-три дня. А за это время все будет кончено!
Танцман знал, что Фигелейн вчера тайно покинул фюрербункер. Ему сразу доложили о бегстве генерала. Время Фигелейн выбрал удачное и надеялся, что о нем дня три никто не вспомнит. У Гитлера было много забот и без него. Главное чтобы никто не напомнил фюреру о его существовании…
***
Служанка впустила Вильке в дом.
– Проходите, герр Вильке. Герр Танцман ждет вас в кабинете.
Вильке поднялся в кабинет.
– Вильке! Я жду вас!
– Герр Танцман? Что-то случилось?
– Еще как случилось. Фюрер знает о переговорах Гиммлера и Бернадота, который прибыл из Стокгольма! Гитлеру доложили об игре рейхсфюрера!
Вильке хорошо понимал, что это значит.
– Есть приказ об аресте Гиммлера?
– Есть! Но до рейхсфюрера ему не дотянутся. Гиммлер не в Берлине. А вот до нас с вами легко.
– Что делать? – спросил Вильке.
– Выиграть время. Пришел час разыграть карту Фигелейна. Фигелейн отправился к себе домой в Шарлоттенбург.
– Он сбежал!
– И вам нужно навести гестапо на него. Если они узнают о бегстве Фигелейна, и кто-то скажет про это фюреру, это даст нам с вами время. Они не станут думать про нас, Вильке.
– Приказа о вашем аресте еще нет, бригаденфюрер?
– Пока нет. Но он может появиться в любой момент. Отдавайте им Фигелейна. Это отвлечет их дня на два.
– А потом?
– У рейха уже не будет «потом», Вильке. Вы сможете посетить управление гестапо, где распоряжается Бок?
– Так точно, герр бригаденфюрер!
– Действуйте, Вильке!
****
Фридрих Вильке лично посетил полковника Бока в стенах его учреждения. Он сильно рисковал, но наделся, что информация про Фиглейна перевесит желание отмстить за капитана Лютера.
Штандартенфюрер Бок искренне удивился приходу Вильке.
– Вы сказали, что Фридрих Вильке желает встречи со мной? – спросил Боук у дежурного.
– Так точно, герр полковник! Офицер показал жетон СД.
– Пропустите его!
– Слушаю, герр полковник!
Вскоре Вильке вошел в кабинет Бока.
– Хайль Гитлер! – Вильке вскинул руку.
– Хайль! – ответил Бок. – Вы пришли, герр Вильке? Признаюсь, что не ждал этого. Я не надеялся, что вы вообще вернётесь в Берлин. Ведь по приказу Гиммлера вас отослали отсюда.
– Но я вернулся.
– И зачем вы это сделали. Вильке?
– Я офицер, герр полковник. И у меня для вас важная информация.
– Я вас слушаю, оберштурмбаннфюрер. Вы решили раскрыть подлую игру Танцмана?
– Я состою под началом бригаденфюрера Танцмана. И ничего плохого о нём собщить не могу.
– Но с чем вы пришли, Вильке?
– У меня информация по Гансу Фигелейну.
– Что такое?
– Ганс Фигелейн, начальник 4-го управления РСХА.
– И что такое с Фигелейном?
– Фигелейн тайно покинул фюрербункер. Без приказа фюрера!
– Откуда у вас эта информация?
– Ганс Фигелейн в разработке у нас, герр Бок. И сейчас, как я знаю, он бросил свой пост и собирается бежать. И времени на раздумья у вас нет!
– И вы решили отдать эту информацию мне, герр Вильке?
– У меня нет полномочий для ареста такого важного человека.
– Вы понимаете, что говорите, оберштурмбаннфюрер?
– Хорошо понимаю. Фигелейн бросил свой пост и сбежал! И я могу сказать вам, как и куда он побежит. И в этом случае у вас есть шанс его задержать, герр Бок!
– Говорите!
Вильке сообщил все.
Так люди из гестапо арестовали группенфюрера СС Ганса Фигелейна. И, возможно, ему удалось бы уйти (пути отхода были подготовлены) если бы не Танцман.
Это дало самому Танцману немного времени….
***
Вильке снова вернулся и доложил Танцману, что дело сделано.
– Вы видели, как его взяли, Вильке?
– Видел, герр Танцман.
– Это были люди Бока из гестапо?
– Да, герр Танцман.
– В этом случае Кальтенбрунер и Мюллер все доложат фюреру. Как хорошо, что Фигелейн стал действовать именно сейчас. У этого кретина сдали нервы, и он ударился в бега раньше времени. А ведь ему стоило подождать всего несколько дней.
– Вы хотите сказать, герр Танцман…
– Я хочу сказать, что вам больше не следует надевать мундир, Вильке. Завтра вы покидаете Берлин, Вильке. Вот вам документы. На имя гражданина Швейцарии.
Вильке принял бумаги от Танцмана.
– Сотрудник Красного Креста?
– Да. Но из Берлина вы выедете по документам оберштурмбаннфюрера СС. Вот вам особое предписание. В Прагу.
– В Прагу?
– Я выбил вам командировку в штаб командующего 17-й армии генерала Вильгельма Хассе.
– И какова цель командировки, герр Танцман?
– Из Праги вы уйдете по «тропе», которую сами создали.
– А вы, герр Танцман?
– Я уйду из Берлина 2-го мая. Если до того времени фюрер не вспомнит обо мне.
Генрих Танцман еще не знал, что Адольф Гитлер 30 апреля застрелится, и пост рейхспрезидента перейдет адмиралу Дёницу.
Фридрих Вильке выехал из Берлина 29 апреля 1945 года. Если бы он мог знать, что покидает его навсегда. Больше в этой жизни ему было не суждено вернуться в столицу Германии…