– Хорошо мы пойдем вместе, но смотри, Петь, без всяких там фокусов. Ни шага, ни слова без меня или моего разрешения. Понял?
Бочкарев кивнул, и не удержался от победной улыбки. Заметив её Громов нахмурился: – Петр я серьезно. В этом городке охрана такая, что пройти в Гохран страны намного легче чем туда. Малейшая оплошность приведет к мгновенной смерти, и соответственно срыву операции.
– Серега, честно, я все понял. никакой отсебятины. Я – твоя тень.
– Надеюсь, что так. – С сомнением сказал Громов. – Ладно, пошли. По дороги расскажу, что нас там ожидает.
– А откуда ты знаешь? – Удивленно поднял одну бровь Бочкарев.
– Скажем так – заходил как-то в гости. – Улыбнулся Громов.
После полуторачасовой ходьбы под неумолчное пение птиц, и жужжание насекомых друзья поднялись на пригорок у подножья которого находился небольшой водоем, а дальше, приблизительно в километре от него стоял высокий, бетонный забор.
– Вот мы и пришли. – Вполголоса сообщил Сергей.
– Похоже на тюремное ограждение. – Заметил Петр, указывая на протянутую поверх бетона колючую проволоку.
– Это пока цветочки. Основные преграды внутри.
– Обрисуй в двух словах.
– То, что здесь двойной забор ты, наверное, уже догадался. – Продолжил Громов, не отрывая взгляда от серого гиганта. – Проход через КПП. Дальше, по обе стороны дорожки, по периметру стоят технические и жилые здания. Все они не выше двух этажей. Метров через сто находится еще один забор в высоту всего метра два, но какой-то странный. Тёмно-коричневого цвета из непонятно чего. Проход через небольшие, охраняемые ворота. За ними, справа, жилое, и служебное здание.
– Вроде казармы?
– Похоже, но более комфортабельное. А прямо огромное сооружение ангарного типа. Вот там-то и находится лаборатория и малый коллайдер.
– С большего понятно, а охрана где?
– Везде. У каждого входа и выхода, по одному и второму периметру, вдоль самого «бункера», и это только люди. Плюс везде видеокамеры, и скорее всего еще пара-тройка не учтенных мной ловушек. Ну что, страшно?
– А испугаться нужно обязательно? – Бочкарев вопросительно посмотрел на друга.
– Это уже на любителя.
– И так, наши действия?
Громов достал из внутреннего кармана бейджик профессора, и прикрепил его на лацкан пиджака: – Я – Шустер Юрий Владимирович. Сотрудник спецпроекта. Физик.
– Годиться. А я кто?
– Никто.
– То есть?
– Ты будешь находиться под прикрытием моего поля. Человеческие глаза, и камеры тебя фиксировать не будут. – Сергей посмотрел на часы. – На всю операцию нам отводится не более десяти минут.
– Думаешь успеем?
– Должны. Иначе каждая минута промедления грозит разоблачением и смертью.
– Понятно. Ну что, как говориться «по коням». – Встрепенулся Бочкарев.
– Да, чуть не забыл. По левую сторону от, как ты её назвал, казармы стоит неприметное здание. Там находится координатор. Координатор – это самый главный начальник всего проекта. Он там и нянька, и мамка, и палач, и адвокат. Если с ним столкнемся, то проблемы возникнут раньше, чем мы их ожидаем.
– Все, Серега, пошли уже. Как говорил Наполеон «Главное ввязаться в бой, а там видно будет».
– Пошли, только смотри, от меня ни на шаг, а то засветишься.
Петр молча кивнул, и они, спустившись с холма, вышли на едва приметную тропинку.
Подойдя к КПП Громов не успел дотронуться до кнопки вызова как, она распахнулась, и навстречу им вышел человек в камуфляжной форме. Не говоря ни слова Сергей протянул ему изъятые у профессора паспорт и удостоверение. Тщательно изучив документы, охранник вернул их обратно и отступил в сторону. Бочкарев шел так словно прилип к спине друга.
Войдя на территорию городка Громов, не останавливаясь, направился прямо ко вторым воротам. Петр едва за ним поспевал, не забывая при этом запоминать все, что находилось в зоне видимости. «Ага. Слева и справа от дорожки здания похожие на склады или мастерские, а вот вправо от КПП уходит асфальтовая дорога. Скорее всего к гаражу. Впереди еще одно длинное здание. Так, развилка. Справа двухэтажные домики, скорее всего жилые, слева – опять склады. Что-то их уж больно много. Сергей оказался прав. Охраной здесь заполнен каждый свободный метр». Громов подошел ко вторым воротам. Как и у КПП он протянул охраннику документы, и терпеливо стал ждать. И тут Бочкарев увидел то, от чего у него по спине побежали «мурашки». Пока охранник проверял удостоверение на газоне у входа чирикая резвились несколько воробьев. Один из них взлетел, и попытался пролететь во внутренний двор, но над забором его вдруг пронзили, голубоватого цвета, электрические разряды, и обугленная тушка упала прямо у их ног. Петр мысленно содрогнулся. Пока Бочкарев наблюдал за гибелью птицы Громову вернули документы, и они шагнули за порог самого секретного объекта страны. Прямо за воротами дорожка раздваивалась. Одна шла влево мимо небольшого, серого бункера, и упиралась в огромное, арочного типа здание. Другая заканчивалась у двухэтажного, п-образного дома.
– Справа общежитие, нам налево. – Шепнул Сергей, и друзья, под пристальными взглядами охранников, свернули к бункеру. Сделав несколько шагов Громов остановился.
– Что-то случилось? – Тихо спросил Бочкарев.
– Лучи.
– Что лучи?
– Инфракрасные лучи над землей.
– Что будем делать?
– Иди за мной след в след. – Сергей, словно пловец собравшийся прыгнуть с трамплина, набрал полную грудь воздуха, и быстро пошел по асфальтированной дорожке держась её центра. Преодолев эти длинные семьдесят метров, друзья остановились у входа в здание где находится «сердце и мозг» андронногоколлайдера.Здесь произошла небольшая заминка. Охранники, стоявшие по обе стороны массивных дверей, даже не пошевелились.
«Так. Значит она открывается самими сотрудниками – сообразил Громов. – Только знать бы как?»
Вдруг дверь тяжело отварилась, и из здания вышел молодой человек.
– Юрий здравствуй! Ты где пропадал эти дни? – Воскликнул он по-английски радостно пожимая руку Сергея.
– Приболел немного.
– Понимаю. Спешишь к себе?
– Да, надо наверстывать упущенное.
Под действием Сергея молодой человек повернулся, и вложил ладонь в неприметную выемку в стене. Раздалось едва слышимое жужжание электрического замка, и массивная дверь бесшумно открылась. Сразу за ней друзья оказались в коридоре облицованном керамической плиткой.
– Направо. – Скомандовал Громов сворачивая к железной лестнице. Поднявшись на второй этаж они нашли нужную дверь с табличкой «Профессор Шустов Ю.В.». достав связку ключей Сергей немного повозился с замком, и через полминуты парни оказались в небольшой, физической лаборатории.
– Не могу понять в чем дело. – Стоя у стола с приборами пробормотал Громов.
– Что не так?
– Плата вроде как здесь, но такое чувство, что это не она.
– В стенном шкафу в одной из папок для бумаг. Нет, не там. В книге по ядерной физике.
Бочкарев подбежал к шкафу, быстро нашел нужный томик, и потряс его над столом. Из книги выпала серая, чуть больше человеческой ладони, плата. Взяв её двумя пальцами за край, он стал с любопытством рассматривать разноцветные дорожки.
– Есть только один способ проверить настоящая она или нет. – Оборвал его созерцание Сергей.
– Какой?
– Вставить в коллайдер.
– Ты уверен, что это единственный способ?
– Другого не вижу.
– Ну что ж вставить так вставить. – Петр сунул плату в карман, и они поспешили к лестнице.
На их удивление во всем этом огромном здании людей оказалось не так и много, а те, что попадались им на пути спешили по своим делам, и не обращали на Громова никакого внимания. Лишь только вежливо здоровались. Спустившись друзья прошли ко второй массивной двери, закрывающей вход в сам коллайдер. Сергей поднес бейджик к считывающему устройству, дождался щелчка электронного замка, и потянул на себя большую, колесо подобную ручку. Несмотря на тяжесть дверь отварилась легко и бесшумно. За полуметровой стеной простирался большой, в два футбольных поля, зал. В центре, обнесенный невысоким ограждением, находился выпуклый, темно-серого цвета колпак со множеством мелких отверстий. Точно такая же мрачная полусфера свисала с потолка прямо над ним. Между этими гигантскими « дуршлагами», на прочных, стальных кронштейнах висела стеклянная, замкнутая в себе труба диаметром в несколько метром. Внутри её проходила еще одна, темная и не прозрачная. Убедившись, что в помещении никого нет друзья вошли внутрь, и прикрыли за собой дверь.
– Куда эту хрень вставляют? – Спросил Бочкарев, извлекая из кармана плату.
– Сейчас разберемся. – Громов подошел к длинному ряду всевозможного электронного оборудования, и несколько секунд изучал его предназначение. Затем отрицательно покачал головой: – Не сюда.
– Серега. – Позвал друга Петр. – А это что за аттракцион? – Он указал на вмонтированную в пол стрелу с площадкой на конце.
– Подъемник. Точно. Плата крепится непосредственно в трубе. Молодец Петюня.
– С тебя шоколадка.
– Обязательно. Помоги-ка мне. – Громов взобрался на площадку, и взял протянутую ему плату. – Там рядом кнопки управления. Подними-ка меня.
– Один момент. – Бочкарев быстро нашел нужную, и подъемник заскользил вверх. Гнездо для платы действительно находилось в трубе. Оно представляло собой некое подобие сундучка с открывающейся крышкой под которой находилось прямоугольное углубление с зажимами наверху, которые, в свою очередь, соединялись с небольшим пультом, состоящим из нескольких кнопок, и лампочек. Увы, плата, которую держал в руке Громов оказалась большой, и никак не хотела помещаться в гнездо.
– Не та. – Сообщил Сергей когда Петр вернул его на землю.
– Где будем искать «ту»? – Ничуть не удивился Бочкарев.
– В его комнате.
– У нас осталось не больше двух минут. – Напомнил ему Петр.
– Должны успеть.
Не задерживаясь больше ни секунды друзья поспешили к выходу.
– Я кретин, болван, дубина! – На ходу ругал себя Громов ударяя при этом ладонью по лбу.
– Если объяснишь причину самокритики я могу добавить еще парочку определений. – Едва поспевал за другом Петр.
– Когда Шустер говорил о изобретении в первую очередь вспомнил именно свою комнату, а уж потом лабораторию.
– Ну и…? – Не понял Бочкарев.
– Человек всегда вспоминает сразу главное, а уж потом все остальное. Она там, у него на столе за фото Эйнштейна.
– Можешь записать на свой счет еще и идиота.
Выбравшись из здания, друзья поспешили к жилому корпусу. Охрана у входа расступилась даже, не проверив документы.
– На каком этаже он жил? – Спросил Петр осматривая длинный, пустой коридор.
– Здесь, на первом. Третья дверь по левую сторону.
Подойдя к комнате Громов достал ключи, и стал возиться с замком. Вдруг из первой от входа комнаты вышел высокий, плотный мужчина лет за пятьдесят. Он внимательно посмотрел на Громова, и на его широком лбу появились суровые складки.
– Шустер в чем дело? Кто этот человек рядом с Вами? – Мужчина приближался к ним медленно опуская руку к висевшему у пояса пистолету.
– Это координатор. – Шепнул Сергей, распахивая дверь.
– Видите ли, эм, Виталий Сергеевич – сделал ему шаг на встречу Петр. – Я ваш новый сотрудник. Только что прибыл.
– Враньё! Вертолет сегодня никуда не летал, и заявок на приглашение физиков не было.
Пистолет уже находился в руке координатора когда Бочкарев в один прыжок преодолел разделяющее их расстояние, и ударил ребром ладони его по шее. Закатив глаза тот грузно рухнул на пол. Оставив Коржева лежать посреди коридора Петр вбежал в комнату, и захлопнул дверь на замок.
– Я его вырубил. – Сообщил он Громову.
– Вот этого я и боялся. – Сергей спрятал в карман рамку с фото знаменитого ученого, и распахнул окно. – Остался только один путь.
В дверь комнаты посыпались настойчивые удары. Спрыгнув на землю друзья, не обращая внимание на предупредительные окрики охраны, стремглав понеслись к правому крылу здания, рядом с которым находилась вертолетная площадка, огороженная всего лишь невысоким заборчиком из сетки.Перемахнув это препятствие парни подбежали к винтокрылой машине.
– В кабину, живо! – Приказал Громов открыв перед Бочкаревым дверь.
– А кто будет за штурвалом? Я лично с этой техникой незнаком.
– Много говоришь. Быстро внутрь.
Взобравшись в вертолет друзья услышали натужный рев сирены, а со всех сторон к ним уже спешили люди в камуфляже.
– Почему они не стреляют? – Удивленно спросил Бочкарев глядя на приближающихся охранников.
– Чем, пальцем? – Усмехнулся Громов запуская двигатель.
На скамейке, у мрачного здания ФСБ сидели два друга.
– Вот уж не думал, что когда-нибудь пожалею о том, что не курю. – Вздохнул Морозов нервно теребя сорванный с клумбы цветок.
– Ты из-за своих эмоций лишишь службу безопасности их единственного украшения. – Улыбнулся Паромов.
– Какого? – Удивленно взглянул на него Александр.
– Клумбы.
– А-а-а. Да, да. Клумбы. Точно. – Задумчиво произнес Морозов срывая очередной цветок.
– Саша, что ты так нервничаешь? Поверь мне, с ними все будет в порядке. – Успокаивал его Паромов нервно прохаживаясь перед скамейкой. – С возможностями Сергея, и реакцией Петра просто не может быть иначе.
– Тогда сядь, и не мельтеши. – Бросил цветок на землю Александр, и поднялся. – мы уже здесь без малого три часа торчим, а до сих пор не придумали как сообщить Владимировичу о смерти сына.
– Да, тут ты прав. Это нужно сделать как-то помягче, осторожно.
– Молодые люди. – Оборвал их разговор строгий, женский голос. Парни так погрузились в свои переживания, что не заметили, как к ним подошла секретарь полковника.
– Владимир Владимирович требует вас к себе.
– Елена Феликсовна – умоляюще посмотрел на неё Вячеслав. – Мы ждем остальных ребят, которые должны подойти с минуты на минуту. Скажите полковнику что нас еще нет.
– Чтобы я могла так сказать вам не следовало сидеть под окнами кабинета начальника. – Холодно заметила секретарь. – А раз прокололись то прошу следовать за мной.
Парням ничего не оставалось делать как пойти вслед за этой, невысокого роста, по-мужски шагающей женщиной.
Полковник даже не сделал вид, что хочет подняться на встречу вошедшим в кабинет сотрудникам. Постаревшее, с вдруг резко обозначившимися морщинами лицо выражало скорбь и усталость. Его, еще вчера сильные, твердые пальцы старчески тряслись не в силах удержать даже карандаш. Романов грузно сидел в кресле, не отрываясь глядя на стоящую на столе фотографию.
– Владимир Владимирович мы… – Прокашлявшись начал Морозов.
– Я уже все знаю. – Оборвал его полковник. Его голос был мертв. Чувства, эмоции, воля – все угасло, и за столом сейчас сидел не грозный начальник спецотдела ФСБ, а убитый горем отец. – По линии Интерпола сообщили. Как это произошло?
В этот момент дверь приоткрылась, и полковнику поспешила секретарь с таблетками и водой: – Вот выпейте Владимир Владимирович. Это хорошее лекарство оно должно Вам помочь.
– Помочь что!? – Ударил ладонью по столу Романов. – Вернуть сына!? Помочь. Эх Леночка, Леночка. Неужели Вы не понимаете, что мне уже ничто не поможет.
Секретарь выслушала этот крик души с ледяным спокойствием, и снова протянула ему таблетки. На этот раз Владимирович безропотно позволил ей вложить их ему в рот. Добившись своего Елена Феликсовна вышла из кабинета.
– Вы так и не ответили на мой вопрос. – Поднял на сотрудников потухшие глаза полковник.
Морозов с мольбой посмотрел на Вячеслава. Тот в свою очередь одернул и без того изящно сидевший на нем пиджак, прокашлялся в кулак, и тут в открытое окно кабинета ворвался все нарастающий шум вертолетного двигателя.
– Это что такое? – Недовольно поморщился полковник.
– Разрешите узнать? – Моментально среагировал Морозов.
– Стой где стоишь. – Владимирович потянулся к кнопкам: – Леночка, что там за шум?
– Доложу через две минуты.
– Без тебя есть кому узнать. – По-стариковски проворчал полковник. – Так что же всё-таки произошло в Швейцарии?
– Я даже не знаю с чего начать. – Растерянно развел руками Паромов.
– С главного.
В этот момент ожила внутренняя связь: – Владимир Владимирович прибыли Громов и Бочкарев. Впускать?
– На вертолете?
– Так точно.
Полковник вопросительно взглянул на стоящего у стола Паромова. Тот, в свою очередь, лишь растерянно пожал плечами.
– Пригласите их ко мне, и никого больше не принимайте. На ближайший час меня ни для кого нет.
– Хорошо. Они уже поднимаются. Будут через минуту. – Связь отключилась, и в кабинете повисла тяжелая тишина.
Полковник вздохнул, молча откинулся на спинку кресла, не отрывая взгляда от фотографии. Секунды потянулись одна длиннее другой, но вот дубовая дверь распахнулась, и Сергей с Бочкаревым ступили вошли в кабинет. Увидев друзей Паромов с Морозовым облегченно вздохнули.
– Явились голубчики? – Посмотрел на них тяжелым, пустым взглядом начальник. – Ну, Сергей Геннадьевич рассказывай, как ты провалил задание.
– Никак нет, Владимир Владимирович. Задание выполнено. – Громов подошел к столу, и положил на него фото Эйнштейна.
– Что это? – Даже не шелохнувшись спросил полковник.
– Плата, или, как вы это называете, «малый коллайдер». – Сергей вытащил фото из рамки, перевернул её и на стол упала темного цвета плата величиной с человеческую ладонь.
Владимирович без интереса посмотрел на бесценную добычу.
– Но ведь Шустер, Юрка мой… как такое могло случиться?
– Вы знали, что ваш сын и Осокин были давними друзьями? – В свою очередь спросил Громов.
– Нет. – Затряс головой Романов. – Как они познакомились?
– Учились в одном институте.
– Да? Странно мне он о нем ничего не рассказывал.
– В этом-то как раз ничего странного и нет. Юрий находился под огромным влиянием Осокина, и во всем, что не касалось работы, ему подчинялся. Вы были против его ухода с проекта?
– Нет, на оборот. Мы с его матерью очень часто обсуждали его дальнейшую карьеру.
– А вот Осокин всячески настраивал Юрия против Вас. Он убедил его, что Вы не хотели его ухода с коллайдера, что его девушка – ваш агент, что именно Вы причастны к смерти его матери, и т. д. и т. п. теперь понимаете почему он так охотно покинул Родину?
Полковник сидел оперев локти о стол, и только мерно покачивал головой.
– Какая ложь. – Наконец тихо произнес он. – Какая чудовищная ложь. Как он мог верить тому, что говорит этот гнусный пират, разбойник, этот экстрасенс недоучка? Я убил Галю? Какой бред. Да я любил её так как, наверное, во всем мире никто так не любит. А когда её не стало Юра стал для меня всем. Да, я плохой отец. Я исчезал на долгие годы, появлялся потом снова исчезал, но это была моя работа. А теперь, когда поездки прекратились, и мы с Галей уже снова собирались жить вместе этот мерзавец отнимает у меня сначала жену, а потом и… – Не закончив фразы Романов замолчал с трудом проглотив подступивший ком.
– Так Вы знали, что Вашу жену убил Осокин?
– С недавнего времени стал догадываться. Тогда полиция составила словесный портрет молодого человека, которого несколько раз видели у Галиной квартиры, но так как улик не было выдвинули официальную версию – инфаркт. А когда вы из Сомали передали данные Осокина я почему-то сравнил их с тем портретом. Многое совпало. – Полковник вдруг ударил кулаком по столу, и гневно посмотрел на Сергея. – Но почему он застрелился?!
– Осокин зомбировал Шустера. Он настолько внушил ему, что все вокруг враги желающие либо сделать из него врага, либо убить, а самый страшный из них его собственный отец. Поэтому, когда он узнал откуда мы его объял ужас. В панике Юрий выхватил находившийся за поясом у Осокина пистолет.
– Но как ты мог это допустить? – Опираясь руками о стол с трудом поднялся Романов.
Громов ничего не успел ответить. Дверь с треском распахнулась, и в кабинет ворвался красный от ярости Коржев.
– Товарищ полковник как это понимать?! – Брызжа слюной закричал он. – ваши люди бесцеремонно проникают вверенный мне объект, и похищают деталь без которой весь многомиллиардный научный проект летит ко всем чертям! Вы отдаете себе отчет в том, что вас всех это ожидает?
– Как шейка, не болит? – Тихо осведомился Бочкарев с сочувствием глядя на беснующегося координатора.
– Уберите от сюда этого шута или я его сейчас по стене размажу! – Взвился еще больше Коржев подступая к Петру.
– Отставить! – Крикнул Романов ударяя при этом кулаком по столу. Виталий Сергеевич Вы забыли где находитесь?! Перед вами не ваши сопляки – охранники, и тупоголовые физики. Здесь сотрудники ФСБ и не просто сотрудники, а лучшие из лучших, и я попросил бы Вас выбирать выражения при разговоре с ними.
Коржев замер изумленно, глядя на пылающее гневом лицо полковника.
– Владимир Владимирович видимо это Вы забыли с кем сейчас разговариваете. – Сбавил тон координатор.
– Ошибаетесь. Я прекрасно отдаю себе в этом отчет.
– В таком случае верните украденную вещь.
Романов взял со стола плату, повертел её в руке, и передал Громову: – Сережа отдай ему.
– Но товарищ полковник.
– Отдай пожалуйста.
Громов положил плату на ладонь и подошел к координатору: – Это она?
– Она.
– Забирайте. – В тот самый миг, когда рука Коржева потянулась к плате, та вдруг из цельного полуметаллического прямоугольника превратилась в горку серой пыли.
– Что это значит? – Ошалело воскликнул он наблюдая как подхваченная сквозняком пыль исчезает с ладони.
– А то, что нет, и не было никакого «малого коллайдера». Все это выдумки. – Улыбнулся Громов.
Коржев с минуту молча смотрел на Сергея, затем улыбнулся, и положил руку ему на плечо: – Мне очень жаль, молодой человек, но Вам придется пройти со мной.
По какому-то незаметному сигналу в кабинет вошли трое людей в камуфляжной форме, и расположились у дверей.
– Я готов.
– Мы с вами. – Обступили Громова друзья. – Операция проводилась всеми нами.
Координатор покачал головой и взглянул на полковника: – Владимирович успокой своих людей. Нам нужен только Громов.
Полковник вышел из-за стола, и вплотную приблизился к Коржеву.
– В таком случае я еду с вами.
– Вы то нам зачем?
– Я руководитель операции, и несу ответственность за все действия моих людей. Все, что делалось ими – делалось с моего ведома, и одобрения.
Коржев пожал плечами: – Как Вам будет угодно, только убери своих сотрудников, а то они на меня так смотрят, что кажется еще чуть-чуть и разорвут на клочки.
Романов обернулся: – Приказываю возвращаться домой! – Гаркнул он, но потом тихо добавил. – Парни, я не дам Сергея в обиду. Езжайте, и не о чем не волнуйтесь.
Дверь кабинета уже давно закрылась, а друзья так и не двинулись с места в ожидании какого-то чуда. Но чуда не произошло.
СНОВА ВМЕСТЕ
Бочкарев вышел из ванной, и устало опустился на диван.
– Все, пятница. Теперь можно целых два дня продавливать своего плюшевого друга. – Грустно улыбнулся он поглаживая мягкую спинку. Софи присела рядом с ним, и взяла его грубую, шершавую ладонь в свои маленькие, нежные ручки.
– Петенька столько времени прошло, а ты все никак не смиришься.
– И не смирюсь. – Глядя в её черные глаза с вызовом ответил он. – Не могу, не имею права забыть и смириться. Ради Сергея, ради друзей я не могу позволить себе все забыть.
– Где они сейчас. – Опустив голову, со вздохом, сказала Софи.
– Как где? Слава в Америке, работает в какой-то совместной американо-российской фирме. – У Петра заблестели глаза, а пальцы непроизвольно сжались в кулак. – Саша все там же, в Севастополе служит.
– Все это я знаю. – Софи положила голову ему на плечо, и нежно провела рукой по колючей щеке. – Тебе побриться надо.
– Да. – Согласился Петр, целуя её в макушку. – Обязательно.
– И в Москву съездить.
Бочкарев напрягся: – Что я там забыл?
– Владимировича проведать. – Софи подняла голову, и в упор посмотрела на мужа. – Ему, наверное, сейчас тоже не сладко.
Бочкарев поджал губы и молча уставился в пустоту. Женщина соскользнула с дивана, опустилась перед ним на колени, и взяла его руки в свои.
– Не сердись на него. – Тихо сказала она пытаясь заглянуть ему в глаза. – Я уверена Романов сделал все, что было в его силах чтобы спасти Громова.
Улыбка сарказма исказила лицо Бочкарева: – Он сделал все чтобы спасти свою задницу.
– Ложь! – Гневно выкрикнула Софи вскакивая на ноги. – Этот разговор происходит уже не первый раз, но ты так и не смог понять одного – полковник не всесилен, но однако он сделал больше чем мог. Как ты думаешь почему Паромову разрешили уехать из страны, а Саша преспокойно служит дальше, а?Молчишь. А ты. Почему тебя, непосредственного участника не арестовали вместе с Громовым, а сделали вид, что человека ударившего координатора просто не существует? Или думаешь это твое везение, и там – она указала пальцем на потолок – этого не знают?
– Он не уберег Сергея. – Не меняя позы глухо сказал Петр.
Софи вздохнула, и беспомощно развела руками: – Легче всего найти «козла отпущения», и всю вину взвалить на него чем докопаться до истины. Я пошла разогревать ужин.
После ухода жены на душе у Бочкарева стало еще хуже. Чтобы как-то отвлечься от нарастающего раздражения он включил телевизор. По всем каналам шли либо дешевые боевики где задача главных героев состояла в том, чтобы за полтора часа пролить как можно больше крови, и успеть в последнюю секунду победить все зло, либо занудные ток-шоу в которых проплаченные «гости» за кругленькую сумму выливали друг на друга, на потеху публике, «ушаты помоев». Мысленно выругавшись Бочкарев выключил телевизор, и пошел на кухню где за обеденным столом его уже ждали жена и сын. В этот вечер ужин прошел при полном молчании. Даже Марат, который по своему темпераменту никогда не мог сидеть спокойно, и тот, видя настроение отца, молча орудовал вилкой исподлобья наблюдая за родителями.
Уже поздно вечером, когда за окном заалел закат, а в открытую форточку подула прохлада приближающейся ночи Софи присела рядом с мужем, и нежно прижалась к его боку.
– Лисенок ты мой любимый. – Ласково сказал Петр, не отрывая взгляда от телевизора.
– Когда собираешься ехать? – она взяла из его рук пульт.
– Завтра. Чего тянуть-то.
– Домашний адрес Владимировича, и его телефон лежат в прихожей на журнальном столике.
– Спасибо. – Петр нагнулся, ища её теплые губы.
– Передавай от нас привет.
– Обязательно.
Москва встречала гостей холодно, и настороженно. Бочкарев вышел на привокзальную площадь и огляделся. Не по июньскисырой, ветер вперемешку с моросящим дождем перекатывал толпы людей из здания вокзала в метро и обратно. Лишь не многие смельчаки задерживались на автобусных остановках чтобы мужественно дождаться своего транспорта. Потоки машин, подобно широкой реке, медленно перекатывали свои «волны» по проспекту. Холодный, дождливый день делал и без того не гостеприимный город еще более суровым.
– До проспекта Андропова сколько? – Нагнулся Петр к окошку ближайшего такси.
– Три тысячи, уважаемый. Поехали. – Чернявый шофер с пожизненным, южным загаром смотрел на Бочкарева с нагловатым прищуром.
– Да ты что с персикового дерева упал?! Через твой Баку и то дешевле будет. – Возмутился Петр.
– Не нравится – едь метро. – Отмахнулся таксист, не увидев в клиенте денежного лоха.
В первую секунду Бочкареву захотелось вытащить эту хамскую рожу из машины, и показать ему как нужно себя вести при встрече с потенциальными клиентами, но в последний момент вспомнив, что он сюда приехал не с местной полицией знакомиться решил отложить уроки этики до более подходящего времени.
– Как скажешь дорогой, метро так метро. – Смиренно согласился Петр, и сделал вид, что направляется к зданию подземки, но отойдя от стоянки всего несколько шагов он поднял руку. Рядом тут же притормозил видавший виды «жигуленок».
– Замоскворецкий район, проспект Андропова сколько? – Этот вопрос Бочкарев задал просто так, ради сравнения цен. Он очень устал, промок и хотел есть, а потому ему уже было все равно сколько заломит этот пожилой человек в старенькой, болоньевой куртке.
– Пятьсот. – Назвав цену водитель с некоторым волнением посмотрел на пассажира – не спугнул ли. Петр же наоборот- с удивлением
– У тебя, отец, сегодня скидки, или я юбилейный клиент?
Шофер со скрежетом включил первую скорость, и они с трудом влились в общий поток машин.
– Нет, просто в мой «драндулет» никто садиться не хочет.
– А что так? Машина не счастливая, или ты какой-нибудь шаман?
Было заметно как водитель немного расслабился, и под его щетинистыми усами промелькнула улыбка: – С «ласточкой» все в порядке. Двадцать пять лет без аварий отъездила, да и я православный хрестьянин.
– Тогда в чем же дело?
– Теперь на такси, в большинстве своем, ездят либо молодежь, либо пьяные бизнесмены, а у меня ни кондиционера, ни музыки. Кресла жесткие, не удобные, в днище дыры. Кому охота за такую езду деньги отдавать? Вот и приходится, из-подтишка, у вокзалов, таких как ты – приезжих караулить.
– И часто бьют?
– Бывает. – Водитель, видимо коренной москвич, лавируя по закоулкам и второстепенным улицам ловко объезжал пробки. Начавшийся разговор угас так и не разгоревшись в полную силу, но Бочкареву это было только кстати. Уставший от многочасовой езды в поезде, голодный он был совершенно не расположен выслушивать жалобы бомбиста – неудачника, а потому, как только водитель свернул на очередную, неприметную улочку он закрыл глаза.
– Дом какой? – Вывел его из дремы вопрос таксиста.
– А? – Встрепенулся Бочкарев.
– Я говорю Вам какой дом нужен?
– Семнадцатый.
Через несколько минут старенькое «жигули» остановилось у вереницы безликих многоэтажек.
– Приехали. – Обернулся к пассажиру водитель.
Петр сладко потянулся, и достал из портмоне тысячу.
– У меня сдачи не будет. – Глядя на купюру сказал таксист.
– И ненужно. – Тепло улыбнулся Бочкарев. На сдачу попрошу оставить мне номер вашего телефона – и уловив растерянный взгляд пояснил. – Когда мне понадобится машина – не придется ловить такси.
Бомбист взял деньги, с сомнением повертел их в руках, и написал номер на листке блокнота.
Квартира Романова находилась на десятом этаже девятнадцатиэтажного здания. Входная дверь, обитая по моде семидесятых годов, дерматином ни чем не отличалась от таких же на площадке. Старый, дребезжащий звонок вызвал у Петра воспоминания о школе. Подождав пол минуты, он решил повторить попытку, но тут дверь распахнулась, и вместо двери вход в квартиру преградила массивная фигура полковника. За те два, с небольшим, месяца, что они не виделись Романов почти не изменился. Все тот же строгий костюм, подчеркивающий его крепкую фигуру, тот же умный, проницательный взгляд из-под тяжелый бровей, то же строгое выражение чисто выбритого лица.
– Вы ко мне? – Голос шефа по-прежнему строг. Именно таким тоном он всегда начинал разговор с незнакомыми посетителями чтобы сразу дать понять кто здесь ставит условия.
– Я представляю компанию «Джонсон и внуки». Не хотите ли приобрести у нас машинку для ковыряния в носу? Очень удобная модель, оригинальный дизайн…