Не погаснет огонь Памяти

Важную роль играли проходные ворота из крепости в город. Между Ключевым бастионом и Фордштадским находились вторые ворота в слободу. Их называли Санкт-Петербургские, а от западных ворот до Санкт-Петербургских внутри крепости проходила так называемая Омская дорога, а вернее, Омская улица.

Но, к сожалению, место было выбрано неудачно. Крепость ежегодно подвергалась разрушению из-за весеннего подъема грунтовых вод. А в мае 1799 г. невиданным наводнением затопило солдатские слободки, госпиталь, склады с боеприпасами и продовольствием.

20 октября 1782 года по именному указу Екатерины II Бийская крепость получила статус уездного, или окружного города. В начале ХVIII в. обстановка на южных границах Западной Сибири настолько стабилизировалась, что в 1822 г. Бийскую крепость перевели в ранг «заштатных». Она оставалась заштатной (была в запасе) до 1848 г., когда её полностью упразднили как утратившую военно-стратегическое значение.

В 1804 г. город Бийск стал губернским городом, получив свой герб, в котором на щите, разделенном горизонтально надвое, было изображено в верхней половине – герб Томска, в нижней половине на голубом фоне – в золотой горе горная шахта.

Вот уже четвёртое столетие город Бийск продолжает быть воротами России в Центрально-Азиатский регион. А распахнул эти ворота Пётр I своим Указом от 29 февраля 1708 года.

Краевед Бошков Александр Георгиевич много лет пытается построить уменьшенную копию Бийской крепости и установить памятник П.И. Четову, но пока безуспешно. Меценатство в России ещё слабо развито. Но я надеюсь, что со временем мечта Бошкова осуществится. Он мне представил план реконструкции крепости.

Но главной ценностью любой крепости являются люди, служившие в ней. Они осуществляли оборону и строительство укреплений.

Творцами истории города XVIII—начала XIX века были, безусловно, прежде всего, казаки, солдаты, драгуны гарнизона, крестьяне и обыватели крепостного ведомства. Конный казак Тимофей Ломшаков, первым засеявший свои шесть десятин казённой пашни. Священник Пётр Лапин, обучавший прихожан выращивать доселе невиданные картофель и томаты. Солдат гарнизонной команды Пётр Берёзкин, написавший Святые Образа для первой церкви крепости.

Служилые люди только с 1770-х годов стали зваться «казаками Сибирской линии» и получили особое управление. До конца 18 столетия новая служилая корпорация не раз пополнялась сибирскими крестьянами, солдатскими детьми, ссыльными запорожцами и добровольцами из числа временно служивших в Сибири башкир, мещеряков и донцов. Наконец, 19 августа 1808 года она получила официальное наименование Сибирского линейного казачьего войска.

Напряжённость линейной службы казаков в Западной Сибири усугублялась явным несоответствием их числа громадной протяжённости границы. Ещё в 1787 году на 2400 километров сибирских линий приходилось всего 2009 местных казаков, в 1795-м – 2884, а в 1803-м – 5038. Правда, в 18 веке там несли службу ещё несколько сот донских и яицких казаков, башкир и мещеряков, а до 1812 года и несколько драгунских полков. Однако и этого было недостаточно, а драгунская кавалерия оказалась к тому же малопригодной для борьбы с летучими ватагами кочевников.

В 1812-м драгуны ушли воевать с Наполеоном, а сибирские линейные казаки остались единственной конницей в Западной Сибири, служащей с 17 лет и «доколе в силах»… Тридцать лет – до самой мировой войны – длилась здесь служба сибиряков.

В самом же сибирском войске своим трудолюбием и домовитостью выделялись казаки Бийской линии.

У этой горстки служивых и так почти не было отдыха, а их ещё гоняли на всевозможные работы. Сменившись с поста, сибирский казак строил и ремонтировал укрепления, заготавливал для казны сено, дрова и строевой лес, сплавлял всё это за сотни вёрст по рекам, перевозил провиант и почту, присматривал за складами, а в 1746—1770 гг. даже пахал казённую пашню. О собственной запашке не могло быть и речи: казаку зачастую некогда было даже смолоть казённый паёк зерна, и он отдавал за помол последние копейки жалованья… А ведь на эти деньги ещё надо было приобрести коня, оружие, снаряжение, одежду! Несли караульную службу.

Казаки были одеты, как говорится, кто во что горазд. Было разномастно и их вооружение.

В крепости служили: наказной атаман Лука Корнилов, предок генерала Корнилова, казачий атаман Буслаев – довольно проворный мужик с чёрными усиками, на боку шашка, на голове папаха, сотники Осип Прапорный, Вербитский, Дубов, пятидесятники Григорий Максюков, Лавров Осип Андреевич, казак Свиридов в папахе и с нагайкой в руке. Казаки Ефим Назаров, Кузьма Нечаев, охотник Степан Попов, лекарь Илья Петров, художник-картограф Фёдор Иванов и многие другие.

У меня есть казацкая нагайка – это мощное оружие. Основные части – это рукоятка и плеть, каждая из них включает несколько элементов. Рукоять: хват – место, покрытое оплёткой из кожи, чтобы было удобно держать в руке; шалыга – наконечник из металла, который располагали в начале хвата. Его использовали, чтобы нанести удар непосредственно рукоятью; темляк – петля для кисти, которая позволяла крепко удерживать нагайку; завод – петелька для плети; укреп (т. е. крепление) для прочного соединения рукоятки и плети. Он представлял собой тонкую ленту из кожи, оплетающую конец ручки; зацеп – кольцо для соединения рукояти и плети; долонь – кожаный лоскут. Плеть: махра из кожаных ленточек; сарвень —переплетённые ремни; шлепок – мешочек из кожи на конце оплётки, куда можно было положить металлическую деталь.

В середине XVIII века в Бийскую крепость были направлены 138 запорожских казаков по приказу самой императрицы Екатерины Великой.

Затем в крепость прибыл с большим обозом отряд донских казаков в тысячу человек в своей форменной одежде и вооружением на конях.

Донские казаки, XVIII век

Одновременно с ними приехали яицкие казаки, примерно тысяча человек с лошадьми.

Уральские казаки. Раскрашенная литография Гессе. 1800 г. Государственный исторический музей, Москва

Каждый казак носил форму своего войска и имел присущее этим войскам вооружение.

Казак Уральского казачьего войска. Фото А.И. Вершкова. 1891 г.

Не менее разномастными были форма и вооружение солдат и офицеров регулярных войск, хотя и более упорядоченные.

В крепости служили пехотинцы, артиллеристы, драгуны, штаб-офицеры, даже были гусары и др.

В крепости несли службу гусарский офицер Ларионов Борис Иванович. ротмистр Жуковский, капитан от артиллерии Громов, сержант пехотных войск Пискарёв, уланский капитан Сычёв, офицер Степан Удинцев и др.

Сибирские драгуны тогда считались одними из сильнейших в линейной кавалерии империи и именовались «кавалерией высшего ранга российских провинций».

Лев Киль. Рядовой драгунских полков русской армии.1818 год

Драгуны – это особый род войск, который не являлся в полном понимании терминов ни конницей, ни пехотой. Считается, что первым военачальником, решившим создать войска, равно обученные драться в пешем и конном строю, был античный Александр Македонский. Хотя впервые назвал драгун драгунами в 1550-е маршал Бриссак, изрядно поднаторевший в тактических вопросах во время религиозных войн. Именно этот маршал Франции отобрал лучших из лучших пехотинцев и посадил их на коней, справедливо рассудив, что так подразделение заметно прибавит в плане мобильности.

Рядовой Драгунского Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полка.1848—1855 гг.

Антон Данилович Скалон в 1766 г. назначен командиром драгунской бригады, состоявшей из Луцкого, Суздальского и Вологодского полков и расквартированной в Бийской крепости.

Антон Данилович Скалон (1720—1777) – генерал-поручик

По мнению С.Ю. Исупова: «В числе этих тысяч и тысяч наших далёких предков-земляков, складывающих своими жизнями и судьбами мозаичное панно истории Бийска, были и те, кого когда-то называли «начальными людьми», «острожными приказчиками», «крепостными комендантами».

Известный русский историк-публицист XVIIIв. Андрей Болотов утверждал: «Где первый начальник ума здравого и честного, жители градские в достатке и спокойствии пребывают, а где голова умом слаб да на посулы падок – там и город дурён, и люди несчастливы».

Первым Бикатунским «крепостным приказчиком» стал кузнецкий служилый дворянин Иван Везигин. Иван и Семён Везигины, Фёдор Сорокин, Степан Серебренников, Иван Шестаков, Иван Васильев, Иван Хабаров – все они в течение первых двадцати лет существования крепости занимали посты её «начального человека» по два-три раза. Приказчик являлся главой местной исполнительной и судебной власти. Он ведал всеми военно-административными вопросами – от командования гарнизоном до снабжения его провиантом; выполняя судебные функции, «творил правёж» по гражданским и мелким уголовным делам. С появлением в 1720—1725 гг. в крепостной округе первых деревень приказчик стал административной главой и гражданского земледельческого населения. Казачьим пятидесятникам и сотникам вменили в обязанность заниматься расселением крестьян, взиманием с них подушной подати и других налогов и даже обеспечением безопасности сельскохозяйственных работ в районе алтайского порубежья «за опасением приходу воровских воинских людей».

Как правило, все крепостные приказчики происходили из «служилых дворян по отечеству», то есть являлись потомственными профессиональными воинами со старинными родословными. К тому же, судя по архивным документам, предки Ивана Хабарова, братьев Везигиных и прочих бикатунских «начальных людей» дворянского происхождения появились в Сибири ещё в XVII веке. Да и большинство местных служилых казаков были настоящими порубежниками или, как сейчас формулируют историки, истинными жителями сибирского порубежья – профессиональными бойцами, дерзкими первопроходцами, энергичными, предприимчивыми, свободолюбивыми людьми. Эти качества большая часть коренных сибиряков сохраняла (а кое в чём сохранила и по сию пору) на протяжении веков, несмотря на постоянное укрепление имперской военно-бюрократической власти в Сибири.

Чтобы управлять такими волевыми, матёрыми мужиками, приказчики должны были иметь не менее «матёрый» характер, признанный в казачьей среде авторитет и доскональное знание психологии подчинённых. В противном случае гарнизоны, где были ещё очень сильны традиции казачьей вольницы, просто отказались бы подчиняться и сами бы выбрали себе командира. Такие примеры часто встречаются в сибирской истории XVII– XVIII вв. Все известные нам бикатунские приказчики являлись именно такими неформальными лидерами, обладали многолетним опытом пограничной службы и имели заслуженные чины не ниже пятидесятника – командира казачьей полусотни, а некоторые дослужились до сотника или «казачьего головы» из рядовых казаков. Таким был, к примеру, «конных казаков сотник» Степан Серебренников, ставший приказчиком в 1723 году. К этому времени сорокалетний казак имел в своём послужном списке восемнадцать «Государевых служб», то есть военных походов. Он участвовал в сооружении Бикатунского острога 1709 года, строительстве Бикатунской крепости 1718 года, неоднократно принимал участие в казачьих экспедициях в Горный Алтай – «бывал в дальних посылках в захребетные волости». Это благодаря его стараниям была расширена двумя приделами маленькая деревянная часовенка, срубленная в крепости четырьмя годами ранее. По его инициативе казаки гарнизона и жители недавно образованной деревни Фоминской собрали деньги, на которые в Тобольске и Кузнецке были заказаны церковная утварь и «алтарные Святые Образа». А к казачьим и крестьянским пятакам Серебренников добавил не уворованные из казны, а свои кровные, «жалованные два рубля с полтиною». Для казачьего сотника, живущего только «с Государева жалования», это была сумма по тем временам немалая.

Сенат и Военная коллегия предписывают Сибирской губернской канцелярии обновить и расширить все порубежные укрепления региона, их гарнизоны усиливаются регулярными пехотными и драгунскими полками, передислоцированными из европейских губерний России. Драгунские эскадроны начинают составлять главную, ударную силу гарнизона Бийской крепости с 1742года, хотя первое регулярное подразделение (драгунская команда поручика Петра Фадеева) появляется в крепости ещё в 1738г. Переведённым из Кузнецка эскадроном Колыванского драгунского полка командовал капитан Степан Войков, который и является первым офицером-начальником крепостного гарнизона.