Ивахнюк на должности раздобрел и преисполнился чувства собственной значимости. И хотя к его лоснящейся физиономии, казалось, намертво приклеилась угодливая улыбочка сидельца, на дне своей мелкой душонки он затаил классовую злобу на «господ»
Ивахнюк на должности раздобрел и преисполнился чувства собственной значимости. И хотя к его лоснящейся физиономии, казалось, намертво приклеилась угодливая улыбочка сидельца, на дне своей мелкой душонки он затаил классовую злобу на «господ»